Первый сон (1/1)

Перевалило уже далеко за полночь — настолько, что приличные люди скорее упомянули бы раннее утро, — но спать не хотелось совершенно. Не поймите неправильно: усталости, способной сбить с ног даже голема, в теле стрелка-Искателя по имени Кай было хоть отбавляй — потому он, собственно, и оказался в постели. Но закрывать глаза и видеть сны — жестокие, кровавые, раз за разом обнажавшие глубокую рану потери — желания не находилось. Вот и лежал сейчас, вперив взгляд в потолок и размышляя о превратностях судьбы.Взять хотя бы Карлоса — точнее, новоиспеченного сэра Карлоса Альваро. Казалось бы, непросто оправиться от финта, что выкинула его невестушка Изабелла: приворот, ложь и, по сути, предательство любимой женщины в одном комплекте. Логичным решением для губернатора стала пара вечеров в компании друга под хорошее вино и неодобрительные взгляды дворецкого Альберто — традиционный мужской рецепт, не придерешься. И тут внезапно в одну из ночей к ним присоединяется некая Римилиэль, Искательница, которую даже сам Кай знает плохо — так, мельком виделись на посвящении в рыцари. Слово за слово, и вуаля — его добрый друг вновь во власти сердечного недуга, краснеет, словно влюбленный мальчишка, а на все намеки дворецкого, мол, союз двух рыцарей — чудесная идея, бурчит о нежелании навязываться и спешит прочь, по следам очередных работорговцев. При этом, однако, не забывая пригласить в команду и ту леди, чей образ так прочно засел в голове. А сегодня вечером и вовсе поведал старому другу о намерении завтра же сознаться в чувствах и смиренно просить за них прощения. Помня крайне недвусмысленные взгляды, которыми Искательница прожигала Карлоса, Кай представлял себе продолжение их дискуссии довольно четко, и большую часть времени потратил на попытки намекнуть губернатору, что место для признаний стоит выбрать поукромнее и поудобнее, с возможностью уединиться — мало ли что. Намеков, однако, Карлос упорно не понимал, и, сдавшись, стрелок махнул рукой: Римилиэль и сама должна была заметить, насколько пропитанный рыцарскими романами образчик ей попался. Лишь бы на свадьбе маршировать не вздумал, с него станется…Повернувшись на другой бок, Кай чуть улыбнулся — рад был за друга. И волей-неволей от воспоминаний о рыцарских романах мысли потянулись дальше, к фигуре красивого юноши, склонившегося над книгой и обласканного отблесками солнечных лучей в витражах. Как, заслышав шаги, он поворачивает голову и улыбается — приветливо и открыто. Спрыгивает со стола, на котором беззастенчиво сидел, воспользовавшись уходом библиотекаря. Не глядя берет прислоненный неподалеку посох, плащ со спинки стула и говорит тем самым голосом, который всегда вел стрелка к свету:— Я ждал вас, Искатель.На секунду — на жалкий миг! — Кай прикрыл глаза, силясь представить эту картину, но кошмарам хватило. И вот он опять бродит по осколкам прошлого, вновь и вновь переживая худшие моменты жизни. Фабиан, друг и любовник, которого нельзя спасти и приходится убить. Дождь, молнии и первый бой с Аманом. Его стоны среди руин: ?Свет слишком яркий. Я ненавижу. Свет?. Спина в плаще, скрывающаяся в портале, Силлиан, бросившийся за жрецом, и собственное тело, не способное ни пошевелиться, ни даже дышать. Как Кай, оправившись, колесит в поисках Амана по всей Акрасии, но юноша ускользает, недостижимый, и, доверившись демону, уходит все дальше. Мир или возлюбленный? Каждую ночь перед стрелком вставал один и тот же выбор.Не удивительно, что Искатель очень не любил спать.Покуда Кай метался по подушке, хмурился и что-то бубнил, его верная чайка сидела у изголовья кровати и, вглядываясь в лицо, силилась понять, обычный кошмар мучил хозяина или пора бить тревогу и звать приютившего их губернатора Альваро. Внезапно почувствовала присутствие в комнате кого-то еще. Вскинулась, расправила крылья, готовясь закричать, но узнала запах. Да, так пах тот, чьи вещи хозяин нашел в дальних странствиях и тайно хранил. Недоуменно завертела головой. Приятные тонкие пальцы светловолосого человека в темной одежде принялись гладить перья, и Аман — так звали чайку — чуть слышно закурлыкал. Пожалуй, незваный гость — хороший. Не зря дорог хозяину.Её тезка чуть заметно улыбнулся и, откинув со лба Искателя отросшую зеленую прядь, положил туда свою ладонь.Сон.Но сон странный.Такие бывают редко.Когда ты четко осознаешь себя вне реальности, ясно понимаешь, что происходящее — не более чем игра воображения, но все равно подчиняешься условности дремы. Здесь может быть все, чего ни пожелаешь. Или кого.Перед ним, словно из-под земли, возник Аман.ТОЛЬКО НЕ ОПЯТЬ.Кай отшатнулся, вжался в крепостную стену Боэр Морхена, боясь даже дышать. Сон был слишком реален. Обычные кошмары, конечно, тоже не подарок, и каждый оставлял свой шрам на сердце. Но одно дело злые игры разума, которым не можешь сопротивляться, когда рука сама предательски направляет лук в сторону этих пронзительных голубых глаз, тетива срывается с пальцев, и, несмотря на слезы, стрела пронзает то единственное, ради чего ты был готов спасать мир… И совсем другое — стоять вот так, один на один, отвечая за каждое действие. В голове малодушно стучало: может быть, хотя бы сегодня это он убьет меня? Было бы честно. И как-то легче, если уж совсем напрямую.Но нет. Аман, пусть и в облике дэрона, смотрел все так же смиренно, как и в первую их встречу. Кай помнил, как обманули его эти скромность, вежливость и мягкая улыбка. Решил, будто пред ним изнеженный святоша, не нюхавший реальной жизни. Не заметил очевидного, как рыба не замечает воду…Юноша спросил с привычным беспокойством:— Я напугал вас, Искатель? — и, болезненно улыбнувшись, опустил взгляд. — Не удивительно, после всего содеянного…— Нет! — Кай аж вскрикнул, но, увидев, как дернулся от этого дэрон, заговорил спокойнее: — Нет, точно нет. Здесь и сейчас я боюсь только себя самого.— Себя? — переспросил Аман недоуменно.— В своих кошмарах я тебя убиваю.Помолчав, дэрон продолжил как ни в чем не бывало, словно речь шла о погоде.— Пожалуй, это довольно логичный исход, учитывая обстоятельства.— В жопу обстоятельства. Я не хочу.Знакомая мягкая улыбка озарила лицо видения.— Значит, мы сможем поговорить. По крайней мере, я на это рассчитываю. Полагаю, вы получили мое письмо? Признаюсь, отправлял в надежде унять желание объясниться, но изложить свои мысли оказалось мало — хотел проститься с вами как подобает, и…Бывший жрец смолк, поскольку Кай наконец нашел в себе силы отлипнуть от стены и подойти к нему — гораздо ближе, чем обычно себе позволял. Словно не слыша собеседника, осторожно провел рукой по его щеке. Заглянул в глаза — чуть покраснели. Аман плакал? Лучше уж надеяться, что это едкий дым демонического мира постарался. Хотел было чуть поправить прядку, внаглую посягнувшую на светлую щеку, но не сдержался и принялся гладить дэрона по волосам. Бедный наивный мальчик. Злой и страшный демон, бойтесь меня! Ну да, как же. Даже сознание необразованного стрелка провести не смог, раз оно рисует тебя хоть и в полном боевом облачении, но при этом преисполненным рвения решить все вопросы через диспут. М-да, каких только слов от тебя не нахватаешься…За действиями Кая юноша наблюдал несколько озадаченно.— Искатель?— Да, Аман?— Мне кажется, или вы не настроены на продуктивную беседу?Стрелок вздохнул. Нет, воображение уж очень расстаралось, кое-кто получился ну прям как настоящий. С легким разочарованием отстранился на почтительное расстояние и склонил голову:— Настроен на все, что пожелаешь. Беседа так беседа.Видение нахмурилось.— Но вы странно себя ведете. И, признаюсь честно, обычно в разы более собранны.— Я соскучился.Аман несколько раз хлопнул глазами, явно силясь понять собеседника, и в итоге скептически выгнул бровь:— Вы ничего не забыли?— Точно! Курья моя башка, ну конечно же! Коббук просил передать тебе спасибо.Определенно юноша ожидал услышать не это:— Я несколько удивлен, что вы встречались с сим добрым гоблином, и, конечно, рад получить от него весть, но напомнить хотел все-таки об ином. Я — дэрон, полудемон, помните? И выбрал сторону фетранийцев в текущем противостоянии, поскольку хочу спасти их народ от истребления. Осознал, что, прикрываясь именем Руфеона, слишком легко ослепнуть, поставить себя выше других, и…— …смириться с этим не смог, как не можешь принять темную сторону и в себе самом. Не веришь, что найдешь место среди людей. Не прощаешь злости на шеакрийцев, устроивших резню на Ветряном утесе… — кивал Кай, загибая пальцы.— Злости? Я же перебил их всех, Искатель! — возмутилось видение.— …не щадишь себя, меряя по высшим идеалам, и от других ждешь того же, — стрелок развел руками, — Все я прекрасно понимаю. И не знаю, сдержался ли бы сам, окажись там вместо тебя.— В вас нет демонической ярости, — печально покачал головой дэрон.— Зато есть простое человеческое возмущение. Шеакрийская инквизиция без суда и следствия казнила граждан чужой страны, чудом переживших осаду фетранийских легионов. Полагаю, поменяйся мы местами, картинка перед Силлианом открылась бы знатная: я бы на тела этих фанатиков еще и помочился.Бывший жрец был непреклонен:— Я не справился и выпустил тьму.— Чем ярче светит солнце — тем гуще тени.Юноша не сдавался:— Очнитесь же, Искатель! Не позволяйте дружбе застилать вам глаза. Я отлучен от церкви и объявлен в розыск…— Замечу, не твоим королем, а поехавшими шеакрийцами — теми самыми, которые казнили ни в чем не повинных людей.Аман нахмурился:— Я видел лицо Его Величества там, на Ветряном утесе, и…— А я слышал его слова после, — не дал ему договорить Кай. — Он узнал правду, Аман. Возмущен ей до глубины души и не предал историю огласке по одной-единственной причине: это спровоцирует прямой конфликт и войну с Церковью Руфеона, к которой Лютерия не готова — демонические орды бы сдержать. Но ты знаешь Силлиана — он не сдастся и не махнет рукой. Слабого бы ты не короновал.— Я не стою войны, — сглотнув, ответил юноша.— Правда стоит. Подданные Его Величества были жестоко убиты, а наказать за это хотят не мясников, а тебя. И, что самое чудовищное, ты тоже придерживаешься этого мнения.Видение молчало, и его вид ножом резанул Кая по сердцу.— Прости. Но осуждать тебя так, как ты сам, не смогу никогда — слишком хорошо понимаю причины.Юноша наконец заговорил, и слова его были наполнены теплой грустью:— Вы и Его Величество всегда были и останетесь моими друзьями. Но, боюсь, это и без того больше, чем я мог бы ожидать от судьбы.— Враки, — отрезал Кай. — Я был в Леонхольде, разговаривал о тебе с простыми жителями, слышавшими слова церкви: им не поверили ни бургомистр Хеген, ни Нерия — помнишь же хозяйку гостиницы, которая готовит даже хуже нашего короля? И, что важнее и интереснее, их подставил под сомнение даже Барут.— Его Святейшество? — определенно, услышать имя Верховного жреца дэрон не ожидал.— Именно. Более того, он начал задаваться ну очень интересными вопросами, которые, в свою очередь, породили другие… И в итоге, хочешь — верь, хочешь — нет, мы вскрыли заговор в самой верхушке церкви. Причем заговор далеко не обычный: не каждый день увидишь, как высокопоставленный священник призывает послушного ему демона. Я уж молчу про всякие милые тайны вроде личного ордена ассасинов или планы по уничтожению всех рас Акрасии, кроме людской. Так что Барут очень, я бы даже сказал, крайне сомневается, что людям с такими хобби стоит верить. В отличие от тебя.Аман вновь замолчал на какое-то время, а после, прикрыв глаза, устало промолвил:— Я рад слышать это, Искатель. Но уже выбрал сторону и не вернусь.Стрелок тоже помолчал немного, со всех сторон обдумывая эту разумную мысль.— Ага. И поэтому я очень по тебе соскучился.Юноша нахмурился.— В начале разговора вы упомянули, что обычно убиваете меня в своих снах. Разве не служит это выражением ваших истинных чувств?Кай ответил прямо, без утайки. Ведь как иначе жить, если ты не можешь быть искренним даже в собственных грезах?— Да. Моего самого главного страха. Однажды я уже сражался с тобой, спасибо Ку-Сатоту, и, поверь, повторять не хочу. Невыносима даже мысль о том, чтобы причинить еще больше боли, чем ты уже пережил.— А чего хотите?— Обнять.На лице полудемона застыло очень странное выражение — смесь детского удивления, юношеской робости и какой-то вселенской тоски. Немного замявшись, явно решаясь, бывший жрец вдруг протянул к Каю руки:— Хорошо. Давайте попробуем.Не веря своему счастью — ай да сон! побольше бы таких — Искатель осторожно прижал к себе дэрона. Тот замер, как в землю врос, и походило это скорее на какие-то односторонние объятия, но и так уже было здорово. Живой. Любимый. Рядом. Вот бы вернуть это ощущение хоть на секунду там, в настоящей жизни…Однако обтягивающий наряд видения в сочетании с голыми животом и грудью делали свое дело, и вопреки всем мольбам Кая его тело решило радостно откликнуться на тепло жреца. Оставалось только молиться Руфеону, чтобы Аман не заметил конфуза, но отстраняться Кай не спешил. Внезапно юноша подал голос:— Мне далеко до вас, Искатель.Так, и кто тут теперь говорит загадками?— Насколько я могу судить, граница между мирами не так прочна, как кажется: порой натыкался на порталы даже в погребах…— Не в этом смысле, друг мой. Боюсь, что о всепрощении и любви к ближнему вы знаете в разы больше меня, посвященного в таинства. И это еще раз доказывает мою несостоятельность как жреца.— Не неси чепуху. Конечно, я всегда тебя приму — я ведь люблю тебя.Дэрон мягко улыбнулся.— Спасибо. Я тоже люблю и вас, и Его Величество, но…— Не в этом смысле, Аман. То, как я люблю тебя… так я люблю только тебя.Видение замерло. Потом внезапно встрепенулось, взяло лицо Кая в свои ладони и с жаром, почти возмущенно вскричало:— Я — дэрон, выбравший сторону фетранийцев! Вы хоть понимаете, что несете?— В любви признаюсь, вроде. А что, не похоже?Аман невидяще покачал головой и отступил. Всего пара шагов назад, но как больно их видеть, как тяжело встречаться взглядом…— Ты пришел поговорить, а я все испортил?— Нет, Искатель, — полудемон прикрыл глаза, явно собираясь с мыслями. — Вы лишь показали мне, насколько непрост на самом деле наш разговор и насколько я оказался к нему не готов. Прошу, дайте мне время все обдумать.— Конечно. Ты еще придешь ко мне?— Обязательно.Видение сделало еще несколько шагов назад и исчезло.Кай открыл глаза. Если судить по вяло пробивающемуся через ставни солнцу — еще и пяти нет. Аман, верная белая чайка, мирно спал на жердочке в углу. В душе Искателя царила полная сумятица. Сон оставил после себя ощущение неземного счастья вперемешку со вселенской тревогой, и еще какое-то время стрелок ворочался, прежде чем уснуть. У Амана из сна оказались на удивление мягкие волосы. Интересно, какие на ощупь настоящие?..Только бы они никогда больше не встретились. Только бы не пришлось делать самое страшное.По привычке нащупав под подушкой четки жреца, Кай сжал их и постарался заснуть.Всю оставшуюся часть ночи Искателю снились кошмары.