King in defense (2/2)

– Ты обещал быть со мной всегда?

Игнис ответил. Он ссылался на рациональность и пользу. Он рационализировал свою жертву, как эффективное управление ограниченными ресурсами на пользу королю: способный сражаться и на физическом, и на астральном уровнях призрак был ценнее любого советника.

Ноктис чувствовал, что по венам кипит гнев: это было неправильно! И правильным быть просто не могло.

– Даже не думай об этом, понял? Эос ничего не значит для меня без тебя, так что в любой непонятной ситуации используй перегруппировку, хорошо? А я попробую построить лучший мир, где никому не придется ничем жертвовать, договорились?Ноктис действительно хорошо знал Игниса. Так что дождался кивка. Повернул голову к Равусу и выразил надежду на то, что небольшое недопонимание не отразится на многовековых политических связях Люциса и Тенебре. Ослепительно улыбнулся и спросил, как же им теперь быть.

Через час Оракул признал, что бессилен, если Ноктис откажется убить то, что уже мертво. Если не даст Равусу выполнить долг, к которому его готовили в течение двадцати восьми лет. Еще вчера Равус проснулся в простом и понятном мире: есть живые, есть мертвые. Первых нужно оберегать, вторых – упокаивать.

Призраки не спасают людей. Люди не отдают им свои непрожитые годы.Сегодня слуги черной короны перевернули мир, а черный король требовал у Оракула ответы, словно тот что-то мог знать в этом безумном-безумном мире.

Люди не защищают призраков. Призраки не отказываются от крови живых.Говорят, где-то в окрестностях Даскай путешествовал бродячий целитель. Обычно Нокс Флёре предпочитали не замечать многочисленных психически нестабильных людей обоего пола, утверждающих, что им две тысячи лет, называющих себя первыми целителями и некоронованными королями линии Люцис, потому что слишком ценили себя и не собирались делать работу за выездную психиатрическую бригаду. Пожимали плечами, участливо кивали головой и оставляли в покое этих в целом безобидных психов. Равус поступал так же, но вот с одним из них что-то было не так. Серьезно, по-настоящему неправильно. И если первый король еще ходил по грешной земле, это, несомненно, был именно он.

Фасонящий недотепа на розовом кабриолете нашелся с почти пугающей легкостью: ждал их у ближайшей заправки. Пригласил всех на пиццу и любезно разрезал угощение на семь кусков, в шутку пробормотав: ?Шестеро и один?. Шестеро, конечно, символизировали Астралов. А один – Избранного короля, который встал с ними в один ряд на защиту Эоса. Любой, хоть сколько-то разбирающийся в оккультизме, это знал.

И не надо было обладать даже минимальными познаниями в оккультных науках, чтобы понять, что Ардину, человеку без последствий, доверять нельзя.

Игнис свой кусок схватил тут же, обжегся, неловко им пожонглировал, перекидывая из ладони в ладонь и, конечно, уронил под стол. Полез за ним и в процессе так толкнул Гладио, что тот опрокинулся навзничь вместе со стулом под задницей и пиццей в руках. Представление было вдвойне смешным, если учесть природную ловкость Игниса и его феерическую толерантность к высоким температурам.

Равус не нуждался в подобных ухищрениях, вызванных вежливостью, и выкинул свой кусок в мусорку, не прекращая поддерживать контакт с Ардином глаза в глаза.

Ноктис скосил глаза, пробормотал: ?чертовы овощи? и вежливо отказался, его кусок постигла судьба порции Равуса.

Никс, горячо разделяя нежелание живых пробовать вообще хоть что-то из рук этого подозрительного типа, ?помог? Промпто. Попытался толкнуть в плечо – рука прошла сквозь него. Конечно, он же был призраком. Видимо, ритуал стерся вместе с кровью. Но в королевские глефы отбирают по уму и сообразительности: Никс тут же выплыл перед Промпто, комически завывая, словно в плохом мультике. Но Промпто, который до ужаса боялся высоты, замкнутых пространств и призраков, хватило и этого: он всхлипнул от неожиданности и уронил злосчастный кусок.

Итак, на столе остались только две порции. Для Ардина… и Никса?!

– Я полагаю, произошла небольшая ошибка, – мягко произнес Игнис, поправив очки. – Нас всего пятеро, и вы…Ардин расхохотался.– Ох, мой милый Игнис… если бы вас и правда было всего пятеро, вы бы ко мне не пришли. Так что пусть уважаемый… Никс Ульрик, если я не ошибаюсь, – Ардин кивнул призраку. – Присоединяйтесь к трапезе.

Никс познакомился с еще одним человеком, который мог его видеть. Но каждый новый знакомый нравился ему все меньше и меньше.– В таком случае вы знаете, что я не могу есть пищу живых. Я же мертвый.

– Дорогой мой, пицца равно годится и для призраков, и для людей. От нее даже полудемоны не отказываются. И мутировавшие рептилии и одна мутировавшая крыса. – Ардин выглядел оскорбленным в лучших чувствах. – Но вы же пришли поговорить не о кулинарии.

– Ну, на самом деле, – пробормотал Игнис, вытащив записную книжку. Поймал на себе пять очень осуждающих взглядов и, опустив плечи, с тяжелым вздохом убрал ее обратно в Оруженосец.

– На моего друга было наложено опасное заклинание-проклятие, – выпалил Ноктис. – Равус сказал, что вы можете иметь представление о магии Люциса и помочь.Равус собирался покрутить пальцем у виска в знак пренебрежения к умственным способностям линии королей Люциса. Однако вовремя заметил, как изменилось выражение лица ?человека без последствий? и сдержался. Просто сделал вид, что висок зачесался.

А тот выглядел так, будто ему явился Багамут, лично. Долго молчал, думал и спросил:– Игнис и Никс сделали с кольцом – что?..– Поменялись местами, – быстро пояснил Ноктис, не давая подопечным раскрыть рот. – И сейчас на душу моего советника претендует кольцо, заживо. И необходимо узнать, как ему можно помочь. Возможно, ритуал вознесения все исправит? Если вознести сразу обоих.Ардин выглядел так, будто его сейчас стошнит. Или он подскочит на два метра вверх.

– Маленький король, я не ?вознесенный? и не ?привязанный?, зато я был там две тысячи лет назад и помню, как все было.

– Да, да, – нетерпеливо отмахнулся Ноктис. – Король уже был готов ускользнуть в Кристалл, но откуда-то из-за моря приплыл человек с ответами на все вопросы и научил первого короля ритуалу вознесения, сохранив его душу. Хороший был мужик, только имя его история не сохранила. Нам бы ближе к Игги…– А ты знаешь, почему его имя не сохранила история?! – Ардин сорвался на крик. – ДА ПОТОМУ ЧТО ЭТО МОЕ ИМЯ! Я – Ардин Люцис Кэлум и Ардин Люцис Кэлум – это я. Я переплыл все моря и исходил Эос из конца в конец, чтобы спасти Сомнуса! Но этот неблагодарный ублюдок все равно ушел. Он был королем, величайшим из всех нас: ни я, ни, тем более, потомки и в подметки ему не годились. Он построил великое королевство! Он изгибал пространство-время, как переваренную сосиску!Игнис, как опытный повар, прекрасно знал, что переваренная сосиска лопается от малейшего нажатия и превращается в неаппетитные лохмотья. Так что сравнение вышло жутковатым.

Ардин, впрочем, ни неувязки в своих словах, ни скепсиса на чужом лице не заметил.– И он бросил вызов самим Астралам! Мы сравнялись с ними! И мы не творили Ад, мальчик. Мы сотворили Рай. Для себя и таких, как мы. Сомнус, мой брат, ждет меня там, – на последних словах он мечтательно улыбнулся. И было глупо спрашивать, верил он или нет в то, что сам говорил. Его же психическая состоятельность была под вопросом с самого начала беседы.

– А что ж ты не там? – с сарказмом спросил Гладио.– И правда, раз вы нашли способ попасть в рай? – поддержал его Промпто.

Игнис напряженно думал, врет им Ардин или не врет. И кто в этой истории жестоко заблуждался: один безумец или сто тринадцать поколений королей.

– Потому что мы стали подобны богам, – очень грустно ответил Ардин. – И эта власть налагает величайшую ответственность. Сомнус, брат мой, решил, что сделал достаточно. Но я чувствую, что моя миссия не закончена. Я еще могу принести пользу. Ведь я – целитель.

Ноктис с силой и расчетливо ударил Равуса в плечо. Тот охнул и схватился за ушибленное место – удар попал прямо в нерв.Равус смотрел на Ноктиса с удивлением в огромных, серых почти до прозрачного глазах. Оракул не привык к тому, что его бьют. Ноктис ухмыльнулся.– Вот мерзость, что живет больше всех мыслимых сроков астралонеугодными способами. Может быть, если бы Оракул был больше сосредоточен на долге, а не пытался убить моего Игги…

– Не трогал я твоего советника, – последнее слово Равус практически выплюнул. Слово сочилось презрением, но и призывом вспомнить о рамках приличия, навязанных социальными ролями.

Ноктис внезапно тонко улыбнулся.– Верно, не трогал. Если бы ты хоть пальцем коснулся моего очкарика, я бы уничтожил весь Тенебре. За любой, даже самый небольшой причиненный ему вред. Но ты бы жил, жил, чтобы увидеть, как все, кто тебе верил, кто полагался на тебя, умрут на твоих глазах. И перед твоей смертью я бы вырвал у тебя признание, каково это умирать, зная, что подвел всех.

Ардин с удивлением смотрел на агрессивного потомка. И с интересом покосился на Игниса: что, что тот делал такое особенное, чтобы так к себе привязать кровь Люциев?!А потом Ардин еще раз на потомка покосился и понял, что ему это не настолько интересно, чтобы вечной жизнью рисковать.

– Гладио, ты Щит короля, так защищай Эос от него! – вскрикнул Равус, парируя удар секиры стулом.

Гладио невозмутимо и спокойно кашлянул.

– А ты что не знал, что Нокт страшный, когда ему Игги задели?Вышеупомянутый Игги мягко постучал костяшками пальцев по спине Ноктиса. Элегантный и красивый, как и всегда. Заглянул Ноктису в глаза, тихо произнес:– Величество?Ноктис, конечно, все еще хотел себе скальп Равуса ко дню рождения, но, в принципе, со смертоубийством мог потерпеть и до юбилея. В принципе, когда Игнис вот так скреб ему спинку мягкими умными любящими его тело пальцами, Ноктис был готов на все и таял, как мороженое в жару.

– А он сражался со мной, – пробормотал Ардин, с интересом наблюдая за парочкой. – А я его потом исцелял. Вы все, как дети, бегаете со своими идеалами... а я – целитель и бинтую потом идиотов уже две тысячи лет.

Промпто смотрел на Гладио, который признал, что ему страшно, и из его потных рук чуть не выпала камера. Гладио признал, что может бояться. Мир Промпто больше никогда не будет прежним.

– Благодарю за угощение, – внезапно воскликнул Ноктис, резко встав из-за стола. И ушел, не оглядываясь, как и подобает королю, уверенному в том, что подданные последуют за ним. Когда их с Ардином разделило достаточное расстояние, улыбнулся и позволил себе выдохнуть.– А все не так плохо, правда? Я имею в виду, мы с тобой встретимся после смерти в кольце. Ты и я, правда, очкарик. Проверим, какой там рай построил первый король…

Игнис молчал, и Ноктис почувствовал себя шутом. Опустил голову и плечи, сразу став как-то меньше.

– Нокт, разница между Адом и Раем чаще всего только точка зрения. Кто может гарантировать, что созданный в пику Астралам рай в конце концов не оказался для первого короля адом? – Затем Игнис встряхнулся и, вновь став собой, резонно напомнил: – К тому же, как бы этот человек ни был уверен в доброй природе кольца, тем не менее, проверять ее лично он не торопится уже две тысячи лет. Кто знает, сколько у него людей, которых он хочет отправить в это пекло в качестве добровольцев?

Никс внезапно понял, что, если припрет, попробует пройти это пекло первым. Чтобы этим двоим не досталось боли. Ни капли.

– А какие у нас еще варианты? – уточнил Ноктис. – Вечность в кольце, вдвоем.

– Вечность в аду, – пробормотал Игнис.– Я построю для тебя рай даже в аду, – пообещал Ноктис тоном, не терпящим возражений. – Второй вариант: вознесение. На всякий случай вознесем обоих: и тебя, и Никса. Вечная жизнь в Эосе…– Привязанными к земле.– Верно. Не думай, что мне это нравится, но после смерти обычно выбора-то особо нет, – хмыкнул Ноктис.

– Ты прав, или кольцо, или вознесение, – подтвердил Игнис.

– Ритуал, – напомнил Промпто.– Что?!– То, из-за чего мы здесь оказались, – закатил глаза Промпто. – Еще Игнис может попробовать стать демоном! Бу!

– Да какой ритуал, – пренебрежительно махнул рукой Никс. – Он уже выдохся, поди. Я же опять могу пролетать сквозь людей, смотри, – и попытался взлохматить Промпто волосы – ладонь ушла в голову наполовину.

Промпто передернулся всем телом.– Не делай так, приятель, это действительно жутко!– Договор в силе, просто не оплачен, – раздраженно отозвался Игнис и слегка коснулся плеча Никса, – пока что единственная живая плоть, доступная призраку – моя.Никс резко потер ладонью лоб, словно физически пытался стереть метку.

– Да сколько ж это будет длиться? – с горечью воскликнул он.– Столько, сколько необходимо для жертвоприношения, – равнодушно пожал плечами Игнис, словно говорил не о своем благополучии. – Обычно счет идет на минуты: призраку не нужно слишком много времени на то, чтобы справиться с жертвой. В нашем же случае… вероятно, мы будем первые, кто эмпирически познает длительность заклинания. Возможно, речь идет о годах.

Никс опустил глаза, чувствуя, как губы сами растягиваются в широкой улыбке: года вместе… это было бы совсем неплохо!Ноктис тоже заметил улыбку Никса и подумал о четвертом, начавшем в высшей степени его устраивать варианте, который предложил еще Равус: даже то, что мертво, может умереть опять. Клинки Оракулов и черных королей разили одинаково по обе стороны врат мертвой богини, что умерла со смертью первого из людей и воздвигла из своего тела ту сторону, чтобы людям было, куда потом уходить.

Когда они устроились на ночлег, Промпто отвел Гладио в уголок и спросил:– Гладио, а что будет с Ноктом, если с Игги что-то случится?– Ничего, – глухо ответил Гладио.

Слово само по себе звучало многообещающе и надежно, но тон, который использовал Гладио, отдавал гнилой водой, словно застрявшей в его легких.– Ничего и ни с кем. Я думаю, что Ноктис уничтожит Эос в попытках предотвратить его гибель.

– А ты Щит короля…– И я не могу ничего…