Пять (1/1)

Это прекрасно — проснуться утром не из-за кошмара, а из-за того, что слишком тепло. Впервые за два года у меня не было ни одного кошмара ночью. Я открываю глаза и сразу вижу милое лицо и кудряшки в форме "взрыв на макаронной фабрики". Пухлые розовые губы чуть приоткрываются и он хмурится недовольно бормоча что-то, из-за чего я хихикаю, закрывая рот рукой. На мне почему-то большая серая футболка с надписью "Pink Floyd", а на Гарри рубашки нет. На нем вообще ничего, кроме боксеров. Обеспокоившись этой мыслью, я краснею и трогаю свою ногу под одеялом. Черт! На мне ничего кроме черных трусов, кружевного черного лифчика и серой футболки Гарри. Выглядит, как ванильная после секса сцена из какого-нибудь сериала. Мои глаза опять падают на Гарри, который все еще мирно спит, выглядя, как невинный ребенок, что крайне странно для демона. Мои губы невольно расплываются в идиотской улыбке. Ну это же так мило. Взрослый накаченный парень с кучей татуировок выглядит мило во сне. А потом я вспоминаю, почему проснулась. Приподняв одеяло, я вижу его большую руку на своей тоненькой талии и краснею, как помидор. Я пытаюсь осторожно убрать его руку, чтобы выбраться из постели, но не тут то было. На мои движения он реагирует, притягивая меня к себе, прижимая к своей груди и хмурясь, бормоча что-то. Ну как же не хихикать, а? Вот я и начала хихикать, как пузырчатая дурочка. Гарри медленно разлепляет глаза, часто моргая, но не убирая с меня свою руку.— Доброе утро, — говорит он более хриплым, чем обычно, голосом, заставляя меня расплыться в улыбке. Потом его глаза распахиваются и он медленно хмурит брови, смотря в другую сторону. — Мне так жаль. Я не успел... — добавляет он, буквально выгоняя меня из сладкого сна. На глаза наворачиваются непрошеные слезы и нижняя губа начинает дрожать. Опять эта ужасная боль в груди и удушающее чувство в горле. А потом опять этот некрасивый всхлип сотрясает мое слабое маленькое тело и Гарри прижимает меня к себе пытаясь успокоить.***— А теперь объясни мне, тупице, как ты справилась с этой тварью? — спрашивает Гарри, когда я выхожу из ванной в одном лишь полотенце и при виде него начинаю бешено краснеть, обнимать себя руками.— Да не знаю. Я... я была жутко зла и кашляла кровью, а потом злость начала становиться все больше и больше пока я не почувствовала твое приближение, — Гарри хмурится с каждым словом и кусает губу, думая о чем-то. — Тогда злость просто победила и я перестала кашлять, а вот та... сука! — я проговариваю ее прозвище сквозь зажатые зубы. — Начала кашлять, пока не лопнула, как пузырь.— Понятно, — говорит Гарри, цокая языком и, наконец, обращая внимание на мой вид.— Что понятно? — недоумеваю я, пока он осматривает мою маленькую фигурку в дверном проеме. Или мне кажется, или у него темнеют глаза.— Ты ее скопировала, — рассеянно говорит он, явно думая о чем-то другом. Интересно, о чем же?— Скопировала? — опять спрашиваю я, раздражаясь его рассеянностью. Да о чем он думает, мать его за ногу?!— Твоя мама была странной во время беременности? — все так же рассеянно проговаривает он, заставляя меня раздражаться все больше.— Откуда мне знать? Меня там не было, гений! — говорю я и понимаю, что сказала это слишком резко.— Ты злишься? — удивляется он и я закатываю глаза.— Конечно злюсь. Ты ведешь себя так, будто говоришь о погоде, даже в лицо мне не смотришь. Мог бы хотя бы притвориться заинтересованным. — я закрываю глаза, выпуская вздох, чтобы прогнать раздражение, но продолжаю говорить уже почти крича. — Не стоило мне вообще с тобой связываться! Уверена, демон не убил бы бабушку, если бы я не связалась с другим демоном! Черт побери! Моя жизнь становиться все дерьмо... — я не смогла продолжить. Не позволили. Кто? Я распахиваю глаза, когда мягкие губы Гарри сплетаются с моими. Но лишь на секунду, а потом мои глаза опять закрываются. Я обнимаю его шею и мои губы начинают двигаться на встречу его. Теперь я понимаю, о чем он думал и от этой мысли улыбаюсь сквозь поцелуй. Гарри проводит руками по моей спине, а его губы находят свой путь на мою шею. Мой рот открывается в тихом стоне, когда он проводит языком от шеи к ключицам.— Все еще думаешь, что не стоило со мной связываться? — рычит он прежде, чем опять целовать меня в губы, на этот раз углубляя поцелуй. И прежде, чем я пойму, что он делает, он стягивает с меня полотенце, бросая его куда-то в угол комнаты.— Нет, нет, нет, нет, — быстро проговариваю, ища чем прикрыться.— Брось, крошка Эм! — улыбается он, пристально смотря мне в глаза, пытаясь не смотреть на мое тело.— Ты говорил что-то о маме, — выкручиваюсь я, быстро пробегая к его шкафу и натягивая на себя одну из его футболок. Черт, да он великан по сравнению со мной.— Ну да. Твой отец, например, не говорил, что она резко изменилась во время беременности тобой? — спрашивает он и я кусаю губу, задумываясь, а потом киваю.— Папа говорил, что она изменилась после третьего месяца беременности, а потом, после родов, все стало нормально. А почему ты спрашиваешь?— Она могла быть одержима. А это объясняет твою способность копировать, — я вопросительно смотрю на него и он улыбается, показывая ямочки на щеках. — Ты полукровка. Я об этом догадывался еще тогда, когда ты после встречи со мной побила байкеров. А потом ты выбила дверь и взорвала демона.— Значит, я на половину демон? — хмурюсь я, вслепую ища трусы в его шкафе.— Только на половину, — улыбается он, протягивая мне один из своих боксеров. — А, значит, ты не будешь стареть с восемнадцати лет и у тебя есть кое-какие способности.— Например, копирование? — спрашиваю я и он отворачивается, чтобы я надела боксеры. И честно говоря, я в них плаваю. — У тебя слишком широкая одежда, — недовольно бормочу я, а он поворачивается, улыбаясь.— Она не широкая, просто ты крошечная. Настоящая Крошка Эм.