Глава V (1/1)

Яркие огни сцены, блестки, сыпящиеся с потолка, красочные наряды, веселая и слишком громкая музыка, вспышки, казалось бы, таких древних фотоаппаратов, танцы - это веселье соответствует духу своего времени. Вечеринка в самом разгаре. "Блеск и шик", - сказал бы мой новый знакомый Скотт. Парни и девушки танцуют, смешиваясь в буре красок и голосов. Мне нравится здешняя атмосфера, но я не спешу присоединиться к остальным. Сижу за столиком и улыбаюсь, но улыбка какая-то печальная. Не могу перестать думать о том, что теперь придется жить другим временем и перестать быть собой. Больше всего мне хочется узнать, есть ли выход из этого мира. И что будет, если я вернусь в свое время? "- Ты рассыплешься в прах, как столетняя старушенция", - подсказывает подсознание. Я стараюсь хоть делать вид, что мне не скучно. Безудержное веселье, как же! Девушка в ярко-красном платье садится рядом со мной. Я не стыжусь открыто ее рассматривать. Блондинка с серыми глазами. Помада под цвет платья. На безымянном пальце ее правой руки обручальное кольцо. Вот уж не подумала бы, что после брака еще захочется так плясать. Она обращает на меня внимание и улыбается, в ответ я демонстрирую мягкую и более сдержанную улыбку. К ней подходит молодой человек, хватает девушку за руку и тянет танцевать. Эти двое растворяются в толпе, а я продолжаю сидеть на месте и скучать. За последние три месяца я пришла в себя. Пришлось учиться заново контактировать с людьми, но здесь у меня было много помощников - Эрнест водил меня в парк, Фицджеральд - на вечеринки. Теперь я знакома с Коулом Портером, Жозефиной Бейкер (мой старший брат от нее в восторге, как и вся мужская половина населения Парижа), а недавно мы ходили в гости к Фицджеральдам. Теперь я знакома с его женой. Мне показалось, она слишком импульсивная, хотя стоило бы задуматься над сдержанностью. Эрнесту она не очень нравится. Хотя нет ничего плохого в том, что она пробует себя в новом деле, но меняет хобби она слишком часто. Теперь загорелась идеей начать писать. Кстати говоря, Эрнест обещал мне помочь написать свой рассказ. Кто знает, что из этого выйдет? Я хочу адаптироваться в этом времени. Но меня беспокоят чувства, которые я испытываю к Хемингуэю. Эти чувства глубоко внутри меня, они еще не раскрылись. Чем больше времени провожу с ним, тем больше мне кажется, что та ночь была слишком эмоциональной, она отпечаталась в моем сознании. Он говорит, тем, кто приходит из другого времени, сложно понять многое здесь. Для тех, кого по-прежнему держит их время, здесь одни сутки за неделю. Теперь я понимаю, почему мне казалось, что ночь нашей первой встречи не кончается. Неделя? Серьезно? Тогда я выронила чашку, а Адель грозилась отшлепать меня. Она хорошая, помогает нам, хотя и не должна бы. Не служанка, не горничная, как показалось мне в начале. Гордое слово "домоправительница"!- Pourquoi triste jeune femme? ?- Прошу прощения, я не говорю по-французски, - отрешенно говорю я и зажмуриваюсь. - Мне кажется, такое дивное создание не должно скучать, тем более в этом месте, наполненном весельем.Я поднимаю голову вверх, автоматически натягиваю улыбку. - С чего Вы взяли, что я скучаю? - незнакомец садится на стоящий рядом стул. В его руке бокал шампанского. Серый костюм отдает блеском в свете ламп, а красная бабочка на шее привлекает внимание проходящей мимо латиноамериканки. - Мне захотелось составить Вам компанию. Вы не против? - он кладет руку на мое плечо. Я тихо смеюсь. Как оказалось, парни клеили девушек во все времена. Мне кажется это забавным и я смеюсь чуть громче. - Что Вас так веселит? - он так сияет, что мне становится противно и приторно. - Не обращайте внимание. - Похоже, я привнес в Вашу жизнь немного радости? Надеюсь, смогу наслаждаться Вашей улыбкой весь вечер и, может, даже ночь. Господи, как отвратительно открыто он флиртует. Я закатываю глаза, встаю и пытаюсь уйти, он держит меня за руку.- Я Вас расстроил?- Убери руки от нее, немедленно. Второй раз повторять не буду, - звучит такой родной бас. Я дергаюсь, оборачиваюсь и вижу приближающегося Эрнеста.- Не вмешивайтесь, сэр. Мы сами разберемся. - Эрнест, пожалуйста, - мне становится неприятно и немного страшно. Импульсивный Хемингуэй. Импульсивный Хемингуэй на вечеринке, на которую он идти не хотел. Импульсивный Хемингуэй, который действительно зол. Он в один миг оказывается рядом. Я закрываю глаза и вдыхаю, стараясь унять дрожь в теле. Когда чувствую, что больше меня никто не держит, открываю глаза: горе-ухажер лежит на полу, мой брат что-то гневно рычит. У меня есть всего несколько секунд, чтоб рассмотреть последствия происшествия: у лежащего на полу мужчины разбиты губа и нос, кровь, попавшая на рубашку, разошлась громадным пятном. Бабочка теперь лежит на полу, растоптанная и грязная. Я часто дышу, чувствую, что у меня заложило уши. - Ей пятнадцать, - уже четче говорит мой спаситель, затем берет меня за руку и быстро идет к выходу. Я стараюсь не отставать, и уже через три минуты мы оказывается на улице, оставляя людей толпиться вокруг поверженного. Долго молчим. Я дрожу от холода, смотря на темное небо, затянутое дымкой. Совсем не видно звезд, луна светит тускло и уныло. Он закуривает. Я не могу произнести даже одно слово, а он старается не смотреть на меня. Этот напряжение сводит меня с ума. Стоим так минут пятнадцать. Я успела хорошенько замерзнуть и посчитать количество лепестков на цветках, стоящих на подоконнике по ту сторону окна. - Спасибо, - мое "спасибо" звучит мрачно. Красноречие быстро убегает и прячется в самом темном уголке меня.- Давай без этих милостей. Терпеть не могу таких, как он.Молчу. Ему кажется, он меня обидел, поэтому мужчина снимает пиджак, наконец, подходит и помогает мне его надеть. На моем лице появляется сдержанная улыбка.- Я испугался, что он тебе навредит. Я собственник. Только я могу тебя обижать.- О, ну спасибо! - ирония в моем голосе придает диалогу долю комизма.- Ты только не забывай, что сейчас ты не двадцатилетняя Эллена. Тебе пятнадцать, ты неприспособленна к жизни. Твой прошлый опыт - хотя, какой там опыт?! Ты еще совсем юна - останься там, Эллена, откуда ты пришла. - Я... Почувствовала. Страх. Дискомфорт. Отвращение. Мне хотелось уйти, а он не отпускал. Почему он ко мне подошел? Там очень много девушек.- Да, девушек много. Они приходят с молодыми людьми, либо уже нашли себе пару на вечеринке. Он сделал ставку на то, что ты молода. Ты не выглядишь на пятнадцать. Скажем, семнадцать. Кстати, знаешь, когда у тебя день рождения?- Двадцать восьмого марта. - Тридцать первого октября. - Эм... Нет. Двадцать восьмого марта, Эрнест. Всегда так было.- У тебя другая история здесь. Твоя фамилия - Хемингуэй. Ты живешь со мной. Твой день рождения тридцать первого октября. Ты на домашнем обучении из-за своей замкнутости...- Что?!- А что ты думала? Тебя здесь мало кто видел. Я проснулся утром с новыми знаниями, Элл, это не шутки. - Это теперь традиция такая - доводить меня до полуприпадочного состояния?! Я вообще не хотела идти на эту вечеринку!- Нас пригласили Фицджеральды, нельзя было отказывать.- Но ты постоянно всем отказываешь!- Не Скотту.Знаете, я давно не видела настолько крепкую дружбу. Ну, в своей жизни я не встречала такого. Одолжил Эрнесту гребаную кучу денег, сидел с больной на голову сестрой и присматривал за ней, выгуливал (да я просто идеальная собака по кличке Сестра). Я уже успела привыкнуть к Фицджеральда, и вела себя так, будто он ничем не отличается от Эрнеста, хотя... Он ведь был совершенно другим. Помню мое глубокое разочарование, когда познакомилась с его женой. Зельда не плохая. Просто, кажется, я успела ее невзлюбить еще до того, как увидела. - Эрнест, ты не перестаешь меня удивлять! - звучит сзади голос Скотта. - А я и не удивлена. Твой друг слишком агрессивен, - меня раздражает недовольство, звучащее в голосе Зельды, его жены.Скотт держит Зельду под руку, та заметно пьяна. Я отворачиваюсь и закрываю глаза. Меня тошнит.- Предлагаю смыться отсюда. Поехали к в бар к Жозефине?- Эллена поедет домой, - молчавший Эрнест даже не смотрит на меня. А я и не протестую. Хочется оказаться в тихом и уютном месте. - Ты хочешь сказать, она пропустит все веселье? - Милый, оставь их проблемы. Тебе хочется приглядывать весь вечер за девчонкой? Это из-за нее нам пришлось уйти с вечеринки, - Зельда снова набирает обороты, я стискиваю кулаки и гневно смотрю на Эрнеста.- Ты не умеешь вовремя остановиться, Зельда. Жалеешь, что тот идиот обратил внимание на мою сестру, а не а тебя? Ну, старость - не радость.- Ты бы пил поменьше, может, лучше бы сестру воспитывал! Скотт молчит, я тоже молчу.- Не учи меня, что делать, лучше научись вести себя!- А это ты не мне, а своей маленькой шлюхе говори! Жена ушла, решил научить сестру жить половой жизнью? Я знаю, Хемингуэй, сколько девушек оказалось в твоей постели! Половина Парижа!Дальше я не слышу. Иду по улице, отрешенно глядя перед собой. Сейчас два часа ночи. Париж еще не спит, но основная масса людей сосредоточена в центре. Не хочу туда. Там люди шумят и веселятся. У меня нет ни малейшего желания.Я шла по улицам Парижа и в очередной раз наслаждалась его гостеприимством. Улица была пустынной. Тусклый свет фонарей создавал интимную атмосферу. Не будь я такой расстроенной, может, сейчас мечтала бы. Проходя мимо Елисейских полей, заметила парочку влюбленных, которые спокойно шли за руку. Я остановилась и села на скамейку. Парочка приземлилась на соседней лавочке. Мне не нужно было все это. Никогда не гналась за любовью и нежностью. Может, просто сейчас мне хочется... Слова Зельды крутились в голове и ранили все сильнее. История лжет? Хемингуэй женат, так написано в книге. Тысяча девятьсот двадцать первый год - он женится на Хэдли Ричардсон. Я знаю этот прием: ты говоришь неправду, а затем приправляешь ее щепоткой истины - вуаля, все верят в твою ложь. Сделала ли так Зельда? - У нее мозгов не хватит, - тихо шепчу и закрываю глаза. За секунду в моей голове проносятся сотня мыслей о ее словах, об Эрнесте, о Скотте (мысль о нем ловлю и откладывают на полочку ''разобрать''), о боли, о своем поведении... Поток мыслей прерывает истошный женский крик. Открываю глаза и осматриваюсь. Мне хочется уйти и не вмешиваться, но любопытство берет верх. Я смотрю на скамейку, на которой сидела та пара. Возле них стоит мужчина, но я не могу рассмотреть его лицо, из-за чего создается впечатление, будто он соткан из темноты. Присмотревшись, замечаю в его руках нож, лезвие которого отражает свет фонаря. Темная кровь, стекающая по гладкому лезвию, капает на пол. По телу пролежали мурашки, мне стало трудно дышать, потому что я замечаю, что спутник кричавшей девушки сполз со скамьи и теперь дергается в конвульсиях, лежа на полу в луже собственной крови. Багровое пятно, в котором отсвечивает огонек фонаря. Я подкралась ближе, чтоб посмотреть на девушку, вдруг жива еще? Не думала в тот момент о своей безопасности, инстинкт самосохранения ушел глубоко. Я спряталась за деревом, стоящем за их скамейкой. Оттуда я смогла хорошо рассмотреть умирающего мужчину. Неожиданность... Да, именно такое выражение застыло на его лице. Из горла по-прежнему вытекали остатки крови, его белоснежный пиджак был весь в крови, которая все еще казалась мне черной, словно является темнотой человеческой сущности. Больше всего меня удивило поразительное спокойствие девушки, которая кричала еще минуту назад. Она глядела на убийцу молодого человека завороженно, будто он гипнотизирует ее. Владелец ножа был подготовлен. Он выбрал время, когда все весельчаки гуляют на вечеринках, а домочадцы даже не собираются выйти на улицу. Влюбленная парочка оказалась здесь по глупой случайности, по велению судьбы (или алкоголя).