Глава 4. Новые трудности (1/1)

В столовой ?Два кита? ночью никто так и не смог уснуть, поэтому все ходили раздражённые. Три единственные свечи с трудом справлялись со своей задачей по освещению зала, а на стенах подрагивали тени, слегка склонившие головы. Бессонница была далеко не единственной причиной для беспокойства. Джойс, задыхаясь в приступе кашля, лежала на толстом матрасе посреди зала, а молчаливый и бледный как смерть офицер Бэрри подкладывал остатки дров в маленькую печку. — Нейт, — шепнула Виктория, кутаясь в плед.Прескотт проигнорировал её, продолжая перебирать полку с вещами. Раньше он и Викки были близки, в основном потому что она поддерживала его и понимала во всём, но теперь Чейз бесила его. Нейтана раздражало в ней всё: поведение, мания на всё жаловаться, ограниченность. В общем не девушка, а ходячая красная тряпка для быка. С уходом Колфилд ему стало не на ком срывать свою злость, и Виктория также могла попасть под раздачу в любой момент. Он даже не мог понять, чего хочет больше: отомстить сучке Макс за подлость или с кем-нибудь поскандалить и успокоиться. Но одно он знал точно, их группа разваливается, и совсем скоро встанет вопрос о лидерстве. Лекарств нет, что автоматически приближает шансы Джойс на поправку к нулю. Лихорадка сжигает её изнутри так же, как Прескотта сжигало ожидание худшего. Коп, легкомысленный механик, больная женщина и истеричка — прям сборная солянка. Нет, он не собирается просто так подыхать в столовой и ждать, когда закончатся последние банки с консервами. У Нейтана зародился план по созданию своей группы, где будут лишь самые сильные выжившие. В голове мелькнула мысль достать наконец из куртки припрятанный пистолет и пустить ночью каждому по пуле в лоб, особенно копу, но он понимал, что с Викторией так поступить не сможет. Лучше уж уйти как Хуёфилд и поискать спасательный отряд. Не могли же их просто так бросить? Виктория взвизгнула и закрыла лицо ладонями, заставив Прескотта обернуться.— Всё.— Что всё? — бросил он через плечо.— Она умерла. Температура слишком высокая, мы ничем не могли ей помочь, — замогильно прохрипел Генри.Нейтан нервно хрустнул костяшками пальцев и выглянул в окно. Метель утихла и на улице просто шёл снег, мягко скрывая следы от фургона на дороге. Были ещё сумерки, и лёгкий туман заслонял лесополосу и горы. Пора приступать к реализации плана.— Проститесь с ней. Джойс была замечательной и заботливой женщиной, но теперь её не вернуть, — голос офицера Бэрри дрогнул. — Генри, сходи за лопатой в погреб. У нас тут похороны намечаются.Виктория так же сидела на своём излюбленном месте и рыдала как в тот вечер, когда из-за её травли Кейт Марш чуть не покончила с жизнью. Нейтан не был бесчувственной сволочью, просто привык не показывать слабости другим. Он подошёл к Чейз и положил руку ей на плечо, как делала обычно она, когда Прескотт впадал в ярость, чтобы успокоить.— Её можно было спасти.— Нет, — вздохнул Нейтан, присаживаясь рядом с Викки.Генри распахнул дверь погреба и внёс в зал пару лопат, которые со звоном ударились об пол.— Виктория, последи за печкой, а мы втроём отправимся копать.Чейз вздрогнула и закусила губу. Её мокрые от слёз ладони обхватили талию, и она согласно кивнула. Генри попытался пошутить, чтобы ободрить её, но тут же заткнулся, сгибаясь от взгляда офицера. Нейтан незаметно распихал по карманам куртки необходимые вещи и присоединился к группе. Время пришло.Когда гладкая площадка заднего двора превратилась в яму, Генри смахнул капли пота со лба и договорился с Андерсоном Бэрри, что они вдвоём принесут сюда Джойс. Нейтан только и ждал момента, наблюдая за двумя мужскими фигурами, удаляющимися за угол здания. Он швырнул тяжёлую лопату в снег и окинул взглядом решетчатый забор, за которым начинались другие участки. Через такой нелегко перебраться. Проще всего было обойти столовую и выйти к дороге, где еще виднелись рытвины от фургона. Для Прескотта они как верный ориентир, ведущий к успеху. Он выберется, чего бы это ни стоило.— Вы все здесь подохнете, овцы! — крикнул парень в пустоту.Макс проснулась от громкого скрипа крыши и лениво перевернулась на другой бок. Так приятно снова оказаться на нормальной кровати, ещё и в тёплом доме, где уютно потрескивают дрова в печи и пахнет горячей едой. Пилот сидел на старом сундуке с вещами и осматривал её порванную куртку, подбирая лоскутки ткани.— Уже готова встречать новый день, Макс? У тебя сегодня первый важный урок по выживанию. Я надеюсь, что ты не одна из глупых упрямых подростков, которые будут прыгать по льду на горной реке, пока он не провалится, и их зад не окажется в айсберге.Макс изогнула одну бровь и саркастично уставилась на Маккензи. Она расценила это как прикрытую шутку над её вчерашним полётом со скалы и выгребанию из лавины с куском бекона на ноге. Да, она облажалась, и это бесспорно, но никогда не позволит Уиллу воспринимать себя как слабачку. Ученик часто превосходит учителя, и Колфилд хотела стать таким учеником.— Во-первых, я не называла своего имени. Ты что читаешь мой дневник?! — воскликнула она, поднимаясь с кровати. А во-вторых, лучше уж примёрзнуть жопой к айсбергу, чем снова оказаться в столовой с придурковатым мажором, который носит с собой оружие.— Меня радует твой боевой настрой, ведь первый урок по выживанию — умение шить.Макс около минуты неподвижно стояла как вкопанная и хлопала ресницами, глядя на пилота. Такое ощущение, что он реально держит её за дурочку, не умеющую элементарного. Правда шить она не умела, да и искренне не понимала, каким образом это должно спасти её от медведя. Она уже так давно не ела, что учиться на голодный желудок не собиралась. На деревянном столике, сделанном из непонятного сорта древесины, заманчиво стояла приоткрытая консервная банка с ложкой, торчащей из неё. Колфилд облизнулась и потянулась к ложке, предвкушая как вкусная порция разогретых бобов придаст ей сил. В банке оказались совсем не бобы, а желе с непонятными кусочками, пахнущее мясом. Макс попробовала совсем немного и сразу закашлялась. — Собачий корм, если что. Глаз Максин нервно дёрнулся и покосился в сторону Уилла, который с невозмутимым видом продолжал подшивать её куртку. У них есть консервированные бобы, а он кормит её едой для домашних питомцев!— Почему мы едим эту дрянь? — Потому что банки с бобами я выкинул ещё в пещере, убегая от медведя. Они создавали перегруз в рюкзаке, — протянул задумчиво Маккензи. — Таков закон выживания, гласящий: ?либо ты, либо тебя?. Приходится чем-то жертвовать, чтобы…— Жертвовать едой ведь неправильно! Уилл внимательно посмотрел в глаза Колфилд, как бы изучая девушку насквозь. И как в ней помещается одновременно столько силы воли и наивности? — Я удивлён, как ты ещё до земного ядра не провалилась с тяжеленным рюкзаком за плечами. В самостоятельных вылазках тебе потребуется больше предусмотрительности и находчивости. А сейчас лучше запоминай как правильно подшивать лоскутки к одежде.Макс вздохнула и всё-таки не стала спорить, хотя скажи ей подобное кто-либо из клуба ?Циклон?, она бы отстаивала свою позицию до последнего. Не такая уж она и слабачка раз пережила падение со скалы и атаку медведя. Уилл прав, нужно думать о спасении Хлои, которая сейчас в опасности. Колфилд смотрела, какие ровные стежки получались у Маккензи на её драной куртке, и пыталась понять систему шитья. Освоить такой навык для Макс, которая никогда не ладила с иглами и вечно колола ими пальцы, было испытанием. Сделав ещё пару стежков, пилот протянул нитку с иголкой Макс, чтобы та попробовала сама. Колфилд как криворукий хирург-практикант с трясущейся рукой нагнулась над своей жертвой и неумело тыкала иглой в ткань, накладывая кривоватые неразборчивые швы. Постепенно становилось проще, и она даже смогла завершить работу довольно быстро.— Видишь? Не так это и сложно. У тебя получается всё лучше и лучше.Пилот похлопал Макс по плечу и поднялся с сундука. Колфилд с удовольствием надела свою любимую куртку снова и подошла к окну. Стекло было покрыто настолько толстой коркой льда, что за ним ничего не разглядеть.— Ты собирайся. Раз на улице не воет метель, значит самое время сходить проверить ловушки.После этих слов Макс немного оживилась и повеселела, ведь впервые после переживаний, конфликтов и побега она почувствовала себя как дома. Маккензи был интересным собеседником и никогда не упрекал её за ошибки. Колфилд успела привязаться к этому доброму бородатому мужчине и всё хотела расспросить его подробнее, куда он идёт. Уилл мало рассказывал о той самой Астрид, которую так долго ищет, но постоянно повторял про Неотступные мельницы и странные огни на небе, которые через каждые три дня зажигают фонари на улицах и разгоняют волков, переливаясь зелёно-розовыми волнами. Максин слушала его рассказы с восхищением и упрашивала взять её с собой. Она перехотела искать подругу в одиночку и рвалась к такой же вольной жизни путешественника. Где бы ни была Хлоя, ей пригодится помощь в поисках Прайс. Кто знает, сколько ещё людей пережило бурю и не съедено волками.Они покинули старую администрацию турбазы и направились в сторону железной дороги, соединяющей тоннель Одинокой топи и ГЭС ?Картер? у замёрзшего водопада. Маккензи, проходя мимо полузаваленного тоннеля, успел перечислить все причины, по которым Макс никогда не стоит соваться туда одной, даже если это покажется ей верным решением. Он и сам едва не погиб во время прошлой вылазки в Одинокую топь. Уилл знал, что медведь ещё вернётся, а на замёрзшем болоте они будут прямо под носом у разъярённого зверя. — Здесь недалеко живёт один мой хороший друг, который и учил меня выживать. Нужно заглянуть к нему и найти для тебя хорошие альпинистские сапоги. В своих кедах ты далеко не уйдёшь по таким сугробам.— Он тоже кого-то ищет или просто выживший? — спросила Макс, вглядываясь в полосу елей, накреняющихся от снега.— Нет, он зверолов-отшельник, живущий здесь давно. Если кто и есть гуру выживания, так это он.Во время затишья снежный лес не казался Колфилд таким суровым как в метель, и она внимательно слушала своего спутника, запоминая дорогу. Замёрзшая равнина была кое-где покрыта дикими кустами шиповника, а олени, пугаясь хруста снега, уносились вдаль, цокая по льду копытцами. Уилл попутно наклонялся к кустам и собирал красные ягоды. — Шиповник нам ещё пригодится для заваривания чая.Внимание Макс привлекло шевелящееся серое пятнышко среди сугробов, и она решила посмотреть, что же там такое. Маленький серый зайчонок отчаянно пытался освободиться из петли ловушки и пищал. Макс опустилась на колени перед зверьком и аккуратно ослабила леску, затягивающуюся вокруг его шеи, освобождая бедное животное. Может они только что остались без обеда, но она бы предпочла съесть старую вздувшуюся консерву вместо милого пушистого зайчика. — Похоже, придётся придумать отмазку для Джереми, почему его ловушки опустели и поломались, мать Тереза. — Медведь в гости заходил, — хихикнула Макс.До домика зверолова оставалось совсем немного, а ноги Колфилд уже путались в бесконечных сугробах. Кеды промокли насквозь, и холодная ткань неприятно липла к коже. Из трубы маленького домика шёл дымок, а сам он находился на холме, с одной стороны ограждённый забором. Макс карабкалась по камням, взбираясь на пригорок, Маккензи следовал за ней, волоча в руках сломанные ловушки. Когда они поднялись к дому, Уилл постучал в деревянную дверцу и оттряхнул сапоги от снега на крыльце. Хриплый голос пригласил их войти. Внутри домик был довольно уютным и тёплым, а его хозяин сидел у печки и готовил кусок мяса на огне. Мужчина с рыжей бородой, собранной в три маленьких хвостика, и карими глазами выглядел довольно сурово. На полу перед ним просушивалась большая волчья шкура, у полки стоял железный сейф, даже холодильник имелся, правда небольшой — в общем, не так уж плохо.— Уил, кого это ты с собой привёл? Ты не говорил, что у тебя есть дочь.— Она не моя дочь. Просто девочка, которая отделилась от группы выживших и потерялась в горах. Я нашёл её у волчьей горы среди обломков фургона.— Я Макс, — представилась Колфилд.— Ей нужна нормальная обувь и хоть какое-то снаряжение, — хрипло протянул Маккензи, потирая руки после мороза.Старый зверолов лишь неоднозначно хмыкнул и повернулся к печке. — Ты же понимаешь, что просто хорошей одежды и снаряжения недостаточно для выживания. — Значит, нет? — Пусть сначала пройдёт моё испытание и докажет, что она способна выжить, а уж потом я подумаю.