Зомби тоже плачут (1/1)
В учебнике по прикладной некромантии для второго курса ничего не говорилось об эмпатической связи аниматора и объектов. Ханамия просмотрел его два раза, порвал три черновика заявления о пересмотре результатов экзамена и полез в интернет. Выяснилось, что нужная ему тема не появится в учебном плане до пятого курса. А групповую анимацию и управление мертвяками они сдавали уже в середине второго. Как Ханамия и предполагал, план составляли идиоты. К сожалению, после того, что случилось на экзамене, никто к нему не прислушается.Дверь в его комнату приоткрылась с противным скрипом.— Слышал, ты провалил экзамен, Ханамия-кун. Честно говоря, я ожидал от тебя большего.Ханамия развернулся на крутящемся кресле и посмотрел на Имаеши, жалея, что второкурсникам не выдают учебники с членовредительскими заклинаниями.— Я смазывал петли только вчера, — сказал он. Имаеши улыбнулся.— Насколько я знаю, на вводной лекции по некромантии вам должны были сказать, что натравливать зомби на преподавателей нехорошо, — продолжил тот.— Просто у меня получилось лучше, чем требуется для второго курса. И ни один идиот не догадался на той же вводной лекции упомянуть эмпатическую связь.— Или же кто-то просто не догадался, что зомби убивают тех, кто не нравится их хозяину, — вкрадчиво сказал Имаеши, присаживаясь на краешек стола.— Тебя сюда не звали, — сказал Ханамия. — Проваливай, мне нужно готовиться к пересдаче.— Тебе, Ханамия-кун, нужно научиться контролировать свои эмоции. Некроманту они только мешают.Ханамия скривился и уткнулся в конспект лекций пятого курса, который удалось добыть в обмен на куклу вуду для курсовой. Если игнорировать Имаеши достаточно долго, ему надоест, и он свалит.Жаль только, терпения у Ханамии не хватало. Он затыкал уши, обещал сделать его вуду-куклу и сжечь в портативном крематории в лаборантской, запереть в морге с неудачными результатами коллоквиумов по анимации — все тщетно, Имаеши только шире улыбался и с готовностью подхватывал новую тему. А в конце снова сводил все к эмоциональной нестабильности Ханамии. Имаеши столько раз ее упоминал, что Ханамия сам почти поверил в то, что он холерик, не умеющий держать себя в руках.— Ну что, Ханамия-кун, твоя воля сломлена? — спросил Имаеши через два часа.— Чего ты хочешь, демон? — спросил Ханамия, закрывая лицо руками. Он не прочитал и трех страниц конспекта.— Помочь тебе, конечно же. Ты, кажется, не понимаешь намеков на то, что подходишь к вопросу не с той стороны. Я готов доказать это на практике.Практику назначили на следующую ночь. Ханамия молча записал время и место встречи, выпроводил, наконец, Имаеши и лег спать. А к следующему вечеру собрал все стандартные инструменты некроманта: две лопаты, две связки восковых свечей, спички, зажигалку, кинжал и фонарик. Если ему надоест, можно будет просто натравить парочку мертвяков на Имаеши — в институте была отработана схема объяснения таких несчастных случаев, а все студенты и их семьи еще при поступлении подписывали договор о непредъявлении претензий.На ближайшем кладбище для неопознанных тел, где проходили все практические занятия, Имаеши остановился у свежей могилы.— Поднимай его. А я буду тебя доставать.— Для этого тебе достаточно просто стоять рядом, — сказал Ханамия и дал ему одну лопату. — Давай-давай, ты меня сюда притащил, так что не думай, что будешь просто стоять в сторонке.— Ну что ты, Ханамия-кун, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы на такое рассчитывать. И еще днем наметил дорожку, по которой буду убегать от твоего зомби.Имаеши взял лопату, и вдвоем они довольно быстро раскопали могилу. Тело было завернуто в полиэтилен — муниципалитет не тратился на гробы для неизвестных. А студенты были только рады, что не надо выдирать гвозди из крышек.Ханамия расставил вокруг разрытой могилы зажженные свечи, начертил кинжалом символы на земле и принялся читать заклинание. Труп был свежий, но какой-то заторможенный. Помнится, на одной практике у Ханамии столетние мертвяки из заколоченных гробов резвее выбирались, а этот ворочался в полиэтиленовом коконе и слабо подергивался, словно подыхающая от переедания гусеница.— Ханамия-кун, ты бы помог подопечному, — сказал Имаеши. — Тяжело, наверное, распаковываться мертвенькими ручками.— Нормальный зомби должен сделать все сам, — ответил Ханамия. — На экзамене мертвяки сами разворачивались, и этот справится.— Хорошо-хорошо, тебе виднее, — Имаеши поднял руки и заткнулся.Мертвяк перевернулся и пополз по дну могилы, пытаясь то ли соскрести с себя полиэтилен, то ли выбраться к хозяину. Ему удалось высвободить одну руку и сдернуть пленку с головы, потом он шлепнулся набок и затих.— Ну и чего ты лег? — спросил Ханамия. — Вылезай, я тебя тут жду.Мертвяк заскреб пальцами по кокону, но дернуть за болтающийся под подбородком уголок не догадался. Ханамия повернулся к Имаеши.— Ты специально нашел мне самый тупой труп? Ему при вскрытии случайно мозг не удалили? Или, может, он сдох от коровьего бешенства, и у него вместо мозгов губка? Ты посмотри на этого дебила — скелеты и то быстрее соображают.Труп замер, зажав в руке найденный наконец уголок пленки. Мутные запавшие глаза уставились прямо на Ханамию.— Шевелись, дохлятина, — сказал он, — я не собираюсь торчать тут всю ночь. Чем быстрее вылезешь, тем быстрее я уложу тебя обратно.Мертвяк как-то нерешительно помял пленку белыми пальцами с синюшными ногтями, натянул уголок себе на голову и вытянулся стрункой, будто только что похороненный.— Это еще что, блядь, такое? — спросил Ханамия.Имаеши подошел к краю ямы и посмотрел вниз.— По-моему, он плачет.— Зомби не плачут.— Просто они никогда не сталкивались с тобой, Ханамия-кун.— Лучше бы ты заплакал.Ханамия сел на край могилы и потыкал в труп лопатой. Тот дернул ногой, но голову не открыл.— Я плачу в душе, Ханамия-кун, — сказал Имаеши, не переставая улыбаться так, будто сидел в цирке.— Заткнись, или я тебя тоже закопаю.— Во-первых, я предупреждал, что буду тебя доставать, и ты не возражал. Во-вторых, я же выберусь.Имаеши никогда не угрожал. Он просто говорил так, будто обещает наслать на собеседника все казни египетские, предварительно завернув его в плед и дав чашку с горячим чаем. И сейчас он не сказал ничего особенного, а спину Ханамии обдало холодом.— Ладно, этот мертвяк испорчен, он не будет со мной сотрудничать.— Верно, Ханамия-кун. А почему?— Потому что ты сволочь и выбрал самый тупой труп?— Нет, потому что ты его обидел. Пожалуй, хорошая тема для курсовой, надо поговорить с преподавателем. И да, я сволочь, и поэтому завтра мы опять будем практиковаться.— Слушай, зачем ты мне помогаешь? — спросил Ханамия.— Может, ты мне нравишься. — В очках Имаеши блеснул огонек последней свечи.— Вот теперь мне стало страшно.Ханамия знал, что если Имаеши вбил что-то себе в голову, то не поможет даже убийство. На следующий день он сам выбрал могилу и даже развернул полиэтилен, прежде чем начать ритуал. Мертвяк оказался побойчее, быстро выбрался из ямы и попытался придушить Имаеши. Про отступные дорожки тот, видимо, наврал, потому что никуда не побежал, а шлепнул зомби на лоб печать упокоения. Труп рухнул на землю, а Имаеши укоризненно посмотрел на Ханамию.— Опять та же ошибка, Ханамия-кун.Через неделю Ханамия был готов признать, что он эмоционально нестабилен, псих, истеричка, цундере, олень во время весеннего гона — что угодно, только бы Имаеши отстал. Сохранять хладнокровие в его присутствии было почти невозможно. Рано или поздно зомби, как заговоренные, бросали то, чем Ханамия заставил их заниматься, и шли душить Имаеши.— Должно быть заклинание, чтобы отрубить эмпатическую связь с зомби, — сказал Ханамия после того, как сам оторвал от Имаеши очередного мертвяка.— Это можно сделать, — сказал Имаеши. — Но тогда твой контроль над зомби будет нестабилен, и они сожрут тебя. Ты замахиваешься на слишком высокий уровень, будь проще.— Я не могу. И я не хочу уподобляться этим комнатным растениям, которых у нас в институте называют студентами.— Но иначе ты не сдашь экзамен. — Имаеши задумался и молчал все время, пока они заворачивали труп в пленку и закапывали могилу.— Придумал! — сказал он, утаптывая рыхлую землю. — Надо затормозить твой мыслительный процесс.— Все студенты перед началом экзамена проходят тест на допинг и вспомогательные заклятья, — процитировал Ханамия положение о тестировании. — Помнишь, что сделали с придурками, которые использовали ментальную связь?— Откуда мне помнить, их же никто потом не видел.— Вот именно. А то, что ты предлагаешь, просто отвратительно.Ханамия сложил амуницию в мешок и пошел к общаге. Он так устал, что не хотелось спорить. Последнюю неделю он спал урывками, потому что каждый вечер после заката приходил Имаеши и тащил его на кладбище. А днем нужно было готовиться к другим экзаменам.Имаеши оставил его в покое на целых два дня. Ханамия выспался, спокойно сдал теорию демонологии и наконец добрался до конспекта по некромантии пятого курса. Как только взошла ущербная луна, дверь комнаты со скрипом открылась. Имаеши точно что-то с ней сделал — ни у кого другого она не скрипела.— Ханамия-кун, у тебя же завтра пересдача?— Да, и ты последний человек, которого я хочу сейчас видеть.— Отлично, значит, мой план сработает.Имаеши отобрал у него конспект, уселся на кровать и заявил:— Никаких зелий и заклинаний, никто не догадается, что ты сделал это специально. Я уверен, это единственное, что может тебе помочь.— Да о чем ты говоришь?— Недосып. Тебе нужно просто не спать до экзамена, тогда ты отупеешь до уровня нормального второкурсника. А чтобы ты точно не заснул, я посижу с тобой.Предложение было хорошим, только вот способ Ханамии не понравился. Он попытался выставить Имаеши, но тот пригрозил, что всю ночь проторчит под его дверью, и половина общаги узнает, кто заставил плакать даже зомби. Не то чтобы Ханамию беспокоили слухи — парочку он и сам подбросил, но у него ушло несколько месяцев, чтобы отвадить желающих подготовиться вместе и списать.Пришлось смириться. За ночь Имаеши пересказал курс некромантии за половину третьего года, отказался провести пару экспериментов с замороженными лягушками, которых Ханамия хранил в холодильнике для пива, согласился поработать над улучшением дизайна куклы вуду, а потом помог сжечь ее в унитазе, когда за стеной кто-то заорал про отнимающиеся ноги. Привязку к жертве они не делали и вообще работали только над теорией, но, видимо, увлеклись.Днем Имаеши запретил выходить на улицу, чтобы не наглотаться свежего воздуха. Комната пропахла благовониями, которые они жгли, испытывая объемную модель пентаграммы. Пентаграмма рассыпалась пеплом, который сложился в знак, немного напоминающий руку с выставленным средним пальцем, и они решили, что формулу надо пересмотреть.К вечеру Ханамия так вымотался, что даже не мог огрызаться на Имаеши. А тот, сволочь, был таким же бодрым, как и вчера.— Ты похож на зомби, заряженного на вечное преследование, — сказал Ханамия, с трудом подавив зевок.— Это ты похож на зомби. На того, который заплакал, у него было такое же несчастное лицо.— Иди ты... куда-нибудь, у меня экзамен через час.Ханамия чувствовал себя так, будто его трахали на протяжении несколько часов. Шея затекла, мышцы ныли в самых неожиданных местах, но больше всего пострадал мозг. Преподаватель оценил вид Ханамии неправильно — важно покивал и похлопал его по плечу. Наверное, и впрямь подумал, что тот сутками готовился. Если рассказать кому, что последние сутки Ханамия целенаправленно тупел, не поверят же.Мертвяки безропотно поднялись и выполнили все положенные фигуры типа марша строем, не порываясь ни шагу сделать в сторону преподавателя. Правда, шли они, словно в замедленной съемке, очень осторожно ступали, а один даже зевнул. Преподаватель что-то говорил, но Ханамия воспринимал только просьбы о приказах зомби. Когда они заворачивались в полиэтилен и укладывались в могилы, Ханамии захотелось к ним присоединиться. За последние сутки Имаеши даже не подпускал его к кровати, а днем заставил сидеть на табуретке.Преподаватель черкнул в зачетке ?отлично?, похвалил за рвение и посоветовал немедленно идти спать.Возле комнаты торчал Имаеши. Ханамия громко застонал и ткнулся лбом в дверь.— Не надо так убиваться, Ханамия-кун...— Да-да, ты знаешь способ получше. Убей меня побыстрее, пожалуйста, я очень хочу прилечь.— ...я просто хотел спросить, как у тебя дела.— Сдал. Отлично. Спасибо. Сдохни.— Исчерпывающий ответ, — кивнул Имаеши. — Если хочешь, завтра я могу занести тебе рецепт энергетика. Отличная штука, я третий день на ногах, и сна ни в одном глазу.
— Если через пару дней не отпустит, я могу тебя убить.— Ты настоящий друг, Ханамия-кун.Добравшись наконец до кровати, Ханамия рухнул на нее, не раздеваясь. Засыпая, он понял, что было не так в объемной модели пентаграммы, просчитал траекторию самопроизвольной привязки куклы вуду к жертве, а во сне прикинул примерный состав энергетика и антидота. Кажется, тактика по отупению работала только для экзаменов.