Часть 6 (1/2)

Картинки из того утра, в которое Эггси проснулся рядом с Мерлином, не оставляли его на протяжении следующих дней. Порой воспоминания наполняли его теплом и провоцировали появление этого мечтательного выражения на его лице, однажды увидев которое, Харт, который оставался верным своей роли язвительного негодяя и нахала, спросил, чуть сведя брови, что придавало его лицу поистине скорбное выражение:- Скажи мне, что ты не думаешь обо мне с таким же лицом.Эггси прицельно кидает в Гарри скомканной салфеткой.- Ты козел, Гарри, - сообщает, не зная, что ещё можно ответить на подобное.- Я знаю, - кивает Харт и примирительной улыбкой кладёт на стол руку ладонью вверх. - Как знаю и то, что мысли обо мне едва ли могут провоцировать такую мимику.- Потому что ты козел? - Хмыкает Эггси, но, тем не менее, протягивает руку и вкладывает свои пальцы в ладонь мужчины.- Именно.В другие моменты эти воспоминания не приносили с собой ничего, кроме паники.

Потому что с Мерлином было хорошо. Чувство, которое Эггси испытывал к мужчине, было лёгким и приятным, потому что ещё не было серьёзным. И это был тот момент, когда Эггси нужно было решать — должен он сделать шаг вперёд, или шаг назад. Это было сложное решение, и ни один из вариантов не гарантировал того, что всё закончится хорошо. Как и того, что всё обязательно будет плохо. По сути, любой шаг был шагом в бездну. И это чертовски пугало.Он проклинал самого себя — ведь всё только-только начало становится проще — насколько это вообще возможно с Гарри. Они нашли тот хрупкий баланс, в котором Эггси не изнывал от тоски по Харту, и тот не чувствовал себя загнанным в ловушку чувства Эггси — слишком сильного и искреннего для того, чтобы Гарри мог переносить его долго. Анвин не питал иллюзий насчет того, что если у него начнутся другие отношения — его взаимодействие с Гарри не изменится. Это не так. И это значит, баланс нужно будет искать снова. И во второй раз это может получится легче. А может — сложнее.

Ещё одной проблемой Анвину виделось то, что в его сутках и так становится недостаточно времени, как только наступает учебный год. Он не совсем представлял себе, как в его плотный график могут уместиться ещё одни отношения. И у него недостаточно информации, чтобы сделать выводы о том, действительно ли всё так плохо, или же он просто-напросто нагнетает.Какая-то его часть отчаянно желала, чтобы на его пороге появился Эггси из прошлого — тот, который хотел стабильной, спокойной жизни отца-одиночки — взял его за шкирку и хорошенько потряс.

Другой своей частью он понимал, что это не сработает. Ничего не сработает. Он просто безнадёжен — ему нужны чувства, нужны сложности, нужна эта вечная драма. Пока он чувствует так сильно и остро, у него есть четкое ощущение мира вокруг и четкое ощущение себя. Эггси не знает, что будет с ним без этой всепоглощающей, мучительной любви. Он не хочет этого узнавать.Когда настаёт день возвращения детей из Марокко, Эггси рад сверх всякой меры. Потому чтоон по ним соскучился — и потому что они избавят его от большей части всех этих сложных мыслей одним своим шумным и требовательным присутствием рядом. И потом Эггси просто примет какое-то решение, которое придёт ему в голову как будто бы само.И всё будет. Хорошо, плохо, или просто нормально. Как-то.Боже, он ненавидел неопределённость.К удивлению Эггси, Гарри решает составить ему компанию в поездке в аэропорт с целью встречи детей. Правда, довольно скоро Эггси начинает всерьёз подозревать, что истинная миссия Гарри на сегодня — нервировать и раздражать.

- Почему ты так дёргаешься? - Меланхолично интересуется он, не поднимая взгляда от своего планшета, когда Эггси лихо заходит в поворот и тут же перестраивается через ряд в весьма плотном трафике.- Потому что я каким-то образом согласился на то, чтобы две эти женщины позволили детям лететь одним, - хмуро отвечает Эггси.- Они не одни. Для этого у авиалиний существует услуга сопровождения.- Я знаю.- И они написали тебе, когда сели на свои места в самолёте.- Ага.- Так почему ты дёргаешься? Единственное, что может случится с ними в воздухе — авиакатастрофа, - всё так же меланхолично заключает Харт.- Твою мать, что с тобой не так?! - Возмущенно восклицает Анвин, всерьёз желая высадить этого человека из машины прямо сейчас. - Серьёзно, как вообще можно быть таким?!- Если бы их самолёт упал, мы бы уже об этом знали, - продолжает Гарри.- Просто заткнись, - хмуро отрезает Эггси.Гарри пожимает плечами и замолкает, как и было велено.Остаток пути они проводят в тишине. Припарковавшись на парковке нужного терминала, Эггси так же молча выходит из машины и прикладывает невероятные волевые усилия, чтобы не хлопнуть дверью сильнее, чем нужно. В конце концов, машина не виновата. Он дожидается, пока Гарри соблаговолит не спеша выбраться со своего переднего сиденья, нажимает кнопку на брелке, суёт ключи в карман толстовки и направляется в сторону терминала.- Смысл был в том, что вероятность авиакатастрофы в современном мире крайне мала. И ты это знаешь, - поравнявшись с ним, говорит Харт.Эггси резко выдыхает и закатывает глаза.- Просто прекрати. Это худший, худший способ проиллюстрировать нелогичность моих переживаний. Кроме того, я и без тебя знаю, что они нелогичны. А ты знаешь, что я не тот человек, который имеет склонность к тому, чтобы руководствоваться логикой там, где замешаны чувства.Гарри хмыкает. Это почти смешок. Эггси почти готов ему врезать.- Иногда я об этом забываю. Кроме того, ты особенно красив, когда злишься.- Господь, зачем я вообще хотел этих отношений, - бормочет Эггси, возводя глаза к потолку — достаточно громко, чтобы быть уверенным, что Гарри прекрасно это слышал.Тот ничего не отвечает — просто молча кладёт раскрытую ладонь между лопаток Эггси.Спустя несколько постов контроля на пути через бесконечные переходы и коридоры, они оказываются в нужном месте аэропорта. Ну, Эггси надеется, что это нужное место. Гарри, ранее выяснивший у него номер рейса, занимался всей навигацией — Эггси постоянно путался в Хитроу и в спокойном состоянии.- Расслабься. Они уже приземлились, - говорит ему Гарри, кивая на электронное табло.Эггси подозрительно вчитывается в строки, и вскоре выясняет, что всё так. Вздыхает. Улыбается.- Ты всё равно невозможен.- Я знаю, Эггси, - кивает Гарри с почти что улыбкой.Эггси мстительно берёт Гарри за руку и прислоняется плечом к его плечу. Сплетает их пальцы. Гарри остаётся расслабленным, не отвлекаясь от наблюдения за самолётами снаружи. Эггси занимает себя наблюдением за дверьми, ведущими из пограничного контроля, а точнее — за людьми, выходящими из них — наблюдает за их мимикой, вслушивается в обрывки разговоров, рассеянно гадает, кто они и какой может быть их жизнь.Гарри не тревожит его, похоже, вполне удовлетворённый тем, что он наконец успокоился, и занятый своими собственными мыслями.

И вот Эггси наконец видит трёх маленьких людей про которых ему не нужно ничего придумывать — он и так хорошо с ними знаком. Его губы сами собой растягиваются в улыбке. Первой из всех его видит Муни — подпрыгивает и с громким возгласом восторга несётся к нему, оставив позади девушку-сопровождающую. Дейзи и Габриэль ориентируются быстро — и вот в сторону Эггси и Гарри уже несется маленький табун детей. Эггси опускается на колени — для большей опоры, чтобы не сбили с ног — и через несколько мгновений у него уже полные руки детей.- Привет, котятки, - отсмеявшись, говорит он, гладя каждого по волосам. - Ох, я вижу, вы с бабушкой пошли ва-банк со сменой прически? - Спрашивает он у Муни, волосы которой теперь едва достают ей до плеч — она несколько месяцев уговаривала Эггси на стрижку, но тот отвечал, что она должна получить личное одобрение от мамы и бабушки. На самом деле, Анвину просто нравились длинные волосы дочери, хотя он признавал, что ухаживать за ними было не так уж легко.Муни радостно улыбается и кивает.- Тебе нравится? Теперь у нас с Дейзи одинаковые прически!Эггси с улыбкой смотрит на Дейзи. Её волосы, которые полгода назад были абсолютно разной длины из-за того, что она, похоже, стригла их сама — как могла — за лето наконец-то выровнялись по длине — и были подстрижены примерно так же, как у Муни — разве что чуть короче.Дейзи улыбается ему — скромная маленькая улыбка, чуть порозовевшие скулы — но открытый, безбоязненный взгляд серых глаз, невероятно ярких на фоне чуть тронутой загаром кожи. Его девочка наконец-то оттаяла — эта мысль наполняет его радостью, но и ужасом тоже — потому что он знает, какой разговор им предстоит. Но он заставляет себя отбросить эту несвоевременную мысль и кивает.

- Конечно, мне нравится, - говорит он, и, взглянув поверх макушек детей, видит девушку-сопровождающую, терпеливо ждущую в нескольких шагах от них. - Как насчет того, чтобы сказать ?привет? Гарри? Мне нужно подтвердить, что я ваш папа.- Он наш папа! - Поворачиваясь к девушке, весомо заявляет Муни. - У нас одинаковые брови, видите?Девушка улыбается. Эггси тихо посмеивается, собираясь подниматься на ноги. Так просто это ему не удаётся, потому что Габи, как маленькая проворная обезьянка, цепляется за его шею, явно ожидая оказаться у него на руках.- Окей, мистер, - со вздохом соглашается Эггси, поднимаясь со своей ношей и устраивая мальчишку у себя на бедре. - Ты увесистый, ты знаешь?- Я знаю. Но ты же меня поднял, - невозмутимо отзывается сын.Железная логика. И похожа на хартову — настолько, что впору начинать волноваться.Девочки отправляются приветствовать Гарри. Габриэль со своего места на руках Эггси машет ему рукой, а после с внимательным видом наблюдает за разговором Эггси и сотрудницы сопровождения. Когда те заканчивают и девушка уходит, Габриэль сообщает:- Она перепутала меня с девочкой. Разве я похож на девочку?- Ну… волосы у тебя теперь длиннее, чем у сестёр, так что, может быть, она просто была не слишком внимательна в спешке. Всё-таки она одна, а вас трое, - отвечает Эггси. - Тебя это обидело?Габриэль задумчиво смотрит наверх.- Ммм, нет. Не думаю. Мне просто интересно.Эггси, который всё никак не мог понять, что не так с его сыном, наконец настигает озарение.- У тебя что, выпали передние зубы? - Удивленно спрашивает он, будто бы не в состоянии поверить своим глазам.- Ага, - с довольным видом кивает Габриэль и улыбается совершенно изумительной беззубой улыбкой.Эггси вздыхает и прижимает сына к себе чуть крепче. Всё-таки, дети растут непозволительно быстро.Они возвращаются к Гарри и девочкам — Эггси командует Габриэлю спрыгивать и продолжать путь на своих двоих, тот хмурится, и явно начал бы ныть, если бы не присутствие Гарри — тот смотрит на него выразительно, каким-то особенным взглядом, который эти двое делят между собой уже достаточно долгое время, и Габриэль вздыхает, но слушается.Гарри удовлетворённо кивает. Эггси недоуменно качает головой, гадая, что за ещё за трюки он увидит от этих двоих, целует сына в светлую макушку и берёт его за руку. За вторую руку его берёт Дейзи. Муни, вполне довольная тем, как всё сложилось, с улыбкой протягивает руку Гарри. Тот принимает её ладошку разве что на одну секундочку сдвинув брови.Они направляются в сторону зоны выдачи багажа. Эггси смотрит на Гарри и Муни, идущих впереди. Каждый раз, когда он видит Гарри, идущего за руку с кем-то из детей, в нём поселяется чувство неуверенности в реальности происходящего. Мог ли он предположить год назад, что такая картина вообще возможна? Нет, не мог допустить даже мысли. Эггси улыбается сам себе — в ответ на расползающуюся внутри нежность.

Они добираются до дома под аккомпанемент болтовни Муни — и волнение, которое тугими узелками скручивалось в груди Эггси с самого утра, потихоньку испаряется. Когда стайка детей вбегает в дом, и они с Гарри заходят следом, закрывая входную дверь, дом наконец перестаёт казаться таким непереносимо тихим и пустым. Гарри снова отвлекается на что-то в своём планшете. Эггси берёт его под локоть и тянет из прихожей, пока они не встаёт в дверном проёме, ведущем в гостиную.

Прислонившись спиной к косяку, он с улыбкой смотрит на Дейзи, которая переводит взгляд широко открытых глаз с цифрового пианино, поселившегося в углу комнаты на Эггси и обратно.- Ты сказала, что хочешь заниматься больше, - чуть поведя одним плечом, говорит Эггси. - Тётя Джейн одолжила нам одно из своих.Эггси понимает, что Джейн ничего им не одолжила. Она просто отдала Дейзи свой инструмент. Да, в доме родителей Джима всегда было три пианино — более чем достаточно для одного человека. И всё же Эггси сопротивлялся — до тех пор, пока Джейн не напомнила ему, что он не в том положении, чтобы спорить. Потому что всё это делается вовсе не для него.

Теперь, наблюдая за прорывающейся наружу бурной радостью Дейзи, Эггси думает о том, что, возможно, стоит научиться порой подавлять желание отстаивать свои чертовы принципы.- Можно я ей позвоню? - Вприпрыжку приближаясь к Эггси, спрашивает Дейзи.- Думаю, да, - взглянув на часы, кивает Эггси. Достаёт телефон, нажимает на нужный номер и протягивает Дейзи. Та обнимает его, и, прижав телефон к уху, всё так же вприпрыжку удаляется в сторону заднего двора дома.Тем временем по второго этажа, судя по топоту, как раз спускается другая парочка.Эггси поворачивается к лестнице. Гарри всё так же занят чем-то в своём планшете.- Там самокаты, папа, - объявляет Муни.- Где самокаты?- У нас в комнатах, - фыркает Габриэль. Ох уж этот темперамент. - Ты сказал, нас задавит машина и мы свернём себе шеи и переломаем руки, - невозмутимо перечисляет он.- Я говорил, - соглашается Эггси. - Но я тут ни при чем, - он кивает в сторону Гарри. Тот хмуро зыркает на него, подняв взгляд от планшета — он хотел, чтобы Эггси сделал вид, что Гарри никак не связан в появлением самокатов в доме, но как бы не так — он связан с ними напрямую и он получит своё.Но, несмотря на весь этот свой невозмутимый и хмурый вид, когда Муни и Габриэль нападают на Гарри с объятиями с двух сторон, уголки его губ немного поднимаются — это почти незаметная тень сознательно сдерживаемой улыбки, но важно, что она есть.- Ну всё, - ворчит Гарри, - подождите Дейзи и идите покатайтесь по улице.- От перекрестка до перекрестка, - занудно добавляет Эггси. - Не дальше.Муни убегает за Дейзи — уводит её, всё ещё разговаривающую по телефону, наверх. Спускается обратно она позже всех — в равной степени растерянная и подозрительная.

- У меня не было дня рождения, - говорит она, будто бы кто-то мог это забыть.- Но было бы странно, если бы у этих двоих были самокаты, а у тебя нет, - отвечает ей Гарри.От этого она становится только ещё более растерянной.Это каждый раз разбивает Эггси сердце — там, где у обычных детей должна быть радость, у Дейзи только растерянность и подозрительность. Никто не был добр к ней слишком давно. Никто не любил её безусловной любовью, которую незачем ставить под сомнение. Эггси улыбается горькой улыбкой и притягивает девочку к себе в объятия.- Не думай об этом сейчас, милая. Беги к этим двоим.Дейзи слушается — потому что она слушается всегда. Проходя мимо Гарри, она берёт его за руку, сжимает пальцы вокруг его ладони и отпускает. Гарри задумчиво смотрит девочке вслед.- Знаешь, - говорит он Эггси, - иногда мне кажется, что стоит устроить всё так, чтобы её так называемые родители обнаружили себя за решёткой на следующие пятнадцать-двадцать лет.Эггси, склонив голову к плечу, внимательно смотрит на Харта, который всё так же смотрит в сторону входной двери — и с некоторым удивлением заключает, что он сейчас совершенно серьёзен. Мысли спросить о том, действительно ли он может устроить подобное, у Эггси не возникает — он совсем не уверен, что хочет слышать прямой ответ.Когда Гарри наконец смотрит на него, в его взгляде остаётся лишь легкая тень ледяной, идеально контролируемой злости.

- Мы так и будем стоять в прихожей? - Буднично интересуется он.Эггси усмехается, и, взяв мужчину за руку, тянет его внутрь гостиной.Вечером Гарри сидит за кухонным столом в доме Эггси и, по-прежнему сохраняя вид человека, занятого работой, наблюдает за тем, как его мальчишка возится на кухне с детьми. Кому-то из них в голову пришла абсурдная мысль приготовить пиццу вместо того, чтобы её заказать — и именно этим они и занимались. Совершенно бессмысленные авантюризм — но все четверо, похоже, были довольны собой. В данный момент времени самым громким звуком в доме было верещание Габриэля, вызванное тем, что Эггси показывал ему, как замешивать тесто, взяв его ладони в свои и поместив в довольно липкую и склизкую массу.Гарри тихо хмыкает и качает головой. Его удивляет то, что, похоже, только наедине с детьми Эггси наконец обретает свойство какой-то неуловимой целостности — искренней и подлинной. Гарри привык всегда следить за Эггси, когда тот рядом — он находил удовольствие в наблюдении за тем, насколько неуловимо-разным может быть мальчишка рядом с разными людьми. В какой-то степени это было не чуждо любому человеку, но у Эггси это было выражено ярче, и при этом он не делал этого специально. Это было как будто бы ещё одно свойство характера. И это завораживало.Гарри не беспокоило то, что с ним Эггси тоже был другим. Ему нравилась ?его? версия. В ней было больше острых углов — больше дерзости, озорства, смелости и страсти. И совершенно опрометчивая, буйная — любовь. Прямая и неумолимая. Гарри никогда никому не признается, насколько это шокирует его и сбивает с толку — до сих пор.Но с другой стороны — наверное, его очень сложно любить по-другому.Гарри часто думает о том, что мальчишка слишком много на себя берёт. Гораздо чаще, чем хотелось бы. Его раздражает то, что он не видит способа это исправить — в некоторых вопросах Эггси упрям как осел. Гарри знал, что Эггси не любит свою нынешнюю работу — но не жалуется, потому хорошо получает и имеет достаточно свободный график. Гарри знал и то, что мальчишку утомляет постоянная необходимость в дополнительных подработках — ведь далеко не все его работы по переводам увлекательны. И ещё Гарри знал, что при всём этом Эггси едва сводит концы с концами — но встречает любые попытки помощи с завидным сопротивлением. За прошедший год Гарри удалось приучить Эггси к тому, что желание Гарри купить что-то ему или детям, или приехать и забить их холодильник продуктами должно восприниматься исключительно как личный эгоистичный порыв самого Гарри, а совсем не как желание чем-то помочь. Небольшое искажение смысла его действий, как не удивительно, сработало. Сейчас Эггси довольно расслабленно воспринимал даже то, что два раза в неделю ему привозили продукты, доставку которых Гарри уже давно организовал как постоянную.Харт бы с радостью решил половину всех этих проблем, просто погасив долг Анвина за дом — но он понимает, что согласия мальчишки ему не добиться, а сделав подобное самовольно он рискует попасть в неприятности. Как бы удивителен не был этот факт — но расходиться с Эггси ему совсем не хотелось. А подобная самодеятельность могла привести и к такому — просто потому что Эггси невыносимый упрямец.После появления в семье Дейзи Гарри пару раз предлагал Анвину найти няню, которая бы развозила детей по занятиям после школы, сняв с плеч Эггси хотя бы эту нагрузку. Тот невозмутимо и уверенно говорил, что он справляется. Гарри видел график занятий детей на этот месяц — он висел прямо тут, на стене в столовой. Харту было очевидно, что Эггси вскоре прекратит справляться с этим в одиночку. И пусть он продолжает вести себя так, будто всё под контролем, Харт знает, что должен каким-то образом надавить на мальчишку и заставить его прекратить упираться.Гарри устало вздыхает и трёт переносицу, прикрыв глаза. Один упрямый мальчишка — и столько проблем. Почему ему вообще есть до этого дело? Харт прекрасно знает ответ на этот вопрос, и он ему не нравится — потому что подводит черту под годами успешной сепарации Харта от сильных привязанностей и не сулит, по личному мнению Гарри, ничего, кроме неприятностей.Если бы он только знал, что на самом деле обретёт в Марокко — никогда бы и не подумал ступить на этот пыльный клочок земли, зажатый между пустыней, океаном и горами. Теперь у него есть семья, которой он никогда не думал обзаводится. Осознание приводит его в ужас на регулярной основе. Но что бы он не чувствовал к Эггси — это оказывается сильнее. Настолько сильным, что он почти — почти этому рад.После того, как приготовление пиццы завершено — к большому удивлению Харта, даже успешно — они все вместе устраиваются в гостиной. Событие весьма редкое — как правило, когда дети дома, Эггси довольно строг в правиле о том, что есть следует за обеденным столом. Далее между детьми следует небольшой спор о том, что будут смотреть. Девочки настаивают на японской анимации, Габриэль упирается, Эггси почему-то считает, что все должны смотреть одно и то же. Когда Габриэль переключается на яростный спор с Эггси, Гарри вздыхает. Эти двое, при всей их глубокой любви друг к другу, порой вообще не способны найти общий язык — в основном из-за того, что они одинаково упёрты.- Почему это такая проблема? - Спрашивает Гарри. - Нам космос, вам мультфильм. Никто не собирается уходить в другую комнату.- Ты не будешь смотреть с нами? - Тут же спрашивает Муни с самым жалобным видом.- Вот почему, - бурчит Эггси себе под нос.Гарри вдыхает. Выдыхает. Ему плевать, что смотреть — он не будет обращать внимания на содержание, занятый своими мыслями. Ему надо, чтобы все успокоились и перестали его отвлекать.

- Я постараюсь наблюдать за происходящим, - говорит он наконец, - я уверен, что если я пропущу что-то интересное, ты обязательно мне расскажешь. Верно?Муни поджимает губы, задумчиво смотрит на Гарри, а потом кивает.

- Тогда, полагаю, мы договорились, - удовлетворенно кивает Харт и выразительно смотрит на Эггси.- Окей, - кивает Анвин, сдаваясь. - Неси ноутбук, - велит он Габриэлю.Вернувшись, Габриэль забирается на диван рядом с Гарри и устраивается у него под боком. Муни и Дейзи умещаются с другой стороны. Эггси вполне уютно устраивается на полу, прислонившись головой к коленке Гарри.Харт не замечает того, как спустя пятнадцать минут, погрузившись в собственные мысли, он принимается мягко разминать пальцами плечо Эггси — это действие уже давно обратилось в привычку. А вот то, что вторая его рука почти сама собой начинает гладить медленно засыпающего Габриэля по волосам — это что-то новенькое. Он хмурится на собственную руку, останавливает её самодеятельность — но Габриэль ворочается и теснее прижимается к его боку, и Гарри сдаётся и продолжает. Этот ребёнок определённо именно на него крайне дурное влияние...Когда Эггси оборачивается назад, чтобы взглянуть на Гарри, то его взгляду предстаёт картина почти сюрреалистическая в своём очаровании. Габриэль, свернувшись калачиком, мирно спит под боком у Гарри, а тот, задумчиво смотря скорее не в экран ноутбука, а сквозь него, медленно перебирает пальцами длинные волнистые волосы мальчика. Почувствовав на себе взгляд, Гарри поворачивает голову — и посылает Эггси этот свой потрясающе-красноречивый взгляд, который означает ?только попробуй хоть что-то сказать?, но несёт в себе до смешного мало угрозы. Эггси улыбается, и отвернувшись обратно к экрану ноутбука с мультиком, по-кошачьи трётся о колено Гарри щекой.Этой ночью Гарри остаётся — хотя и не планировал. Относит крепко спящего Габриэля в его спальню, и оставляет Эггси переодевать его в пижаму. Вместе с Муни и Дейзи приводит в относительных порядок кухню. В процессе случайно проговаривается, что когда-то давно его учили играть на пианино. После пяти минут очень эффективного девчачьего нытья сдаётся и соглашается на демонстрацию своих давным-давно заржавевших навыков — и конечно, в этот момент, когда пальцы Гарри скользят по клавишам, повторяя гаммы, которые он каким-то чудом всё ещё помнил даже не мозгом, а скорее телом, Муни крутится под звуки в танце с самой собой и Дейзи, прислонившись к спинке стула, на котором сидит Гарри, чуть нахмурившись, сосредоточенно наблюдает за его руками, Эггси заходит в гостиную.- Ты играешь?- Меня заставили, - отзывается Гарри, не останавливаясь и добавляя на клавиши вторую руку.- О? Я говорил не об этом, но и это очень интересно, - с мягкой иронией тянет Эггси. Потому что знает — Гарри невозможно заставить, если он действительно не хочет поддаться. И то, что его упрямый, невыносимый порой Гарри поддаётся девочкам… что ж, кто сказал, что Эггси не может любить ещё сильнее?***К завершению первой учебной недели Эггси вымотан настолько, что почти готов плюнуть на всё, спрятаться на чердаке и провести все выходные, завернувшись в плед, с горячим чаем и дюжиной самокруток, которые спрятаны в портсигаре в ящике его рабочего стола. Да, он собирался бросить. Нет, у него не получилось.Интересные новости и веселые времена начинаются на следующее же утро — стоит только Гарри уехать. Муни проговаривается случайно — в пылу очередного спора с Габриэлем.- Надеюсь, что у мамы родится девочка. Я больше не хочу братьев, - в сердцах заявляет она.Габриэль делает большие глаза и выразительно смотрит на Муни. Та ойкает и прикрывает рот ладошкой. Эггси, который запросто пропустил бы фразу мимо ушей, если бы не эта заминка в яростном споре, подозрительно щурится, перематывает назад, воспроизводит в памяти фразу дочери и недоверчиво интересуется:- С чего ты взяла, что у мамы должен кто-то родится?- Ну… - замявшись, тянет Муни. - Она просила ничего тебе не говорить. Хотела рассказать сама. Попозже.Эггси вздыхает. Зная Тамилу, ?попозже? могло наступить через девять месяцев. А ведь она с такой уверенностью говорила, что не намеревается заводить отношений по крайней мере до тех пор, пока не закончит с учебой...- Окей, - вздыхает Эггси, ухмыляясь. - Значит, сделаем вид, что я этого не слышал. Но тогда — вы заканчиваете этот спор.Эггси строго смотрит на двоих. Те согласно кивают, берутся за руки и убегают на задний двор. Эггси вздыхает ещё раз, в который раз гадая, закончится ли у этих двоих когда-то этот период отношений любовь/ненависть, и переводит взгляд на Дейзи, которая сидит в наушниках, целиком поглощенная игрой на пианино. Иногда он переживал по поводу того, что она такая тихая. Иногда — вот как сейчас, он не мог отрицать, что рад этому.Чуть позже на неделе Габриэль шедеврально слетает с самоката. На первый день школьных занятий он заявляется с двумя ободранными коленками, двумя ободранными локтями и одним ободранным подбородком.

Ещё через пару дней Эггси сидит на бортике ванны и вспенивает шампунь на волосах сына.

- Пап, - начинает тот.- Ммм? - Отзывается Эггси сонно. Время перевалило за одиннадцать, девочки уже давно спали, а Габриэль выпросил у Эггси разрешение позаниматься подольше. А это означало, что завтра их обоих ждёт тяжелое утро.- Почему девочки могут носить штаны, но мальчики не могут носить юбки?Эггси прекращает размеренное движение пальцев в волосах сына. Хлопает глазами пару раз, задумчиво уставившись в стену. Это один из тех детских вопросов, на которые не слишком-то просто ответить ребёнку. Борьба за равенство, мода, войны — всё это не темы для разговора в ванной в двенадцатом часу ночи.- Что ж… - неуверенно тянет Эггси. - Раньше девочки носили только юбки. И мальчики тоже носили юбки когда-то. В Шотландии мужчины и сейчас носят килты — это такая юбка до колен. Ты знаешь, что в Марокко мужчины часто носят джеллабы — это почти что платье… Так что нельзя сказать, что мальчики не могут носить юбки или платья. Это скорее вопрос желания и удобства. И традиций.- Традиций?- Где-то этому не удивятся. Где-то будут обращать внимание.- А здесь, в Лондоне?Эггси снова ненадолго задумывается.- Давай закончим с купанием и договорим? - Предлагает он в итоге. Габриэль согласно кивает.- Думаю, - возобновляет прерванный разговор Эггси, заворачивая сына в полотенце, - это довольно необычно для Лондона.- А что, если я хочу юбку или платье? - Самостоятельно залезая в свою пижаму, интересуется Габриэль.Эггси, уже понявший, к чему идёт этот разговор, почти успевает морально подготовится к этому вопросу.- Хм. Я знаю, как мы можем поступить.- Как?- Мы попросим у Муни поделиться с тобой чем-нибудь из её гардероба — ты почти что догнал её по росту, так что тебе будет как раз. Походишь так дома и решишь, насколько тебе по душе такая одежда.Габриэль задумчиво хмурится, а потом кивает.- Вот и славно, - с облегчением выдыхает Эггси. Не то, чтобы у него были большие проблемы с фактом того, что Габи хочет себе платье — это, в конце концов, просто одна из стадий исследования самого себя — не больше. С чем у Эггси есть проблемы — так это с возможной реакцией окружающего мира на Габриэля. Его сын и так был достаточно… другим.Но пока всё это будет происходить в стенах дома — он не будет ни о чем волноваться. А всё, что будет потом — будет потом.Вишенкой на торте становится звонок от учителя Муни и Дейзи в середине дня в пятницу. Звонок из школы среди дня в принципе не сулит ничего хорошего — и Анвин ощущает липкий страх, расползающийся в груди. В итоге оказывается, что не случилось ничего страшного. Ну, почти ничего страшного, за исключением того, что Дейзи то ли с кем-то подралась, то ли почти подралась. Когда он приезжает в школу, выясняется, что некий мальчик классом старше начал цепляться к Муни, толкнул её, и этим заработал себе возможность стычки с Дейзи. Его девочка, не размениваясь, врезала обидчику по уху. И всё бы этим и закончилось, если бы другой парнишка, из компании приятелей, наблюдавшей за стычкой, не додумался поднять камень и кинуть его в Дейзи. И попал в голову. И в этот момент Муни побежала за учительницей, а мальчишка, с которым у Дейзи случилась стычка, наорал на своего гения-приятеля и, возможно, предотвратил ещё одну потенциальную драку, потому что когда мисс Льюис подоспела к месту происшествия, он уже стоял между ним и Дейзи.Камень был небольшой, и черепушки у детей по определению довольно крепкие, так что с Дейзи всё было в порядке — зато Муни была зареванная до красных глаз и икоты. Эггси имел разговор с учителем, директором и двумя родительницами — одной крайне неприятной особой (мать кидателя камней), и второй — куда более легкой в общении (мать изначального задиры). С последней они обменялись телефонами, потому что та была намерена отправить сына домой к Дейзи с извинениями.

В общем, то ещё завершение первой недели с детьми. И, к сожалению, грёзам о теплом пледе не суждено сбыться - он имел неосторожность рассказать детям о предстоящем путешествии выходного дня неделей раньше, и теперь у него не было никаких шансов отвертеться.

В итоге он был совсем не в духе в утро из поездки. И его грызла вина за то, что он не в духе. И поэтому он начинал быть ещё больше не в духе. Гарри, приехавший в середине дня, бросает на него единственный взгляд и тут же интересуется, всё ли в порядке. Эггси, конечно, отвечает, что всё волшебно. Конечно, совсем не убедительно. И, видимо, таким тоном, что больше Гарри ни о чем не спрашивает, а идёт загонять детей в машину.Нельзя сказать, что Эггси не благодарен мужчине за то, что всё, что ему остаётся через пятнадцать минут — это просто сесть за руль и поехать.

В этот раз они приезжают не заранее, как в том году, а к самому началу действа. Пока Эггси перетаскивает вещи в дом, Гарри технично избавляется от детей, отправив из развлекаться с остальными детьми — Эггси видит из окна в холле второго этажа как Харт что-то говорит Габриэлю, задержавшемуся рядом с ним и показывает куда-то в сторону от себя. Убеждает идти к детям — догадывается Эггси, потому что Габриэля надо убеждать идти и общаться с кем-то незнакомым. И Гарри… что ж, он справляется с этим виртуознее самого Анвина. Но теперь это не вызывает у Эггси ничего кроме улыбки.Он спускается вниз и выходит на улицу, направляясь в ту же сторону, что и Гарри. Они доходят до компании друзей Харта почти одновременно. Эггси, сунув руки в карманы, бурчит короткое приветствие — и тут же оказывается припечатан оценивающим взглядом Элизабет.

- Боже, - тянет она, взглянув на Харта, - ты что, всё-таки справился с тем, чтобы высосать из мальчика всю жизнь?- Не знаю, о чем ты, - пожимает плечами Харт. Явно раздраженный фактом этого самого незнания.Лиз задумчиво хмыкает.- Окей. Принеси человеку вина, - командует она и Эггси получает редкую возможность наблюдать за тем, как Гарри закатывает глаза. Уголки губ Анвина ползут вверх практически помимо его воли — всё-таки взаимодействие этих двоих всегда очень забавный процесс.И самое забавное тут то, что Гарри действительно делает, как сказано. Спустя минуту в руках Эггси, уже устроившегося на пледе, расстеленном на траве, рядом с Лиз, появляется бокал с вином. Вино, судя по цвету, разбавлено водой — и Эггси благодарно улыбается Гарри, одновременно такому вредному и чуткому, который знает, что Эггси предпочитает не пить при детях и последний раз пил что-то алкогольное довольно давно.- Отлично, - кивает Лиз и к ужасу Анвина протягивает ему свой открытый портсигар. И он знает, какие у Лиз самокрутки.- Нет, Лиз. У меня там дети.- Я знаю, - кивает она, - там почти безобидное количество. Твоё сознание не заметит, а вот твоей нервной системе станет полегче.- Она не врёт, - кивает Флойд.Эггси с обреченным вздохом качает головой и берет из портсигара самокрутку.

- Так-то лучше, - хвалит Лиз. - Тебе не предлагать? - Спрашивает она у Харта, подняв взгляд.Тот отрицательно качает головой.