Шесть (1/1)

Побродив по дому демона, который почему-то помогает мне, я пришла к конечному мнению — он не умеет декорировать. Потому что в этом чертовом особняке все пусто и бело. Будто бы никто тут и не живет. Я не думала, что его сущность проявится в декорировании, так как это попросту слишком очевидно.Я плетусь к очередной двери и, открывая ее, нахожу кое-что — краски. Это дает мне идею. По словам Гарри я буду жить тут, а, значит, дом должен подходить мне. Взяв несколько ведер с разными красками, тащусь в комнату, где я должна буду спать и ставлю все это на пол, тяжело дыша. Гарри дома нет, так что у меня есть время.Через добрых четыре часа я любуюсь своим творением на стене, когда меня опять окутывает знакомое чувство, чему я невольно улыбаюсь. Потом я слышу скрип двери и тяжелые шаги. Если бы не чувство, то я бы подумала, что тут слоны гуляют. Я трясу головой, прогоняя идиотские мысли, когда слышу его хриплый голос.— Крошка Эм?!— Да? — отвечаю я тихо, зная, что он все равно слышит. Через минуту в мою новую комнату заходит Гарри и его взгляд сразу падает на стену. На секунду мне кажется, что он будет злиться, но его мимолетная улыбка все облегчает. Он смотрит на пару больших изумрудных глаз на стене, а потом на пару карих глаз.— Красиво, — бормочет он и я гордо улыбаюсь.-Я не знал, что ты умеешь рисовать._Как видишь я не только людей взрывать умею,-говорю я задирая нос и на лице Гарри появляется улыбка.POV ГарриКрошка Эм гордо задирает свой носик и я невольно улыбаюсь. Она выглядит так мило в моей широкой одежде, заляпанная краской, но так довольно собой. Она потирает щеку, замазывая краску еще больше, и идет к кровати. Это как-то слишком странно. Никогда мне еще девушки не казались такими милыми. А сейчас я чувствую себя педофилом. Блин, да она просто околдовала меня! Я, конечно, добряк, по сравнению с другими демонами, но чтобы я втюрился в девчушку? Чушь!Эмили плюхается на кровать и ее каштановые волосы рассыпаются по подушке. Она зевает, приоткрывая маленький ротик, и морщит носик. Ее длинные ресницы медленно закрываются и отдыхают на ее бледных щеках. Похоже, она устала. Я бросаю последний взгляд на ее шедевр и замечаю кое-что. Она нарисовала мои глаза в точности так, как я их вижу в зеркале. Мое лицо нарисовано бесподобно, а вот свое она нарисовала не так. На картине она бледная, а в глазах нет того озорного огонька. Того, что показывает ее живую душу, хотя она потеряла все, чем дорожила. Надо бы это исправить.Через час картина исправлена, хотя совсем не мной. Мне пришлось призвать демонов-помощников. Я такой бездарный, что меня можно назвать святым дерьмом. Уверен, Крошка Эм сказала бы это, будь она бодрой. на расхаживает по гостиной с сонными глазами, взъерошивая волосы, определенно ища что-то.— Что ты потеряла? — наконец-то спрашиваю я. Она поднимает на меня свой сонный взгляд, одна ее бровь поднята, а другая на своем месте. Она явно пытается не заснуть.— Кеды, — коротко отвечает она и возвращается к своему занятию. Я хмурю брови и сажусь ровно.— Зачем они тебе? — спрашиваю я. Неужели она хочет уйти? Но куда? Ей же некуда идти.— У тебя нету кофе, — сонно отвечает она и я заметно расслабляюсь.— Они у входа. Мы пойдем за кофе вместе. Ты не против, Крошка? — спрашиваю я, пытаясь казаться милым. Конечно я не могу быть милым, но надо же постараться показаться таким. Она сонно кивает, ее бровь все еще поднята, а глаза едва остаются открытыми.Когда мы выходим из дома, Эмили осматривает двор, в то же время пытаясь не отстать от меня. Я обвиваю ее талию одной рукой и чувствую знакомую ткань. Только сейчас я понимаю, что на в своих джинсах но в моей футболке. Хотя не в той, которую одолжила.Мы замечаем кофейню и подходим к ней, даже не обмениваясь словами. Наша странная связь меня пугает. Она чувствует мое приближение, а я почти всегда знаю о чем она думает.В кофейне мы садимся за первый попавший столик и к нам сразу подходит официантка. Мы оба заказываем простой кофе, но я вспоминаю, что Эмили сегодня ничего не ела. Я прошу у официантки круассан с шоколадной начинкой и она дружелюбно улыбается прежде, чем уйти куда-то. — Откуда ты узнал про круассан? — спрашивает Крошка Эм, сузив глаза еще больше.— Я просто знал, — отвечаю я, пожимая плечами. Она еще несколько секунд смотрит на меня сузив глаза, а потом резко чихает. Я не могу удержаться от смеха, а когда она сжимает губы, мой смех становится даже громче. Я знаю, что люди вокруг смотрят и я закрываю рот двумя руками, чтобы избавится от идиотского смеха.POV ЭмилиОн закрывает рот двумя руками, пока я пытаюсь выглядеть злой. Ни черта у меня не получается. Ну совсем очешуенно, теперь он смеется даже громче.Когда Гарри наконец успокаивается, наши кофе и мой круассан уже лежат на столе. Святое дерьмо, раньше я совсем не понимала, как голодна. Знаю, что пялится на меня пока я ем, но пытаюсь не обращать внимания. Но его взгляд прожигает дыру в моей не расчесанной голове и я поднимаю взгляд, выгнув бровь дугой.— Ты выглядишь мило, когда ешь, — отвечает он на мой безмолвный вопрос, пока я слизываю с пальцев остатки шоколадного крема.***— Ты же знаешь, что должен будешь меня тренировать? — спрашиваю я по дороге домой. Это так странно — называть что-то домом. Но мне нравится. Я даже бабушкины дома не называла своим домом, а этот просто так и тянет. Гарри хмурит брови и кивает, хотя меня прожигает желание услышать его хриплый голос.— Да, знаю, — усмехается он ,будто прочитав мои мысли и я довольно улыбаюсь. — Хороший мальчик, — говорю я, гладя его кудри. Он резко поворачивает голову, пытаясь укусить мою руку, и рычит, зубами нежно поймав кожу на моем запястье.Наверное, он и не догадывается, что бы я сейчас сделала с ним, будь я немного смелее. Он берет мою руку и нежно целует место, которое только что укусил. Мои щеки покрываются румянцем, и знаю, что совсем пунцовая. Я смущенно смотрю вниз, но его указательный палец поднимает мое лицо. Потом он резко прижимает меня к себе, заставляя меня глупо хихикнуть. На его лице появляется широкая улыбка, и на щеках появляются мои любимые ямочки.— Можно я заночую в твоей комнате? — спрашивает он. Его губы в миллиметрах от моих, хотя ему приходиться наклоняться, а мне вставать на цыпочки.— Она в твоем распоряжении, — ухмыляюсь я. Он оставляет легкий поцелуй на моих губах, прежде чем поднять меня за бедра, заставляя меня вскрикнуть и обвить его талию ногами. Я обнимаю его шею, пока он несет меня домой, не обращая внимание на все неодобряющие взгляды.