Партия 14. Предложение (1/1)

Замах, выпад, блок и снова выпад, который, к несчастью Бэкхена, заканчивается резкой болью в лодыжке и неизбежным падением. Прерывистый вздох срывается с губ Бена, прежде чем он отбрасывает учебный меч и поворачивается лицом к ночному небу, усеянному яркими звездами. Прошло больше недели с того дня, когда предложение, выдвинутое лейтенанту, было жестко им отвергнуто. И все это время Чансон, оскорбленный отказом, ни с кем не разговаривал. Распространялось это и на самого Бэкхена, что нельзя было сказать о Никкуне. С ним Хван, напротив, еще больше сдружился и постоянно где-то пропадал по вечерам. Бэкхен иногда смотрел в сторону Хвана, который поздно возвращался в их комнату, но никогда не предпринимал попыток заговорить, от чего недопонимание между ними увеличивалось и оборачивалось равнодушием. Особо не задумываясь о причине таких перемен в поведении Чансона, Бэкки с легкостью ссылался на его уязвленную гордость, пока голова была забита совсем другими мыслями. В глубине души Бен радовался, что лейтенант Пак не пошел на поводу у желаний Хвана. Однако также он злился, что Чансон не настоял на своем. В противном случае, сейчас не приходилось бы тренироваться в одиночестве, а можно было бы насладиться приятной компанией. —?Эй,?— резкий, пропитанный злостью голос раздается над Бэкхеном, который удивленно распахивает глаза, не понимая в какой момент их закрыл и почему не услышал приближающихся шагов. Но большее потрясение вызывает именно человек, нарушивший его уединение. —?Л-лейтенант Пак? —?Замолчи,?— достаточно грубо, чтобы обидеть кого-то, но недостаточно для Бэкхена, который готов с жадностью впитывать любые слова Чанеля, адресованные ему. —?Сложно представить, что в тебе разглядел Чансон и почему он так о тебе заботится. Ваша связь с самого начала действовала мне на нервы не меньше, чем ты сам. Поэтому я чертовски сильно хочу ее разорвать. Да, скорее всего, Чансон не откажется от тебя, но это сможешь сделать ты. За всю свою жизнь Бэкхен никогда не сражался на настоящих мечах и представить не мог, каково это, когда сталь разрезает твою плоть, а кровь льется из растерзанного тела. Но после сказанного Чанелем, он остро ощутил, как его сердце пробили копьем. —?Я и так закрыл глаза и пустил на свою землю. Но больше такого не будет. Я запрещаю тебе приближаться к Чансону и как-либо с ним контактировать. Завтра же съедешь с комнаты. Ты понял меня? —?Нет! —?Ты! Что ты сказал? —?Я не сделаю это,?— на одном дыхании говорит Бекхен, пряча испуг за хмурым лицом. —?А будете настаивать — все расскажу братику Чану! Лишь осознание того, что подросток может так поступить, приводит Чанеля в бешенство. Вытянув руку, лейтенант Пак хватает его за воротник и притягивает к себе. —?Шантаж?— это не то, что тебе следует использовать. —?Возьмите меня к себе в ученики! —?упрямится Бэкхен и Чанель брезгливо морщится, от выдвинутого ультиматума. —?Иначе братик Чан обо всем узнает!*** *** *** Вспоминая ночную встречу с лейтенантом Пак, Бен дрожит всем телом. Откуда вообще появилась эта безрассудная смелость? Как ему удалось хоть что-то противопоставить Чанелю и при этом выйти сухим из воды? Пусть лейтенант Пак проигнорировал столь дерзкое предложение, но Бэкхен чувствовал себя хорошо. Еще никогда их дискуссия не была такой долгой! Оглядев столовую, Бен разочарованно опускает голову, не найдя двух значимых для него людей, которые, как ему думается, находятся вместе. И в самом деле это так. —?Ну, что ты там хотел? —?рассматривая ногти на руке, равнодушно спрашивает Хван, подчеркивая свою незаинтересованность. Хотя Чанель уже рад и тому, что ученый не бежит от него, как делал это раньше. —?Глупо. Ты ведешь себя по-детски глупо,?— начинает он, стоя перед Хваном, развалившимся в саду на лавочке. —?Не разыгрывай трагедию лишь потому, что я сказал ?нет?. Чансон никак на это не реагирует и только поднимается с места. —?Я не закончил. —?И что с того? Ты сказал, что хочешь поговорить, однако дальше слушать тебя я отказываюсь. Подавшись вперед, Чанель хватает его за руку и разворачивает к себе, не встретив никакого сопротивления. —?Ты просишь невозможного! —?Просил,?— поправляет Хван. —?Знаешь, у тебя есть такой же недостаток, как и у меня: безосновательно преувеличиваешь свою значимость. Да, ты сильно меня обидел. Но не более того. Я использовал твою ненависть к детям и заставил тебя чувствовать себя виноватым, чтобы ты не мешался под ногами. —?Что ты хочешь этим сказать? Молчание Чансона подстегивает Чанеля и заставляет его злиться. —?Я виделся с ТэкЁном. —?Что ты сделал?! —?Не кричи, нас могут услышат! —?шипит Хван и утягивает Чанеля за дерево, подальше от посторонних глаз. —?В деревне Сома я столкнулся не только с членом КИЛ, но и с ним. —?Я тебя убью,?— не своим голосом произносит лейтенант Пак и подается вперед. —?Подожди, подожди! Я бы не стал скрывать от тебя это, правда. Но с меня взяли клятву. По-другому мы бы не смогли сотрудничать! —?Черт возьми, зачем ты лезешь в самое пекло?! Чансон отмахивается от нравоучений и с блестящими глазами погружается в воспоминания. конец Flashback —?Идиот! Зачем нужно было выкладывать ему все? Нам неизвестны ни его намерения, ни способности. А если он заявится во дворец или нападет на столицу? —?Ты не прав, в подобном ему не будет выгоды,?— поджав губы, произносит Чансон. —?К тому же ты перебил меня… —?Сволочь,?— цедит сквозь зубы Чанель и вжимает тело ученого в дерево. —?Так значит есть продолжение? —?Мы были в КИЛ. —?Немыслимо! Ты издеваешься надо мной?! Какой, к черту, КИЛ?! —?Лей… —?Закрой свой рот!?Молчи. И только попробуй произнести хоть слово. Я дал тебе слишком много свободы. Это моя ошибка. Энергия Чанеля обрушивается на тощие плечи, сковывает горло и мешает дышать. Впервые лейтенант Пак прибегнул к давлению, от чего Хван бесился, не в силах противостоять чужой воле. —?Стой! Что ты делаешь? —?Отныне ты никуда не пойдешь без моего ведома,?— холодные пальцы касаются запястья Хвана и ученый дергается, ощутив нестерпимый жар под ними. —?Руна ?контроля?? —?обескровленными губами шепчет Чансон, вперив в лейтенанта полный ужаса и ярости взгляд. —?Я не твой пленник, Чанель! Немедленно убери это! —?Успокойся. Маленький узор в виде незамысловатого иероглифа светится на запястье Хвана и мешает действовать в соответствии с собственными желаниями. —?Я не стану злоупотреблять. Непоколебимая уверенность в правильности совершенных поступков мешала лейтенанту здраво оценивать реальность. Иначе он непременно бы заметил, с какой отрешенностью на него смотрел Чансон, столкнувшийся с посягательством на личную жизнь. И, возможно, смог бы предотвратить последствия своего предательства. Так же с его стороны было слишком наивно полагать, что подобную выходку Хван проигнорирует и не ответит в двойне, как обычно. —?Погоди, сейчас же занятие начнется,?— возразил Ник, послушно шагая за раздраженным Хваном, который перехватил его на выходе из столовой. —?Сам знаю! Но более подходящего времени не найти. Наконец, Чансон останавливается за небольшой постройкой и тут же оборачивается в сторону тренировочного полигона, где уже столпились ученики и наставник О в ожидании Чанеля. —?Нас опять накажут,?— улыбается Никкун, облокотившись на холодную стенку. —?Мне нужна твоя помощь. По моим меркам, запас твоей энергии должен справиться с этим. —?Что?! Кто это сделал? —?Не важно,?— Чансон закатывает глаза и пытается отдернуть руку, но Ник лишь сильнее ее сжимает. —?Руну ?контроля? может перекрыть другая метка, не уступающая первой по силе. Ник не то смущается, не то удивляется. —?И ты хочешь, чтобы я ее поставил? —?Да, но сначала ты должен поклясться на крови, что сразу же снимешь ее. —?На крови? Чансон, ты сомневаешься во мне? Я бы никогда… —?Если уважаешь меня, сделай как я прошу,?— отрезает Хван. —?Сейчас я доверяю тебе даже больше, чем кому-либо еще. В противном случае, ты бы здесь не оказался. —?Как пожелаешь,?— легко соглашается Ник, чем вызывает улыбку Чансона. На учебной площадке ученики окончили разминку и с интересом наблюдали за лейтенантом, демонстрирующим навыки фехтовальщика, когда Чанель вдруг заподозрил неладное. И все его опасения подтвердились с исчезновением связи между ним и Чансоном. —?А теперь проведем спарринг! Кто выйдет первым добровольцем? —?с ухмылкой произносит наставник О, а его полный озорства голос выдергивает лейтенанта Пак из оцепенения. ?Когда он успел???— злится Чанель и краем глаза замечает, как поднимается маленькая ладошка. —?Можно я? —?Бэкхен? Хочешь попробовать? Тогда, конечно, просим,?— пока ?любимчик? Сехуна пробирается между одногруппниками, сам он подходит к мрачному Паку и тихо обращается к нему. —?Не знаю, что тебе испортило настроение, но будь с ним помягче. Не испорть мое сокровище. —?Сам разберусь,?— цедит он сквозь стиснутые зубы и направляет свой убийственный взор на подошедшего Бена. —?Лейтенант Пак,?— склоняется перед потенциальным соперником Бэкхен, однако избегает его тяжелого взгляда. Вместо этого, он старается выровнять сердцебиение и принять боевую стойку, гордо выставив деревянный меч. —?Начинай,?— насмешливо говорит Чанель, позволяя оппоненту провести первую атаку. Бэкхен смущенно топчется на месте, а, собравшись с духом, с шумом несется вперед. —?Слабо,?— кривится Пак, когда их клинки сталкиваются, и делает подножку. Лицо горит от стыда, а за спиной раздаются смешки ровесников. Поднявшись, Бэкхен хватает меч и вдруг перекидывает его в другую руку. —?Уверен? —?снисходительно спрашивает Чанель и тут же вспоминает прошлую ночь. Тогда он не придал этому особое значение, но мальчишка, и в самом деле, вчера оттачивал технику левой рукой. А до этого, при другой случайной встрече, еще и в комнате. —?Ну, что ж, давай посмотрим, на что ты способен. Наступай. Минута и тридцать пять секунд. Вот сколько Бэкхен смог продержаться, прежде чем не быть снова опрокинутым и обезоруженным. —?Еще,?— надломленным голосом просит Бен. —?Лейтенант Пак, позвольте мне еще раз!.. —?Ты проиграешь в любом случае, сколько бы попыток у тебя не было. Опустив голову, Бэкхен комкает в ладошках траву и начинает сожалеть о том, что вообще бросил вызов Чанелю. На что он вообще надеялся? Он ведь всего-то и хотел, чтобы лейтенант Пак наконец заметил его как личность, а не ?довесок? к Чансону. Неловкость постепенно сменяется стыдом и осознанным принятием поражения. С тяжелым сердцем Бэкхен встает на подрагивающие от силовых нагрузок ноги. И вдруг замирает. Он не слышит подбадривающих слов наставника или перешептывающихся между собой ровесников. В данный момент для Бэкхена, казалось, никто не существовал. Кроме него самого и Чанеля, который протягивал его деревянный клинок. —?Сейчас я увидел, на каком низком уровне твои навыки.?И после этого ты осмеливаешься напрашиваться ко мне в ученики? После озвученного вопроса повисает звенящая тишина. Ученики удивленно переглядываются, а наставник О то открывает, то закрывает рот, не в силах совладать с накатившими эмоциями. —?Я не отказывался от своих слов,?— тихо, но уверенно отвечает Бен и разворачивается, намериваясь униженным вернуться в строй. —?Ничего не забыл? Спохватившись, Бэкхен возвращается к лейтенанту и смущенно тянет ладошку к учебному оружию, которое, как оказалось, ему так просто не вернут. Недоуменно вскинув голову, Бен сталкивается с не предвещающей ничего хорошего ухмылкой. —?Беря этот деревянный клинок из моих рук… —?Подожди,?— вмешивается Сехун, но Чанель его игнорирует и спокойно продолжает дальше. -… ты принимаешь покровительство над собой и становишься моим учеником, Бен Бэкхен. Вместо ожидаемой радости, Бекки чувствует себя обманутым. Неожиданное предложение удивляет его не меньше, чем остальных на площадке, но только он может разглядеть в нем подвох. ?Я ненавижу детей.? Что произошло за это время? Почему Чанель изменил свое мнение? Накануне он с отвращением смотрел на Бена, а теперь вдруг снизошел до наставничества? —?Удивлен? —?наконец спрашивает лейтенант Пак, опираясь на стол в своем кабинете, пока Бэкхен топчется в дверях. Занятия только закончились, а мандраж от громкого заявления до сих пор кружил голову и вызывал смутное напряжение, граничащее с обжигающим удовольствием. —?Озадачен,?— хмурится Бен, робко оглядывая роскошные апартаменты. —?Я не глупый. Вы ведь хотите, чтобы я прямо сейчас собрал вещи и оставил братика Чана, так? Чанель находит полупустой графин и неспешно наливает янтарную жидкость в резной стакан. —?Нет, не глупый,?— соглашается он, смакуя горечь напитка. —?Ты хитрый. Возможно, даже слишком. Но не думай, что я так просто забуду твою жалкую попытку меня шантажировать. Прикусив язык, Бекки мнется на месте под пристальным взглядом полюбившихся глаз. —?И тем не менее ты все же здесь. И где же твоя благодарность? Где счастье, бьющее фонтаном через край? Почему ты молчишь, мелкий гаденыш? —?Вы меня на дух не переносите, терпеть не можете из-за близости с братиком Чаном, но… Что вы хотите от меня? С чем могу справиться только я, но не могут остальные? —?Стань шпионом ради меня. Бэкхен замирает. Ох, не этого, совсем не этого он желал услышать. —?Ты грезил быть учеником и стал моим исключение. Поэтому я научу тебя всему, что знаю сам. Сделаю солдатом, достигшим небывалых высот, но цена привилегий — твоя свобода,?— выдержав паузу, Чанель приближается к притихшему Бену, а после продолжает. —?Заманчивое предложение, не правда ли? Лейтенант Пак загнал Бэкхена в ловушку, заманив ?вкусной? приманкой. Но какая ему выгода, если он все же примет его условия? Разве что… —?Неужели… Этот человек… Я должен следить за братиком Чаном? —?Бинго! —?выдыхает Чанель, опаляя горячим воздухом вытянувшееся лицо Бэкки. —?Зачем вам?.. —?Но, но, но! —?щелкает его по носу. —?Глубоко копаешь. Свою часть сделки я выполнил, теперь дело за малым. Итак, ты согласен? Бэкхену страшно. Слишком многое зависело от этого выбора. В частности и его будущее. Однако все естество кричало о том, чтобы он, не раздумвая, сделал этот шаг. ?В погоне за вашим признанием, я сломя голову готов согласиться на все, что вы попросите,?— думает Бен, сжимая кулаки. —?И вот она возможность, получить и силу и ваше внимание, лейтенант Пак. Прекрасный и в то же время унизительный шанс. Мне стыдно радоваться и тяжело душить в себе счастье, потому что своим согласием я предаю братика Чана, но получаю желаемое.? И все же Бэкхен кивает, убеждая себя, что станет хорошим шпионом. Лейтенант Пак залпом допивает оставшийся на дне алкоголь и опускает стакан на подлокотник кресла, возле которого они стоят. Затем он протягивает свою холодную руку и смыкает ее на тонком запястье. Бэкхен ощущает легкий удар, словно от статического электричества, но не бежит от долгожданного прикосновения. —?Будет больно,?— намеренно запоздало произносит Чанель. —?В тебе слишком мало энергии и это сыграет мне на руку. Однако это значит, что ты не сможешь заключить сделку с зачарованным оружием. Поэтому, чтобы сохранить престиж, как моему единственному ученику, я дарую тебе артефакт из своей коллекции. Восхищенный вздох срывается с губ Бэка, когда он замечает, как по руке лейтенанта скользит руна, которая обосновывается на его покрасневшей коже узором в виде черных роз, оплетающих изумрудный клинок. —?Это всего лишь прелюдия. Причуды наставничества,?— отмахивается Чанель и отстраняется. —?А теперь присягни мне и поклянись, что сказанное в этой комнате не выйдет за ее пределы. Бэкхен разглядывает метку на запястье и осторожно касается ее кончиками пальцев, прежде чем покорно опуститься на колено и принести клятву верности человеку, укравшему не только его покой, сердце и свободу, но и подарившему надежду на будущее.