Часть 2 (1/1)
***Говорят, девочки выбирают себе в мужья парней, похожих на их отцов. Ника Измайлова своего папу помнила не слишком отчетливо. В ее детских воспоминаниях он остался большим и добрым великаном, который дарил ей подарки и катал на шее. А еще он очень редко бывал дома. ?Работа такая?,?— вздыхала мама, снова и снова укладывая дочку спать, так и не дождавшись его возвращения домой. Поэтому Ника знала точно?— мужа она выбирала по образу и подобию своего брата, минус очевидные недостатки вроде вспыльчивости и импульсивности. В том, что касалось важных вещей, мнения Гриши и Костика чаще всего совпадали. Они оба были ментами?— и чертовски хорошими, а еще Костик, несмотря на то, что казался порой занудой и рохлей, был сильным, умным, добрым и решительным, и, самое главное, любил ее, несмотря на все косяки, коих было, скажем честно, немало.Вот и сейчас, глядя на ее растрепанные волосы и зареванное лицо, первое, что сделал муж?— это крепко ее обнял, поняв без слов, как ей хреново. Потом уже, конечно, посыпались вопросы. Говорить не хотелось, но…—?Кость, я, кажется, такую глупость сотворила…Он немного отстранился и внимательно посмотрел ей в глаза.—?Рассказывай.И она рассказала. Как поняла, кто такая Алиса Рыбкина. Как решила отомстить ей за то, в чем не было ее вины. Как наняла пару утырков, чтобы припугнуть ее… и отвадить от Грини, которому она, по ходу, заслонила весь белый свет, а заодно и здравый смысл. Как они оказались не относительно безобидными чмырями из тех, с кем она общалась раньше, а настоящими отморозками…К его чести, объятия Кости ни разу не дрогнули за время ее откровений.Из глаз Ники все лились и лились слезы, с тех пор, как она увидела полный отвращения взгляд брата, впервые направленный на нее.-…я, когда ее в том подвале увидела, связанную, всю в крови, у меня как будто пелена с глаз упала. А этот козел стоял над ней на коленях и… резал ее. Хорошо, у меня пистолет был, травматика, конечно, но припугнуть этого психа хватило.—?Гриня увидел меня, когда я скотч с нее срезала, примотали они ее к стулу на совесть. Она едва в сознании была, от боли даже стонать уже не могла. У меня нож был в руках, и Гриня подумал… —?она захлебнулась рыданиями и уронила голову в руки,?— подумал, что это я ее. Он раненый был и даже не дал мне помочь. Он теперь меня ненавидит…Пальцы Костика жестко приподняли ее подбородок, заставляя поднять взгляд.—?А теперь слушай меня. Накосячила ты, конечно, знатно. И, если она не выживет, легко ты не отделаешься, вряд ли твои психи будут молчать. Но не думай, что Гриша тебя ненавидит. Если бы это было так, ты бы уже обживала уютную камеру. А он… Кстати, я не понял, он что, был там один?Ника неуверенно кивнула головой.—?Вот… идиот,?— без особого запала выругался Костик. —?И чего полез, без прикрытия, еще и с огнестрелом? Хотя…Тут он задумчиво глянул на жену.—?Знаешь, я, пожалуй, все-таки могу его понять. Если бы в том подвале была ты, я б тоже полз туда, даже если сам подыхал, и плевать на все. И убил бы каждого, кто посмел к тебе прикоснуться.Ника тяжело вздохнула.—?Вот из всех баб на Земле надо же ему было выбрать… эту. Ну, по крайней мере, она не бывшая проститутка и не строит из себя невесть что, как Офелия. Да и вообще… лишь бы выжили, оба. Я ж не сразу ушла, думала, свалится где-нибудь там вместе с ней, кто их найдет тогда? Костя, я видела, как он ее нес, на руках, а сам истекал кровью. Он бы реально сдох, но ее не бросил. Он, кажется… ее любит?Костик только прижал ее к себе крепче.—?Не лезь,?— посоветовал он и чмокнул ее в растрепанную белокурую макушку. —?Твой брат?— взрослый мужик, сам разберется.Она зарылась носом ему в грудь, оттаивая в его руках. Надо сказать ему…—?Кость…—?А? —?рассеянно отозвался он.—?Я…Ее прервал телефонный звонок.—?Привет, проститутка,?— без своего привычного апломба поприветствовала она Кристину. —?Ты пиздец как не вовремя. Что?..Выслушав Кристину, она поблагодарила ее и повесила трубку.—?Грине операцию сделали. Вроде все успешно. О… ней… ничего не известно. Надо ехать, только Гриня меня видеть не захочет.—?Я съезжу,?— спокойно сказал муж. —?Собери там, что ему может понадобиться. И для Алисы заодно. Это меньшее, что ты можешь сделать.Ника согласно кивнула и встала, разминая затекшую поясницу. А ведь это только начало, блин…—?Кстати, что ты хотела мне сказать? —?послал Костя вопрос в ее удаляющуюся по коридору спину.—?А, это… —?обернулась она и улыбнулась ему устало. —?Да ничего такого, просто я беременна.***Алису окутывала мягкая, теплая тьма, сквозь которую иногда прорывались чьи-то голоса. Последнее, что помнила девушка?— это склонившуюся над ней Веронику Измайлову, с лица которой стремительно слезала маска ненависти и презрения, обнажая… простую человеческую тревогу, наверное, чувство, которое Алиса так редко видела направленным на себя. Родителям было на нее плевать, обоим. Волновались за нее разве что бабушка, которую она почти и не помнила, да еще… Гриша. По-своему, как умел, кроя ее трехэтажным матом, когда она лезла под пули, не понимая, что она скорее сдохнет, чем позволит ему рисковать собой, тем более, ради нее. Глупый… Его голос Алиса тоже слышала, да только откуда ему взяться в том подвале…Девушка рывком открыла глаза и, борясь с жестокой слабостью, попыталась осмотреться. Получилось, мягко говоря, не очень. Перед глазами все двоилось, кружилось и расцветало яркими красочными пятнами. ?Сотряс, точно?,?— мрачно подумала Рыбкина, обессиленно падая обратно на подушки. Стоп. Подушки?—?Ага, очнулась. Молодец, девонька,?— раздался где-то поблизости негромкий мужской голос.—?Где я? —?прохрипела Алиса.—?В больнице. В реанимации, если точнее,?— с готовностью ответил ей голос. —?Вы, главное, не волнуйтесь. Ребенка мы спасли, а все ваши остальные повреждения не настолько серьезны, не считая сотрясения, конечно. Просто нужно немного поберечь себя, и все будет хорошо.Алиса автоматически кивнула, только потом осознав слова врача.—?Подождите… это какая-то ошибка. Какой еще ребенок? Я же не…—?Беременны. Третья неделя. Плод развивается нормально. Была угроза выкидыша, но мы справились.Считать Рыбкина умела, да и нужды не было, единственным ее партнером за очень долгое время был Измайлов, но…—?Я же таблетки пила,?— прошептала она, бессознательно опуская руку на живот. —?Сука… что же…Туман перед глазами, наконец, рассеялся, и девушка смогла разглядеть обладателя того самого голоса. Это был пожилой мужчина, седоватый, с небольшой лысиной на макушке. Он пожал плечами.—?Милая девушка, стопроцентной гарантии ни один способ контрацепции не дает. Я вам так скажу. Аборт сделать еще не поздно, но, простите за откровенность, оно вам надо?Алиса тяжело вздохнула. Ребенок. От любимого, чего уж там, мужчины. Мысль об аборте казалась ей кощунственной. Но нужно было принять в расчет и чувства Измайлова. А он даже смотреть на нее не мог, не вспоминая об убитых ее папашкой родителях, о каком, блин, общем ребенке может идти речь?!.Как будто почувствовав ее дилемму, доктор добавил.—?Не руби с плеча, девочка. Поговори с женихом, прежде чем что-то решать.Рыбкина безрадостно усмехнулась, пряча тоску за привычной ухмылкой.—?Нет никакого жениха. А будущий отец… скажем так, вряд ли обрадуется такой новости.Медик только глаза закатил. Ох уж эта молодежь…—?Твой молодой человек… —?он поднял палец, прерывая ее возражения,?— твой, твой, не спорь со стариком… так вот, он чуть с операционного стола не слетел, когда узнал. Так рвался к тебе, что все капельницы и провода пообрывал, еле успокоили?— волновался, и за тебя, и за малыша вашего.Алиса побледнела, чувствуя, как земля в метафорическом смысле уходит у нее из-под ног. Вопроса, что за ?ее? молодой человек, даже не возникло. Конечно, Измайлов, значит, не примерещилось…—?Что с ним? Что за операция?!Врач поморщился, досадуя на себя за излишнюю разговорчивость.—?Тихо-тихо, нормально с ним все уже, не волнуйся, тебе нельзя волноваться! Пулю мы вытащили, подштопали его. Живой и почти здоровый. Завтра увидитесь. Вытри глазки, вот так,?— по-отечески грубовато он сунул ей салфетку и утешающе потрепал по волосам. —?И не переживай. Все у тебя будет хорошо. И у него тоже. Отдыхай.Алиса закрыла глаза, благодарная хотя бы за короткую передышку, когда можно притвориться, что все будет хорошо. Значит, Гриша знает. Знает, и, кажется, ему… не все равно? Забавно, он узнал о беременности даже раньше нее. Она с опаской положила руку на свой пока еще плоский живот, не в силах поверить, что там уже третью неделю развивается новый человечек, свидетельство ее отчаянной, безнадежной любви.—?Вот так, мелкий,?— пробормотала она с задумчивой улыбкой. —?Завтра попробуем поговорить с твоим папочкой. Но, что бы он ни решил, мы с тобой справимся. Обязательно справимся.