Глава 9 (1/1)

Джайлз сослался на какие-то неотложные дела и засобирался домой. Он обещал прислать за Гвен своего ассистента, и при этом старался не смотреть в глаза.- Что происходит? - Завтра у нее кое-какой… выход. Надо приготовиться. Приготовить одежду, и все такое…- Ты в своем уме? Она чуть не сдохла, а ты собираешься вырядить ее, словно куклу, поставить на каблуки и вывести в свет?- У нас плотное расписание, Ник. - А если она беременна?- Это просто глупо.- Глупо что?- Глупо, как ты об этом беспокоишься, и глупо было бы…- Я ее друг. Может, единственный в данный момент, кому вообще не все равно? Что насчет тебя?- Она должна. Есть куча обязательств. Так все устроено в нашем бизнесе. Вообще в шоу-бизнесе. Тебе ли не знать?- Она едва на ногах стоит.- Бывало и хуже, - запальчиво проговорил Джайлз, и тут же снял и начал нервно тереть очки надушеным пидорским платочком.- Поверить не могу, что мы говорим об этом. Мы говорим о Гвен, эй. Она живая, черт тебя возьми.- Вот именно. Живая. Может, залетела, но жива и здорова. Так что завтра…- Да никуда она с тобой не пойдет.- Пусть сама решает. Вот же мудила, подумал он с холодным отвращением.- Ладно. Я останусь и отвезу ее, куда скажет.- Ты? Они молча посверлили друг друга взглядом.- Значит, это правда, - наконец, пробормотал Джайлз.- Что именно? – ощетинился он.- Она ведь влюбилась в тебя. Любила тебя когда-то. Она открытая. Хуже того. Она наивная. Уязвимая. А ты все крутишься рядом… зачем? Почуял какую-то возможность? Ты слишком красив для нее. Неужели просто тянет развлечься за чужой счет? Ты из тех, кто переступает через супружеские клятвы, Ник? Зато ты из тех, кто никаких клятв давать не собирается. Вслух он сказал:- Я всего лишь хочу ей помочь.- Интересно, как? Это же Гвен. Мусорная Шлюшка Гвен. Ты ее не знаешь. Ты просто… ты случайно оказался сегодня здесь. Просто возвращайся к себе и оставь ее в покое. - Я ее знаю достаточно хорошо, чтобы не бросить ночью, в сраной лондонской больнице. Черт, от этого места у меня мурашки. Представь, каково ей! А ты сваливаешь нахрен. Это нормально, вообще? Вы все тут в Лондоне такие пришарахнутые?- Я пришлю за ней человека. Ей помогут. Я ей помогу. Упертая, самодовольная сволочь. После очередного раунда взаимных упреков и плохо завуалированных наездов Джайлз нервно встал и понес свою задницу к выходу. Он слишком устал, чтобы разозлиться. Просто смотрел ему вслед. В палате, где лежала Гвен, стояли корзины цветов.- Боже, - сказал он, почесав в затылке, - это еще что за хрень?!Она села, подтянувшись на руках, облокотившись на подушку. - Новости разлетелись быстро. Это все Джайлз. Обзванивал всех подряд, вот пожалуйста.- Люди тебя любят. Преимущественно, - он поднял открытку, лежавшую в одном из букетов и пробежал глазами, - педики.Она хихикнула. - От кого?Он прочитал ей имена и пожелания, показал странноватые смайлы, нарисованные от руки.- Обожаю такое, - сказала она с сумрачной ухмылкой. – Иногда я представляю свои похороны, и это будет настоящее фрик-шоу. С элементами модного показа. - Ты серьезно сейчас, женщина? Похороны?- Ну, это некое готическое мировоззрение, видишь ли. К этому всегда надо быть готовой. - Я не знал, что ты гот.- Я клоун и гот. И еще Мусорная Шлюшка, забыл? Он потрясенно рассмеялся.- Никогда бы не подумал.- Теперь можешь подумать. Это ведь экзистенциальная необходимость. Мы все когда-нибудь уйдем. Честно сказать, сегодня мне не хотелось. - Все будет в порядке, Гвен.- Я знаю. Доктор мне все рассказал.- Думаю, ты переутомилась. Ты всегда… Ты никогда не умела вовремя остановиться.Она грустно покачала головой:- Предпочитаю дойти до конца, чем взять передышку без необходимости - и тем все испортить. - Все же придется дать себе отдых. Я испугался! Ты очень, очень меня напугала сегодня, Гвендолин Трейси Филиппа.Она взяла со столика стакан с чистой водой и отпила.- Тебе так нравится это имя? Оно длинное, снобское, и при этом такое… кокни.- А по-моему, звучит как музыка, - широко улыбнулся он. – И мне нравится имя ?Филиппа?.- Бедный ребенок. Ты всегда казался мне странным. Не завидую людям с такими именами.- Но вот ты-то с таким именем многого добилась.- Не благодаря, - фыркнула она. – Скорее, вопреки. Эй, что там насчет такси? Я хочу вернуться домой и принять душ. У меня ощущение, что меня избили ногами. - Если хочешь, - вдруг сказал он, прежде, чем успел себя остановить, - то есть, если не хочешь возвращаться к нему, я отвезу тебя к себе? Я могу взять номер в отеле, если тебе некомфортно…- Извини? О чем ты сейчас?!- Мне показалось, ваши с ним отношения… Черт. Я не знаю. Вроде как не… не очень?Она внимательно посмотрела в его глаза. - И с чего ты так решил? Он уехал, потому что завтра у нас мероприятие.- Это его не извиняет. Черт, это делает все еще хуже. - О, я и забыла, ты же теперь эксперт по моим отношениям, - ядовито протянула Гвен.- Если принять во внимание, как он орал на тебя, психовал из-за несуществующих наркотиков и беременности, то…Она устало потерла лицо обеими ладонями и вздохнула:- Все так сложно.- Да уж, сложнее некуда.- Он не со зла, Ник. Он сам испугался, просто это его манера реагировать на стресс. - Я бы не хотел, чтобы кто-то из моих близких так реагировал. Это было отвратительно, жалко, жестоко и… честно говоря, мне все время хотелось дать ему в бубен.- Он не герой в сияющих доспехах, - спокойно заметила она. – Что верно, то верно. Но и не монстр, каким ты его представляешь. Просто человек.- Еще никто не предлагал тебя канонизировать? – без тени улыбки поинтересовался он. – Даже странно.- Это ирония или попытка задеть? Или то и другое? Или это ТВОЯ реакция на стресс? Хочешь попинать Джайлза, после всего, что случилось? Просто чтобы дать выход эмоциям? Его вины ни в чем нет, однако, вы, мужчины, жить не можете без своей долбаной иерархии.Он пригладил волосы и посмотрел на ее руки, спокойно лежащие поверх покрывала. Она все еще была ужасно бледной, но дрожь в ее пальцах прошла. - Да. Прости. Не стоит нам вообще о нем говорить. Так, что насчет моего предложения?- Нет, - серьезно и грустно сказала она. – Нет, потому что…Она заморгала и умолкла на полуслове. Он не выдержал:- Ну и почему? Думаешь, я не смогу сдерживаться? Брось, Гвен. Мы друг друга сто лет знаем, и все, что мы делали, было просто…- Не поэтому, - так же печально проговорила Гвен. – Нет, Ник. Я не хочу все усложнять.- Да ничего мы не усложняем.- ?Мы?.- Да, мы. Нас ведь здесь двое? Здесь и сейчас? Нас всегда было двое, хочешь ты того или нет. Через полчаса он стоял посреди своей квартиры, слушая, как шумит вода в душе. Он посмотрел вокруг себя: гостиная была залита светом с улицы, углы ее тонули в полумраке, и все казалось ему таинственным, странным, волшебным – словно в детстве накануне Рождества, когда он ждал подарков и какого-то чуда. Пока не разучился ждать того и другого. Теперь, когда его одарили столь роскошно, он все еще не мог поверить, и отчаянно хотел верить, все как-то сумбурно, все вместе. Чтобы стряхнуть с себя этот чарующий и тревожный морок, он прошел на кухню, вытащил из шкафа бутылку скотча, плеснул себе на пол-пальца. Выпил залпом, но очарование момента не прошло, скорее, усилилось. Ему хотелось рассмеяться от счастья. От предчувствия, от близости чего-то невыносимо прекрасного, совершенно немыслимого. Он открыл платяной шкаф и посмотрел на футболки, блузки на вешалках с левой стороны. Подумав, провел рукой, отодвигая их в сторону. Нет. Глупо. Мерзко.В любом случае, одежда его жены Гвен совершенно не подойдет. Он вытащил из груды чистых шмоток одну из своих футболок и простые белые боксеры. Подошел к двери ванной и прислушался. Потом постучал два раза и просунул голову внутрь. Сквозь облачка пара он видел ее высокий силуэт за туманным стеклом душевой кабины. - Гвен?- Тебя не учили манерам, правда? – громогласно проворчала она.- Нет, я… Господи, женщина, да что я там не видел. Я принес тебе одежду. Чистую. Ты же не против мужских трусов?Изумленная пауза. Потом она захохотала все так же в голос, послышался громкий всплеск воды и булькающие звуки – наверное, струи из душа попали ей в рот.- Надеюсь, реально чистые. Оставь, делать нечего. Улыбаясь до ушей, он бросил одежду на край раковины. Остановился, глядя на себя в запотевшее зеркало.- Здесь есть гостевая зубная щетка. Она не распечатана. Возьми себе.- Послушай, может, ты уже уйдешь? Перестанешь крутиться вокруг под разными предлогами?- Много о себе воображаешь, - пробормотал он, но ретировался.Четверть часа спустя она вывалилась из ванной, босая, в растянутой футболке, в его трусах. Встряхнула влажными волосами, посмотрела на него, сидящего перед молча орущим телевизором – и преспокойно пошлепала в спальню.Когда он вошел, она лежала лицом вниз, раскинув свои шикарные ноги, совершенно расслабленная и бесконечно усталая.- Я собирался поменять постель, но…- Неважно. Она пахнет тобой. Это… это хорошо, - пробормотала она в полусне, подтянула к себе подушку и ткнулась в нее носом. И засопела.Он лег на диване в гостиной, уставился в потолок, не в силах понять, снится ему все это, или он все еще пойман галлюцинацией, а на самом деле стоит посреди лондонской улицы и тупо, беспомощно смотрит, как звезду ?Игры Престолов? на глазах у всего честного народа разбивает чертов инсульт. Когда он уснул, он действительно вернулся туда – на настил из искусственной травы, он кричал и плакал, и она лежала у его ног без движения, бледная, такая далекая, такая потерянная. Он кружил на месте, бессмысленно выкрикивая ее имя, и вдруг кто-то взял его руку и повернул к себе. Он увидел ее лицо, улыбку и сияющие синие глаза. - Что же, - сказала она, - ты совсем не хотел меня найти? Ты даже не старался!Она отпустила его пальцы, отвернулась и побежала прочь. Ее алое платье, сшитое, как всегда, затейливо, из какой-то невесомой, пышной ткани, волочилось по мостовой. Она оборачивалась, золотые локоны взлетали и падали, и ее улыбка мелькала и пропадала - и он бежал за ней, пока не потерял в толпе и не понял вдруг, с болезненной ясностью, что все это лишь игра воображения, некий выдуманный образ, сотканный из его потаенных желаний, привязанностей, душевных терзаний и тоски.И, едва он так подумал, ее теплые пальцы коснулись его плеча. Он обернулся, едва удержавшись на ногах.- Постарайся, - серьезно сказала она. – Старайся лучше, Ник. И вновь рассмеялась, и вновь скрылась в толпе. Он распихивал людей локтями, наступал кому-то на ноги, толкался и извинялся. Ее высокая фигура и светлые волосы мелькали тут и там, пока не исчезли совсем. Он проснулся, хватая ртом воздух. Вскочил и подбежал к дверям спальни, в каком-то сонном царапающем возбуждении, в страхе, что увидит пустую постель. Утро проливало розоватые лучи в окно, касалось ими ее лохматой макушки и округлой задницы в белых боксерах. Гвен лежала, подогнув одну ногу, все еще обнимая подушку, растрепанная, странно родная, невозможно близкая. Ее дыхание было ровным, под коленом он видел маленький старый шрам - и россыпь темных синяков на бедре. Он посмотрел на часы. Семь тридцать. Поднял с постели ее телефон. Не заблокирован. Мессенджер забит сочувственными смайликами от всех трансвеститов Лондона. Были какие-то рассуждения и инструкции от Джайлза. Их читать не хотелось. Он пошел на кухню, проверил холодильник, слегка устыдившись его пустоте, поставил вариться кофе. Когда Гвен, растерянно и смущенно улыбаясь, выползла из спальни, он дожаривал третий блинчик.- Садись.- Это мне снится? Ты что, умеешь готовить блины?- Блины - не квантовая физика, милая моя Гвен. Она села. Он налил ей кофе и поставил прямо под нос.- Предупреждаю сразу, это декаф. - Фу, - буркнула она, но отпила.- Эй, ты вчера чуть не поймала инсульт, девочка. Поэтому завали хлебало и пей, что дают. Кофе тебе нельзя. - Это ты сам придумал?- Про инсульт?- Про кофе. - Так сказал твой доктор. Он же нам дал вчера твои лекарства. Помнишь? Поешь и выпей таблетку, - он показал ей бумажный пакет, брошенный на кухонный стол. - И что там? - Не знаю. Но ты должна взять в свои руки контроль над этой херней. Над давлением и всем таким. Иначе, - он провел лопаткой под подбородком, высунув язык и закатив глаза. Она захохотала.- Какой же ты придурок. Дай мне блинчик!Он пробубнил, понизив голос:- Волшебное слово, Гвен…- Быстрее! – прикрикнула она.С циничной ухмылкой и в некотором тревожном предвкушении он поставил перед ней тарелку. Протянул ей баллончик взбитых сливок и вынул из холодильника корзину со свежими ягодами. - Клубника, - сказала Гвен, улыбаясь во весь рот. – Миленько. Что у тебя там еще? Шампанское? Устрицы? Скажи честно, ты водишь сюда любовниц. - Да практически каждую ночь, что бываю в Лондоне, - признался он серьезно. – Ты же не против?- Это прозвучит отвратительно мизогинно, но… Кто-то ведь должен страдать в этом городе, - рассудительно заметила она и сунула в рот целую ягоду. – Во имя спокойствия остальных. Гвен сидела, поставив одну ногу на край кресла, и ее круглая розово-белая коленка возвышалась над столом, изрядно отвлекая его внимание. У нее была забавная манера жевать передними зубами, которая прежде его откровенно веселила, а теперь вдруг показалась ужасно, ужасно милой. Он поймал ее вопросительный взгляд и торопливо отпил свой кофе. - Как ты себя чувствуешь?- Словно родилась заново, - откровенно проговорила она. – Знаешь, время как будто остановилось, и побежало снова, быстрее. Так… странно. И свежо. - Бедная Эмилия… - начал он.- Только у нее все было по-настоящему страшно. Но. Да, вероятно, те же ощущения.- Ну, меня ты напугала вполне так конкретно. - Брось, принцесса. Я просто переутомилась. Слишком много репетиций, а все эти подвесы еще толком не отрегулировали… Мне жаль, что я вас напугала. Но это всего лишь маленькое недомогание. Я ничем не больна, я совершенно здорова, я ничего не принимала уже несколько лет, и я вовсе не беременна… Наверное. Надеюсь. Она нервно ухмыльнулась.Он закатил глаза:- Господи, Гвен. Вот ты сейчас серьезно? Такое ощущение, что моя старшая дочь знает о контрацепции больше, чем ты. - Тем лучше для нее, - буркнула она. – Для всех. Дедуля из тебя так себе. Она подвинула к себе блины, заглотила подряд и с огромной скоростью сразу три. Умоляюще посмотрела на него, и ему пришлось вернуться к сковороде.- Не хочется лезть не в свое дело, но… как это вышло, что ни ты, ни Джайлз ни в чем не уверены? Вы пробовали? Пытались? Он сказал, что нет.Он обернулся, чтобы посмотреть ей в лицо, когда она ответит. - Это слишком запутанно, - пробормотала она, насупившись.- Что? Что в этом запутанного? Делать детей не сложно, Гвен. - Ты правда собираешься прочесть мне лекцию на эту тему? Он только дернул плечом. Конечно, это было бестактно с его стороны, но неопределенность ситуации его как-то болезненно, странно напрягала. Он и сам не понимал, почему. Гвен сунула в рот клубнику и принялась энергично жевать. Он положил ей горячих блинов, и она с удовольствием заглотила новую порцию. Когда он наливал в ее кружку еще кофе, она почти простонала:- Ник! Это божественно. У тебя талант. Ты просто какой-то скандинавский бог блинов. Но не надо бы мне так обжираться.- Да брось, - посмеиваясь, он поставил кружку перед ней. – Не переусердствуй с диетой. Твой врач вообще считает, что диета могла спровоцировать вчерашнее, ну… в том числе. - Нет, нет, нет, Джайлз прав. Надо есть поменьше углеводов. Это все пойдет прямиком на задницу, а мне еще…- Можем мы не обсуждать его, и вот эти его мудацкие выражения? Он был груб с тобой, и он, черт возьми, был неправ. Она вскинула голову, напуганная внезапной сменой тона. Он положил лопатку, смущенно отвернулся и сделал вид, что роется в посудомойке.- Но я…Он вытащил тарелки, собрал их стопкой и с грохотом поставил на стол. - Он дрессирует тебя, как гребаную цирковую лошадь. Сначала насильно заказал тебе карбонару. Потом развел нудянку из-за тирамису. Это же классика двойных посланий. Делай и не делай. Ешь и не ешь. Ешь и худей. В результате ты не поела толком, тебя стошнило, у тебя слегка снесло крышу, и, в конце концов, ты очутилась в больнице. Неплохой результат за один вечер. Ты действительно так наивна, что не понимаешь, как он с тобой обращается, Гвен? Ты не видишь или не хочешь видеть, что у него за цель? Даже такой мужлан и антифеминист, как я, это видит. А ты нет? Где твои глаза, женщина? Где твои знаменитые мозги?!- Интересно, и что это за цель? Он оперся двумя руками о столешницу, наклонился к ней. Не отводя взгляда, тихо сказал:- Он сожрет тебя, обглодает, и выбросит то, что осталось. Останется немного. Я это видел, Гвен. Я видел. Я знаю. Она вздрогнула и опустила глаза:- Мне жаль, мне… так жаль, что это случилось с твоей мамой и отцом, но это не то, что ты… что мы…- Я не хочу видеть, как все повторяется. Какой-то больной замкнутый круг. И я не буду на это спокойно смотреть, особенно после вчерашнего. Гвен молчала, покорно уставившись в кофе перед собой. - Возможно, у меня нет права судить и вообще вмешиваться? Да мне насрать, я хочу и буду. Возможно, есть отличия. Вроде того, что он не алкоголик, он ничего не употребляет и весь такой правильный, приятный и воспитанный с виду. Но, знаешь, что, Гвен? Мне опять насрать, целых три раза! Это лишь усугубляет его вину и делает происходящее только хуже. И, чисто для протокола. Мне нравится твоя задница, и меня лично все в ней устраивает. А те, кого что-то не устраивает, могут пойти нахер.