Откровения заклятых друзей (1/1)

Вечером Сейнт поехал проверить, как там Марк — кто после такого подарка был бы в порядке? Самого до сих пор подташнивало от увиденного, а он всего лишь случайный свидетель. Насколько страшно должно быть сейчас Марку, догадаться было несложно — вчера его перестало трясти только после принудительно влитого ?успокоительного?. Как оказалось, пи’Кван носила в сумочке фляжку с ромом — на всякий случай.?Новый менеджер малыша Марка определенно лучше урода Бига?.— Привёз тебе нормальную еду, — заявил Сейнт с порога, отмечая покрасневший кончик носа и опухшие веки.— Я нормально питаюсь, — возмутился Марк слабо и слегка покраснел, когда они оказались в гостиной.На красивом резном столике аккуратно разместился антистрессовый набор: ведёрко с мороженым, пачки с чипсами, кола, стопка хоррор-коллекции и упаковка бумажных салфеток.— Ревел под ужастики? — спросил Сейнт, ненавязчиво поднимая болезненную тему, вызывая на разговор.— Ага, — не стал отпираться Марк. — И, скорее всего, ещё буду реветь, так что собеседник из меня сейчас никакой.— Поболтаю за двоих, — легко пожал Сейнт плечами, игнорируя вежливую попытку его спровадить. — Ты же знаешь, меня фиг заткнёшь — только дайте свободные уши.Марк на это только кивнул, хотя, будь он в порядке, обязательно пошутил бы на эту тему или хотя бы улыбнулся в ответ.Они не были близкими друзьями, и временами Сейнт подозревал, что Марк его ненавидит, потому что намеренно провоцировал такую реакцию: вставал между ним и Пертом, хотя мог бы занять место с другого, свободного бока. И самые нежные слова обращал к Перту, когда Марк был поблизости, чтобы хоть краем глаза увидеть реакцию. Жгучие, колкие взгляды тешили эго больше аплодисментов.И Сейнт не собирался считать себя из-за этого каким-то чудовищем. В основном касте LBC никого белого и пушистого не было в принципе, разве что Тайтл — простоватый, хоть и немного ворчливый. Каждый развлекался по-своему — одни шуточки 2p чего стоят. А он всего лишь дразнил влюблённого по уши парня и даже верил, что делает тем ему одолжение: может, сорвавшись, признается.Проницательный, где не надо, План, единственный это заметил, но ограничился парой ехидных замечаний, которые слышал разве что Ган и, кажется, понял совершенно неправильно, потому что после с неделю подозрительно косился то на Сейнта, то на свою фансервисную половинку.Если бы Марк не таил ревность столь тщательно, наверно, было бы не так интересно — самый кайф был в том, чтобы раздразнить, вытащить наружу тёмную сторону милого мальчика. Это было забавно, но при этом Сейнт хорошо к нему относился, зла никогда не желал и не хотел, чтобы в трудный час тот оставался в одиночестве.Пусть Марк ничего так и не рассказал о том, кто прислал ему жуткий подарок (Сейнт даже не успел разглядеть фото, вынутое Марком из-под коробки), было очевидно, что разбираться с ситуацией он планирует сам, и, что-то подсказывало, этим всё только усугубляет.Когда они устроились на диване, Сейнт достал из принесённого с собой пакета упаковку пива:— Сейчас мы хорошенько напьёмся, и я расскажу тебе все свои секреты. А ты — как пожелаешь.— Ты серьёзно? — округлил глаза Марк— он сел боком, согнув ногу в колене. — Мне завтра на съёмки, да и тебе тоже, наверняка.— Один раз можно, мы же не роботы. До утра протрезвеем. К тому же не думаю, что заедать стресс мороженым и снеками — лучше. Или ты собрался перечить старшему, малыш Марк?Взгляд Марк потяжелел:— Не называй меня так. Пожалуйста.— Почему? — удивился Сейнт, раньше Марк не возражал.— Этот в записках пару раз так называл.— Полиции удалось узнать, чьи пальцы были в коробке? — спросил Сейнт, посерьёзнев и радуясь, что Марк заговорил о проблеме.— Все принадлежат разным людям. Отрезали у трупов — хоть это радует: не совсем садист мне достался. Наверное, копы морги сейчас проверяют — ищут беспалых покойников.Сейнт поёжился и открыл первую бутылку.— Давно хотел в триллере сняться, но вот быть его частью в реале довольно стрёмно. Кто сказал, что мечты не сбываются? Через задницу — постоянно. — Марк рассмеялся. Сейнт бы на его месте реагировать на шутки, наверно, не смог. Особенно на дурацкие. — Но вместе не так страшно, я прав? — Он хотел было ободряюще потрепать за плечо, да Марк потянулся как раз за бутылкой.Идя сюда, говорить о своих неприятностях Сейнт точно не собирался, но через полчаса с удивлением обнаружил, что вывалил на Марка всё: обиду из-за того, что Перт не смог принять его выбор, непонимание резкого отдаления остальных друзей по LBC, растерянность перед волной хейтерских комментариев…— Разве не ты сам всех игноришь? — не стал жалеть его Марк — вероятно, стресс мешал ему видеть в нём жертву, в то время как у самого пиздец в жизни творится. На секунду даже совестно стало: пришёл поддержать, а вместо этого ещё и своими проблемами загрузил.Сейнт надул губы. Возможно, в чём-то он был виноват и сам, но разочарование в себе обиду точно не умаляло.— С тобой-то у нас нормальные отношения остались, — заглянул он заискивающе Марку в глаза, неприятно поражённый его внезапной прямолинейностью.— Уверен? — холодно прищурился Марк, хотя голос продолжал звучать мягко.?Змеюка!? — возмутился Сейнт чуть ли не восхищённо.— Зачем ты пришёл? На самом деле, — продолжил Марк столь же жёстко.— Эй, я твой друг! — обиделся Сейнт, но и сам ощутил в своём голосе фальшь.Осушив разом треть бутылки, он посмотрел на Марка совершенно иначе. Стало странно легко. Несмотря на болтливость, откровенные разговоры никогда не были его сильной стороной. Они всё только портили, потому что, как душу ни выворачивай, вторая сторона наверняка поймёт всё иначе. Тут же, похоже, портить уже нечего было, плюс Марк в на редкость пакостном настроении, а значит, есть шанс увидеть его, наконец, настоящего. Даже если для это придётся приоткрыть настоящего себя.— Думаешь, я тебя ненавижу? — усмехнулся неожиданно Марк — показался пресловутый клычок, с которого пищали фанатки.Сейнт кивнул и тут же попытался стереть дискомфорт от того, что его так легко прочитали.— Скажешь, нет? — с недоверием ухмыльнулся. — Или от ненависти до любви один шаг?— От презрения до ненависти — целая бездна, — парировал Марк, никак не давая вернуть превосходство.Сейнт цыкнул с досадой и неожиданно для себя спросил напрямую:— Я так ужасен?— Мне всё равно. Но ты обидел Перта, а я всегда выберу его сторону, даже если он будет неправ.— Жаль, он этого не слышит, — съехал Сейнт немного по спинке дивана и, допив пиво, признался не столько Марку, сколько себе — полушёпотом: — Даже завидую ему… Но всё равно не понимаю — тебе бы радоваться: наконец, он весь твой.Марк вздохнул, тоже отставил пустую бутылку и снова его удивил:— Он никогда моим не был.К Сейнту мигом вернулось ехидство:— То есть мы оба не дали ему выбора, да ещё и выбрали не его. Он же метался между нами, не зная, кому отдать своё маленькое сердечко.Марк так резко схватил его за волосы на затылке, что Сейнт заорал:— А-а-а, блядь, больно… же… — Несмотря на боль от вцепившихся в волосы пальцев, Сейнт завис — ярость сделала миловидное лицо хищным и красивым совершенно иначе, чем привыкли видеть другие. — Или ты ревновал вовсе не Перта? — прохрипел он севшим неожиданно голосом. Бил наугад, одновременно опасаясь и желая увидеть, что Марк сделает дальше.Хватка на затылке ослабла. Сжатые в тонкую линию губы дрогнули, и Марк вдруг рассмеялся.— Да-да, пи’Сейнт, от тебя все без ума — не теряй эту веру.Это было сказано хоть и насмешливо, но как-то по-доброму, и Сейнт с некоторым сожалением понял, что убийственный настрой Марка пропал, а затем, обнаглев, устроился головой у него на коленях и в ответ на ошарашенный взгляд пожал беспечно плечами, отчего-то уверенный, что Марк его не прогонит.Через минуту пальцы Марка вновь вплелись в его волосы, но на этот раз ласково. Сейнт чуть было не замурчал, да только, судя по отрешенному виду, для Марка он сейчас и был не более, чем заменой кота. От острого — пьяного — одиночества на глаза навернулись предательские слёзы, но не успел Сейнт зло их смахнуть, как на веки легла тёплая ладонь.— И всё же, почему у тебя с Ганом и Пертом не так? — спустя несколько минут убаюкивающей тишины вернулся Сейнт к болезненной теме. Захмелевший разум всё цеплялся за то, что давно не давало покоя и казалось вселенской несправедливостью. — Когда вы втроём, то выглядите как дружная шведская семья. И Эрт вполне уживается с обоими партнёрами, и только я козёл, потому что выбрал не Перта.— Может, потому, что нас не заставляли выбирать, — ответил Марк просто.— А кого бы ты выбрал?— А то ты не знаешь. — Марк ничуть не нежно спихнул Сейнта с коленей. — Давай ещё по одной и спать, завтра рано вставать.Сейнт вскочил в пять утра — как ни странно, выспавшийся и бодрый. Даже голова не болела.— Марк, всё у нас будет хорошо! — заскочил будильником в спальню. — Смотри, какое солнышко светит!— Оптимистов по утрам надо отстреливать, — пробурчал Марк, плотнее зарываясь лицом в подушку.— Во что можно переодеться?— Что найдешь, всё твое.— С утра сама щедрость, — съязвил Сейнт, глядя на вновь уснувшего Марка. — А последнее пиво вчера чуть изо рта не забрал.Заметив на улице Гана, Сейнт зло прищурился: Ромео спешит ни свет ни заря к своей милой Джульетте? Вот, значит, кого выбрал Марк, вот почему даже не пытался за Перта бороться.Он вчера, на минуточку, душу излил, а в ответ это? Может, он и заслужил такое недоверие, тем не менее откровенное враньё оскорбило.Сейнт думал, что видит Марка насквозь, дёргает за ниточки его эмоций, а тот лишь подыгрывал и, наверняка, смеялся над ним вместе с Ганом. Да уж, к слову о белых и пушистых.Месть удалась на славу — как Гана-то перекосило, когда понял, что ненаглядный всю ночь с другим кувыркался. И пусть Марк попробует доказать, что это не так.Лишь минут через десять Сейнт вспомнил о преследователе и отрезанных пальцах, о том, что у Марка и без разборок с парнем проблем выше крыши. Совесть грызла до тех пор, пока, чертыхнувшись, не набрал номер Гана. Правда, сделал это за рулём, за что тотчас и поплатился.О том, что Сейнт попал в аварию, Марк узнал из Твиттера, только — при всём желании — не смог позволить себе такую роскошь, как вера в случайность. Сталкер ведь ясно дал понять, что не желает видеть рядом с ним другого, а Сейнт у него ночевал, и сейчас Марк корил себя за беспечность.Прежде чем отправиться в больницу, он связался с детективом и попросил охранять Руна ещё более тщательно, объяснив причины для беспокойства.Подозрение в причастности сталкера подтвердилось в лифте, где висело его фото в так любимой придурком рубашке. Похоже, тот вошёл во вкус и теперь будет требовать исполнения всех своих прихотей.Скрипнув зубами, Марк развернулся на сто восемьдесят градусов и вернулся домой, чтобы переодеться. Он понимал, что потакание капризам психа — дорога в ад, но пока полиция его не вычислит, выбора нет. Цена сопротивления слишком высока.Хотя смешно даже, но надеть рубашку по чужому требованию в каком-то смысле оказалось сложнее, чем расстаться с Руном.Сейнт встретил улыбкой, сияние которой не умалила даже перевязь на левой руке — к счастью, всего лишь сильный ушиб. В остальном, по словам Сейнта, отделался парой синяков да лёгким испугом.— Не надо было тебе у меня оставаться, мой маньяк уже совсем с катушек слетел, — начал Марк, стараясь не выдать всю степень отчаяния. Он действительно не представлял, что делать и как защитить всех, кто сколько-то дорог, не руша все связи.— Да он тут при чём? — удивился Сейнт. — Я сам дурак, нечего за рулём по телефону трепаться.— Он обещал, что кто-то пострадает, и вот, — не принял объяснение Марк.— Он запретил тебе встречаться с парнями? — спросил Сейнт осторожно.— Думаю, девушка его тоже не слишком обрадует, — хмыкнул невесело Марк.— Тогда, может, ты и прав, — отвёл глаза Сейнт.— О чём ты? — нахмурился Марк.— Ты с Ганом сегодня виделся? — Сейнт оторвал взгляд от коленей и уставился в окно, явно избегая смотреть Марку в лицо.?Накосячил?.— Не-ет, — протянул Марк настороженно, готовясь к очередному неприятному сюрпризу — иных в последнее время не наблюдалось.— Он приезжал к тебе утром, — изображая или правда чувствуя себя виноватым, покосился Сейнт в его сторону. — Я встретил его у подъезда. Шести ещё не было. Ну, с сдуру наплёл ему, что мы уже полгода встречаемся… Ган разозлился, хотя и старался это скрыть… Эй, Марк, не молчи. Ну прости. Пожалуйста.Перед глазами поплыло, и Марк осел на больничную койку. Обеспокоенный голос Сейнта звучал фоновым шумом — Марк даже не пытался вникнуть в суть абсолютно неважных вопросов.Что ж, рушить ничего не пришлось — Сейнт сделал всё за него. Сейчас не только Ган, но и Рун с Пертом — какие причины у Гана им не сказать? — будут считать его мудаком, предателем, шлюхой.Губы сами сложились в болезненно-кривую ухмылку:— Может, оно и к лучшему. Только нам с тобой, пи’Сейнт, лучше больше не видеться. Считай, я тебя бросил.