Акт первый (1/1)

9 апреля, 20** год. Возвращаясь к недавнему нашему разговору о слепой мудрости случая, должен заметить, друг мой, что самые явные доказательства всегда лежат на поверхности. Взгляни на свое имя, И., - лучшего нельзя было бы измыслить при сколь угодно проницательной и изощренной фантазии! Учти, я не беру в расчет ни его происхождение, ни возможные уменьшительные модификации, однако обрати внимание: И - пурпур, кровь плевка, смех, гневом озаренныйИль опьяненный покаяньем в час расплаты. Есть ли оракул проницательнее интуиции? (Не вздумай отрицать, я достаточно знаком с тобой, чтобы не держать собственную потребность в анализе впроголодь). Да, действительно: порыв, отточенный до губительной грации, раскаленное жало, пышущие ярым гниением любовные раны. И разве странно, что литеры, отражая тот или иной оттенок и-звучания, перенимают и часть его лезвийного блеска! Оскаленная пасть эпсилона или рыболовный крючок строчной йоты, раздвоенный шип игрека или, наконец, распахнутые вверх и вниз острия привычного нашему языку написания, - во всем сквозят горячие пыточные иглы. Между прочим, до сих пор мало понятны причины и условия, сопутствовавшие рождению - скорее даже зачатию - сонета, который я процитировал; а потому и здесь допустимо усматривать след иррациональной истины. Если, конечно, мои ассоциации не уникальны, но я подозреваю, что и тебе они вряд ли чужды. К сожалению, не могу порадовать тебя сколько-нибудь занятными событиями: в нашем салоне наступило неопределенное затишье. Единственное происшествие - пропал Элигий. Я, наверно, рассказывал тебе о его изысканиях. Элигий работал над теорией амбивалентности свободы, препарируя творчество Изидора Дюкасса. А именно: свобода от общества, морали, страха (подчеркнуть нужное) дает простор для самых разнообразных побуждений, но, подчинившись побуждению, не утрачивает ли человек пресловутой свободы? Стремление вперед, равно как и отсутствие стремлений - не очередные ли это оковы? В какой-то мере Элигий, сам того не подозревая, вторгся в мою область (лозунг "Свобода - это рабство" ясно выражает его позицию), однако завершение опытов, похоже, отодвигается в вечность. Посуди сам, И.: телефон заблокирован, аккаунты удалены, на съемной квартире поселилась другая семья. Так поступает лишь тот, кто твердо решил порвать с прошлым. Впрочем, мы настроены более оптимистично: ведь остается шанс, что его просто убил и изнасиловал Мальдорор. Надеюсь, ты перестал злоупотреблять кофеиновыми таблетками, как обещал. Помни: если с тобой что-то случится, а наипаче - если ты умрешь, я приеду и прикончу тебя! С наидобрейшими пожеланиями, Р. Последние картины, без преувеличений, великолепны! Хотя идея написать мой портрет была весьма... шокирующей. 17 апреля, 20** год. Р., куда ты подевался? Ну да и я ведь... ладно, квиты. Помнишь Еву? Ты еще предположил, что такой "отполированной" внешности должен соответствовать кукольный голос, как у Греты Чатлош? Жизнь у нас как обычно веселая: Ева поцапалась со своим парнем, а потом они битый день бродили друг за другом по городу, кретины топографические. Минусовая температура, мороз озверел, у Евы не было перчаток. Теперь нет и рук. Обморожение. До понедельника в повязках, делать ничего не в состоянии, сохранится ли чувствительность - врачи тактично промолчали. Я за ней ухаживаю - потому что больше некому. А она, кажется, тешит себя иллюзиями. Глупо, очень глупо. Не доверяю предателям. Кстати, матушка воспринимает твой вероятный приезд на редкость положительно. Считает, что ты будешь правильно на меня влиять: в драки не рвешься, из дому не сбегаешь, по две пачки в день не куришь и вообще не куришь (зато пьешь, но об этом матушке знать необязательно). Правда, в комнате зима зимой (разбито стекло), а в мастерской еще хуже, но я планирую перебраться туда: ежевечерние сцены и концерты меня порядком достали. Ты спросишь: почему бы им не развестись, но... Р., тут слишком много обстоятельств. В плане эмоций и старых счетов. Извини, я не хочу об этом распространяться. По крайней мере, сейчас. Иллюстрация к твоей повести прилагается. Рад, что тебе нравится! 30 апреля, 20** год. Более я не потерплю от тебя никакого самоуничижения. Согласен, я скверно разбираюсь в технике и способен только интуитивно догадываться о композиционных проблемах, недостаточной детализации, неверной цветовой гармонии (ощущаешь оксюморон?), но главное, на мой дилетантский взгляд, - не каждая черта в отдельности, а общее их сочетание. И вдохновение, заставившее художника взяться за кисть, - я сознательно помещаю этот фактор после прочих, ибо он наименее вещественен, однако без него не возникает подлинного эстетического наслаждения. Я созерцал образцовые картины, читал книги, безукоризненные с точки зрения архитектоники и стиля, но когда автору нечего сказать - не поможет и завеса вычурных красот. Человек есть мера вещей, и мое стихийное восприятие - частность, но из чего же, по-твоему, складывается правило? Эскиз лисы приятен контрастами: о, эта девушка с золотистой кожей, в одних лишь длинных черных перчатках и того же цвета чулках! Теряюсь в догадках, кто тебе позировал. На фотографиях натурщицы не было, или я ошибаюсь? Забавно, что ты спросил про название нашего салона. Тут мне следует обратиться к концепции Органистки: именно она настояла на лакуне. И вновь цитата (все сказано до нас, и мы ищем не новый смысл, но новые способы выражения): "Мысль изреченная есть ложь". Как лингвисту мне дозволено интерпретировать ее буквально: человек думает не словами, и мысль не тождественна слову. Органистка развивает гипотезу дальше: мысль безгранична, а вербализация ее замыкает, сводит к примитиву. Дать чему-то имя - значит, опошлить эйдос. В идеале человечеству следовало бы замолчать и изъясняться при помощи изначально тонких материй. Ах, будь ее мечта осуществима, что случилось бы с литературой? Увы, языковые порождения Органистку почти не занимают: в любом случае, у нее бы осталась музыка (и бесплатные билеты в филармонию для соратников, питающих слабость к королю инструментов). Надо признать, что позиция Органистки перекликается с принципами Нексуса. Он одержим бессмертием: торопится создать свой opus magnum, дабы законсервировать внутри текста... творческую основу, из которой в будущем удастся воскресить и телесную оболочку. Нексус рассматривает текст как совершенную форму жизни, не исключая и того, что текстовая реальность - загробное обиталище усопших с древнейших времен, с тех пор как вспыхнула первая разумная искра. Фигурально выражаясь, Нексус строит себе гробницу. Намерение заманчивое, однако избыточное. Перфекционизм принуждает делать то же самое: в собственных беллетристических трудах небрежность для меня нестерпима, пусть я и верю в скандинавских богов, а не в письменные преисподние. Ты беззастенчиво льстишь, утверждая, будто у меня речь аристократа. Вчерашняя телефонная беседа это опровергает: похоже, слова-паразиты неистребимы... и я отнюдь не придираюсь! 10 мая, 20** год. Нет повода для беспокойства, Р. Со мной все в порядке - ну, насколько это вообразимо. Я-то был ни при чем, да и голову невинной жертве (сарказм-сарказм) проломили, когда большинство смотрело совсем в другую сторону. Хотя в суд вызовут - факт. Человеческие руки - штука вообще страшная при регулярных тренировках, а у него еще и металлические девайсы имелись для усиления удара. Погано, да? Я про безразличие. Но мне правда надоело. Даже смешно, что друзья... которые сто лет друзья, ни черта не замечают кроме маски. Зато убеждены, будто понимают меня ой как замечательно! А я живой человек, я тоже много чего хочу, аж чувствовать умею, но кого... заботит? Ведь я циничная сволочь, и разжевывать очевидное бесполезно, а они, напарываясь на цинично-сволочное отношение, обмазываются мазохизмом, и похоже, один ты воспринимаешь меня иначе. Вот, накатило. Дизайнер просто набрел на костер, заблудился, бедняжка. Мы поговорили с ним по-английски, помучили гитарными импровизациями, потом кто-то прихватил его ночевать. Совершенно не в курсе, что он такой знаменитый. Ты же знаешь, я за новостями не слежу, фамилий не запоминаю. Судьба! 18 мая, 20** год. И., немедленно объяснись! Твои обрывочные экивоки настораживают сильнее, нежели сами события. Какой труп, как он там очутился? Надеюсь, ты его не трогал? Не грозит ли вам обвинение? Переохлаждение, несомненно, исключает какую-либо причастность, однако не существует абсурда, который удивил бы меня в этой стране. Напиши, если понадобится помощь, - к счастью, деньги по-прежнему всемогущая панацея. Что ж, я поверю беспечной окраске твоего тона - до поры до времени поверю! - и рискну поделиться историей, изрядно скрасившей нашу декадентскую отрешенность от мирских тягот. Раньше я считал подобные анекдоты фальшивыми: столь безыскусная глупость, столь грубые нонсенсы, мнилось мне, в реальности никогда не встречаются. Но с собственным опытом не поспоришь, а потому приходится смириться, что жизнь неизменно затмевает самые смелые фантасмагории. Главный герой этой истории вчера почтил присутствием нашу скромную ложу. Кто ангажировал - летописи и хроники умалчивают; должно быть, Хиония, ибо в изящных каверзах она достигла завидного... <Здесь часть текста отсутствует> ...на cut-up. Напрасно ты думаешь, будто в рафинированном обществе заклеймят позором твои эскапады. Рафинированность нуждается в периодических встрясках, иначе закоснеет. И судить предпочтительнее по созиданию, не поведению - клянусь, в наших рядах вытравлены дотла и ханжи, и фанатики. Нас в принципе не так-то много: адепты рассеяны по десяткам городов и приезжают в вотчину Нексуса от случая к случаю. НЕ СМЕЙ уничтожать свои картины. 23 июня, 20** год. Ситуация разрешилась, мы сразу оттащили его подальше, на пустырь. С оглядкой, не без того. Переохлаждение переохлаждением, но с полицией нам связываться - последнее дело. Ведь так и не выяснилось, как он очутился в мастерской, если замки и окна целы. Подбросили, что ли? Бред. Не волнуйся за меня, вывернемся. Тем более что пока все тихо. Р. такой Р.! Что было бы, объединись мы в издевках? Хм... отличная идея, кстати говоря! Мы же исполним ее когда-нибудь? Мне почти восемнадцать, и я готов к путешествиям на край света или авантюрам вроде визита к Нексусу и остальным. Удачи в работе, жаль, что мы стали общаться реже. У меня тоже завалы, практика внаглую поедает время и силы. Кто смог бы запрещать мне, кроме тебя? 1 июля, 20** год. Спешу сообщить, что эпоха принудительного безмолвия благополучно завершилась, и теперь я с полным на то правом восстановлю наши подзабытые эпистолярные традиции. "Благополучно" - формулировка относительная, ибо под занавес наш поток дерзнул-таки отомстить преподавателю методики - преподавателю, который, не принося ощутимой пользы, усердно калечил семестровую рутину лютой бюрократией. Гроб с доставкой на дом мы сочли справедливым в своей щедрости даром за пытки, четыре месяца властвовавшие над нашими нервами; вычислить доброжелателя будет сложно по той причине, что количество участников превышает сотню (волонтеры отыскались и на других курсах и факультетах). Виновник торжества в возмущении, проводятся проверки и грядут репрессии, однако первые результаты жалки и смешны. Мы с Франтом изобрели оригинальный способ овладеть иностранным языком (опять методика, она повсюду). В течение двух недель он собирается говорить со мной только по-французски, а я стану отвечать исключительно по-немецки. Далее мы поменяемся ролями и посмотрим, сколь много удалось нам позаимствовать друг у друга. Самостоятельно изучать при том грамматику, конечно, не возбраняется, скорее наоборот: не подлежит сомнению, что человек, искреннее желающий одолеть язык, прибегнет ко всякому доступному средству. И., я прозрел! Как же я не замечал этого прежде, как ухитрялся при символистском мышлении игнорировать очевидное? Мое бытие донельзя рационально. Оно лишено крутых виражей или непредсказуемых пируэтов, путь рассчитан на годы и десятилетия вперед. Ах, да что там - я совсем не знаю жизни, ибо наш салон наводняют эскаписты, которые с великосветским пренебрежением отворачиваются от насущной персти. Однако они старше меня и, быть может, в своем отвращении исходят из опыта, тогда как я еще не соприкасался с действительностью по-настоящему. Планы, проекты, ясные цели - никогда я не полагался на волю случая. В отличие от тебя. Досадное упущение, ты не находишь? Во что я превращусь, двигаясь по проторенной дороге? Ценна ли свобода, если попранные догмы и запреты носят беспримесно умозрительный характер? Решено - я должен послать прошлое к Хель, я должен покинуть свой ограниченный, мещанский Парнас... и я отвечаю запоздалым согласием на предложение, которое ты однажды сделал. 2 июля, 20** год. Р., жду. Наконец-то!