Часть 2. Глаз за глаз (1/1)

Время замедлилось, прошедшие секунды ощущались как часы. Боль дошла до него не сразу, и он тупо уставился на место, где заканчивались когти упырицы и начиналась его одежда. Кровь стекала по пальцам существа и пятнала его синюю футболку, мгновенно делая ее темно-бордовой. Капли стекали по его руке, вдоль локтя, падая на землю и пачкая его обувь. Брызги были на листьях под ними, на его плаще и, возможно, даже у него на лице, которое, по ощущениям, было мокрым. С другой стороны, это могли быть слезы или и пот, но от этой мысли ему становилось неудобно, так что он больше надеялся, что это кровь. Тело позади него было неподвижным и твердым, не дрожа и тяжело дыша, как и его собственное, и Диб вдруг пугается при мысли, что когти упыря проткнули его насквозь и ранили еще и Захватчика. Он надеялся, что это не так, потому что это бы значило, что принес себя в жертву просто так, хотя он сам до конца не понимал зачем он вообще решил это сделать. Это решение было принято в доли секунды и явно было не самым удачным, но оно было принято до того, как Диб был пришпилен несколькими дюймами острых когтей к пришельцу, которого, в свою очередь, он прижал к дереву. Время снова ускоряется, он чувствует грубый рывок, и боль сотрясает весь его организм задолго до того, как раздается неприятный хлюпающй звук, когда упырь резко вырывает свою руку из его живота и Диб падает вперед, с криком, больше похожим на хрип. Он видит, как земля стремительно становится ближе, но так и не достигает ее, так как что-то обхватывает его за плечи и придерживает, не давая упасть. Мир переворачивается и теперь он смотрит в небо. Должно быть, из него выливается все больше крови, потому что запах железа перекрывает все прочие лесные запахи. Его футболка настолько промокает, что прилипает к коже, и униформа Захватчика, к которой он был прижат, начинает становиться более темного оттенка красного. Слышится металлический щелчок, за которым последовала яркая, лазурно-красная вспышка света. Он словно издалека слышит какой-то громкий звук и пронзительный крик. Он знал, что куда-то движется, боль пронзала его каждую миллисекунду его существования. Диб готов был проклинать весь мир, проклясть упыря, и себя заодно, за то, что попался на его удочку. Но проклятия никак не выходят из его рта, вместо них следует гортанный вскрик и хрип и подросток сворачивается в позу эмбриона, пока его тащат ( Несут? Его ноги волочились по земле, но он почему-то не чувствовал под собой землю. Мир наклонялся и крутился, боль лишила его восприятия реальности) и он одной рукой тянется, пытаясь схватиться за что-нибудь, что угодно. Его рука нащупывает нечто мягкое и он обхватывает его пальцами. Приоткрывая глаза (он даже не помнил, когда их закрыл) Диб вглядывается в калейдоскоп форм и цвета, пытаясь игнорировать белые пятна и наклоняет голову голову в животной агонии, моргая и мысленно отмечая, что очки все еще на нем. Он находит зеленый цвет в мельтешащем хаосе. Глаза Зима никогда еще не выглядели такими огромными, белок контактных линз почти вытеснил радужку. Диб ненадолго задумался, как бы выглядел его шок в их естественном красном цвете. Красном, как жидкость, что была размазана по лицу Захватчика, пятна крови тянулись вдоль всей его челюсти, капая теплыми каплями обратно Дибу на щеку. Зубы Зима были оскалены. Наверное, ему было очень противно. Он никогда не любил эти гадкие человеческие жидкости. “Прости.” Попытался сказать Диб, но его слова переходят в хриплое дыхание когда его живот внезапно содрогается, посылая волны боли сквозь руки и ноги. Он прикусывает губу и стонет, его нос горит, глаза крепко зажмурены. Пахнет гарью. Он чувствует ее запах, когда вдыхает, чтобы снова застонать в агонии. “Зим-” “Закрой. Рот.” Звучат слова по-иркенски. Он движется. Крики так и не прекратились и от их пронзительности начинало резать в ушах, но это было не самое важное ощущение в его теле. Вокруг было дико громко, все болело, но Зим был настолько близко, что его шипение слышно достаточно отчетливо на фоне ревущего шума где-то поблизости. “Не разговаривай.” Диб все равно пытается снова, но в ответ его грубо кладут на землю, пачкая грязью волосы и заставляя зашипеть от боли. Небо выглядит шикарно с этого ракурса, он видит, как зачатки звезд начинают светить сквозь кроны деревьев. Весь лес вокруг них был залит каким-то оранжевым сиянием, как будто светлячки поднимались вокруг них к облакам. Вот только светлячки были больше похожи на искры и Диб начал корчиться от боли. “Перестань шевелиться!” Голос Зима прорезает воздух, как скальпель, намного более резкий и серьезный, чем Диб привык слышать. “Если не перестанешь двигаться, я вытащу твои органы, упакую в пакетики и продам на межгалактическом черном рынке!” Угроза остается неуслышанной, потому что Диб отчаянно дергает ногами и испускает громкий крик, когда волны агонии, невиданной им за все годы борьбы с инопланетянами, криптидами и его нормальным безрассудством, разрывают его изнутри и заставляют горло сжиматься от каждого крика. Его глаза широко распахнуты и его преследует острое осознание, что перед смертью он будет страдать, вселенная не будет к нему добра и он будет вынужден испытать это на собственной шкуре. Его ранили раньше. Боль не была для него в новинку. Но получить колотую рану в живот было чертовски больно. Ему бесцеремонно суют что-то в рот и Диб кусает изо всех сил, что бы это ни было. Слезы наворачиваются на его глаза, когда его зубы сжимают нечто, похожее по вкусу на резину, и кажущееся все более мягким, по мере того, как он сжимал челюсти. Слышен звук рвущейся одежды, Диб заставляет себя открыть глаза и видит сияние металла, зависшего в воздухе над ним, кончик был направлен вниз и быстро двигался. Когда конечность поднимается, она держит кусочек темной ткани, в которой Диб сразу узнает остатки своего плаща. Зим выхватывает ткань. Только когда ее вынули у него изо рта, Диб осознает, что его кляпом была рука с тремя когтями, со следами зубов, прокусившими перчатку на ладони, которой Зим пытался заставить его молчать. “Глупо. Глупо. Глупо. Глупо.” Бормотал иркен, и на земном и на иркенском, и одного вида его паники хватило, чтобы Диб прекратил орать, (слезы все еще текут по его лицу, боль не прекращается, но ему нужен воздух и он делает частые отчаянные вдохи) чтобы наблюдать, как Зим спешно работает руками, завязывая какой-то странный узел, каких Диб еще никогда не видел. Иркен быстро двигается, игнорируя вскрик Диба и приподнимая его, запихивая что-то ему под туловище и снова опуская. Вокруг его тела начинает образовываться временная повязка, он понимает это только по тому, как ее давление на живот заставляет его трястись от боли. Диб внезапно с шоком осознает, что его почти-убийца, судя по всему, отсутствует. “Упырь.” Хрипит он тихим, ломающимся голосом. “Г-где-” “Занят.” Зим не смотрит ему в лицо, вместо этого яростно изучая свой труд . “Но ненадолго.” Визг до сих пор не прекратился. Диб неподвижно лежал головой на лесной подстилке. Он заставил себя вспомнить о своих предыдущих ранениях, и о том, что он извлек из этого опыта. Он знал, как справиться с болью при подходящих обстоятельствах. Делай глубокие вдохи полной грудью, попытайся оставаться спокойным, не думай о крови или о том факте, что один из твоих органов сейчас торчит наружу, не думай о мышечных спазмах, пронизывающих тебя каждые две секунды, не думай об этом. Не думай об этом. Не думай об этом. “Не работает.” Выплевывает Зим. Его руки залиты кровью, огоньки блуждают по лицу. “Не работает. Почему это не работает? Почему ты все еще истекаешь кровью? Прекрати. Перестань кровоточить! Ты должен перестать! Я ТРЕБУЮ, чтобы ты заставил свое жалкое тело остановить эту отвратительную демонстрацию! Я тебе ПРИКАЗЫВАЮ!” Диб просто тупо уставился на него. Мир вокруг тускнел и напуганный Зим выглядел довольно забавно. Свет мерцал на лице Захватчика и его глаза перебегали от раны и обратно, зубы были оскалены и он шипел, как Диб понял, не отдавая себе отчета. Из горла подростка вырывается кашель, внутри поднимается желчь, и человек наклоняет голову вниз, готовый к рвоте, но сморщивается от боли, когда жжение отдает ему в голову и прогоняет тошноту, заменяя ее черно-белой рябью перед глазами. Он повернул голову набок и смог увидеть источник света. Хотя слезы затуманивали его зрение, ему хватило ума уловить связь между проступающими формами, жаром, пятнышками пролетающих искр и запахом паленой плоти, и тем, что визг начинал переходить в дикий рев и потустороннее рычание. Упырь корчился на земле, почти как сам Диб, но более по-животному, как пес, тычась голым черепом в листья и извиваясь, дергая обожженной рукой, на пальцах которой Диб заметил собственную кровь, дорожкой ползущую по бледной коже, и украшающей длинные кинжалы когтей, с которыми минуту назад имели удовольствие познакомиться его внутренние органы. Существо вопило и плевалось, царапая другой рукой растущее на своей коже чадящее пламя. Черная обугленная плоть просвечивала белой золой и красными искорками, но в существе не было крови, которую бы можно было пролить. Только когда он утыкается лицом в зеленую шею, чувствуя, как его поднимают в воздух и все его тело протестует в дикой агонии, он понимает, что у Зима в ПАКе есть лазеры и он предал упырицу огню. Но этого явно было недостаточно, потому что следующее, что он слышит, это быстрое ругательство на иркенском и обрушившийся на них гневный рев упырицы. Зим уклоняется как раз вовремя, тварь пролетает мимо и приземляется где-то вне поля зрения Диба, который чувствует пульсацию агонии с каждым шагом иркена. Он крепче сжимается в комок, его живот содрогается при каждом движении, очки перекошены и горячее, паническое дыхание Зима обдает ему ухо. (Были ли у иркенов легкие или какой-нибудь орган схожего назначения? Диб надеялся, что узнает это до того, как умрет, также как и некоторые другие интересующие его вещи.) Слышится щелчок и тихое жужжание, Диб настолько дезориентирован, что не слышит даже визг упыря, преследующего добычу, и, вместо этого, сосредотачивается на ПАКе Захватчика, заглядывая ему через плечо и едва успев увидеть, как в нем открывается слот и показывается металлическая конечность, вынимая с собой устройство, которое пришелец использовал ранее для сканирования леса. “Где?!” Голос Зима был громкий и требовательный, хотя Дибу все звуки начинали казаться приглушенными. “Где я могу тебя починить?!” “Дома.” Слово вылетает у Диба без задней мысли. Возможно, он потерял много крови, слишком много, чтобы его мозг мог продолжать работать нормально. Он хотел бы, чтобы Гэз сейчас была тут. Когти сильнее впиваются ему в плечо и бедра, в местах, где Захватчик держит его, и он едва успевает заметить быстрый оскал в его сторону. Он сам не знал почему, но знакомое выражение ярости и раздражения на лице иркена действовало успокаивающее. Возможно, дело было в том, что он привык к этому выражению, как к рутине, но обычно сам Диб был тем, кто вызвал его. Технически, это и сейчас был он, потому что все происходящее было, вроде как, на его совести. “Твой дом очень далеко и ты не протянешь так долго!” Голос Зима резко прерывается, когда он пригибается на бегу и они резко сворачивают в другом направлении, продолжая бежать. Упырь гонится за ними по пятам, щелкая зубами и то и дело забираясь на деревья, чтобы попытаться прыгнуть на них. Внезапно, сила тяжести немного ослабевает, ветер бьет Дибу в лицо, морозя его мокрые щеки. Он снова зарывается лицом Захватчику в шею и вяло отмечает про себя, что иркены, видимо, теплокровные. “Зим.” Диб снова плачет. Несколько слезинок падают на шею Захватчику и начинают шипеть на коже, но, если пришелец и заметил, то ничего не сказал. “Я хочу домой.” “Ты сможешь попасть домой только в виде трупа, несчастный ты идиот!” летит ему в ответ раздраженный крик. Диб затихает на секунду, пуская сопли и делая глубокие вдохи, пока они летят между деревьями. Конечности ПАКа впиваются в кору деревьев, три из них удерживают их в движении, в то время как четвертая под углом зависла перед Захватчиком, диапазон сканирования простирается далеко за пределы леса, показывая, где заканчивается он и начинается цивилизация. Но, несмотря на то, как быстро две точки приближались к этой границе, они все равно были слишком далеко, а упырь не подавал никаких признаков усталости. Существо выпрыгивает над деревьями, пролетая в нескольких дюймах от ноги Зима и пришелец приподнимает человека повыше, игнорируя его шипение от боли, отводит ногу назад и пинает приближающегося монстра в лицо. Упырь отлетает назад, выбрасывая вперед раненую руку, чтобы ухватиться за ветки и тут же с воплем отдергивая, когда при касании от нее отлетают кусочки плоти. Тварь тщетно цепляется за кору горящими костями и когтями-кинжалами, влекомая вниз гравитацией. Диб ожидал триумфального смеха, ехидного замечания или ‘Победы за Зимом!’, но вместо этого он встречен лишь тишиной и продолжающейся агонией, когда пришелец продолжает двигаться вперед. Но сейчас он не был намерен задаваться вопросами, так как упырь уже восстановился от падения и быстро настигал их. Боль постепенно переходила в ноющее онемение, его конечности начинали холодеть и Диб больше не мог ничего разглядеть в ночи, жалея, что у него нет фонарика или какой-нибудь сверхъестественной способности видеть в темноте. Все, что у него было - это мягкое розовое сияние работающего ПАКа. Он задумался, увидит ли он еще когда-нибудь свою надоедливую сестру. Или своего отца. И сможет ли он еще когда-нибудь подраться с Зимом на выходных или посмотреть глупые странные видео поздно ночью или угостить ГИРа кофе, делая адом следующую пару часов жизни пришельца. Он никогда не станет известным паранормальным исследователем, никогда не докажет миру, что он все это время был прав. Его смерть будет принята за несчастный случай и мир никогда не узнает того, что знал он. Земля никогда не будет в безопасности, не то чтобы ей было до него дело, как бы он ни старался ее спасти... “Это все твоя вина.” Голос Диба был низким и скрипучим, но он знал, что пришелец его слышит, несмотря на хаос. “Если бы ты не пошел за мной, мне бы не-” Он кашляет и издает хрипящий звук, чувствуя, как пришелец слегка ослабляет хватку, пока Диб снова не обретает голос, вяло отмечая, что Захватчик до сих пор его не прервал. “Мне бы не пришлось этого делать-” “Ты идиот.” Похоже, он посудил слишком рано. Зим перебивает его рычанием. “Человеческие тела слабые и хрупкие, все ваши органы в ужасных местах и их очень легко повредить. Иркены в этом плане более устойчивы. Ты знаешь это. Это было твое решение. Твоя глупая, невероятно огромная голова знала, что совершает ошибку и теперь ты истекаешь кровью за это.” Честно говоря, Диб уловил только половину из того, что он говорил. “Это должно было быть мое решение, принятое в отношении тебя.” В разгар бега, когда пришелец уворачивается от ветвей, Диб замечает, что упырь звучит подальше от них. Он прижал к животу руки, покрытые засохшей кровью, не чувствуя пальцев и не вполне уверенный от холода ли это или от приближающейся смерти. “Не только моя ошибка. Ты тоже гнался за ней.” Упрек в его голосе не остался незамеченным. Он слышит в горле Зима щелчок. “Да, гнался.” “И ты следил за мной.” Чувствуется легкий рывок, они продолжают бежать, но ветер перестал хлестать его так сильно. Должно быть, Зим слегка притормозил. “Следил.” “Так что.” Слова Диба больше даже не похожи на его собственный голос, горло саднило от прошлых криков и тело немело. Он бормочет Захватчику в шею и надеется, что делает это достаточно внятно, чтобы он понял. “Твоя вина, что я умер. Поздравляю.” Он позволил себе бессильно разжать пальцы. “Ты выиграл Землю, вроде как.” Конечно, его последние слова могли показаться язвительными, даже грубыми, но в данный момент в его туловище была зияющая дыра и его худший заклятый друг, как обычно, бесил его. Диб понадеялся, что у него есть право на подобное высказывание, учитывая его текущее положение. Его глаза были закрыты и он не мог видеть выражение лица Зима, но низкий стальной голос, который следует за заявлением, заставляет Диба чувствовать себя холоднее осенних ветров. “Прибереги свои похвалы Зиму до тех пор, когда твой рассудок будет достаточно ясен, чтобы узреть как я уничтожу все, что ты знаешь и любишь, Диб-вонючка! Ты мне нужен живым, чтобы страдать-” Что-то врезается в них обоих, голос Захватчика прерывается вскриком и Диб распахивает глаза, будучи выбитым из его хватки. Вокруг слишком темно, чтобы что-то видеть, подросток инстинктивно пытается схватиться за что-нибудь, ветер треплет его волосы и гравитация тащит его вниз, ломая тонкие ветки и стебли растений. На доли секунды, которые длилось его падение, Диб надеется, что мгновенно погибнет от столкновения с землей. Отделаться ушибом на пару с колотой раной перед тем как быть съеденным заживо - тот еще способ уйти из жизни, он все бы отдал, чтобы быть достаточно удачливым и встретить быструю смерть. Но Дибу никогда не везло в жизни, он чувствует, как ветки, тормозящие его падение, ломаются под его весом. Он падает на землю, со звуком и ощущением будто что-то в нем ломается при ударе, прогоняя все онемение и захлестывая его новыми волнами боли, заставляя кричать. Его крик выходит бесшумным, в горле пересохло. В дело снова вступает адреналин, его глаза широко открыты и на этот раз его тело реагирует само по себе. Диб садится и сжимается в комок, обхватывая свое туловище, не сомневаясь, что у него повреждены несколько ребер. Его нога выглядит выпрямленной, но боль над лодыжкой говорит ему о том, она плохо пережила падение и теперь искалечена. Диб, скрючившись, делает глубокие вдохи и выдохи, ощущая на языке привкус меди. Слышен еще один крик, но это уже не его собственный. Голос Зима звенит у него в ушах и он инстинктивно смотрит вверх. По-прежнему в воздухе, но достаточно близко, так что свет работающего ПАКа освещал обе фигуры ровно настолько, чтобы Диб мог увидеть сквозь разбитые очки, что пришелец и упырь сцепились в псевдо-воздушном бое. Существо вцепилось ему в спину, уворачиваясь и царапая, в то время как Зим разрывался между использованием конечностей ПАКа, чтобы оставаться в воздухе, и хлестанием ими атакующего, в итоге имея только собственные руки и ноги для защиты. “Ты отвратительное, жалкое оправдание для-” Оскорбления Зима не прерываются, даже когда бездушная морда упыря рычит ему прямо в лицо, оставляя царапины на металле ПАКа и его одежде. “Умри уже!” Одна из рук Захватчика хватает упырицу за ее раненую конечность и дергает в то же самое время, как ее когти добираются до его лица. Зим орет что-то ужасающее, когда они пронзают место, где начинается глазница, боль придает ему сил и вызывает панику, заставляя дернуться, отрывая схваченную руку. Тварь издает высокий пронзительный визг, когда обожженная плоть оставляет ее плечо, отрываясь от тела заодно с полосами отваливающегося покрова. Она грохается на землю и воздух наполняется запахом гнили. В отместку, упырь вцепляется мордой Зиму прямо в лицо, нечеловечески визжит и его зубы находят что-то мягкое и податливое, кусают и тут же отрывают.Диб с мучительным ужасом наблюдает, как конечности ПАКа теряют равновесие, а Захватчик и упырь падают прямо на него. “Дерьмо!” Он инстинктивно двигается и неустойчиво поднимается на ноги, чтобы поймать его, едва осознавая, что временная повязка, которую Зим намотал вокруг его туловища, неплохо справлялась со своей работой по удержанию оставшейся крови у него внутри, (завязанная каким-то странным узлом, Диб задается вопросом, узнал ли Зим о таком во время своей военной подготовки) но не могла притупить болевой шок, который поражает его одновременно с падающим на него Зимом. Он клацает зубами от столкновения, иркен и человек почти одинаково стонут, глаза Диба зажмурены и он едва осознает происходящее, пытаясь бороться с каждым отвратительным ощущением в его теле. ПАК Зима секунду ощупывает грудь парня, прежде чем он чувствует, как пришелец пытается встать. Конечности ПАКа снова вытягиваются и вонзаются в землю. Что-то хватает Диба за ворот плаща и он слышит как Зим быстро пробормотал что-то по-иркенски над его ухом. Что-то насчет зрения. Что-то про глаз. Что бы он не пытался ему сказать, Дибу не довелось дослушать. Зубы и кости вонзаются в его руку и подросток вскрикивает, пытаясь пнуть нападающего. Упыря это не отпугивает, кровь наполняет его пасть и стекает вниз по подбородку, пока он утаскивает свою добычу прочь от пришельца, который все еще пытался прийти в себя, тряся головой и шипя ругательства, одной рукой прикрывая пустую глазницу с торчащими оттуда проводами и биологическими кордами. Пока Зим отвлекся, а упырь обкусывал его руку, как кукурузный початок (Диб задался вопросом, шутит ли его мозг в качестве побочного эффекта умирания или просто из сиюминутного безумия) чистый инстинкт человеческого выживания берет свое и Диб сжимает руку в кулак, напрягая все остальные части своего тела, пока его тащат по лесной подстилке, поднимает его над предполагаемой мордой упыря и наносит удар. Он попадает по чему-то твердому, вроде кости, и чувствует как что-то липкое вытекает ему на руку, когда он заносит ее и бьет еще раз. У него начинают болеть костяшки пальцев, но хватка зубов на его руке слегка ослабевает. Он бьет еще раз и попадает кулаком прямо в открытую пасть, как раз только отпустившую его, гниющий язык прикасается к его коже, когда бритвенно острые зубы смыкаются на его запястье и Диб уверен, что его руке пришел конец. В ту же секунду, как острия зубов сходятся на его запястье в кровавое кольцо, его ушей достигает какой-то пронзительный звук и все вокруг наполняется светом. Внезапно освещенная, ужасная, бледная и покрытая кровью морда упыря заставляет замереть сердце. Пальцы Диба натыкаются на что-то у него в пасти и вытягивают наружу в то же время, как перед ним вспыхивает жар и подросток отскакивает назад, тяжело дыша, с блуждающим взглядом. Он смотрит вперед. Упырь снова в огне, но на этот раз лазеры не прекращают палить. Каждый выстрел попадает прямо в иссушенное тело, пока Зим не появляется в поле зрения, с лицом, перекошенным такой улыбкой, которая заставит устыдиться любых монстров из ночных кошмаров. Конечности ПАКа опускаются над извивающимся телом, нечеловеческий рык которого переходит в хныканье и плач, когда металл разрывает бледную плоть, четвертуя существо. Какая-то часть Диба понимает, что Зим мог бы в любое время проделать это и с ним. Захватчик хохочет и язвит на иркенском, пока тварь мечется на одном месте, беспомощно впиваясь когтями в грязь, будучи заживо разорванной на части. “Как там звучит эта человеческая фраза?!” Две ноги ПАКа пронзают едва живого упыря, пришпиливая его к земле. Зим наклоняется над ним, напоминая Дибу щерящегося льва, морда которого трещит по швам от ширины его улыбки. “Глаз за глаз?” Два когтя вонзаются в отверстие на лице существа, и оно воет. Улыбка Зима слегка дрогнула из-за отсутствия находок в глазнице, он вытащил руку и стряхнул кровь и слизь. Его лицо искажается гневом и разочарованием. Янтарные глаза с ошеломлением и ужасом наблюдают, как Зим берет другую руку упыря, испещренную дырами и ранениями от атаки конечности ПАКа, и медленно, но верно, отрывает ее от плеча, растягивая сухожилия. Звук щелчка наполняет воздух и существо скулит. Одна конечность ПАКа трансформируется в лазерную пушку и запихивается в туловище упырицы, в том месте, где была оторвана рука. Зим фыркает. “Вот, что случается, если перейти дорогу иркенскому захватчику.” Лазер начинает палить, сжигая существо изнутри, так что его тощие внутренности начали соответствовать почерневшей обугленной коже снаружи. Зим продолжает скалиться, говоря слова низким тоном. Он, вроде бы, ни с кем не разговаривает, кроме бесформенной фигуры на земле, которая все больше и больше похожа на липкую массу белой горящей мякоти. Рот Зима дергается в рычании. “А это за попытку забрать жизнь, принадлежащую мне.” Третья нога ПАКа приподнимается, целясь в кричащую голову упыря и Диб принимает верное решение опустить глаза вниз, как раз, когда она пронзает череп твари насквозь. Слышен хруст металла, пробивающего кость, и визг резко обрывается. Воздух наполняется тишиной, а затем знакомым, успокаивающим маниакальным смехом. Диб смотрит на свой живот. Перед его глазами пляшут белые пятна, кое-где просто чернота, а кое-где места, на которых он почему-то не может сосредоточится. Может быть, ему под глаз воткнулся кусок стекла? Явный признак того, что его очкам пришел конец. Повязка с него давно слетела и в уголках глаз начинала сгущаться темнота. Диб сжимает пальцы, чтобы проверить, может ли он еще двигаться, и что-то мягкое прижимается к его коже. У него на ладони лежит глазное яблоко. В свете огня оно выглядело блестящим и пластиковым, с одного его конца торчали маленькие провода. Круто. Он снова сжал пальцы и позволил себе упасть на спину. “Диб!” Послышалось хихиканье Захватчика. “Скажи мне, что ты видел, как Зим разорвал это отвратительное создание!” Боже, Диб надеялся, что этот придурок не станет читать речь на его похоронах. “Диб!” Рядом донеслось шарканье, в воздухе висел запах паленой плоти. Сбоку к нему приблизились руки и приподняли его так, чтобы он сидел под углом. “Только не говори мне, что ты это пропустил! Ты не можешь сейчас умереть. Ты еще не стал свидетелем разрушения твоей грязной планеты!” Диб приоткрывает глаза, пытаясь вырваться из того места, куда ускользал его разум, но видит перед собой лишь темноту, не осознавая что сейчас просто ночь. “Жалкий слабак, ты переживал вещи намного хуже этой!” Да, он делал много опасных вещей, когда был моложе. И даже был готов к подобному сейчас. Но еще ни разу все не заканчивалось вот так, ему всегда удавалось отделаться минимальными травмами или просто такими, какие оставили бы ему на память крутой шрам. Ни одно из его злоключений никогда не оставляло его выпотрошенным в незнакомом лесу. Зим никогда не пырял его. Бросал в чан со взрывчатой слизью? Да, это он делал, но Захватчик ни разу не использовал ногу своего ПАКа чтобы проткнуть его насквозь. “Идиот.” Он чувствует, что движется. Куда - не знает. “Я думал, ты лучше этого! Сильнее! Враг Зима не может быть побежден никем, кроме Зима, тем более каким-то неуклюжим зомби-зверем!” Диб хотел сказать ему, что это не зомби, а упырь, но не смог. Его разум блуждал, размышляя какие статьи о паранормальном были правдой, а какие нет, и сожалея, что его смерть, скорее всего, будет помечена как таинственное убийство, так как никто в здравом уме ни за что не подумает, что он был убит мифическим созданием. Возможно, все решат, что это просто были медведи. “Диб-тварь! Смотри на меня! Посмотри на Зима!” Что-то трясет его за лицо. Диб чувствовал, что его глаза все еще открыты, тупо глядя вверх, но ничего не видя. “Диб.” Он надеялся, что Гэз не пропадет, живя в этом большом доме в одиночку. Что-то скользит по его груди, задерживается на пульсе и затем движется дальше. Оно хватает Диба за руку и сильно сжимает пальцы. Он попытался сжать в ответ, но не смог пошевелиться. “Диб.” Что-то мокрое прикоснулось к его лицу. Пауза, и вот все кончено. Онемение возвращается, зов забвения как никогда соблазнителен, а тошнота и мерзкий привкус в горле, наконец, утихают. Он уже не чувствовал, как его тело кладут на землю, срывают с него остатки повязки и задирают ему рубашку. Он не чувствовал ничего, как и надеялся, пока его не пронизывает неоспоримый, неудержимый обжигающий шок, эхом отдающийся в позвоночнике, и мир вокруг не исчезает.___________________________________Откат……Откат……Откат…… Тебе две ротации от роду и ты едва не убил своего спарринг-партнера. Тело твоего товарища-детеныша лежит, изломанное, перед тобой, и ты чувствуешь себя плохо, очень плохо. Инструктор только хмурится на твое хныканье и хватает тебя за антенну, швыряя вперед и требуя, чтобы ты завершил начатое. В ответ на твою нерешительность, она угрожает деактивацией ПАКа. Она дает свое одобрение только тогда, когда ты обхватываешь трясущимися руками шею детеныша и сильно сжимаешь.… Твое первое творение, в качестве ученого на планете Ворт, большое и липкое. Ты сделал ошейник специально для него. Ты даешь ему имя и гордишься им. Твой лидер, Высочайшая Миюки, сожрана твоим творением заживо, ее замену ждет та же участь менее чем через день.… Ты больше не ученый, и вместо этого тебя призвали на войну против плукийцев. Ты еще не дорос до размеров своей брони, но и так справляешься. Это будет просто, думаешь ты, раз уж ты убил столько низших форм жизни до этого. Прочие иркены до сих пор смотрят на тебя свысока, некоторые даже обвиняют тебя в измене. Ты решаешь доказать свою преданность, проявив себя в операции Неминуемое Уничтожение как лучший солдат. Ты случайно убиваешь сотни иркенов, чересчур увлекаясь пилотированием большого робота. Тебя отправляют работать дроном в общепите, твое имя на заголовках всех газет. Более крупные иркены теперь странно на тебя смотрят и называют военным преступником, когда ты подаешь им ворт доги.… Настал день Назначения. Ты находишься в огромной комнате, иркены окружают помост, на котором ты стоишь, Всемогущие Высочайшие смотрят на тебя сверху вниз, во всем своем великолепии. Ты с улыбкой поднимаешь руку в гордом приветствии и глаза Фиолетового сужаются, когда он шепчет что-то Красному. Затем они громко заговаривают на иркенском, приближаясь к огромной карте всех известных галактик и указывая на бумажку, наклеенную в углу. Хихиканье и шепот эхом разносятся вокруг тебя, когда они выдают тебе твоего СИРа, единственного в своем роде. Ты списываешь это на зависть и позволяешь себе гордиться, что ты получил такое особенное задание.… Прошло полгода. Ты успешно вторгся на Землю со своим надежным (или не очень) роботом, и проник в одно из здешних учебных заведений. Ты едва не самоуничтожаешься, когда большеголовый мальчик почти сразу объявляет тебя инопланетянином, но вскоре расслабляешься, видя как его сверстники отмахиваются от его обвинения. Он бросает на тебя взгляд из другого конца комнаты и ты ухмыляешься, когда один из ребят плюется бумажным шариком в его огромную голову.… Ты заразил картофельное пюре разлагающими разум ботами за обедом, и ждешь, пока твой заклятый враг обнаружит тебя в кухне кафетерия. Диб срывает твой план, потому что ты потратил слишком много времени, разглагольствуя о нем и не уделяя врагу должного внимания, он тут же сталкивает тебя в чан с отвратительной земной кашей, где ползают твои боты. На починку ПАКа уходит три дня и ты зарекаешься еще раз приближаться к любому овощному пюре.… Идет танец средней школы. Учитель, ставший ди-джеем, играет из динамиков отвратительную музыку и весь спортзал провонял соплями и необузданными подростками. Ты в прыжке сбиваешь с ног какую-то девочку, прямо на стол с закусками, преследуя Диба, когда тот убегает с твоим детонатором-лаской. В конце концов, ласки убегают, и вас двоих оставляют после уроков, заставив сидеть на противоположных концах комнаты. Диб что-то царапает на клочке бумаги и показывает тебе. Там изображен ты, но с головой лягушки. Ты быстро рисуешь его с диско-шаром вместо головы, аккуратно сворачиваешь и кидаешь ему.… Девятый класс. Диб приходит в школу весь в пятнышках. Ты смеешься над ним и его позором и спрашиваешь не нужны ли ему парочка крошечных костюмов для его ‘Пастулио’. Он закатывает глаза и пытается уйти, но ты еще не закончил дразнить его и подсаживаешься к нему за обедом, несмотря на его протесты, и оскорбляешь его до тех пор, пока его страшная сестра не швыряет в тебя пакет молока.… На 16-ый ‘день рождения’ Диба (земной термин, с которым ты еще плохо знаком) он получает жалкую и уродливую пародию на транспортное средство. Он дразнит тебя этим, тыча своими ‘водительскими правами’, или как их там, тебе в лицо, как будто это какое-то достижение, которого тебе никогда не достичь. Ты выслеживаешь его однажды ночью, когда он едет по пустой дороге, и зависаешь в корабле позади него, ухмыляясь, рисуясь и выполняя всевозможные трюки и вращения, пока он не останавливает свою дурацкую машину, чтобы выйти наорать на тебя. Ты пользуешься возможностью, похищая его. ГИР со смехом удерживает его в кресле пилота, пока ты паришь в небе, делая петли и сальто, чтобы продемонстрировать твои превосходные иркенские технологии. В какой-то момент он даже засмеялся, что застает тебя врасплох. Ты жалел только, что позже его на тебя стошнило.… Высочайшие не отвечали на твои звонки и ты был не в лучшей форме. Ты знал, что твое беспокойство неуместно, они наверняка были в той части космоса, где ужасно ловила связь, но ты не мог удержаться от сердитого взгляда в стол на уроке математики, когтем выцарапывая в дереве крошечные иркенские символы и не отвечая Дибу, проходящему мимо твоей парты к своему месту и бросающего на тебя странный взгляд, когда ты оставляешь его обычное оскорбление без ответа. Что-то прилетает тебе в голову и падает перед тобой на парту. Ты моргаешь и подбираешь объект; половину плитки шоколада. Ты, и еще несколько учеников, смотрите в сторону Диба, который старательно делает вид, что изучает дерево за окном.… Ты отправил ГИРа отвлекать внимание твоего заклятого врага, пока ты будешь устанавливать бомбы по всему городу, без его вмешательства. Ты уже пробовал делать так раньше, но это не срабатывало, поэтому ты прикрепляешь камеру к внутренним оптическим элементам ГИРа и запускаешь трансляцию, чтобы наблюдать, какой хаос создаст робот. Ты жалеешь, что не прикрепил еще и микрофон. ГИР, должно быть, танцевал, потому что камера сильно дергалась и Диб выглядел сбитым с толку. Ты прекращаешь свою работу, когда мальчик поднимает робота и усаживает себе на колени, без особых эмоций возвращаясь к просмотру видео о криптидах и сверхъестественном. Ты сидишь в лаборатории, забыв о плане и смотря видео через глаза ГИРа, до тех пор пока робот не решает, что проголодался, и летит домой, разбив Дибу окно.… Настал день презентаций, и Диб вызвался пойти первым. Класс потонул в коллективном стоне, когда он демонстрирует слайды с расплывчатыми изображениями и подробными статьями, доказывающими существование сверхъестественного. Ты наблюдал, как одна девочка кинула в него карандаш и назвала сумасшедшим в ту же секунду, как статья о пришельцах появляется на прожекторе. Ты видишь, как он сжимает зубы и указывает в твоем направлении. “Конечно я знаю, что они настоящие! Я же дружу с одним из них!” В него кидают ластик и ты замираешь на своем месте. Ты встречаешься с ним глазами, когда он подавленно бредет обратно к своей парте, и не отводишь взгляд даже когда он садится и кладет голову на руки.… Ты подслушал его разговор с сестрой. Вручил ГИРу леденец и велел охранять базу. Ты следуешь за ним в лес, где он выманивает тебя уловкой, которую ты рвешь зубами и выплевываешь. Вы деретесь из-за слизняка, пока его внимание снова не отрывается от тебя, чего тебе совсем не хотелось. Вы спорите, бегаете вместе по лесу и тебе очень весело.… Ты весь залит кровью и от тебя пахнет страхом. Тело, лежащее перед тобой, пропитано красным, и его пульс начинал слабеть. Ты много раз представлял себе эту сцену в голове, но ты не мог и помыслить о сокрушающей хватке отчаяния на твоем кальмарном семени, что придет вместе с этим зрелищем. Его волосы спутаны, ты откидываешь их назад и едва не вспарываешь перчатки об острые осколки его очков. Он не отвечает, когда ты говоришь с ним. Сканеры обнаруживают человеческий медицинский центр в нескольких милях отсюда. Он больше не дышит. Ты без сомнений протягиваешь руку себе за спину и дергаешь...……… ОШИБКА: хост не найден.