Часть 2: Непревзойдённое величие (1/1)

Как бы ни славилась должность завоевателя приключениями и опасностью?— чаще всего исследование новых территорий представляло собой рутину. Флот постепенно расширял космические границы Иркенской Империи, помечая прилегающие к дому территории своей собственностью и охватывая всё новые и новые объекты Вселенной. Нужно было изучать планеты на пригодность для жизни возможной колонии, изредка истреблять или порабощать низшие формы организмов. Это занимало недели полётов, и не с кем было развязать даже крошечной войны! Единственной угрозой для представителей Империи являлись бескрайние звёздные просторы. Иркенская раса была единственной в своём роде… Вот только однозначную гордость это осознание не вызывало.Корабль готовится покинуть очередную пустошь. Учёные сворачивают настольные лаборатории. Зим с солдатами скучающе присматривают за ними. Бесполезный шар грязи и уныния… Ни условий для жизни, ни полезных ископаемых. Станет одним из многих отметок того, насколько уверенно разрастается Иркенская Империя.Давящее чувство в горле заставляет Зима отключить силовое поле вокруг головы, что создавало шлем. С пояса, полного оружия, он снимает ингалятор и прижимает ко рту; вторая ладонь ненавязчиво поглаживает округлый надутый лобок под тяжёлой бронёй. Первый раз за сутки… Прекрасно. Личинки всё меньше отбирают энергии у своего папаши. Почти готовы из стадии созревания перейти в паразитирование. Наконец-то иркен избавится от линьки, нехватки кислорода и безжалостного истребления провианта.Сопартийцы всё ещё иногда посматривают на Зима с долей беспокойства и недовольства. Зим чувствует на себе их взгляды, когда вновь активирует шлем и убирает ингалятор. Они наверняка не считали, что в его положении Зиму стоило путешествовать по Вселенной. Благо, уберегли себя от того, чтобы даже намёк на это дать своему командиру-захватчику! Иркен бы долго спорить не стал. Не позволил бы считать себя слабым… И плевать, что это было всего лишь проявлением неравнодушия к сородичу. Зим не утратил ни капли своего могущества из-за грядущего родительства!—?Поживее! Мы не можем не явиться на назначение Всемогущего Высочайшего!Пара учёных окидывают лидера в положении раздражёнными взглядами; один из них шипит. У них всех есть время! Они не будут нестись сломя голову с дорогим оборудованием наперевес только потому, что завоеватель рвётся домой к муженьку! Зим показательно отвечает на любовь сородича к его драгоценным склянкам: горбится, дыбит антенны и рычит. Его это не волнует! Сказали быстрее?— значит, быстрее! Щуплый учёный не желает нажить на себе гнев не только коммандира, но и превосходящего в росте и силах сородича. Он невольно двигается быстрее. Его коллегии берут с него пример. А солдаты смеются: поставили бедолагу на место.—?Постоянно пытаются казаться выше других… —?тихо фыркает сопартиец Зима, переглядывается с другими вооружёнными собратьями,?— Только потому что лично общаются с Основателями. Друзей нашли, ха!..—?Они ничем не особеннее нас,?— соглашается Зим, пристально разглядывает учёных, погружающих последний контейнер на корабль. Наконец-то можно отбывать,?— Такой же рабочий материал как все остальные. Только шума от них, на мой взгляд… Больше, чем пользы.Солдаты согласно кивают. Всё, что требуется от каждого из них, это приносить своему дому пользу и не чваниться о своих способностях. Точно также, как делают Основатели, коим мог стать любой из иркенов. Их деяния заслуживали уважения. Их контроль упрощал и организовывал жизнь имперских детей. Без них представить своё существование было бы крайне сложно, если не невозможно. Но видеть в них божества? Пресмыкаться и нисходить боязливым трепетом? Нет… Благополучие Иркенской Империи зависит от каждого, кто её населяет. И основатель, и подчинённый друг от друга ничем не отличаются. Потому что любой из них способен занять место каждого.Назначение Всемогущего Высочайшего стало поводом временно освободить всех от работы. Каждый должен был присутствовать на столь знаменательном, почти поворотном историческом моменте для Империи. Зим не знал, сколько бы ещё длилась миссия, если бы не это событие. Но насколько важным ни казалась бы смена лидеров?— его Диб был для завоевателя намного важнее. Событие?— лишь повод поскорее встретиться с любимым супругом.Перед отбытием Зим оставляет на планете маяк. Небольшое активированное устройство врывается щупальцами в земную кору, тянется к ядру, чтобы черпать энергию из самой планеты. Сгенерированные радиоволны обоймут всю пустыню и будут следить за состоянием планеты. Появится на ней жизнь, вторгнется чужеземец?— сигнал отправится к учёным прямиком на Ирк. Основная часть миссия считалась завершённой.В космическом порту кораблей больше, чем обычно. Как, впрочем, и иркенов. Служивых встречают семьи и друзья. Народ отправляется на представление нового лидера. Нет времени даже разгружать технику и добытые материалы: нужно следовать точно по графику. А по графику сейчас?— всеобщий торжественный перерыв, к которому велась усердная подготовка.Зим робко бродит среди массы сородичей, не перестаёт оглядывать стальные платформы, полные машин и прохожих. Чувствует, что Диб где-то здесь… Как и он выискивает его в толпе… Уверенные шаги в военных сапогах обходят счастливые пары, веселящиеся группы, сосредоточенный поток имперских детей. Ему шагают навстречу и выбредают на небольшой участок свободного пространства: маленькую ?сушу? посреди охваченного жизнью порта. Но едва они встречаются друг с другом взглядами?— как никого кругом больше нет.К мужу Диб подходит с нежной улыбкой, но при этом с какой-то стеснённой осторожностью. Он сам едва освободился с работы: в запачканном халате и перчатках, с защитными очками на веснушчатом лице, на плече сумка с инструментами. Неряшливый, взбалмошный вид… Который для Зима не перестаёт быть прекрасным с момента их первого свидания, их прекрасной свадьбы, их каждой любовной ночи. Едва они встречаются взглядами… И Зим идёт навстречу супругу с той же трепетной нежностью, с которой когда-то шёл к алтарю.—?Привет,?— тише, чем стоило, приветствует Диб. Зим понимает, с чем связано его осторожное поведение. Он мог бы раздражиться на то, что в который раз его доводы игнорируют! Но ограничивается лишь смиренным спокойствием: он слишком рад видеть возлюбленного.—?Я уже говорил, Диб… Я сильный. Я выдержу.И руки показательно расставляются в стороны для объятий. На миг задумчивости Диб прижимает антенны к затылку. Он не хочет нагружать беременного мужа… Слишком переживает, что их потомство может пострадать от чрезмерной радости… Но как же он скучал! Как отчаянно старался уйти с головой в работу, чтобы скоротать время разлуки!..Радость вспыхивает в медовых глазах с новой силой, и Диб прыгает Зиму на руки. Его уверенно ловят и прижимают к себе, пока он оборачивает руками шею любимого завоевателя и его талию ногами. Иркен урчит и трётся о щеку мужа, о его антенны. Снова вместе… Все впятером… Наконец-то.—?Почему ты не хочешь, чтобы я стал учёным, и мы бы путешествовали вместе?.. —?прикрыв глаза, Диб наслаждается тем, как его плавно покачивают в руках.—?Потому что тогда тебе придётся встречаться с отцом, а мы его ненавидим… —?с мягкой расслабленной улыбкой воркует Зим. В ответ ему следует столь же расслабленная констатация факта:—?Верно… Постоянно забываю, что отец всё ещё учёный, и на Ирке придётся стать его подчинённым.Объятия мягко разрываются, Диба возвращают на ноги. Он снимает съехавшие на лоб защитные очки и убирает в сумку; от любимого лица взгляд переводится на живот. Кажется, тот ещё немного подрос за прошедшую неделю.—?Как поживает наш любимый папочка? —?трёхпалые руки мягко прикасаются к выпуклости под бронёй завоевателя. Вздёрнутые антенны пытаются прослушать крошечные сердцебиения созревающих малюток. Мирный ритмичный пульс успокаивает и расслабляет… Мнимым ощущением чувствуется на собственных ладонях… Во всей своей расстроганности Диб опускает антенны и изгибает стволики. С их с Зимом смитами всё в порядке. Ещё немного, и они с ними встретятся…—?С папочкой всё отлично, если не считать кислородного голодания, голодания обычного, и… Во имя Империи, как же чешутся мои глазницы! —?Зим яростно трёт веки. Похоже, вечер придётся посвятить нежным местам, которые слоятся из-за недостатка питательных веществ в организме.Диб хлопает мужа по рукам, чтобы тот убрал их от век; сам заглядывает в рубиновые глаза. Слоятся… Антенны тоже. Диб поможет Зиму. Не без нескольких долгих и насыщенных нотаций…—?Ты принимаешь лекарства? —?строго спрашивает он, уже зная ответ.—?Конечно принимаю! —?без капли сомнений говорит Зим. Мимо него проходит один из его подчинённых солдат с семьёй. С насмешкой тот бросает ?Нет, не принимает?, отчего завоевать возмущённо вздрагивает. Как смеют следить за ним, да ещё встревать в личный диалог?! —?Ангар захлопни! Уволю! —?внимание возвращается к супругу, и менее уверенно завоеватель продолжает,?— Он лжёт!.. Зим принимает всё, что должен.—?Зим… —?иркенский возлюбленный супится, и смотреть на его угрюмое разочарование захватчику тяжело.—?Ну что? Ты знаешь, что Зим постоянно занят! А эти лекарства?— редкостная гадость! Я принимаю так часто, как могу… —?иркен берёт супруга за руки, виновато понуряет антенны,?— Правда…Ничего ответить Диб не может. Только ограничивается усталым вздохом. Полной отдачи от своего мужа он не ожидал… Зим проявляет ответственность в меру своих способностей, степени разгильдяйства и осознания её важности для возлюбленного. О большем просить просто невозможно.—?Нам нужно идти… —?вместе с мужем за руку Диб идёт к выходу из порта. Иркенская масса постепенно редеет, и лучше им не задерживаться, а отправляться вместе со всеми на торжество,?— Поговорим об этом потом.Дорожный транспорт погружает имперцев в просторные смотровые площадки и развозит по площадям. В каждом городе творятся столпотворения, не говоря о столице. Освобождённый от работы народ собирается вместе, чтобы поприветствовать нового лидера Иркенской Империи. Каждый мог только гадать кто им станет и не ухудшится ли их жизнь после этого дня. Впрочем, всеобщий оптимизм, предвкушение чего-то нового заряжали воздух некоей надеждой в том, каким будет завтрашний день.Зима, Диба и окружающую их толпу доставляют на площадь, располагающуюся недалеко от места проживания пассажиров. Множество иркенов стоят перед огромным монитором, встроенным в городскую ратушу. Трансляция ещё не началась, но вот-вот начнётся. Доставленные пассажиры спешат присоединиться к внимающим чёрному экрану сородичам.—?После этого по расписанию,?— Диб сверяется с коммуникатором на своём запястье,?— Центр Контроля Рождаемости. А потом можно будет пойти поесть. Ты ещё не голоден?—??Ещё? не голоден? Диб! Посмотри сюда! —?указательные пальцы показывают на живот: на причину того, почему иркен теперь ест за четверых,?— Я всегда (!) голоден. Я готов любому, кто здесь находится, отгрызть руку. Перестань задавать этот дурацкий…Ладонь Диба осторожненько прикрывает Зиму рот. Ну надо же было ему разойтись пламенной речью на простой вопрос?.. Зима одолевает недовольство с такого поступка. Но больше?— любопытство. Что на уме у этой извиняющейся ухмылки? Куда лезут когтистые пальчики инженера? Из сумки Диб достаёт маленький контейнер с чем-то, и Зим изумлённо мычит ему в ладонь: еда.—?Да, это… Взял тебе с обеденного перерыва. Помню, как ты страдаешь по еде, и помнил, что мы сегодня встретимся.Озарившись клыкастой ухмылкой, Зим восторженно принимает контейнер. Шоколадные пирожки с карамельной посыпкой… Иркен уже способен ощутить сладковатый аромат, из-за чего вдыхая?— он припускает антенны и прикрывает глаза…—?Я всегда знал, что нужно выйти за тебя… —?довольно вздыхает Зим. Крышка контейнера летит под ноги,?— Это самая правильная вещь, которую я сделал в жизни.Диб смеётся: как ?высоко? оценили замужество с ним! Сладкой выпечкой! Он приобнимает Зима за руку, которой тот держит контейнер, чтобы не мешать ему есть; кладёт голову на плечо мужа.—?Ты ещё пожалеешь, когда мы вернёмся домой, и я буду долго и упорно тебя отчитывать… —?воркует он, и урчание со стороны провинившегося муженька мгновенно утихает.Экран над ратушей загорается, передаёт изображение из столицы. В столице, где снимают Основателей, те выступают непосредственно перед народом. Остальные жители Ирка и других планет-колоний вынуждены обходиться трансляцией.Пятеро высоких статных иркенов вышли на балкон главной ратуши и сосредоточенно осматривают имперских детей. Дети Империи шумно приветствуют их?— как в столице, так и в других городах: не важно, вживую перед ними их лидеры или на экранах мониторов. То, на каком уровне развития находится сейчас иркенская раса, общее и крайне радостное достижение. Со спокойными, почти холодными улыбками Основатели машут своим подданным, ждут пока шум затихнет. Когда это происходит?— один из них подаёт голос.—?Наши верные соратники! Долгое время мы все строили наше общество. Смотреть на то, как постепенно расцветала Иркенская Империя, было невероятной радостью для ваших Основателей. Но пришло время кому-то другому вести иркенскую расу к господству над Вселенной. Позвольте вам представить: Всемогущая Высочайшая Миюки!Основатели расступаются, и к краю балкона выходит высокая иркенка. Её длинная тога столь же глубокого синего оттенка, сколь добродушный синий взгляд. Черты лица мягкие и одновременно с этим аристократичные. Материнская улыбка внушает то, что об имперских детях будут заботиться не меньше, чем это делали отцы-основатели. Народ приветствует её громко и длительно… Радостно скандирует лозунги о величии и непобедимости иркенской расы и её лидеров… Зим и Диб почти проникаются общей атмосферой, но замечают нечто странное и подозрительное в появлении Миюки. И надеются, что это заметили не только они: округлое устройство на спине новой лидерши точно не часть наряда.—?Мои дорогие сёстры и братья! Я не думала, что однажды предстану перед вами в качестве новой главы Иркенской Империи. Для меня большая честь быть здесь и сейчас со всеми вами… —?растроганая иркенка смахивает с глаза влагу и выпрямляется; трёхпалые ладони в пышных рукавах уверенно опускаются на балконные перила. Взор Высочайшей?— пронзительный, будто нацеленный на новые невероятные горизонты?— ещё больше внушает народу, что их дом в надёжных руках,?— Я обещаю: ни одно из достижений наших Основателей не померкнет; наше величие лишь будет расти и достигнет невероятных высот. Вселенная, и что бы ни находилось за её пределами, будет принадлежать нам! Да будет Иркенская Империя самой могущественной из всех возможных! Да будет каждый из нас нести её знамя с гордостью и радостью!Счастливый шум сопровождают взрывы: иллюзорные виртуальные конфетти рассыпаются по воздуху, искрятся и блестят над головами имперских детей, подчёркивая восторженную праздничную атмосферу. Миюки ненадолго позволяет себе проникнуться любовью народа, ответно дарит своё тепло и признательность. Но вскоре опускает руки и отходит назад к Основателям; техногенный свист заставляет всех вокруг смолкнуть. В затяжной пронзительный миг планету окутывает тишина.Под металлический вой иркенский народ вскидывает головы. Последним гимном они прощаются со своими старейшими лидерами, подарившими им дом. Слова о силе, гордости и единстве созданий, больше не разделённых государственными границами или языковыми барьерами, заполняют каждый уголок Империи. Основатели, Всемогущая Высочайшая поют вместе со всеми, провожают одну эпоху и встречают другую. Ощущение собственной значимости и величия наполняет каждого иркена; каждый иркен чувствует и понимает, что именно он и есть Иркенская Империя и причина её расцвета. Диб мило вытирает с щеки Зима пятно от шоколада; Зим насмешливо оставляет булочкой пятно на щеке Диба. Они и такие же их сородичи?— путь к всеобщему счастью и могуществу…Мелодия постепенно смолкает, а вместе с ней смолкают всеобщие песнопения. Иркены вновь скандируют лозунги. Основатели машут своим подчинённым и вместе с Высочайшей удаляются обратно в ратушу. Торжество считалось законченным. Остаток перерыва каждый мог провести в праздновании или поминании. Масса принялась постепенно покидать площади и расходиться кто куда.Дабы не потерять мужа?— Диб всё также держит его под руку, озирается по сторонам. Ведь ещё мгновение назад едва было видно асфальтные пластины под ногами… Он вновь сверяется с графиком: до приёма врача ещё время есть. Можно сходить пообедать.В кафе неподалёку Зим занимает свободный столик снаружи заведения, чтобы не тесниться в замкнутом пространстве с голодными рабочими. Супруг знает, что он предпочтёт, поэтому спокойно ждёт, пока Диб вернётся с едой. Та красуется на витринах. Нужно лишь выбрать и списать с лимита посещение места питания. Работница заведения услужливо ставит на поднос порции сладостей и напитков, и к терминалу ?оплаты? Диб прикладывает коммуникатор, расположенный на своём запястье под рабочей перчаткой: минус два с общего дозволенного количества, полученного за инженерные и завоевательские часы, проведённые на благо Империи. Лимит посещения мест питания, зон развлечений, стоков предметов третьей необходимости?— Дибу с Зимом всегда хватало, и они не знали никого, кому нет.За обедом Диб мирно озирается кругом. Сколько он себя помнил?— розовый смог всегда нависал над городами Ирка. Никто не видел в полной мере ни солнца, ни звёзд; понимание смены времени суток давалось проще по часам, чем визуально. Всё из-за производственных заводов, из-за техники, поддерживающей в городах вечное лето, и из-за теплиц, создающих кислород для населения. Привычное дело, как и исключённые из среды обитания растения. Растения теперь созерцали лишь те, кто работал непосредственно с ними. Прогресс давно вытеснил природу и шёл к тому, что скоро имперские представители забудут, как раньше выглядела родная планета. Не радостная, но и не досадная потеря: высокотехнологичное окружение создавало все условия для комфорта. Сложно было представить, что возможна другая жизнь.—?Вы привезли кого-то из последней исследовательской миссии?—?Да-а… Парочку представителей очередной отсталой расы. У них неплохая планета! Так что… Сейчас их изучат, и мы будем решать, что с ними делать: истреблять или взращивать как будущих рабов.—?Пока из не-иркенов мало кто даже говорит, но… Так ведь не будет вечно, верно? Что если однажды вы встретите кого-то знакомого с технологиями? Что если… это будет другая империя?Зим задумывается на миг. Встреча с другой развитой империей маловероятна. Не в той части Вселенной, где обитает иркенская раса. Но подобное развитие событий сделало бы миссию завоевателя и его команды намного интереснее!—?Ну, есть вариант… Что с развитой цивилизацией нельзя будет действовать открыто. Нельзя будет просто приземлиться и изучить планету! Придётся пустить в ход скрытность и интеллект… Слиться с населением этой цивилизации. И как-нибудь по-тихому её захватить…—?Даже не знаю, Зим… Это кажется невозможным. То есть… Можно придумать какие-то устройства! Что-то, что создаст образ представителей других рас! Но как быть с высоким ростом? Как быть с чужим языком?Зим раздражённо горбится, стоя за высоким столиком. Зачем искать изъяны в его словах? Не он отвечает за будущее должности ?захватчика?! Об этом есть кому позаботиться, если всё-таки окажется, что Иркенская Империи не единственная в своём роде!—?Я не… Может, отправлять на чужие планеты детей? Они маленькие, быстро учатся. Однозначно сольются с окружением и найдут общий язык с другими существами.Диб качает головой: это опасно и безрассудно. Зиму больше ответить нечего: если захватчиками будут не взрослые в теле детей, то придётся хорошо продумывать грядущие завоевательские миссии. По крайней мере, с необоснованными придирками покончено.—?Ты всё ещё думаешь сменить специальность?..—?Ну… —?со смущённой улыбкой протягивает Диб, и всё встаёт на свои места,?— Я не могу путешествовать с тобой как учёный. Но я тоже мог бы заниматься завоеваниями! Разрабатывать специальное оборудование, держать с тобой связь и давать направления на нужные объекты. В последнее время тебя всё чаще нет дома… —?грустно выдаёт иркен. Муж берёт его за руку: сам знает, Империя стала активнее заниматься собственным ростом,?— Поэтому если я буду заниматься тем же, чем ты… То мы будем ближе.С тёплой улыбкой Зим прижимается лбом к виску Диба. Проблему недостатка внимания можно было бы легко решить, будь у них друзья. Вот только Дибу никто не нравился, а Зиму никто не был нужен. Поэтому друг у друга были лишь они?— ближе, чем кто-либо во всей Вселенной.—?Зим спросит насчёт свободных вакансий… Кажется, нам нужен был новый организатор миссий. Если Диб уверен, что хочет перевода?— Зим поможет ему.—?Да,?— медовые глаза искрятся радостью как от недавней встречи. Диб крепко обнимает любимого мужа за шею,?— Да, я уверен. Я хочу слышать твой голос не только во время звонков…—?Я тоже… Только не заигрывай с Зимом слишком активно! Твоей новой карьере это не поможет…С тихим смешком Диб щебечет ?А я так надеялся…? и переводит ладони на зимовскую пятую точку. Когтистые пальцы поглаживают и царапают плотную броню, пока мордашкой иркен трётся о шею возлюбленного. Завоеватель прекрасно понимает, что теперь на уме пассии отнюдь не еда; ответно ласкается и урчит. Будь начальником Зим?— он бы возил супруга с собой хоть на край света! К сожалению, Зим такой же подчинённый и следующий правилам солдат, как все остальные. Приходится заботиться о супруге в пределах своих возможностей и получать такую же заботу в ответ.В Центре Контроля Рождаемости супружескую пару дружелюбно встречает приставленная к Зиму работница. Для начала?— опрос о состоянии и пройденном курсе лекарств. Далее?— осмотр беременного иркена и его смитов с помощью аппаратов. Диба никто не требует лгать, чтобы заступиться за зимовскую рассеянность. Работница врачебного отделения скромной улыбкой встречает оправдания того, почему пациент пропускает время принятия витаминов. Не Зим первый, не Зим последний… Пускай антенны и глазницы шелушатся?— тот вполне здоров и готов дать жизнь. Так что, пока Диб с умилением разглядывает изображения маленькой тройни на экране аппарата, работница спокойно очищает антенны и глазницы своего пациента специальным раствором. Девочки… Три прекрасные девочки через четыре месяца появятся на свет. Два уже позади.После стандартных процедур?— работница ведёт супругов по коридору инкубационного отделения. В больничных камерах за большими окнами сидят представители разных рас. Работница рассказывает, что их выхаживают и подготавливают специально для однополых пар. Посредством операции им сделали брюшной вход, чтобы смиты легко прикрепились к лёгким и желудку. А мутациями существ наделили иркенскими генами, чтобы смиты росли и развивались в них, как в родной среде.—?Даже в тройных союзах запрещено использовать третьего как инкубатор. Империя беспокоится о сохранности жизни каждого своего солдата,?— рассказывает медсестра, пока супруги рассматривают представителей разных рас. Они все ухоженные и спокойные. Их больничные камеры просторные и светлые. Иркенская Империя заботится о странных существах так, как и полагается заботиться о представителях не иркенской расы: как о полезных вещах,?— Поэтому вживление смитов в не-иркенов это обязательная процедура. После полного созревания вы оставите кладку в одном из наших инкубаторов, и мы будет постоянно держать его под присмотром. До самого появления ваших детей! А когда дети выйдут наружу?— мы приведём их в порядок и подготовим к тому, чтобы вы их забрали. Разумеется… —?работница неловко поправляет себя,?— Если вы прошли все курсы родительской подготовки.—?Мы не могли их не пройти,?— закатывает глаза Зим. Диб, тем временем, останавливается у окна одной из камер,?— Их даже подстроили под мой график! Только прилетаешь домой, а тебя уже заставляют тащиться на унылые лекции о пеленании и обучении детёнышей говорить… Диб?Один из живых инкубаторов привлёк внимание Диба тем, что он выглядел не просто спокойным, а каким-то грустным. Существо сидело на краю койки и созерцало розовый туман за больничным окном. Оно явно ставило желание узнать, что с ним будет дальше, превыше иллюзорного комфорта. Ни один из тех, кто вынашивал иркенских смитов, не выживал… Детёныши выгрызали себе путь наружу прямо через тело инкубатора. Они пробовали на вкус кровь прежде, чем сделать первый глоток воздуха. Это значилось показателем здорового потомства. Диб не мог сказать, что ему было жалко существо в камере… Но он определённо хотел для своих смитов лучшего. Паразитирование в создании с интеллектом, хоть немного отличающимся от всех остальных, должно было пойти на пользу их с Зимом потомству.—?Этот,?— коготок ткнул в толстое окно,?— Мне кажется, этот подойдёт.—?Вы можете зайти познакомиться с ним,?— работница врачебного учреждения открывает дверь в камеру пропускной карточкой. Она делает пригласительный жест. Зим заходит первым. Диб следует за ним и обвивает руку мужа,?— Он прекрасно реагирует на феромоны как все остальные здесь.Существо разворачивается к пришедшей паре. В больших глазах читается волнение. Зим переглядывается с Дибом: он уверен в выборе? Пассия всем видом показывает, что да. Тогда Зим переводит внимание обратно на живой инкубатор и приступает к знакомству.Антенны трясутся, и больничную камеру постепенно заполняет сладковатый доверительный феромон. Существо сначала успокаивается, расслабляется. Затем с любопытством в глазах неспешно идёт к супругам. С усмешкой Зим выставляет руку, и существо ласково трётся о трёхпалую ладонь. Ну совсем как домашняя зверюшка! Создание без мутации точно не сумело бы различить его сигнал в воздухе. Диб холодно наблюдает, как оно реагирует на мужа; рассматривает изувеченную плотную грудь инкубатора. То, что делает Империя, не могло считаться правильным… Но противостоять этому смысла нет: пока иркенская раса самая могущественная?— она будет обходиться с другими как посчитает нужным. Залог выживания собственных представителей ей важнее остальной Вселенной. И Дибу, пожалуй, тоже.Отпустив руку возлюбленного, Диб уходит из палаты. Зим с недоумением провожает его взглядом. Это существо, которое медовоглазый иркен счёл умнее всех остальных пойманных рас… Поддаётся на феромоны будто вмиг лишилось как разума, так инстинктов самосохранения! Должен ли Диб сочувствовать бедной жертве Империи? Иркенские самцы насильно оплодотворяют инкубаторов, чтобы затем их детёныши пожрали их изнутри. А инкубаторы не то, что не знают о подобном исходе для себя… У них совершенно нет способа узнать.Медсестра и Зим с волнением смотрят на Диба, устало присевшего на скамью. Медсестра закрывает дверь камеры, а Зим садится рядом с пассией и бережно приобнимает её.—?Эй… Всё хорошо?—?Я хочу домой…Пока для вопросов не время. Зим кивает: обсудят его переживания позже. Вместе с медсестрой они отходят подальше от супруга, чтобы поговорить наедине.—?Диб просто… Появился на свет немного другим путём. Поэтому для него, наверное, такой способ размножения… дикий?.. Но он определённо точно готов к родительству! Из него выйдет отличный отец. Он так долго этого хотел и готовился к этому… Он станет отличным папой, правда.Медсестра задумчиво пожимает плечами. Пускай пара прошла обязательные курсы родительской подготовки, им предстоит должным образом заботиться о своих смитах, будучи крепкой и эмоционально стабильной парой. Иначе смитов всё-таки отдадут в приёмную семью. Но за воспитанием следить не ей… Так что она протягивает Зиму планшет, и её пациент подтверждает выбор инкубатора. Совсем скоро детёныши созреют и будут готовы к следующему этапу. Тогда супругам предстоит вновь посетить Центр Контроля Рождаемости. Зиму думается, он сделает это один…—?Так… Что с тобой? —?как можно более осторожно спрашивает иркен, когда они с пассией идут домой. Пассия всё ещё задумчивая, немного понурая. Но то, что они уже далеко от больничного учреждения, заметно повлияло на неё в лучшую сторону.—?Просто… с детства не люблю замкнутые пространства и это ощущение неизвестности. Они все там… Как дети, ты не считаешь? Беспомощные и мало что понимающие. Я тоже когда-то был на месте каждого из них… Беспомощным и в вечном ожидании неизвестно чего…Медсестра явно расценила иркенскую слабость как отсутствие стержня, необходимого для будущего родителя. Быть может, не зря? Не дожидаясь ответа от мужа, иркен останавливается посреди дороги:—?Зим, что если я не готов к детям? Что если это не желание подарить дом и заботу новым существам? Что если это желание компенсировать собственное отвратительное детство?..—?Ты как-то поздно об этом задумался, сладкий… —?с неловким смехом Зим поглаживает свой живот. Какие глупости! Это как сказать, что Зим хочет завести детей, чтобы было кому подчиняться завоевателю. Он мягко касается веснушчатых щёк и побуждает Диба взглянуть на себя,?— Не нужно переживать. Ты был примером для подражания на родительских курсах! Никто не сомневался, что ты станешь отличным отцом… И я не сомневаюсь.На рубиновый взгляд, не выражающий ни капли сомнений, на любовную улыбку, заверяющую в искренности сказанного, Диб всё-таки расслабляется и улыбается. Сложно не верить тому, кто подарил иркену больше любви и заботы, чем собственная семья… Раз Зим не сомневается в Дибе, то Диб не станет сомневаться в себе тоже.—?Спасибо, Зим… Я люблю тебя.—?Я тоже люблю тебя.Дом встречает хозяев корзинками с недельным провиантом. Они стоят у каждой двери ?муравейника?. Но у пар, в ожидании потомства, их не по одной, а по две. Зим прикладывает браслет к электронному замку, чтобы вход в жилище отворился. Непосредственно в жилище у выхода висит органайзер. Всё тем же браслетом иркен отмечает, что пища была получена, и идёт помогать пассии раскладывать еду по полкам ящиков и холодильника. После этого?— в смежной с гостиной кухне они вместе готовят ужин.После проведённых пары недель в странствиях у захватчика Зима неделя отдыха. Ночью, вместе с Дибом, они засыпают с разговорами о том, где и как будут проводить вместе время. Нужно будет создать заявку о переводе инженера на вакансию организатора завоевательских миссий… Оплодотворить живой инкубатор и восстановить организм иркенского папаши… Никто не помнил, когда в последний раз с лимита списывались путешествия. Возможно, стоит заняться посещением колоний, посмотреть на другие планеты родной Империи. Диб даже не пожалеет взять несколько дней отгула! Пока Зим снова рядом?— стоит насладиться каждым совместным днём.Мирные разговоры в тихой небольшой спальне вскоре угасают. Медовые глаза больше не смотрят на мужа. Зим сонно, тепло любуется своим заснувшим сокровищем, поглаживает его запястье и ладонь. Надо бы тоже спать, иначе будет тяжело подняться утром… Он придвигается ближе к Дибу, мягко обнимает его и прикрывает глаза. И вместо безмятежности сознание одолевает беспокойство: где-то снаружи слышится, как открылась входная дверь.Вздёрнув антенны и распахнув глаза, Зим напрягся. Кто-то чужой посмел прийти… Но почему тогда дверь не пришлось взламывать? Неужели не преступные организации, а сами имперские службы пожаловали? Нельзя лежать и притворяться, будто иркена здесь нет… Иркен заставляет окаменевшее тело сесть на кровати и тянется к тумбочке, где лежит пояс с оружием. Пассия, внезапно взявшая иркена за руку, заставляет вздрогнуть.—?Что происходит?.. —?глаза болят, а голова в смятении от пробуждения после того, как Диб едва заснул. Но сейчас это не важно. Ворочание Зима и ощущение чужого присутствия заставили проснуться. Теперь главное это возможная угроза.—?Я не знаю… —?шепчет в ответ Зим. Происходящее нравится ему не больше, чем супругу. Он снимает с пояса дробовик, чтобы защитить себя и Диба. А едва оружие оказывается в руках, как дверь спальни открывается, и в неё входит небольшой отряд военных.По форме иркенов видно, что это наёмный отряд. Зим заслоняет собой Диба, крепко сжимает оружие в руках. Время открыть огонь?— на его территорию вторглись без каких-либо предупреждений! Он имеет на это право! В то же время: зачем к ним заявились имперские службы?—?Захватчик Зим,?— настойчиво объявляет один из солдат. Вместе с остальными он не выглядит так, будто сейчас откроет огонь. Но отчётливо внушает, что если им будут сопротивляться?— то паре не поздоровится,?— Мы требуем, чтобы вы с супругом прошли с нами. Незамедлительно.—?Зачем? —?Зим рычит, трясётся. Диб боязно сжимает его плечо. Они должны доверять своей родине… Своему правительству… Вот только происходящее кажется невероятно неправильным.—?Объяснения вам предоставят на месте. Все вопросы потом.Настороженно фыркнув, Зим уверенно направляет на командира отряда оружие. Солдаты ответно наставляют оружие на захватчика. Диб крепко обхватывает мужа со спины. Он верит в своего дорогово завоевателя… Тот сумеет одолеть всех, не взирая на количество… Только не станет ли хуже, если они не подчинятся условиям имперских служб?.. Ему не хочется проблем для их маленькой, ещё не успевшей вырасти семьи…Чувствуя крепкие объятия пассии, её спешное сердцебиение и запах страха, Зим безвольно опускает дробовик. Он не хочет, чтобы и так нестабильная психика супруга пострадала… Он поднимается с кровати, и солдаты настойчиво толкают его к выходу. Им с Дибом не дают переодеться или обуться, но, по крайней мере, позволяют прижать Диба к себе; позволяют дать тому ощущение, что его муж всё также рядом, и они пройдут через все невзгоды, что бы их не ждали.—?Если вы посмеете навредить моему супругу или потомству… —?тихо грозится завоеватель. Слова врезаются в атмосферу ночи и исчезают в алом тумане, искрящемся от тусклых огней спящего мешаполиса,?— Зим разорвёт вас голыми руками.На улице пару приводят к летающему фургону. Дибу дают спокойно взобраться внутрь. А высокого угрожаку грубо заталкивают прикладом оружия, отчего тот бьётся голыми коленями о стальной пол. После?— двери запирают, и супруги остаются одни в холодном замкнутом пространстве, в ожидании неизвестного.Диб подползает к Зиму, кладёт его голову себе на колени и робко гладит ушибленный хребет. Фургон трогается с места и едет в ночь.—?Зим обещает…Холодно… Иркен поджимает ноги и обвивает руками свой живот. Знобит.