Часть 6 (1/1)

- Я должен съездить в арт-салон, посмотреть образцы полотна. И в столярную мастерскую, проверить, что там за заминка с подъемным механизмом, – доложил Новак Роману. Не прекращая работы, конечно. Первый набросок – Роман позировал в столовой.- Твое право. Возьмешь Дженсена, а Клиф вас отвезет.- Дженсена? – не удержался, поднял глаза от планшета.- А что не так с Дженсеном? – насторожился Дик.Тьфу ты! Если Роман что-то заподозрит, то еще отругает пацана. А Дженс-то, в общем, ни в чем не виноват! Новак поспешно дал заднего:- Все хорошо. Просто мы говорили об этом с Виктором – он знает, где находится эта мастерская.- Виктор уехал на свои курсы, а Руфус за домом – разделывает с кухаркой тушу свиньи. Предпочитаю есть то, что сами забили, тогда я не сомневаюсь, что мясо свежее. Назовешь адрес – Клиф и так найдет.- Ясно, – кивнул Константин, заставил себя улыбнуться: – Никаких проблем! Дженсен, так Дженсен!Полотно, которое ему показывали, было плохое – затяжки, узелки. Надо будет заказывать. Или выписывать с Земли – коллеги подскажут, где найти лучшее.Дженсен мялся рядом. Подергивал плечами нервно (фамильная черта Винчестеров, блин!).Новак не выдержал, нахмурился:- Что-то не так?- Все нормально.Как же его раздражало это ?нормально?!- Снова что-то болит?- Нет, господин Миша.- Тогда что?- Ничего существенного.Новак вздохнул, вспомнив, что обещал себе не срываться на парне:- И все же? Я не твой хозяин – мне можно сказать. Ты не смотри, что я сердитый все время. Просто… – а что ?просто?? Правду сказать нельзя. Новак вздохнул, поскреб ногтями щетину на щеке: – Просто не знаю, напрягает меня эта планета… Так, что же все-таки?Дженсен шумно выдохнул:- Я должен забрать брата и сестру.- Забрать? – Константин не сильно отвлекался от образцов – нет, хреновое полотно. И другое тоже. - Да. Они учатся в интернате, а на выходные я их забираю.- И когда надо забрать?- Час назад.Новак оглянулся на Дженсена: ростом он почти такой же, как Дин, может, на пару сантиметров больше. Но Дженс стройнее, поэтому выглядит выше. Глаза грустные. Нервничает – руки в карманах, шеей дергает.- Ну, так поехали – заберем.- Так нельзя, – дернулся.- А это где-то написано? Едем! Куда тебя отвезти?- Клиф знает.Водитель на просьбу художника посмотрел странно, но спорить не стал.Интернат. Похожий на тюрьму – с решетками на окнах. Высокий забор с охраной. Чтобы ночью не залезли, пояснил Дженсен.Вошли.- Это со мной, – бросил Дженс, кивнув охраннику в сторону Новака. Хорошо, а то Константин свое удостоверение забыл – не привык после Эдема везде таскаться с документами.Детей много. Шумно. Навстречу выбежали двое. Мальчик лет семнадцати – длинный, худой, как тросточка, мягкая челка упала на глаза. По-мужски пожал брату руку. И девочка – лет десяти-двенадцати, тоже худенькая, тонкая, полупрозрачные ручки, светлые волосики. С прыжка повисла на шее Дженсена:- Дженсик, я скучала, – прижалась к брату щекой. Такая трогательная…Какая-то учительница вышла:- Эклз, зайди ко мне!Дженсен пошел за ней, дети повернулись к Новаку. Девочка улыбнулась:- Я – Маккензи Эклз. А Вы?- Мак! – одернул ее брат.- Ничего, – улыбнулся Новак, – меня зовут… Миша. А это кто?- Это мой брат – Джаред, – представила девочка, – он стесняется.- Мак! – толкнул ее Джаред. Глаз не видно под челкой, только румянец расплылся по щекам.Носик уточкой и родинки. Волосы темные, каштановые, чуть волнистые. Высокий – выше Новака. И выше Дженсена.Дженс вернулся, отвесил Джареду смачный подзатыльник, покосился на Новака:- Дома поговорим, – бросил Джареду. Смягчился: – Это господин Коллинз…- Мы уже познакомились, – улыбнулась Маккензи. Девочка Новаку нравилась.- Да неужели? Это когда же вы успели?- Только что.- Простите, господин Коллинз, она не…- Нет-нет, – перебил Константин, – все хорошо.- А где ваши вещи? – Дженсен оглянулся.Дети сбегали за сумками, натягивали шапки, запахивали куртки.- Мы готовы, – объявила Маккензи: – Идем!Мальчики пошли первыми, а Мак взяла Новака за руку – доверчиво так! Вложила ему в пальцы свою тоненькую ладошку. У Каса мороз пошел по спине – он сам не знал, почему.Поехали. Снова череда одинаковых, ничем не примечательных, улиц.- Ой, ярмарка! Ярмарка! – Маккензи припала к стеклу автомобильчика, терла его варежкой. - Мак! – одернул сестричку Джаред.На пустыре – несколько каруселей, шатер цирка шапито и лотки со сладкой ватой, попкорном и пирожками. И такая непосредственная радость в глазах ребенка, такая жажда впечатлений! Новак капитулировал тут же! Сам от себя не ожидал:- Клиф, сверни, пожалуйста, на стоянку.- Мы на ярмарку? – не верила своей удаче Маккензи.- Почему нет? – пожал плечами Константин: – Мне тоже интересно посмотреть.Подождет мастерская – у них куча времени. Мак выбежала первая. Смотрела на карусели, даже в ладоши захлопала. Следом вылез Джаред, неуклюже вытягивая из Роллс Ройса длинные ноги-ходули. Вышел неуверенно Дженс. Что ж он нервничает-то опять? Дети, вроде, здесь, спешить уже никуда не надо. - Хочешь покататься? – спросил Новак, поравнявшись с Маккензи.- Угу, – промычала она.- Можно, Дженсен? – повернулся Кас к парню.Тот покачал головой:- Не думаю... Господин Коллинз, может, отвезем их, а потом поедем в мастерскую – Вам надо было…- Я могу и завтра поехать – у меня целый год впереди.А ему и правда было интересно. Когда он в последний раз видел такие передвижные ярмарки? Пожалуй, никогда. А когда катался на карусели? В детстве – точно. Сто лет назад!Константин улыбался:- Клифа возьмем с собой?- Берем! Берем! – девочка прыгала на месте, как козочка.Дженсен мялся:- Клиф с нами не пойдет.- Почему?- Он должен охранять машину, иначе тут же обворуют. Черт, Кас все время забывал, что он на Терре!- Ясно. Но все остальные кататься будут? – не сдавался Новак.- Да-да! – Маккензи схватила братьев за руки: – Дженсен, ну, пожалуйста! Дженсик!..- Мак, не приставай! – отмахивался парень: – Посмотреть можешь, а кататься я не планировал. Давай, пять минут и едем! Мы и так господина Коллинза задерживаем.?Не планировал?? Да у него просто нет денег, догадался Новак! Терра, блин! Планета, где у детей нет денег даже на карусели. Дыра сраная!Вытянул из бумажника несколько мятых купюр:- Джаред, сбегай, пожалуйста, в кассу!- Нет, – Дженсен взял мужчину за руку, останавливая: – Спасибо, господин Миша, но мы в этом не нуждаемся…Надо же, он еще и гордый… как Дин.- Да, брось ты! – махнул рукой Константин: – Мне это ничего не стоит. К тому же, я здесь еще нигде не был – засчитаем это за экскурсию, идет?- Идет! – ответила за брата Маккензи. И так умоляюще гипнотизировала брата с высоты своего малюсенького роста! И даже каланча Джаред, поправив волосы, состроил такую смешную рожицу, как у просящего кушать щеночка, что Дженсен сдался:- Ну, ладно.- Ура! – Мак закричала и покружилась от радости.Огонь, а не ребенок! Комочек позитива. Новак невольно улыбался.Накатались так, что голова шла кругом!На всех качелях, на всех каруселях – по нескольку раз. Маккензи была ненасытна, как и любой нормальный ребенок. ?Но, залетная!? – погоняла пластиковую лошадку. Тоненько пищала, летя по воздуху на ?цепочке?. На лодочках кричала ?Йо-хо-хо! И бутылка рома!? А на стенде, где дротиками надо попадать в надувные шарики, выиграла небольшого плюшевого мишку. Как же девочка обрадовалась! Джаред тоже смеялся. И даже Дженсен улыбался – Новак впервые видел, как он улыбается. Смущенными ямочками на щеках. Так что, не робот он, оказывается! Не андроид. Надо же! Улыбается, когда радуется душа. Любит мелких – это видно за километр. Светло так улыбается, очень нежно…- Спасибо-спасибо-спасибо! – скороговоркой тарахтела Мак, бросаясь на шею брату.Ну, как на шею, достала только до груди, обхватила ручками, прижалась – Дженс тоже приобнял сестричку, чмокнул в шапочку:- Господина Коллинза благодари.- Спасибо-спасибо-спасибо, Миша! – девочка прижалась и к груди мужчины, обхватила ручонками.- Мак! – одернул ее Дженсен громко, даже глаза закатил.- Ничего, – улыбался Новак. Тоже прижал девчонку легонько – боялся помять. Такая худенькая – не слышно, что внутри куртки кто-то есть. Так тепло внезапно стало! И легко. И Дженсен такой… живой совсем, не похожий на себя, обычного. Настоящий. Сердце защемило.И Глизе, как назло, вылезла из-за серых туч. Полоснула косыми лучами по планете! Новак оглянулся: глаза… такие зеленые, с золотыми искрами. Чуть прищурились, прикрылись длинными ресницами…Константина качнуло. Сильные руки подхватили его – Дженсен:- Господин Миша!- Все хорошо, – ответил вяло, – голова закружилась немного…- Пойдемте в машину! Если с Вами что-то случится из-за этих каруселей, Роман меня убьет…Конечно, Новак воспринял его слова, как образные. Даже несмотря на то, что Дженсен с лица сошел, так испугался, и был бледнее самого Каса. Мужчина похлопал его по руке:- Все нормально. Я присяду. Это качели – отвык… Ребятки, сбегайте-ка за какао и пирожками, – и дал им еще несколько мелких купюр.- За какао! Я и Вам тоже куплю, ладно? – радовалась Мак.- Ладно…Ох, и когда же закончилось ЕГО детство? И было ли вообще?Джаред и Маккензи побежали к лоткам, а Дженс остался с Касом – усадил его на скамейку. Новак улыбнулся:- Ничего, что они вместо обеда перекусят здесь?- Не страшно, – кивнул парень: – Как Вы?- Все хорошо, не волнуйся.В глаза Дженсену смотреть было больно! Новак понимал мозгом, что это не Дин. Даже если настолько похож! Все равно – НЕ Дин. Максимум – просто его лицо! Ну, и волосы, отливающие золотом в солнечных лучах, излом темных бровей, глаза зеленючие, чуть прищуренные от яркого света. Ресницы. Нос с горбинкой. Веснушки. Губы с этим их изящным вырезом – лук Купидона. Ай, да губы! Когда-то Константин думал, что нет больше таких во Вселенной! А у этого мальчика… даже ярче, чем у Дина, пухлее (от молодости, наверное). Не губы – атласные бантики! Розовые зефирные подушечки!Губы того Дина, из ?Дней нашей жизни? и ?Бухты Доусона?! Те, мечта о которых белесыми каплями перекочевывала в горячий кулак художника с экрана старенького планшета, в его внезапно опустевшем экодомике на Эдеме! Мрак какой-то! О, Господи…Да еще и смотрит так сочувственно, в глаза заглядывает! Даже если просто потому, что он сегодня – сопровождающий Новака и отвечает за его благополучие. И немного переживает из-за того, что детей с ними быть не должно. Даже если и так – все равно волнуется, и не только за себя. Не робот, нет, не андроид, не призрак – живой, теплый. Красивый, как Бог! И не парится из-за этого, что ли? Как вообще можно с таким лицом не быть хотя бы чуточку самовлюбленным?- Ты знаешь, что ты красивый? – Кас не хотел. Само вырвалось. Новак не знал, как. Проклятый язык! Вырвать бы и выбросить!Дети как раз вернулись. Мак нежно обняла Дженса за шею, чмокнула в щечку:- Он о-о-очень красивый. Самый-самый, правда? И Джаред тоже красивый, – попыталась дотянуться до другого брата.- Да ладно тебе! – отмахнулся тот.- И Вы тоже, у Вас глаза красивые… – девочка брякнулась возле Новака и смотрела преданно.- Мак! – одернул ее старший.Маккензи даже не заметила и продолжала, ерзая попой и устраиваясь поудобнее на скамейке, затарахтела:- Держите какао! Вы какой пирожок будете? Я взяла с мясом, с сыром, сладких два вида, и даже на сахарную вату осталось…- Мак!!! – одернули ее оба брата хором.Вечером Дженсен принес деньги.- Ты с ума сошел! – опешил Новак.- Возьмите, пожалуйста, – просил Эклз: – Вы сами прекрасно понимаете, что это Мак – она кому хочешь влезет в душу, да еще Джей со своими щенячьими глазками…- Даже слушать не хочу! – рассердился Константин.Дженс стушевался:- Простите…- Младшие у тебя хорошие, они мне очень понравились! А ты… забери деньги! Для меня это копейки, а ты, наверное, их занял, так? Аванс, насколько я помню, не сегодня…- Занял. У Эллен, – вздохнул парень.- Вот и забери! Лучше ребятам купи что-нибудь.- Но я так не могу…- Можешь! Не отказывайся. Тем более, что я от души, а ты…- Простите, – промычал парень, пряча глаза, – может, я отработаю? Как-нибудь…- Вот сегодня и отработаешь – у нас массаж, так? Последний, насколько я помню. А насчет брата и сестры – мне было с ними интересно. Можем опять как-нибудь все вместе погулять. Они у тебя – замечательные!- Спасибо, – прошептал.- Вот так-то лучше!?Вот сегодня и отработаешь?. Если бы Новак мог догадаться, как Дженсен поймет его слова, он бы тщательнее следил за тем, ЧТО срывается с его языка!После массажа, как всегда, потопал к кровати. На этот раз Дженсен помог Новаку вытереть масло со спины, и тот даже не возражал. Улегся, расслабленный.Дженсен, выключив свет и сбросив свои невесомые брючки, забрался под одеяло. Как всегда. И вдруг – рука. НЕ как всегда. Скользнула по плечу – легко так, едва касаясь. Константин подумал даже, что случайно. Нет, опять – нежно, но уже настойчивее. Прошлась по боку и – ниже, к бедру. По голому телу – Новак после массажа тоже никогда не одевался. Его как током замкнуло – задрожал, словно паралитик! Кровь отлила из пальцев – в середину бросилась, к паху. В половой орган – резко, вся! Думал, привык уже, что Дженс спит рядом. Не Дин же! И просто спит. Но его до этого еще не касались. То есть, не касались ТАК.Развернулся, полумертвый от страха:- Дженс, я…И тут же рот припечатали поцелуем! Этими самыми губами – зефирными. Мягкие, теплые, умелые! Воздуха не хватало. Целуется… классно! Как Дин... Как Дин, Господи!- Не надо, Дженс, – шептал, сглатывая ком в горле.Не слышит, целует снова – увереннее, влажнее, еще немного, и язык проникнет в рот. Рука скользит по груди, по боку, назад – на ягодицы. Хочет прижать к себе, прислонить плотнее…- Я не хочу, Дженсен! – произнес громче, убеждая сам себя.Мальчик замер. Лица в темноте не видно. Дышит глубоко, возбужденно, близкое дыхание опаляет губы.Нет, он – не Дин. Дин сейчас сказал бы: ?Хочешь – я чувствую. От омеги такое не скрыть?. И от мальчишки не скрыть – стояк Новака только что чуть одеяло не пробуравил! И сейчас – сколько миллиметров отделяют его налитый член от рядом находящегося второго горячего члена? Не скрыть такое – такое кожей ощущается, шестым чувством! Подсознанием – чем хотите!Нет, Дженсен – не Дин. Молод еще! Или просто привык подчиняться – даже если приказ дебильный, даже если ему лгут. Слепо выполняет то, что приказывают. Сказали, не хотят – значит, не хотят! Даже если врут.А ведь раньше не лез. Засыпал спокойно, и все всех устраивало. А сегодня вдруг…- Почему, Дженс?- Но… Я подумал… – шепчет едва слышно.Подумал? Отработать надо, подумал. Отблагодарить. Как умеет. Эх, мальчик!- Не надо. Пожалуйста.Молчит. Пытается понять. Или обиделся – он же тоже, как лучше, хотел. Тоже от души…- Дженсен, я… понимаешь, – Новак не знал, что говорить. Не объяснить всего! Больно…- Все в порядке. Вы не обязаны, – тихо так, даже грустно, ответил парень. Вздохнул глубоко: – Я понимаю, что не нравлюсь Вам. Простите, если…- Да что ж ты извиняешься все время! – не выдержал Кас.- Я понял, – перебил парень: – Если я настолько Вас раздражаю, я могу не приходить. С Вами будет спать Виктор или…- Ни хрена ты не понял! – помимо воли раздражался Новак, ненавидя себя за это.- Так мне прийти… послезавтра?- Приходи, – Новак отвернулся. Спину жгло от взгляда. Помолчал, поерзал: – Дженсен, ты… Это ТЫ меня извини. Не могу я…Осекся. ЧТО он может объяснить? Хороший парень, малышей своих любит. Гордый – вон, деньги пытался вернуть. А то, что Роман ему зад раздалбывает – это просто судьба у него такая. Работы здесь мало – люди любой работе рады. Терра, блин! Долго не мог уснуть. А снился снова Дин – смотрел с укором, чуть наклонив набок красивую голову…К утру повалил снег.Но проснулся Новак не от этого – в саду смеялись дети. Константин прислушался:- Это что… Джаред и Маккензи?Дженс подхватился, начал торопливо натягивать вещи:- Выйду скажу, чтобы не шумели.- Не надо, пускай! – улыбнулся Новак: – Я думал, они дома.- У нас нет дома. На выходных они спят у Эллен и Руфуса. Руфус, наверное, попросил их дорожки почистить. Они помогают, чем могут, в саду и на кухне…- А родители? – ужаснулся Кас.- Умерли.- Так вы сироты?- Есть отчим.- Отчим?- Да. Он неплохой, просто у него новая жена и дети маленькие.- Ясно, – вздохнул Новак. Вот так-так! – Не дергай их, Дженс, пусть порадуются.- Нет, пойду. Хозяин может услышать и нам влетит. Да и нужен я ему…- Массаж?- Массаж, – кивнул Дженс.- Тогда иди. И… Дженсен, прости, если обидел. Я ничего не имею против тебя.- Тогда – до завтра?- Конечно! Младшим – привет!- Хорошо, – улыбнулся уголками губ. И выскользнул в морозную полумглу…