7. (1/1)

Как только долгожданные слова профессора об окончании урока дошли до последних парт, где до этого в полудремоте спал Чонгук, послышались облегчённые вздохи и шуршание листовок, а затем и ропот ног, что заставили единственного оставшегося человека проснуться. Разлепив глаза и потянувшись, что есть силы, Чонгук оглядел всю аудиторию, поднял рюкзак и принялся собирать вещи. Всё это время он не удосужился заметить человека, стоящего позади. — Мистер Чон, неужели мой урок был настолько скучен? — раздался хриплый голос сверху, но парень совсем не спешил подниматься с пригретого места, лишь повернул голову и неловко улыбнулся, включая своё обаяние. — Нет, профессор Ха, — произнёс он, почесывая затылок. — Просто пройденный материал меня слегка утомил и… — Ну что ж, надеюсь, завтрашний урок, к которому Вы подготовите доклад об экономической роли Республики Корея в азиатском регионе станет намного интересней. — Но профессор! — резко поднялся Чонгук, захотев объясниться перед пожилым мужчиной и попросить дать ему другое наказание. — Да, и постарайтесь изложить весь материал так, чтобы никто не утомился, — довольно улыбнувшись, кивнул профессор и побрел вниз к выходу, оставляя каявшегося студента одного. Меньше всего Чонгуку хотелось тратить время на подготовку доклада. Нет, он никогда не отлынивал от работы. Когда его наказывали, он беспрекословно делал всё, что велят. Сделал бы и этот доклад. Вот только в эти дни он хотел сосредоточиться на изучении одной интересной книги, доставшейся от Арин. Все эти странности и тайны, упоминающиеся в книге по истории Йордана, казались Чонгуку реальными и, чтобы проверить свои гипотезы, парню нужны были дополнительные источники. А чтобы их найти и прочесть, затем и сделать умозаключение, нужно время. Да, он мог бы это отложить, подтянуть свои оценки и как добропорядочный студент не вляпываться в проблемы. Но, к сожалению, Чонгук слишком любопытен, чтобы не копнуть глубже прямо сейчас в эту тягучую смесь правды и лжи, что полностью пропитала не только содержание книги, но и все величественные стены Йордана. Всю ночь он убил на то, чтобы в который раз перечитать трехсотстраничный том и оставить заметки там, где не доглядел. Хотя в это мало верилось. Чонгука всё удивляло одно: как такая книга могла быть в открытом доступе и совсем не ликвидирована администрацией? Внутри тома описывались как факты, вполне реалистичные, так и странные мифы, в которые было сложно поверить. Годы создания, история достижений, система обучения. Всё вроде бы в порядке. Но. Что ещё за термин ?сосуд? в разделе ?Общежитие?? ?В годы Крестьянского восстания, произошедшего в 1893-1895 годах, закрытая школа-пансионат Йордан, а ныне университет, впервые открыла свои двери сосудам, пережившим смуту и гнёт, уставшим от бесчисленных движений соратников учения Тонхак. Воспользовавшись ситуацией, директор Юн Инхи, создала систему отбора сосудов, что работает и по сей день, разместила студентов в общежитии на секции и включила бал Эден как официальное мероприятие, ранее не практикующееся в стенах Йордана…? Чонгук не помнил, сколько раз он прочёл эти строчки, что въелись в память, как чернила, но проблема была вовсе не в его непонятной одержимости. А в том, что он ничерта не понимает, что происходит. Сколько бы он не читал, ответов не прибавлялось. А вопросов становилось всё больше и больше. Нет, он вовсе не глуп. Он решил кое-какие догадки как два плюс два, вот только ему нужен учитель, что подтвердит, что решение будет точно равняться четырём. К сожалению, никто не собирался играть для него эту важную роль. Кого бы он не спрашивал, и что бы не говорил, все уклонялись от ответа и старались говорить загадками. По их глазам Чонгуку стало ясно, что есть некто, кто следит за ними, некто, кто запретил рассказывать о чем-либо и это невероятно усложняло и без того запутанную ситуацию. Он понимал, что здесь явно что-то не так. Тяжело выдохнув от навалившихся мыслей, к которым он уже должен был привыкнуть, Чонгук наконец выбирается наружу. Дышит свежим прохладным воздухом, остужая мысли, и решает не отчаиваться. Спускается по широкому крыльцу главного входа, проходит мимо заполненных студентами беседок, разбросанных по всей алее, заворачивает влево и замечает резвых парней, отбивающих мяч по площадке, в лице которых узнаёт местную команду по баскетболу. Как бы Чонгук хотел оказаться среди них… Если бы не травма, полученная пять лет назад, он уже являлся бы самым лучшим игроком. Дерзко и самонадеянно с его стороны, но парень был уверен в этом на сто процентов. Отвернувшись от неприятного вида затухшей мечты, тот продолжает путь к общежитию. Вот только резко останавливается, когда слышит своё имя из уст одного из игроков. — Чонгук! — крикнул парень с обесцвеченными волосами, заставив того обратить внимание на себя. — Идём, сыграешь с нами? Старшекурсник, выделяющийся своей холодной аурой крутого наследника. Не капитан, но всё же ключевая фигура сией команды. Мин Юнги. Помнится Чонгуку, что с ним ему удавалось пообщаться лишь раз: в первый день приезда. Ничего особенного. Старшекурсник, как хороший сонбэ, помог ему найти собственную комнату, которую до этого обещал показать Хосок-хён, но тот исчез, стоило им зайти в жилой корпус. Конечно, младший вновь припомнит ему это, но сейчас Чонгук вдруг понял, что есть шанс выяснить кое-что интересное. — Нет, спасибо. В другой раз, — улыбнулся он и застыл, не зная, что предпринять. — Что-то случилось? — будто невзначай бросил старший, подойдя поближе и объявляя команде тайм-аут. Конечно, от него не укрылось странное поведение бойкого первокурсника. — Хён, ты знаешь Джин хёна? — начал теребить тот лямку рюкзака. — Кто ж его не знает, — хмыкнул Юнги, опускаясь на рядом находящуюся скамейку, но сразу же прищурил глаза. — Зачем спрашиваешь? До чего же неловко было вести разговор о такой теме с сонбэ. Только Чонгук решился открыть рот и начать рассказ издалека, как чужой вопрос застиг врасплох и заставил парня испустить дух. — Ты видел то, что не должен был? — Как ты… — Эти двое и не пытаются останавливаться… Вот говнюки… — хмыкнул Юнги, качая головой, а удивленному Чонгуку оставалось лишь присесть рядышком. — Вот будет зрелище, когда о происках этих двоих узнают высшие. — Высшие? — тут же нахмурился новенький, но в ответ Юнги лишь повернул голову, оттянул ворот его чёрной рубашки вниз и подался вперёд. — Хён, что ты делаешь?! — шокировано откинулся назад Чонгук и поднял перед собой руку, стараясь удержать дистанцию между старшим и им. — Хотел кое-что проверить… — взгляд старшего всё ещё впивался в чистую кожу ключиц, но руки уже не держали льняную ткань. — Всё в порядке. Ты чего такой зашуганный? — Как тут не пугаться, если все ведут себя очень подозрительно? — поправил он ворот рубашки и недовольно взглянул на Юнги. — Хорошо, что ты такой внимательный, — закивал тот, устремляя взгляд вперёд на возвышающееся учебное здание Йордана. — В таком темпе нам не придётся ничего говорить тебе. Ты избавил нас от внутренних мучений. — Да Господи Боже! — чуть ли не взорвался Чонгук, поднявшись на ноги. — Юнги-хён, прошу расскажи мне, что тут происходит? Знаешь, сколько я раз прочёл ту книгу по истории Йордана? Я скоро сойду с ума. Кого ?нам?? Кого я избавил от мучений? Все как будто сговорились говорить загадками и без того распаляя моё любопытство! Ты не представляешь, как это сложно, жить без ответа на кучу вопросов! К сожалению, Чонгук сорвался. Будто окончательно порвав нити, что связывали его с, так называемым, терпением, он выпалил то, что в данный момент не должен был. Хотя бы не с таким гневом и напором. Черт. Он даже забыл, что его всплеск эмоции с потоком слов может повлечь кое-что серьезное за собой. Ведь неспроста все таят нужную ему информацию. Какой же он дурак! — Во первых, друг, не используй это выражение, связанное с Господом. Здесь это неприемлемо. Во вторых, даже я, если бы и захотел, не смог бы рассказать тебе всё напрямую. Знаешь, я хочу жить, — иронично хохотнул старший, облокачиваясь на колени, отчего по телу младшего побежали мурашки. — И в третьих, будет лучше, если ты не будешь расспрашивать нас о секретах другого мира, а попытаешься разобраться во всем сам. У тебя есть два выбора. Принять, что это место совсем необычное и до поры до времени спокойно жить дальше. Или же можешь поставить свою жизнь на кон и пойти к яве за ответами. Вот так сюрприз. Юнги только что открыл Чонгуку одну из главных тайн. Определенно. Догадки подтвердились. Другой мир существовал! — Что за ява? — захлопал глазами младший, не ожидая такого большего потока информации. — Не что, а кто, — поправил Юнги и скривился от последующих слов, будто ему было неприятно и мерзко. — Девушка, законы и правила для которой не существуют. — То есть, с особыми привилегиями? И где я могу найти ее? — Здесь. — Здесь? — качнул головой брюнет, пытаясь совладать собой. — А как ее зовут? — Чонгук, я много чего тебе рассказал. Даже имея высокий статус в нашей родовой иерархии, у меня нет таких привилегий, как раскрыть правду. Но видя, как ты приближаешься к истине и принимаешь это вполне адекватно, я решил тебя предостеречь. Но не более. Надеюсь, ты не захочешь чтобы твой хён пострадал. — Н-нет конечно… — замялся Чонгук, почувствовал себя настоящим отморозком. — Вот и хорошо. Ведь я уже считаю тебя своим другом, — положил тот руку на плечо младшего. — Но всё же… Я рекомендую не подходить к яве, если жизнь дорога. Конечно, это твой выбор, но о ней ходит много слухов. Видимо, пришло время поразмыслить и расставить всё по полочкам. Юнги это понял и, махнув рукой, побрел к своим, оставляя молчаливого хубэ одного. Вот только тот этого не заметил. С мыслями о том, что хоть не на все, но на несколько важных вопросов был дан ответ: Чонгук с опозданием выкрикнул то, что осталось проигнорированным. — Да как я подойду к ней, если не знаю даже простого имени?