Глава 29. Вождь племени одного человека (1/1)

—?Как же хорошо, что ты согласилась помочь нам с отчётами,?— почти визжа от радости, сказала Асока. Я улыбнулась в ответ и коротко кивнула, совершенно не разделяя эмоций тогруты. Выбор всё равно был скудным: либо валяться на кровати и смотреть на дверь в ожидании, что ?блестящий? перепутает мою комнату и уборную, либо провести остаток дня в полумраке кладовки с джедаем и клоном, с которым я была знакома не более пятнадцати минут. Как говорится, из двух зол следует выбирать наименьшее, и я сидела с торжественно врученным датпадом и смотрела на десять ровных столбцов с ничего не значившими для меня цифрами.У Асоки оказался талант к доходчивым разъяснениям, поэтому уже через полчаса я работала над отчётами с настолько умным видом, что со стороны могло показаться, будто я уже родилась в окружении таблиц и графиков. Обычно мне попадались сведения о поставке продовольствия за последние недели, перечень бракованного оружия, показания по расходу топлива и прочая неинтересная информация, от которой к сердцу пробиралась тоска. Глаза начинали уставать от пестривших столбцов и записей, и я отвлеклась от работы, наблюдая за капитаном и коммандером. Асока, с самого первого нашего знакомства казавшаяся неусидчивой и чрезмерно экспрессивной для джедая, проверяла каждую деталь кропотливой работы с предельной внимательностью. Её взгляд скользил по тысячам строчек, задерживался на некоторых из них и вновь продолжал вчитываться в новые данные. Иногда девушка делала глубокий вдох и сладко зевала?— как бы то ни было, усталость брала своё, обволакивая мысли и тело. Когда тогруте стало совсем тяжело концентрироваться, она отвлеклась, сделала несколько глотков чая и, кивком привлекая моё внимание, осторожно указала пальцем на клона.Рекс сидел настолько тихо, а мы с Асокой так заработались, что даже не сразу заметили, как тот уснул. Выглядел капитан немного забавно: насколько позволяла броня, он скрестил руки, приобнимая себя. Голова клона периодически кивала, отчего он каждый раз тихо вздыхал. Казалось, он вот-вот проснётся, однако веки даже не дёргались и оставались неподвижными, словно их приклеили намертво. Его щёки слегка надулись, и если бы не нахмуренные брови и отчётливая складка на лбу, то он напоминал бы ребёнка, обидевшего на кого-нибудь из взрослых. Спал капитан настолько сладко, что мне бы стало жалко его тревожить. Асока была похожего мнения; она тепло улыбнулась, слегка наклонила голову и подняла полосы над глазами.—?Он впервые заснул при мне,?— прошептала она. Удивительно, но мне показалось, что девушка замерла на миг, разглядывая бойца. В глазах тогруты блеснул огонёк.?Мне сейчас не показалось??,?— одинокий вопрос возник у меня голове.С самого начала мне показалось, что Асока воспринимала этого клона по-другому, нежели остальных бойцов в 501 легионе. Во время тренировок она общалась с подчинёнными довольно лаконично, иногда разряжая обстановку парой фраз или простой шуткой. Но я не помнила, чтобы она хоть раз подколола бойца, если тот провинился или сделал что-то странное. Далеко не у всех клонов было сильно развитое чувство юмора, либо оно имело довольно странную форму, вследствие чего неконфликтная девушка избегала слов и фраз, способных оскорбить суровую на вид и тонкую в действительности бойцовскую натуру.Рекс же явно занимал у неё особое место. Возможно, она была знакома с ним дольше, чем с остальными клонами, и их отношения коммандер-капитан постепенно перешли в крепкую дружбу. Я слышала от других клонов, что их двоих нельзя представить друг без друга. Некоторые солдаты даже шутили над этим неразлучным дуэтом и хитро улыбались, вспоминая тёплые проблески во время затяжных кампаний, когда тогрута и клон начинали громко обсуждать что-то и даже спорить. Но выразительный, более долгий, чем нужно, взгляд Асоки и странная улыбка выдавали её более светлые чувства к капитану. Быть может, я одурела от дюжины датпадов, окружавших меня, или же освещение специально повлияло на моё восприятие, однако взгляд девушки отпечатался в моей памяти.?Что-то мои мысли пошли не туда?,?— одёрнула я себя, возвращаясь к яркому экрану датпада. Я снова уткнулась в него, списывая свои несуразные размышления на внезапно накатившую усталость и скуку, однако сконцентрироваться на таблицах, как раньше, не получалось: то, как девушка посмотрела на капитана, не давало мне покоя. Казалось бы, незначительная, возможно, надуманная, деталь привлекала внимание больше, чем громкий возглас с улицы или оглушительный рёв двигателей транспортников. Много мыслей наперегонки лезло в мою голову; они смешивались с цифрами, пестрили на стенах, крутились вокруг Асоки, затем обвивали клона и вновь возвращались к тогруте. Сначала я боролась с мешавшими обрывками фраз и воспоминаниями, тревогами и доводами, но они одержали верх, и я, стараясь скрыть неизвестно откуда взявшееся волнение, громко вздохнула и, массируя пальцами лоб, отложила устройство в сторону.Тем временем Асока закончила свою часть работы, подошла к Рексу и осторожно потрясла его за плечи. Потревоженный клон лениво пошевелился и инстинктивно поднял руку, чтобы отодвинуть девушку, но осознание быстро вернулось к капитану, и он дёрнулся на скамейке и выпрямился.—?Прошу прощения, коммандер,?— необычайно бодро для того, кто только что проснулся, сказал он.—?Лежебока,?— обиженно и одновременно мягко сказала девушка, убирая руки от бойца. —?Завязывай со стимуляторами, а то ты громко храпишь.Конечно, Рекс лишь тихо посапывал, но слова Асоки напрягли его, разгоняя последний сон. Клон закатил заспанные глаза и, почесав нос, опустил голову на стол. Побыв в таком положение несколько минут, он зевнул, потёр тыльной стороной ладони глаза и с тоской взглянул на стопку датпадов, к которым даже не приступал. Капитану даже не надо было спрашивать, чтобы понять, что помощи от нас он не дождётся: его отчёты были иного толка, и мы с Асокой не имели представления, как их оформлять. Быстрее сделать их самому, чем битый час объяснять всё с самого начала.—?А, может, не надо? —?с нескрываемой тоской в голосе спросил он.В ответ девушка посмотрела на него строгим взглядом, отчего капитан вздрогнул и взял сразу два устройства. А уже через несколько секунд он с хмурым видом смотрел на тогруту, которая рассмеялась, когда клон скосил глаза в попытке охватить информацию одновременно на обоих экранах. Её взгляд был слишком долгим, скользящим. Снова. Может, мне и не показалось, и между ними зажглась слабая, но яркая искра?Несмотря на похвальное рвение и желание качественно и быстро выполнить работу, силы быстро оставили Рекса, и через полчаса он снова погрузился в мир грёз. Посчитав, что предыдущая поза для сна была не самой удобной, капитан положил руки на стол, скрестил их между собой и упёрся лбом на правое предплечье. Из-за негибкой брони он не смог округлить спину и слегка отодвинул скамейку; главное, чтобы у него не отъехали руки, иначе он рисковал повалиться на пол или же удариться головой об стол при пробуждении.Тогрута не стала тревожить бойца и, усмехнувшись, сказала:—?Что поделать, он не спал двое суток. Он живой человек, как-никак.Оставив Рекса в покое и немного забыв о его присутствии, мы стремительно продвигались к завершению оформлению отчётов. Самая сложная и муторная работа осталась позади, а побаловаться с разноцветными таблицами было даже интересно. Мы совершенно потеряли счёт времени, как вдруг тогрута, ещё пару часов назад намеревавшаяся сходить к Киксу за лекарством, поднялась со стула, взяла стоявшие в углу громоздкие приборы и широкими шагами пошла к выходу.—?Я отойду на пару минут, подожди меня здесь,?— сказала Асока и скрылась в дверях.Я решила, что и мне стоит прерваться, и начала разминать руки и спину. Уставшие глаза начали нестерпимо болеть, вследствие чего у меня заныли виски. Немного растерев их пальцами, я несколько раз сильно моргнула и начала осматривать пространство.В комнате было настолько темно, что я не сразу заметила спавшего поодаль капитана. Он слегка переменил положение: он вытянул левую руку и наклонил голову, прислоняясь щекой к жёсткому наручу. Его грудь и плечи плавно поднимались и опускались при каждом вдохе и выдохе, иногда он тихо мычал, словно разговаривал с кем-то из сновидения. Сон его был неспокоен: хотя он почти не двигался, даже под веками было видно, как лихорадочно бегали его глаза. Почему-то мне захотелось рассмотреть его поближе, и я приподнялась со стула и подошла к нему.Не найдя в нём ничего занимательного, кроме неестественного для клонов цвета волос, я хотела отойти назад и доделать несчастную работу, как вдруг раздражавшая пылинка, упавшая с потолка, приземлилась на щёку Рекса и не собиралась падать на пол. Она небольшим пятнышком красовалась на смуглой коже клона и вызывала у меня нестерпимое желание снять её и позволить ей наконец упасть на пол. Однако мои руки как назло стали холодными и потными, и я опасалась, что моё неловкое прикосновение вмиг разбудит клона.Я тяжело вздохнула и зажмурилась, стараясь потушить в себе эгоистичного и назойливого перфекциониста, глубоко оскорблённого маленькой чёрной точкой посреди однотонной кожи. Несмотря на доводы о том, что пылинка не обмазана клеем и скоро упадёт, а капитана, которого явно покинули кошмары, стыдно будить, перфекционист оказался силён и непреклонен, и я осторожно потянулась рукой к щеке бойца. Аккуратно, без резких движений, мои пальцы приближались к Рексу и уже были готовы вот-вот зацепиться краями ногтей за пушистое пятнышко, как вдруг клон широко распахнул глаза и мёртвой хваткой сжал моё запястье. От охватившего всё тело ужаса я вскрикнула и попыталась отдёрнуть руку назад, но капитан держал меня слишком крепко.Запястье нещадно жгло, словно я окунула его в кипяток, хотя вместе с этим оно будто онемело от холода. Тысячи невидимых иголок вонзились в кожу, вызывая неприятные ощущения вперемешку с несовместимым чувством умиротворения. Мне расхотелось вырываться, кричать или просто выбежать в коридор и умчаться восвояси, наоборот, я почему-то желала, чтобы Рекс сжал руку ещё сильнее. Не знаю, что чувствовал клон в тот момент, однако я заметила, как он замер на месте, смотря прямо мне в глаза. Он вышел из оцепенения, только когда покалывания в запястье полностью сошли на нет.Капитан вмиг смутился и отпустил мою руку.—?Извини, привычка,?— пытаясь объясниться, сказал он и опустил голову, и пылинка бесшумно полетела вниз.***В тот дождливый день я превратилась из ?опустошённой? в девушку с раскрытыми способностями. Как ни странно, я почти сразу забыла об этом инциденте и не придала ему особое значение. На следующее утро я как обычно поднялась с кровати и даже не глянула на запястье: хоть там и был небольшой синяк, я почему-то решила, что просто отлежала руку, или же Асока случайно уронила на неё датпад. Про Рекса я даже и не вспомнила, и когда увидела его в тренировочном зале, то буквально познакомилась с ним заново. Клон очень удивился, подслушав мой с тогрутой разговор, где я интересовалась, как зовут ?того странного новенького?.Образовавшаяся связь совсем не тревожила меня. Я не сильно тянулась к нему, не преследовала его, только изредка подглядывала за ним во время тренировок и то из чистого интереса. Да, мы много разговаривали и хорошо узнали друг друга, но по большей части именно Асока и её непреодолимое стремление к сплочению друзей послужили нашему скорому сближению. Хотя с каждым днём чувства девушки к клону начинали проявляться всё сильнее и уже переставали казаться играми моего воображения (уж больно очевидными были намёки тогруты), она не пыталась разделить, отстранить нас; когда привязанность к нему стала переходить чётко обозначенные границы, она хотела, чтобы наше общение стало более тесным.—?Рядом с тобой он так и светится,?— сказала однажды Асока, когда я осталась с ней наедине. —?У него, конечно, вид суровый, и эмоциональность хромает, но ему очень хорошо с тобой. Правда.Я до сих пор не до конца понимала смысл слов тогруты. Возможно, нашим сближением она хотела отвлечь внимание от её истинных чувств к Рексу. И если бы моя догадка оказалась бы правдой, это добило бы меня. Когда я увидела, как Асока целует его в медчасти, моё сердце разбилось на тысячи осколков. Тогда связь, не проявлявшая себя, охватила мой разум, заставляя кричать, надрывая связки: ?Он мой!? Однако эти крики были словно сквозь толщу воды; они застревали в ней, растворялись в пузырьках воздуха, в результате единственным внешним проявлением моей боли были лишь слёзы, пролитые на мягкую прохладную подушку посреди ночи. Со временем горечь приутихла, а каждый раз горевшее и покрывавшееся красными пятнами запястье перестало меня беспокоить. И я попыталась отвоевать Рекса у тогруты, заставить её почувствовать боль, хотя и понимала, что она не виновата в своих чувствах. Однако если бы Асока подошла ко мне и сказала, что на протяжение нескольких месяцев она старалась отвести подозрения от Энакина, Оби-Вана или кого-то ещё, то мой план по перетягиванию "каната" в лице капитана вмиг оборвался; я бы почувствовала себя использованной и была бы готова разорвать девушку на части.И тут в моей жизни появился Джесси. Ему удалось отключить гнетущие мысли, тяжёлым шлейфом преследовавшие меня, и помочь мне жить дальше. Я правда любила его. Он правда помог справиться с болью, раскрыть самое лучшее, что было во мне. Но каждый раз, когда я чересчур предавалась эмоциям и чувствам, я начинала видеть в нём Рекса. Не будь он клоном, не имей он такое же лицо, как у капитана?— пусть даже татуировка и делала его собой?— меня словно било током каждый раз, когда разум посещали размышления о его брате. К счастью, они были редкими, но настроение портили знатно. Я нередко чувствовала себя виноватой перед добрым, отзывчивым Джесси, который всегда был рядом, за которым не бегала Асока или другая девчонка, и считала, что я никогда не буду его достойна.Наверное, именно поэтому я начала его избегать. Даже сейчас, сидя в камере с преступницей, я представляю, как он сидит, весь встревоженный, на нервах и хочет оказаться у силового поля камеры, чтобы защитить меня от опасности, а Фокс, его трёхдневный мучитель, нагло улыбается ему и предлагает сходить перекусить, обещая, что со мной ничего не случится. Вроде бы они братья, но ведут себя как заклятые враги. Их взаимоотношения такие же холодные, как и голос Баррисс, приказывающей капитану спуститься во тьму камеры и сесть. Изначально Оффи не собиралась звать меня; просить Рекса прийти в тюрьму после всего произошедшего было бессмысленно. На его теле не зажили раны, нанесённые ею, а голос, теперь уже не изменённый маской, он узнал ещё в подвале при обсуждении плана, явно оставит свои отпечатки на оставшуюся жизнь.—?Ну, что ж, Аки, настало время познакомиться с ним заново в третий раз,?— улыбнувшись, шепнула Баррисс. С приходом клона узница заметно оживилась; видимо, она ждала этого момента с начала заключения. Её желание было исполнено, она ликовала. Оффи отпрянула от моего уха и, взмахнув руками, обратилась к бойцу:?— Приветствуем тебя, вождь племени одного человека!