Часть 13 (1/2)

Дело идёт к сентябрю.Возвращаются дети — загорелые, вытянувшиеся за лето, лохматые, с синяками и ссадинами на острых коленках и локтях, настоящие маленькие дикари.

Несколько дней все трое ходят за ним хвостиком, ластятся, как котята, болтают и звонко хохочут. Эггси окутывает небывалый покой. Он позволяет их существованию побыть праздным в последние дни перед началом учебы — и они ложатся и просыпаются поздно, гуляют целыми днями и бездельничают дома вечерами. Последний день каникул наполовину проходит в хлопотах — но вторую половину они проводят на футбольном поле. То есть, дети гоняют мяч, пока Эггси сидит на пледе под деревом. Скоро к нему присоединяется мать Артура — Эггси с улыбкой наблюдает, как сам Артур на поле обнимается с Дейзи. Их дружба совершенно его очаровывала. Во многом потому, что он подозревал, что это была не просто дружба — это была первая детская любовь. Дейзи, разумеется, всё держала при себе, но Эггси видел, как они берутся за руки, когда думают, что вокруг нет никого, кто может стать свидетелем их маленького заговора.Он занимает себя ленивой беседой с Кейт — она, в отличии от большинства родительниц, с которыми Эггси приходилось периодически общаться, была совсем не утомительна и приятна в общении, и в целом очень напоминала Эггси Алису. Они прощаются и расходятся по домам, когда опускаются сумерки, навстречу новому учебному году и всем хлопотам, с ним связанным.К концу второй учебной недели Эггси готов признать, что его успокаивает размеренная рутина нынешней жизни. Возможно, стоило послушаться и уволиться с опостылевшей работы раньше; заставить себя принять помощь и принудить расслабиться. Но он знал, что ещё год назад он бы не смог. Он может сейчас — только потому, что с начала весны он прошел через такую моральную мясорубку, что идея изводить себя беспокойством по поводу того, что он финансово зависим от другого человека как минимум наполовину, казалась самоубийственной. Кроме того, она была невероятно глупой. Когда у него была работа, он тоже был финансово зависим от другого человека. Просто тогда это был его начальник. А теперь это был Мерлин. И последнее Эггси находил более приятным.Тем не менее, он не прекращал ленивые поиски вакансии, от описания которой ему бы не сводило зубы от тоски.

Дни его проходили в приятной монотонности.

Муни и Габриэль теперь ходили в школу сами. Дейзи же, которая в том году в процессе всех судов ещё и готовилась к экзаменам, поступила в новую школу. Она очень хотела именно в эту среднюю школу, именно в этом году, невзирая на то, что одиннадцать ей исполнится только в ноябре — Эггси без особого сопротивления согласился, что она может попробовать сдать экзамены. Дейзи обладала поразительным упорством в достижении поставленных целей — поэтому поступила. Расположена школа была в центре города и Эггси сам отвозил Дейзи. Как бы убедительна она не была в речах о своей самостоятельности, Эггси не мог отпустить десятилетнего ребёнка в самостоятельное часовое путешествие в центр Лондона. ?Может быть, в следующем году?, - неуверенно пообещал он.

На все занятия после уроков детей отвозила Уна. Она же собирала их и привозила домой к ужину. В такие дни Эггси успевал разобраться со стиркой, уборкой, поработать над переводами — сейчас он одновременно переводил четыре книги. Он позволил себе стать более избирательным и ни одна из них не вызывала в нём порыва громко и отчаянно кричать в себя. Вечера проходили по-разному — иногда дети разбредались заниматься своими делами и по очереди приходили ему под бок, иногда он в обществе кого-то или всех сразу смотрел что-нибудь, иногда они ходили гулять. Потом наступало время сна. Эггси выключал свет, звонил Мерлину и болтал с ним, лёжа в темноте спальни. Нередко он засыпал прямо в процессе разговора. С утра все повторялось.В субботу Эггси сам сдавал всех детей по их занятиям и, имея впереди целый день свободы, обычно встречался с Рокси. В воскресенье был футбол и встречи с друзьями детей. Один раз они ездили к Алисе и двойняшкам Джима. А в прошлые выходные на пороге дома Эггси оказался Джеймс. Тот самый Джейми, дядюшка Рокси с хитрой лисьей улыбкой, который когда-то давным-давно был влюблён в Мерлина. Он привез дочь — и Молли моментально оказалась похищена девочками, а вот Эггси остался стоять один на один с этой широкой улыбкой Чеширского кота.

Дядюшки Рокси вводили его в недоумение. Один — Персиваль — откровенно его пугал (даже несмотря на то, что он невероятно помог ему со всеми судебными тяжбами по поводу опеки над Дейзи — и с документами на пособие на её новую школу, кстати, тоже), Джеймс же вызывал в нём совершенно неожиданное смущение. Анвин поражался тому, что он ещё может испытывать что-то подобное. И недоумевал о причине.Сам светловолосый бес, похоже, прекрасно понимал, какие эмоции он вызывает у Эггси. И был невероятно доволен собой.- Зайдёшь? - Предлагает Эггси, наконец опомнившись.Джеймс кивает — плавный наклон головы, хитрый прищур глаз.Они проводят за разговором почти час, в течении которого Эггси пытается понять, в чем дело. И он понимает — Джеймс, который настаивает на легкомысленном ?Джейми? - непрерывно и откровенно флиртует. И, похоже, это его стандартная линия поведения. А так как с Эггси в жизни никто не флиртовал — это вызывает в нём эмоции застенчивого четырнадцатилетнего школьника.В остальном разговаривать с Джеймсом приятно. Они обнаруживают между собой схожие интересы в литературе, Джеймс признаётся, что дал Эггси прозвище ?Лоуренс Аравийский? и за глаза зовёт его только так.Это, конечно, смешит Эггси.- Он был смельчаком и безумцем. Я просто многодетный отец.Джейми коротко смеётся и отмахивается от возражения.- Я наблюдаю у тебя те же качества, - легко сообщает он.Эггси не спорит.- Рокси приедет за Джерри вечером, если освободится из драконьей пещеры её начальника, - сообщает Джеймс. Почему-то он зовет дочь её вторым именем. А ещё до Эггси доходит, что он говорит о Гарри. И ему не нравится, что это простое упоминание вскользь, каких не избежать — слишком плотно они повязаны общими знакомыми — вызывает неприятный глухой укол боли. Судя по всему, Эггси выдаёт выражение его лица. Джеймс улыбается и хлопает его по плечу. - Об этом я и говорю, юный Лоуренс. Смелость и безумие.- Слабоумие и отвага, - поправляет Эггси. Он заставляет себя улыбнуться и получает улыбку в ответ.- Ты мне нравишься, - объявляет Джеймс, по-свойски приобняв его за плечи. - Если Рокси не выберется, то мы ещё увидимся. Не грусти.Эггси послушно кивает и задумчиво наблюдает за Джеймсом, пока тот не садится в машину, ещё раз махнув рукой на прощание.Эггси много думает в его время в одиночестве — в основном о том, что ему делать дальше со своей жизнью. Очевидно, что дни спокойствия, стабильности и определенности закончились. В очередной раз. Он не знает, есть ли какой-то смысл надеяться на то, что Харт решит появится в его жизни. Более того — Эггси не уверен, что хочет этого. Гарри слишком легко принимает решения, которые Эггси потом очень тяжело переживает.

И ещё — и это самое главное - он не знает, что ответить Мерлину. Он знает, что он хочет ответить. Но не знает, разумно ли это будет.Невероятно, насколько проще решиться на некоторые поступки, когда тебе двадцать. Они с Тамилой не думали далеко в будущее — решили, что пожениться и завести ребёнка — неплохая идея и просто сделали это. И это стало началом длинного пути, который они прошли вместе, и он был нелёгок, но Эггси был за него благодарен. Однако — в основном из-за детей. Оглядываясь назад, он отдаёт себе отчет в том, что им с Тамми было тяжело быть именно мужем и женой.И поэтому теперь Эггси очень боится принимать решение. Безусловно, Мерлин — взрослый человек. Он точно знает, чего хочет, и он не стал бы принимать решение, основываясь на одних только эмоциях. Он не такой. А ещё он очень надежный и заботливый, и рядом с ним Эггси чувствует себя в абсолютной безопасности (если, конечно, они находятся не на кухне. Мерлин на кухне — это чертовски опасно). И Эггси любит его и меньше всего на свете хочет причинить ему боль.И он боится, что станет причиной боли — если откажется и если согласится. Эггси не уверен, что хочет снова вступать в брак. У него уже есть его большая немного безумная семья, у него есть дети, и есть отношения, и ему вполне достаточно этого. Он не уверен, что ему нужен муж. Зачем?Но он понимает, почему этого хочет Мерлин. Потому что такая же большая и безумная семья нужна и ему. И что-то внутри Эггси взрывается невероятной теплотой, трепетом в солнечном сплетении и щекоткой в носу от мысли, что Мерлин будет частью его семьи, его мужем. Но он боится, что это не его эмоции. Про он просто отзывается на желание Мерлина. А он однажды — в свои двадцать — точно так же отозвался на желание Тамилы. И всё было нелегко.У него нет простого ответа. У него нет никакого. Измучившись, он решает позвонить Адель. - у неё всегда припасена пара-тройка хороших советов.- Привет, ма.- Привет, сын. Особый повод для разговора?- Да. Мне сделали предложения и я не знаю, как поступить.Адель тихонько хмыкает.- Мерлин, я полагаю?- Угу.- Ты его любишь?- Конечно, - почти возмущенно отзывается Эггси, несмотря на то, что это один из ?дежурных? вопросов его матери.- И очевидно, что это взаимно. Ты знаешь мою позицию на этот счет. Что тебя останавливает от того, чтобы согласиться?- Прошлый раз получился не самым простым. Я не хочу проходить через это снова.- В этом есть большая часть моей вины.- Ты не могла знать, что мы неожиданно решим влюбится друг в друга. Именно это сделало всё сложнее.- Не могла, - со смешком соглашается Адель. - И не могу сказать, что я жалею, что поддержала вас тогда.- Потому что у нас не было бы Муни и Габриэля.- Поэтому.Эггси улыбается. Он благодарен миру за то, что ему досталась такая мама.- Он стоит того, чтобы попытаться, Габи?- Больше любого другого человека, - отзывается Эггси, даже не задумавшись.- Вот твой ответ.Эггси слышит в словах матери улыбку. Вздыхает.- Что, если я сделаю больно ему?- Милый, - вздыхает Адель, - ты в состоянии приложить все силы для того, чтобы этого не случилось. Остальное тебе просто неподвластно, как и многое в этом мире.Эггси вздыхает и кивает. Улыбается.- Спасибо, ма, - тихо говорит он в ответ.

***К следующим выходным — а точнее, вечером пятницы, неожиданно приезжают Мерлин и Финли. Дверь открывает Муни — Эггси в компании Габриэля занят приготовлением ужина, Дейзи сидит за пианино.- Пап! Тут Мерлин и ещё один мистер! - Громко провозглашает Муни.Эггси замирает на секунду, а потом расплывается в улыбке.- Ну что ж, впускай их, - кричит он в ответ.?Ещё одним мистером? оказывается Финли, которого Муни тут же берёт в оборот, узнав, что он брат Мерлина. Она рассказывает ему про всех своих братьев и одну сестру. Дейзи забывает про пианино и прилипает к Мерлину. Габриэль, нахмурившись, взирает на это безобразие, сидя на коленях у Эггси, недовольный то ли незнакомцем в доме, то ли недостаточным вниманием к своей персоне, то ли отсутствием Гарри в их компании. А скорее всего, всем сразу.

К концу ужина Эггси, с помощью жестов и выразительных взглядов, добивается от Мерлина правильного вопрос в сторону Габриэля.- Хочешь мне что-нибудь показать?Тот тут же утвердительно кивает головой.- Ну пойдём, - улыбается Мерлин.- Ты надолго? - Спрашивает Эггси у Финли.- У меня самолёт рано утром.- Я могу тебя отвезти.- Брось, Эггси. Закроешь за мной дверь и будешь спать спокойно....Эггси всё равно оказывается упрямее — просыпается в четыре по будильнику и спускается вниз. Финли не спит — Эггси обнаруживает его за кухне за увлеченной сборкой… торта.- Ты выжил из ума? - Со смехом интересуется Эггси.- Я приготовил завтрак! - Не отвлекаясь от своего занятия, важно заявляет Финли. - Крем на кокосовых сливках, так что твой младшенький угрюмый эльф тоже сможет его есть.- Ты прелесть, - с улыбкой говорит Эггси. - У него непростой период… и характер.- Я не обижаюсь, - махнув ложкой с кремом, склоняет голову парень. - Зачем ты вскочил?- Чтобы отвезти тебя в аэропорт.- Упрямец.Эггси просто улыбается.Когда Эггси возвращается, все ещё спят. Он залезает обратно под бок Мерлину и спит ещё три часа. С утра все завтракают тортом (дети, как и ожидалось, в восторге) и разъезжаются в разные стороны. Эггси развозит детей по занятиям, Мерлин уезжает улаживать дела ?по работе? - что-то, связанное с патентами. Эггси не уточняет, потому что знает, что всё равно не поймёт.

Они встречаются снова вечером. Эггси подбирает Мерлина в подозрительной близости от офиса Гарри — но никак не комментирует это обстоятельство. Они едут не домой, а к набережной Темзы — заходят в кофейню, покупают два чая со специями и излишнее количество выпечки и гуляют вдоль реки, пока Эггси не начинает шмыгать носом.По приезду домой, правда, Эггси снова стремится на улицу. Мерлин занудствует и Анвин весьма демонстративно надевает очень теплую толстовку и натягивает на ноги свои ?домашние? кеды. После этого Мерлин удовлетворённо кивает.Они сидят на пледе, едят шоколадный торт, и запивают его теплым красным вином со специями. Какой-нибудь ценитель наверняка захотел бы свернуть им шею за подобное святотатство. Не то, чтобы это их заботило.

Не то, чтобы Эггси сейчас заботит хоть что-то, кроме человека, сидящего рядом с ним с расслабленной улыбкой и того, что он собирается ему сказать.Мерлин замечает нервозность Эггси — за несколько последних месяцев, в которые они провели бок о бок друг с другом гораздо больше времени, чем порознь, он научился улавливать некоторые настроения парня — увы, в основном его знания распространялись на палитру отрицательных эмоций. Он не спрашивает, в чем дело, предположив, что это только всё усугубит — но не пытается отвлечь Эггси разговором, хотя мог бы. Вместо этого от просто накрывает его руку своей.

Молчание растягивается ещё на десяток минут. Эггси, отправляет в рот ещё один кусочек шоколадного торта и двигает тарелку к Мерлину.- Твой брат — просто дьявол, - сообщает он, отпив из кружки с вином. И, сразу же следом:- Ты задумывался о том, чтобы вернуться туда, где рос?Мерлин смотрит на него в замешательстве.- Полтора года назад я мог бы задуматься о том, чтобы перебраться поближе. В Эдинбург, может быть, - отвечает он. Для этого ему нужно было бы сперва взять себя в руки и вернуться на ферму, но это уже не относится к настоящему разговору, поэтому больше Мерлин ничего не добавляет.Эггси кивает. Прикусывает губу.- Но не сейчас? - Уточняет он.- Не сейчас. С чего ты это взял?Мерлин хмурится, и пытается вспомнить, чем мог дать повод сомневаться в себе.- Нет, нет, не хмурься. Ни с чего. Я просто спрашиваю, чтобы… успокоится.- Как скажешь. Нет, Эггси, я не собираюсь покидать Лондон.- Хорошо. Это хорошо. Я не хочу, чтобы ты меня оставлял.- Наши желания совпадают.Эггси улыбается ему — несмело и как-то застенчиво, и Мерлин улыбается в ответ, несмотря на то, что замешательство его только растёт. Но оказывается, что Эггси ещё не закончил.- И ты не умрёшь?На эту реплику Мерлин отвечает смешком, не удержавшись.

- Я хотел бы тебе это пообещать, но не могу, - говорит он прямо.Эггси трёт пальцем бровь. Конечно, Мерлин не может этого пообещать.

- Твоя… прошлая работа не может потребовать твоего участия?Мерлин мало говорит о своей службе в армии. То, что он сказал Эггси, что служил в SAS – уже немало. На остальную информацию о том, чем Мерлин занимался десять с лишним лет своей жизни наложены те степени секретности, которые и заставляют Эггси нервничать. Потому что таких людей, как Мерлин, наверняка немного. А значит, его услуги могут понадобиться.- Может, - кивает Мерлин. - Но тебе не стоит об этом переживать, Эггси. Я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы не умереть. Я никогда не был склонен к неоправданному риску.Он протягивает руку и гладит парня по волосам, и тот улыбается и поворачивается на пледе так, чтобы сидеть к Мерлину лицом.- К чему ты это, Эггси? - Всё-таки спрашивает Мерлин.Эггси вдыхает. Выдыхает. Вдыхает ещё раз. Вид у него такой, будто он пытается решиться ступить на канат, протянутый между двумя высотками.- Я… - начинает он и замолкает. - Боже, - фыркает, - глупо быть в таком ужасе от этого. Тем более учитывая, что я этого хочу. Правда?- Возможно. Я не знаю, о чем ты, - напоминает Мерлин Анвину.- Да. О чем это я… Я подумал.И вот теперь — теперь Мерлин понимает. Но испугаться того, что Эггси скажет дальше, не успевает, потому что мальчишка подается вперёд, обнимает его, прижимается губами к его виску и говорит:- И я согласен.И Мерлину не остаётся ничего — только обнять его в ответ. Эггси выдыхает с тихим ?у-уф? - очевидно, объятие выходит слишком сильным, но он не пытается ничего с этим сделать, только скользит ладонями по плечам Мерлина и по его затылку, прижимается губами к его виску, к уголку губ, и, когда кольцо рук Мерлина вокруг него чуть разжимается, наконец может поцеловать его.Он даже не пытается оставаться в рамках хоть какой-то обузданности — он в ужасе и восторге, и он полон чистейшей и безусловной любви, и он так безумно скучал — и он вылизывает губы Мерлина и его рот, и на его губах — терпкий вкус вина с остринкой специй, а на языке — тяжелая сладость шоколада. Эггси стонет в поцелуй, потому что пальцы Мерлина сжимаются в волосах на его затылке — не больно, но очень близко к этому, идеально, как раз так, как Эггси любит, и от проводит языком по кромке зубов мужчины, прежде чем оторваться от его губ — с четким намерением стянуть толстовку…Которое оказывается прервано — не словом, не действием, а прежде всего коротким предупредительным рыком. Эггси вскидывает изумленный взгляд на Мерлина — Мерлина с поалевшими от поцелуев губами и жадным цепким взглядом, такого, каким он бывает нечасто — так выбить его из равновесия можно лишь наскоком, неожиданно, и Эггси намерен этим наслаждаться.- Ты будешь раздеваться только внутри дома, - говорит ему Мерлин.Это немалое искушение — поймать Мерлина на слове и заняться сексом прямо тут, почти не избавляясь от одежды. Но Эггси слишком соскучился, он хочет видеть Мерлина, чувствовать тепло его кожи и скользить пальцами по сплетению рисунков на его руках. В конце концов, них будет целое общее будущее, чтобы осуществить все фантазии и провокации, какие только есть в голове Эггси.

- Как скажешь, - выдыхает Эггси. Он встаёт, и следом за ним встаёт Мерлин и они целуются снова — и так и не разрывают поцелуя, пока не входят в дом. После этого Эггси отстраняется, чтобы стянуть-таки толстовку — сразу вместе с футболкой, сбросить кеды и потянуть вверх футболку Мерлина.Мерлин позволяет Эггси буйствовать в своё удовольствие, позволяет торопливые жадные поцелуи, и тяжелые, цепкие, собственнические прикосновения, позволяет Эггси опуститься ртом на его член — и, сжимает пальцы в его волосах, удерживая головку члена у горла Анвина дольше, до тех пор, пока Эггси не сжимает пальцы на его бедре, потому что у него заканчивается воздух. Мальчишка отстраняется от него, жадно хватая ртом воздух, утирая подбородок от слюны и сверкая на Мерлина шальным, полным удовольствия взглядом.

- Ты меня балуешь, - с хрипотцой мурлычет он, облизываясь и снова склоняясь ниже.Но потом Мерлин берёт своё — переворачивается и укладывает Анвина на лопатки, прижимает раскрытой ладонью к кровати, когда тот пытается сесть.- Нет уж. Не только ты соскучился, мой милый, - говорит он.- Ммм. Справедливо, - легко соглашается Эггси, расслабляясь.Мерлин занимается им очень, очень долго — растягивая его, скользит внутрь двумя пальцами до тех пор, пока тело начинает поддаваться практически без сопротивления. Эггси ёрзает по простыням, кусает губы, издаёт звуки, в которых забавным образом перемешаны капризное недовольство и наслаждение. Мерлин бормочет ему ласковые похвалы, гладит свободной рукой по боку, бедру, колену. Когда он добавляет ещё один палец, Эггси прогибается в спине со слабым сладким стоном. Рука, которой он цеплялся за простынь, ловит ладонь Мерлина и Эггси красноречиво тянет её к своему члену. Мерлин поддаётся — он никогда не отказывал Эггси в оргазме — но вместо ладони нарывает член губами — и разводит пальцы внутри мальчишки. Этого хватает для того, чтобы по телу Эггси прошла дрожь оргазма — он тихо чертыхается после длинного стона, настойчиво тянут Мерлина к себе для поцелуя, мягко скользит между его губ языком и расслабляется под его руками.Нетерпение Эггси всё же начинает нарастать — когда внутри него оказывается четыре пальца. Прошло немало времени — должно быть, порядка получаса, прежде чем Мерлин наконец добавляет четвертый палец, Эггси оправился от оргазма, снова возбужден и начинает жадничать. Он подаётся навстречу пальцам Мерлина — но делает это довольно плавно, и Мерлин его не останавливает, и искренне любуется мальчишкой.- Удивительно, что ты так мучаешь меня и при этом пялишься таким влюблённым взглядом, - язвит мальчишка, кусая губы.- Тебе нравится, - хмыкает Мерлин.- Ммм, - с неопределенной интонацией мычит Эггси. - Не могу не признать, что в этом что-то есть. Ты заботишься обо мне. Даже так. Это приятно.- А мне доставляет удовольствие наблюдать за твоим удовольствием.- Но я ведь могу получить твой член так, как люблю? За терпение?Эггси посылает ему лукавый взгляд и Мерлин просто кивает, усмехнувшись.И Эггси получает своё, когда в него входит Мерлин. Несколько медленных фрикций, невнятное благоговейной бормотание, срывающиеся попытки глубоких вдохов и медленных выдохов — и Мерлин ускоряется сразу, без прелюдии к этому, и Эггси цепляется в его плечи и задыхается уже стонами.… Первым кончает Эггси — сжавшись вокруг члена Мерлина и случайно оставив у него на боку четыре розовые полосы — следы от ногтей. Мерлин не уверен, что именно толкает его через край — усиление давления вокруг члена или эта боль от царапин, резкая и яркая.Он всё же признал, что в том, как любит заниматься сексом Эггси — тоже что-то есть.

После они оба лежат на спине, соприкасаясь плечами, в тишине, нарушаемой лишь их тяжелым дыханием, пока Эггси не поворачивается на бок. Подперев голову ладонью, он смотрит на Мерлина неожиданно-серьёзно. Мерлин вопросительно изгибает бровь.

- Наверное, я звучал не слишком вдохновляюще… - Говорит Эггси. - Когда соглашался. Но я правда этого хочу. Хочу быть твоей семьёй, что бы мне это не сулило. Ты стоишь любых рисков.Мерлин не находит слов для ответа — так же, как и не нашел их в первый раз. Счастье, благодарность, удивление и любовь — он испытывает всё разом и всё это просто невозможно сложить в слова, потому что слова слишком ненадёжны, они не передадут и третью часть того, что он на самом деле чувствует.Поэтому он просто улыбается, и гладит Эггси по волосам и целует его — мягким поцелуем в уголок губ, и прижимается лбом к его лбу. Эггси тихо выдыхает, улыбаясь так, будто и сам не может поверить в происходящее.- Когда? - Любопытно спрашивает он.- Когда ты хочешь?- Как можно быстрее.- Значит, через двадцать девять дней?Эггси хмурится.- Мы должны известить ведомство о своих намерениях за двадцать девять дней. Я узнавал, - поясняет Мерлин.- Вот как. Что ж. Значит, двадцать девять дней, - с широкой улыбкой кивает Эггси.- Ты будешь рассказывать детям?- Конечно. Как минимум двое будут в восторге. С третьим меня наверняка ждут проблемы. Но тебе не стоит принимать это на свой счет.- Я постараюсь, - обещает Мерлин. - Моё присутствие необходимо?

- По желанию. И тогда тебе придётся остаться до вечера воскресенье — потому что я не смогу молчать дольше пары часов.- Договорились, - со смешком кивает Мерлин.***Как и ожидалось, девочки в восторге от новости. Но от них поступает несколько вопросов, которые Эггси и Мерлин ещё даже не начинали обсуждать. Например, будут ли они жить вместе и значит ли это, что Эггси будет менять фамилию. Или — должны ли Муни и Дейзи теперь называть Мерлина ?папой?.- Глупости, - фыркает Габриэль, который до этого сидел молча — и хмурый, как утро конца ноября. - Он нам никакой не отец.На последнем Эггси едва не давится чаем. Мерлин держится более достойно.- Боюсь, возникнет путаница. И Габриэль прав. Я не против оставаться Мерлином. Что до остального — нам с вашим папой ещё предстоит это обсудить.- Тут и так тесно, - бурчит Габриэль.- Габриэль, - вздыхает Эггси, упираясь в сына красноречивым взглядом и получая от него упрямый взгляд исподлобья в ответ.- Почему я вообще должен жить с вами, если моё мнение никого не интересует?! - Звучно ударив по столу кулаком, восклицает мальчишка, после чего выходит из-за стола и, сердито стуча пятками об пол, убегает в сторону лестницы на второй этаж.Эггси просто вздыхает ещё раз и трёт переносицу. Он мог бы крикнуть сыну вслед, чтобы тот сейчас же вернулся, если бы это не было совершенно бесполезно. Не стоило надеяться, что он воспримет новость хотя бы нейтрально.- Я разберусь с этим чуть позже, - обещает Эггси. - Не переживай, - говорит он Мерлину.Мерлин хмурится, взглянув в том направлении, куда убежал Габриэль, но не спорит. Он уже знает, что за попытку урезонить бушующего Габи можно быть покусанным в самом буквальном смысле.

- А кто ещё знает? - Спрашивает Дейзи.- Никто. Вы первые, - улыбается ей Мерлин.- А вы будете звать гостей?- А торт будет?Так они отвлекаются на разговор — и даже успевают слегка оформить свои планы на то, что произойдёт через месяц, при участии девочек, прежде чем Мерлину настаёт пора уезжать на вокзал, чтобы успеть на поезд до Эдинбурга.- Помирись с сыном, - говорит Эггси Мерлин, когда они выходят на крыльцо.- Я попытаюсь. Тебе тоже нужно будет поговорить с ним. Позже.- Я понимаю это.- Мы же не будем жить вместе, правда? - Опасливо интересуется Эггси.- Думаю, это лишнее. Кроме того, Габриэль прав. Мы все не поместимся ни в твоём, ни в моём доме. Так что я бы оставил всё, как прежде.- Хорошо.- Но я думаю превратить комнату на первом этаже в спальню для детей.- И это тоже хорошо, - улыбается Эггси. - И я должен подумать на счет фамилии. Это сложный вопрос.- Подумай. Я приму любое твоё решение, - обещает Мерлин и касается кусами лба Эггси.Эггси обнимает его — и позволяет себе простоять так пару минут, после чего делает полшага назад и легонько толкает Мерлина в плечо.- Ты опоздаешь.- Это возможно, - соглашается Мерлин. - Мне стоит идти.- Да, - кивает Эггси.Они разделяюсь ещё один короткий поцелуй — и Эггси направляется к выходу из двора дома — и дальше по улице.Эггси поднимается на второй этаж — и дверь в комнату Габриэля ожидаемо оказывается закрыта. Эггси стучит — потому что он всегда стучит в комнаты детей, если дверь закрыта. Странно было бы требовать этого от детей, но не следовать тому же правилу в их отношении.- Я не хочу с тобой говорить! - Следует ожидаемый ответ с той стороны.- Я не настаиваю. Мы можем помолчать.Эггси прислоняется к стене и терпеливо ждёт. Через пару минут дверь приоткрывается — Габриэль секунд десять просто смотрит на Эггси, нахмурив брови, а потом разворачивается и уходит к кровати, оставив дверь открытой. Эггси заходит в комнату и прикрывает за собой дверь. Садиться на кровать рядом с Габриэлем, который подчеркнуто игнорирует его, уставившись в свою ?Big Book of WHY?.Эггси обещал, что они будут молчать — и он молчит, только приглашающе хлопает по коленке ладонью. Габриэль игнорирует и это, деловито переворачивая страницу, но ещё через пару страниц фыркает и забирается к Эггси на колени. Эггси улыбается и обнимает мальчика,и принимается слегка качаться из стороны в сторону.- Зачем тебе выходить за него замуж?- Потому что я люблю его. И он хороший человек, которому нужна семья. Который её заслужил. И ты правда ему нравишься, хоть и играешь с ним в буку.

- Я больше не хочу новых взрослых. Я к нему привыкну, а потом он уйдёт, и его не будет — как было с мамой, и с Гарри, и я буду скучать, а я больше не хочу скучать, это тяжело.Вся сердитость Габриэля превращается в тихие слёзы и Эггси запрещает себе чувствовать вину за то, что его сын в семь лет уже боится привязываться к людям — потому что вина эгоистична и Габриэлю от неё точно не будет никакого проку. Он гладит мальчика по волосам и целует в лоб.- Я понимаю, как тяжело скучать, милый. Тебе совсем необязательно с ним дружить, если ты не хочешь или боишься. То, как мы живём, мало изменится.- Вы не будете жить вместе?- Не будем. Не больше, чем сейчас.- Он не обиделся на меня?- Не думаю. Он всё понимает.- Я извинюсь.- Было бы неплохо, - улыбается Эггси.- Почитай мне? - Немного помолчав, просит Габи.- Где ты остановился? - спрашивает Эггси, подтягивая книгу ближе к себе.- На предыдущей странице.Эггси улыбается и начинает читать.Сын засыпает спустя двадцать минут — и ещё столько же Эггси сидит, качая его на руках и задумчиво смотря в окно.Ему жаль своего хрупкого мальчишку, но ещё он знает, что они с Мерлином станут хорошими друзьями, если только Габи перестанет противиться — и он искренне хочет этого. Так же сильно, как иногда хочет и того, чтобы Гарри не был таким, какой он есть. Чтобы он подумал если не об Эггси — то хотя бы о Габриэле, который его обожает. И о том, как семилетка может переживать эту разлуку, которая едва не свела с ума его, тридцатилетнего.По крайней мере в этот вечер ему становится понятно одно — Мерлин никогда не будет способен на то, чтобы исчезнуть из их жизни так резко и бесследно — если это будет зависеть от него, а не от обстоятельств непреодолимой силы.Потому что в то время как Гарри — что-то вроде ветра, набегающего с моря, непостоянного и переменчивого, Мерлин — маяк на берегу, который крепко стоит на одном месте и служит цели; который даже после завершение своего служения остаётся там, где ты всегда можешь его найти.Это мысль успокаивает больше, чем сам Эггси мог ожидать. Той ночью он забирает Габриэля к себе, зная, что если этого не сделать, он всё равно придёт среди ночи, только наверняка испуганный плохим сном. Ему снится море, и вересковые пустоши, окутанные утренним туманом и две пары рук, обнимающие его.