Глава 3. Бродяга (1/1)

Сириус Блэк III?— единственный выживший наследник клана британских Блэков, выпускник факультета Гриффиндор, бывший аврор, бывший усмиренный и узник Азкабана, а ныне преподаватель Защиты от Темных Искусств в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс?— с некоторых пор начал думать, что его жизнь не так уж плоха.Лишение магии и долгое заключение сделали свое дело. Да, Сириус капитально тронулся умом от неподъемного горя, его здоровье было тягчайшим образом подорвано?— однако десять лет тупого безразличного спокойствия все же дали ему столь необходимый душевный отдых. Когда магия?— а вместе с ней и чувства?— вернулись, Бродяга поначалу всем сердцем хотел просто сдохнуть. Ему совершенно незачем было длить свое паскудное существование: Джейми умер, Лили умерла, ?Мышонка? Пита Сириус убил своими руками…Но потом по ту сторону решетки вдруг из ниоткуда появился малыш Гарри?— и Сириус ожил.Он помнил сына Поттеров совсем крошкой, смешным и крикливым, помнил полные счастья улыбки на лицах друзей?— и сам был безоглядно счастлив вместе с ними… Но потом все пошло прахом и превратилось в один сплошной кошмар.Держа на руках заплаканного годовалого ребенка в ту ночь?— Сириусу позволили на минуту коснуться его, прежде чем забрали в Азкабан,?— уничтоженный горем мужчина решил, что Гарри не следует даже знать о своем крестном. Зачем ему нужен человек, который так ужасно подвел абсолютно всех? Который не в состоянии никого защитить и даже отомстить толково не способен?..Оказалось?— нужен.Истерзанный разум прошили лучи живительного света, а внутренний пес робко вильнул хвостом, когда малыш Гарри?— с лицом Джейми и глазами Лили?— приблизился к разделявшей их решетке, глядя с искренним беспокойством, с желанием обнять…Конечно, Сириус и тут все испортил, напугав ребенка, однако Гарри все равно от него не отказался. Уже позже, очутившись в ненавистном доме на Гриммо, Бродяга ждал как манны небесной визитов Йеннифер?— ведь у нее он мог спросить о Гарри, и она отвечала…?Мальчик ждет, пока ты поправишься?.Эти слова звучали в голове Сириуса день и ночь, закручивая вокруг себя все мысли и чувства: Гарри ждет его! Воля?— казалось, безвозвратно потерянная?— вновь окрепла внутри старого пса. Бесполезная жизнь опять обрела смысл.Зубами и когтями впившись в свою цель?— выздороветь к Рождеству,?— Сириус упорно трудился, выполняя все предписания Йеннифер; а чувствуя, что усилия приносят результат, бросался на самого себя с утроенным рвением. Не ропща и не жалуясь, Бродяга торчал в мрачном доме Блэков, галлонами глотал зелья, участвовал в каких-то ритуалах, медитировал, тренировался?— и постепенно, шаг за шагом, возвращал себя прежнего. Ради Гарри.К началу декабря Сириус сумел наконец починить свой мотоцикл?— Хагрид приволок его по просьбе Дамблдора. Йеннифер запретила подопечному видеться вообще с кем-либо, кроме нее и Кричера, так что даже перемолвиться парой слов со старым другом не удалось… Впрочем, Сириус не унывал. Им владело непрекращающееся лихорадочное возбуждение, и он направлял всю свою кипучую энергию на то, что было ему доступно.Просьба опробовать заново собранный мотоцикл вызвала у Йеннифер недовольство. Она вообще была натуральной смесью всех самых неприятных Блэковских черт: властность Вальпурги, холодность Нарциссы, вспышки ярости в стиле Беллы… Однако если прежде Сириус точно устроил бы деспотичной тетушке бойкот, то сейчас терпел ее закидоны безропотно. У него были дела поважнее.Впрочем, покататься Йеннифер все-таки разрешила. Они с Кричером достали порт-ключ в какое-то итальянское захолустье, и Бродяга вдоволь нагонялся по разбитым, но зато пустым горным дорогам… Приятный адреналин пошел ему на пользу, ускорив процесс выздоровления.К Рождеству Сириус пришел в себя.Праздновали в теплом семейном кругу: он, Гарри и его друзья. Сириус пришел в восторг от Гермионы и Невилла?— они оказались отличными ребятами, веселыми и умными… Лелиана Найтингейл?— Сириус при виде нее сначала остолбенел, но потом понял, что девушка совершенно ничем не похожа на Лили?— тоже произвела приятное впечатление. Правда, было в ней нечто жутковатое, заставляющее внутреннего пса поджимать хвост и прятать нос в лапах… А вот Каллен Резерфорд Бродяге понравился. Он был каким-то правильным?— честным и прямым, без гнили…Тем не менее, что-то в этом непринужденном, беззаботном празднике было не так. Сириус не мог понять, что именно, но собачье чутье безошибочно угадывало слабый, тщательно замаскированный оттенок фальши…В чем дело, Сириус узнал только весной.Все это время Йеннифер не выпускала его из дома на Гриммо, не давала читать газет и запрещала общаться с кем бы то ни было кроме крестника и его друзей?— да и то редко. Сириус понимал?— вернее, ему доступно объяснили,?— что после освобождения из Азкабана он стал буквально собственностью треклятой тетушки, и она может совершенно законно?— да, в общем, и по совести?— делать с ним, что пожелает. Если б она еще сказала конкретно, чего хочет-то…Правда, когда вскрылось все то, что от Сириуса скрывали столько месяцев, ему стало не до мотивов Йеннифер.Была война!Война с Волдемортом, Ганоном и эльфами!Шокированный и совершенно раздавленный, Сириус едва не запил от чувства собственной ничтожности. Гарри сражался с врагами, Дамблдор и преподаватели сражались, студенты-слизеринцы и даже Люциус, мать его, Малфой?— все сражались, защищая Хогвартс и весь мир… пока он, Бродяга, ловил свой хвост в доме на Гриммо.Каллен Резерфорд?— который, собственно, и взял на себя труд просветить беднягу?— твердой рукой забрал у того бутылку и сказал: ?Дурные привычки приводят к дурным последствиям?. Судя по тону и сухой усмешке, рыцарь-капитан кого-то цитировал, но фраза казалась до того банальной, что изречь ее мог кто угодно… И тем не менее, в голосе Резерфорда было достаточно стали, чтобы Сириус надолго потерял желание прикасаться к выпивке. Верный песий нюх чуял: вызывать недовольство ?отличного мужика? Каллена, по меньшей мере, несколько неразумно…Когда спустя время Сириус разобрался в своих ощущениях, он понял: эти люди?— Каллен, Лелиана, даже Гарри?— доведены до края. Эта пустота за мгновение до взрыва плескалась в их глазах где-то на самом дне зрачков, и каждую секунду они были абсолютно готовы?— в бой… Сириус узнал этот взгляд, потому что точно такой же был у него самого после смерти Джейми. Кого же потеряли они?Дамблдор, который все-таки нашел время навестить бывшего ученика, не хотел отвечать и все порывался сменить тему, однако Сириус был настойчив. Если в секреты Резерфорда и Найтингейл ему было незачем лезть, то вот знать, что на душе у крестника, Сириус был обязан?— иначе как он сможет помочь?.. В конце концов директор, подергав бороду, неохотно рассказал, кто на самом деле руководил обороной Хогвартса и кто отдал свою жизнь, чтобы Зверь Хаоса был уничтожен.Бродяга просто не поверил своим ушам.Снейп?— Нюниус Снейп, носатая падла со Слизерина, самая гнусная мразь на всем факультете гнусных мразей?— оказался… героем?! Нет, это просто не укладывалось в голове: даже после исповеди перед Гарри в Казематах и Непреложного Обета, подтвердившего правдивость слов, Сириус все равно считал, что Нюниус ничем не лучше ?Мышонка? Пита?— такой же предатель и лжец, только, может, не настолько трусливый… Хотя нет, Снейп был куда хуже Пита: ведь он делал все, что делал, только ради того, чтоб отбить у Джеймса Лили! Пытался он спасти Поттера, как же! Вранье. Блэк видел собственными глазами, что тот и пальцем не пошевелил, когда Волдеморт убивал Джейми…Первым порывом Сириуса было рассказать обо всем Гарри. Описать полно и в красках, каков человек Нюниус, вывалить перед крестником без утайки все, что только вспомнит…Бродяга действительно собирался сделать это. Но не смог.При всей своей буйной порывистости, при всем норове пса, не способного лгать,?— он никогда не был жестоким. За что-то ведь Гарри любил слизеринского гада?— а значит, доставить мальчику еще больше боли никому уже, в общем-то, не нужной правдой… было бы очень подло. Поэтому Сириус молчал.К счастью, довольно скоро?— уже к осени девяносто второго года?— Блэку удалось прекратить думать об этом и включиться в общественную жизнь. Йеннифер перестала держать его взаперти и даже позволила перебраться в дом дядюшки Альфарда, где Сириус наконец-то задышал свободнее. Правда, сначала пришлось поставить несколько подписей… Конечно, Сириус прекрасно понимал, что отдает тетке свое родовое гнездо и все его содержимое в вечное пользование, но его это не волновало. Сириус ненавидел этот дом. Он даже настоящим Блэком-то себя не считал: в нем не было ничего от предков, кроме внешности, да и то многие говорили, что разрез глаз у него ну чисто Макмиллановский… ?Как у шотландской вислоухой кошки?,?— неизменно добавлял Регулус, и Бродяга сразу лез драться.Как бы то ни было, пропитанный вековой Тьмой дом Блэков забылся, как страшный сон, и Сириус поселился на небольшой вилле у моря в Северном Линкольншире, откуда до Хогвартса можно было долететь на мотоцикле за пару часов. Он и летал?— каждые выходные… Разумеется, приходилось из раза в раз проходить процедуру полного досмотра, ведь школу охраняли теперь тщательней, чем Азкабан, но Сириус не обращал внимания. Он знал, что все это делается ради безопасности Гарри.Кроме самого? мальчика, в Хогвартсе Сириус начал общаться и с кузиной. Неожиданно для себя он взглянул на Нарциссу под другим углом: та, кого он помнил высокомерной ледышкой, с искренней теплотой встретила брата и не подумала отпустить какую-нибудь колкость на тему ?позора семьи? или чего-то еще в этом роде. Даже ее сын, будучи на лицо точной копией Люциуса Малфоя, оказался не заносчивым ?принцем?, как папаша, а вполне нормальным ребенком…Так, мысленно порадовавшись, что времена изменились и моральное наследие царственных предков благополучно кануло в Лету, Сириус возобновил общение с семьей. Через Нарциссу он связался также и с Андромедой, которая всегда нравилась ему больше других сестер,?— и вот уже одиночество, десять лет грызшее Бродягу изнутри, начало отступать…Спокойствие, как это обычно бывает, продлилось недолго.Зимой состоялся Турнир Трех Волшебников?— межшкольное состязание, которое уже лет двести не проводили, а тут вдруг решили смахнуть пыль со старой традиции. Сириус подозревал, что на самом деле Дамблдору (а кому же еще?) просто было нужно зачем-то собрать в одном месте своих друзей из Международной Конфедерации Магов. Не то чтобы Сириус разбирался в политике, но он был когда-то членом Ордена Феникса не из последних и знал поименно тех, кто поддерживал Дамблдора в самых высоких кругах. На Турнир же как раз съехались едва ли не самые главные из них: директор Шармбатона мадам Оливия Максим, Первая Чародейка Орлея мадам Вивьен де Фер, ректор Оксенфуртской академии Никодемус де Боот, известный шведский ученый Валь Истредд… даже старик Доррегарай, знаменитый поборник экологии, притащился якобы ?протестовать против жестокого обращения с животными на испытаниях?.Такое количество сильнейших магов Европы на квадратную милю не осталось незамеченным прессой, и за каких-то пару недель Турнир превратился в глазах общественности из школьного соревнования в мероприятие международного значения. Хогсмид и еще пару волшебных поселений близ Хогвартса заполонили болельщики, половина из которых?— Сириус мог поклясться?— не питала к Турниру не малейшего интереса: наметанный глаз бывшего аврора вылавливал в толпе ряженых агентов, наверно, изо всех известных стран… Что бы ни задумал Дамблдор, это точно было что-то крупное. Азартный Бродяга, который только-только вновь почувствовал вкус к жизни, сразу предложил директору свою помощь, однако тот с явным сожалением отказал, сославшись на Йеннифер. Сириус обратился к тетушке, но та и слушать его не пожелала?— была (внезапно) слишком увлечена Истреддом…Ну, а потом начался, собственно, Турнир Трех Волшебников. Чемпионом от Хогвартса Кубок выбрал Нимфадору Тонкс*. Сириус искренне радовался за племянницу и на первом испытании орал с трибун во всю глотку, подбадривая не на шутку смутившуюся девочку. Впрочем, с драконом Тонкс справилась виртуозно: она сама превратилась в подобие небольшого дракончика, и самка шведского тупорылого подпустила ее к кладке. Правда, какой-то не шибко похожий на болельщика седой тип рядом с Сириусом авторитетным тоном заявил, мол, Тонкс изобразила скорее утопца, чем дракона, и жива осталась только потому, что у ?шведки? больные глаза… Сириус не стал обращать внимание на всяких ворчунов: он-то знал, что племянница у него?— золото!Однако наслаждаться праздником пришлось недолго.На втором испытании что-то пошло не так: стоило чемпионам нырнуть в озеро, как то вдруг вскипело кровью. Зрелище было не для слабонервных. Даже Сириус, которого после бойни в Годриковой Впадине и десяти лет Азкабана, казалось, уже ничем не пронять, чуть не расстался с содержимым желудка; а уж студенты и болельщики через одного падали в обморок… И немудрено: вонь стояла кошмарная, причем не только от само?й кипящей крови, но и от мгновенно сварившихся в ней подводных обитателей. Не прошло и пяти минут, как со дна всплыли бледными брюхами кверху русалки и тритоны, вдоль берегов с водорослями смешались длинные щупальца гриндилоу, а гигантский кальмар буквально выскочил на поверхность и забился с утробным стоном…Сириусу понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки. Давнишняя аврорская муштра, въевшаяся куда глубже, чем можно было подумать, помогла заставить разум отрешиться от происходящего и сосредоточиться на конкретной задаче. Перекинувшись, Бродяга в два прыжка добрался до Гарри и, красноречиво гавкнув, изобразил лошадь. Конечно, мальчик был крупноват даже для взрослого пса, ну да ничего… Дамблдор только кивнул Сириусу: мол, спасибо,?— и вместе с остальными сильными волшебниками бросился к воде.Что они там делали, Сириус уже не видел. Посадив себе на спину Гарри и Гермиону (Невилл и Драко были с родными), Бродяга стремглав помчался к замку. Позади что-то гремело, звенело и полыхало, будто на озере шла нешуточная битва, но Сириус не мог позволить себе обернуться и поглазеть, он смотрел только вперед. Это их и спасло.Когда на пути выросла громадная?— с Хагрида?— темная фигура в жутковатом доспехе, Сириус успел отпрыгнуть прочь и выйти из зоны поражения. Чудовищная булава просвистела совсем близко, обдав морду ледяным ветром.В другой ситуации Сириус, конечно, бросился бы на врага?— инстинкты драчливой дворняги бы заставили,?— однако в тот момент для него на первом месте была безопасность Гарри и Гермионы. Поэтому Бродяга припустил так быстро, как, наверно, никогда в жизни до этого не бегал. Даже в ту памятную ночь на шестом курсе, когда их с Джейми в анимагических формах, навьюченных, как два верблюда, баулами с контрабандной выпивкой, едва не застукала МакГонагалл, Сириус не шевелил лапами и вполовину так резво…Гороподобный рыцарь тоже был проворен. Булава размером с молодое дерево порхала в его пальцах, как соломинка, а движения красноречиво сообщали: это хороший боец. Очень, очень хороший. Когда он каким-то неуловимым движением вновь оказался рядом с беглецами, Сириусу потребовалась вся его ловкость, чтобы уйти от удара. Гарри и Гермиона, не удержавшись, покатились по земле. Кованое навершие булавы, уже просвистевшее мимо, с неестественной легкостью изменило направление полета и врезалось Сириусу в бок.Скорее всего, он должен был умереть на месте. Будь Бродяга чуть менее удачливым и живучим, осколки сломанных ребер утыкали бы сердце, как подушку для булавок, но ему сказочно повезло. Даже не обратив внимания на боль, Сириус перекинулся обратно в человека и, бросив в противника Аваду, сгреб детей за шкирки. Благодаря бешеному адреналину они показались невесомыми. До Хогвартса, за стенами которого уже можно было говорить о какой-то безопасности, оставалась жалкая сотня ярдов.Гермиона?— умница?— вцепилась в Бродягу и, вытащив палочку, принялась уверенно колдовать. Она не была хороша в целительстве, точные науки давались ей куда лучше, однако простые обезболивающее и заживляющее все, кто тесно общался с Лелианой Найтингейл, могли сотворить в любых условиях. Сириус почти сразу почувствовал, как бежать становится легче.Гарри, конечно, тоже не висел мешком. В свои двенадцать лет он знал и умел больше иных четверокурсников, поэтому за спиной у Сириуса развернулся вполне приличный магический щит. Правда, он разбился от первого же удара и все трое полетели кувырком, однако, не будь этого Протего, Сириус просто больше никогда бы не поднялся.Впрочем, встать они и так не успели. Было совершенно непонятно, как такой громила может двигаться настолько быстро: он оказался рядом буквально за секунду. Сириус, однако, успел выставить собственный щит?— потребовалось колоссальное усилие, чтобы сдержать натиск чудовищной булавы и отвести удар в сторону, но Бродяга справился. В этот миг он простил Йеннифер всё и благословил ее тысячу раз: если бы не она с ее драконовскими методами реабилитации, Сириусу точно не хватило бы сил…Пока противник выдергивал глубоко ушедшую в землю булаву, Сириус выпустил еще одну Аваду. Сердце тут же пронзила острая боль. Из-за темных точек, заплясавших перед глазами, Сириус подумал было, что ему привиделось и он снова промахнулся, но рефлексы тренированного аврора твердили: нет. Он бил в упор. Промазать было не-воз-мож-но.Авада не берет эту тварь.Кто-нибудь другой на месте Сириуса, скорее всего, впал бы в ступор или попробовал применить Непростительное еще раз. Это очень естественная реакция на невозможное. Никто ведь не удосужился рассказать Сириусу, что в этом мире есть монстры, которых нельзя убить даже безотказной Авадой, никто вообще не считал его полноценной боевой единицей…Впрочем, у Бродяги не было времени на злость и обиды. Он чувствовал, как Гарри крепко сжимает его локоть, слышал частое дыхание… Из острого кончика дубовой палочки вырвался сгусток света. В одно мгновение он разросся, затопив сиянием все вокруг, из слепящего облака появились очертания огромной собачьей головы с оскаленной пастью… Сириус ощутил, как у него холодеют пальцы. Йеннифер предупреждала, что сильная магия ему противопоказана и что-то вроде полновесного боевого Патронуса может свести его в могилу,?— но какое это имеет значение, когда Гарри хотят убить здесь и сейчас?Патронус сумел задержать рыцаря всего на несколько секунд. Удерживая чары лишь предельным напряжением воли?— сил почти не осталось,?— Сириус бросился к Хогвартсу… На пути выросли псы. Вернее, собаками их можно было назвать лишь с большой натяжкой: крупные, с ящероподобными мордами и огромными когтистыми лапами, покрытые словно бы наростами грязного льда, распространяющие вокруг себя волны обжигающего мороза… Сириус как-то сразу понял, что с этими тварями он уже не справится.Но паника не успела прийти. Двух ледяных ?псов? сшибли в прыжке Гери и Фреки?— судя по окровавленным мордам, путь на подмогу они себе буквально прогрызали… Сириус коротко рыкнул на бегу, благодаря. Пусть эти двое всегда смотрели на него свысока?— мол, ты не то что дворняга, а даже не настоящий пес,?— Бродяга с самого начала чувствовал, что на них можно положиться.Они почти добрались до дверей, когда впереди выросла стена льда. Сириус поскользнулся и упал неловко, прямо на ушибленный бок, отчего его тут же вырвало кровью. От боли в глазах поплыло. Почему-то Сириус даже не подумал, что это конец,?— он вообще не испытывал сейчас ни отчаяния, ни страха,?— и все же это был конец…Вернее, был бы.Гарри крикнул что-то?— Сириус не разобрал?— и схватился за лоб. Между его пальцами замелькали зеленые искры, воздух задрожал, раздался оглушительный скрежет… Вспышка изумрудного света породила ударную волну, которая опрокинула силящегося подняться Сириуса обратно на землю, а уже развеявшего Патронус рыцаря-скелета?— отбросила на несколько шагов.Сириус лишь однажды видел разрыв в Завесе?— Брешь над Годриковой Впадиной,?— но эту магию было невозможно не узнать.Зеленая молния ударила из разрыва, трава вокруг вспучилась черными волдырями… И появился демон. Огромное ящероподобное рогатое чудовище, взревев, размахнулось трещащей плетью фиолетовых молний, чтобы атаковать… рыцаря?! Сириус не поверил своим глазам: демон, один из тех, с кем авроры и церковники насмерть сражались одиннадцать лет назад, сейчас помогал им!Вот от такого поворота Сириус уже готов был впасть в ступор. Благо, Гарри и Гермиона, отчего-то ничуть не удивленные происходящим, в четыре руки затормошили его, помогая подняться… Правда, оказалось, что встать Сириус уже не может. Адреналин позволил ему бежать и даже колдовать почти минуту, но теперь у организма просто больше не осталось ресурсов. Повреждения от удара булавы были критичными. Сириус попытался было прохрипеть, чтобы ребята бросили его и спасались сами, но те, естественно, не послушались. Рыцарь с ревом, смутно похожим на львиный, булавой размозжил демону башку…И тут на земле вспыхнул ровный круг, из которого рванулся к небесам столб рыжего пламени. В нос ударил резкий запах серы. Хлопья черного пепла разлетелись облаком, ожегшим глаза, Сириус замотал головой… а когда проморгался?— вместо огня между ними и рыцарем стоял человек.Точнее, человеком он показался только в первое мгновение. От затянутой в щегольский черный костюм фигуры веяло такой силой и угрозой, что пес внутри Сириуса заскулил, спрятал хвост между лап и чуть ли не перевернулся брюхом кверху…Рыцарь-скелет остановился.?Не смей вмешиваться! —?прорычал он. —?Мы заключили с тобой контракт!?Сириус не видел лица че… существа в костюме, но мог бы поклясться, что тот улыбнулся. Очень неприятно улыбнулся.?Я чту букву договора,?— произнес он мягким вкрадчивым тоном. —?Но вам, дражайшие братья, следовало бы внимательнее читать то, что подписываете?.?Ты не мог обмануть нас, Падший!??— прогремел рыцарь, и в голосе его гнев мешался с сильнейшим отвращением.?В этом-то все и дело,?— пугающе нежно пропел тот. —?Pactum obligatorium esse desinit si facies rerum prorsus immutetur*. Вы заключили договор с Падшим, мои дорогие. Я же…?Вместо него фразу закончил порыв обжигающе-горячего ветра. Сириусу показалось на миг, что на самом краю поля зрения мелькнуло нечто, похожее на кончики угольно-черных крыльев…Рыцарь отступил на шаг назад. Некто в черном?— теперь его облик пугал еще больше?— склонил голову набок и поднял руку. В ладони заплясал огненный шар.Несколько секунд оба противника смотрели друг на друга, не двигаясь с места. Пепел все еще кружил в воздухе, и везде, где он касался льда?— а его вокруг было много,?— огромные кристаллы таяли в мгновение ока.?Ты пожалеешь об этом,?— наконец выплюнул рыцарь. —?Однажды мы уже разбили тебя?— и сделаем это снова. Только в этот раз крылом ты не отделаешься?.Несмотря на то, что все это было произнесено крайне серьезным и внушительным тоном, впечатление от угрозы смазалось: рыцарь сделал еще шаг назад, а потом рядом с ним из ниоткуда появился второй?— с посохом,?— и они оба исчезли в облаке снежной пыли.Даже не оглядываясь, Сириус как-то сразу понял, что бой закончился. Шум и грохот, которых он сознательно не замечал все это время, совсем стихли: остались слышны лишь стоны раненых, бессвязные испуганные вопли да строгие окрики медиков. Едва рядом оказался Дамблдор, Сириус отключился.Восстанавливаться пришлось почти месяц, из которого неделю Сириус провалялся в забытьи. Когда он, наконец, очнулся в Больничном крыле Хогвартса, Гарри и Гермиона, все это время навещавшие его по пять раз на дню, рассказали, что случилось на Турнире. Гарри вообще много извинялся: мол, он должен был больше доверять крестному, должен был объяснить, что вообще происходит… Так или иначе, Сириус в общих чертах узнал о Дикой Охоте?— новой глобальной угрозе, пришедшей на смену Ганону. Описывая рыцарей-эльфов, Гарри напирал на то, что Сириус не должен больше рисковать, ведь они едва его не убили… Впрочем, Бродяга не был бы собой, не реши он, что не так уж важно, в каком разделе бестиария числятся враги: если они угрожают его близким, Сириус будет драться хоть с самим Создателем.Гарри грустно сказал на это, что, возможно, как раз придется…Выслушав рассказ о том кошмаре, который Дикая Охота учинила на Черном озере, Сириус почувствовал, как его затапливает чистая ненависть. Прежде он считал Пожирателей Смерти самыми жестокими убийцами из всех, теперь же понял: всегда найдется кто-нибудь похуже.Черное озеро перестало существовать. Все русалки, тритоны и прочая водная живность погибли. Гигантский кальмар спасся только благодаря своим размерам и толстой коже?— Хагрид выхаживал его в Тайной Комнате, где до сих пор сохранился довольно глубокий бассейн. Что же до чемпионов и заложников, находившихся на дне озера…Когда Гарри заговорил о них, Сириус похолодел. Тонкс!..К счастью, она уцелела. Благодаря метаморфизму девушка отделалась ожогами и даже сумела выплыть самостоятельно, пока Дамблдор с другими волшебниками спешно вытаскивали заложников. Те тоже пострадали, но не смертельно. Чемпиона Дурмстранга, героически попытавшегося помочь им, но не рассчитавшего силы, Игорь Каркаров сумел спасти в последний момент едва ли не ценой жизни?— обоих пришлось экстренным порталом отправлять в Мунго. Чемпионка Шармбатона…Тонкс, по словам Гермионы, рыдала несколько дней, проклиная свою трусость: она могла бы помочь француженке, но слишком испугалась и ни о чем не думала?— только бы побыстрее выбраться из озера… Обезумевший гигантский кальмар, который в тот момент как раз рванулся к поверхности, задел шармбатонку щупальцем, отчего та потеряла палочку и не смогла удержать щиты и головной пузырь. Она захлебнулась в кипящей крови.Кроме француженки, погибло еще около двадцати человек. Всеобщая паника не позволила Дамблдору быстро взять ситуацию под контроль, а Дикая Охота с жертвами среди мирного населения, кажется, не считалась. В числе убитых оказался и профессор Слагхорн: он всего полгода как вышел на пенсию… Старик не мог и не хотел сражаться, он был никудышным бойцом?— и все равно тот самый гороподобный рыцарь непонятно зачем размозжил ему голову своей булавой.Неизвестно, скольких еще нападающие успели бы убить, если б не явление существа в черном костюме. Гюнтер О’Дим?— так представил его Гарри?— одним своим присутствием остановил бойню: судя по всему, он намного сильнее рыцарей Дикой Охоты, и те попросту не рискнули идти против него…Так или иначе, нападение на Хогвартс было отбито. Сириус точно знал, что Дамблдор не желал обретения союзников столь страшной ценой, однако директор сумел?— наверняка чудовищным усилием?— взять себя в руки и объяснить чародеям из Конфедерации, насколько серьезна ситуация и как важно им всем сплотиться против общего безжалостного врага. Чародеи, которые видели все сами, поддержали Альбуса единогласно.С этого начался быстрый процесс военно-политического объединения волшебников разных стран. Конечно, для того чтобы все люди на земле смогли выступить единым фронтом, понадобился бы, пожалуй, не один век выяснения отношений, но и тех союзов, что удалось заключить, оказалось достаточно, чтобы противостоять Дикой Охоте, когда та напала на Новиград. Правда, нападение это было странное: словно у всадников не было намерения разрушать город до основания… Тем не менее, Новиград дал бой, и Дикая Охота ушла. Обороной тогда командовал Маркус Флинт: его команда (все закончили школу экстерном еще до Рождества девяносто первого) занималась усилением и грамотной настройкой защитных чар различных поселений, усадеб и даже городов, и по удачному стечению обстоятельств именно в тот день они оказались в Новиграде. Это был первый опыт Флинта в полноценном командовании армией (пусть и небольшой), но парень справился блестяще. Чин капитана ему присвоили безо всяких вопросов. Сириус, который в свое время успел дослужиться только до лейтенанта, печально вздыхал. Ему вообще было не по силам осмыслить, как это вдруг слизеринцы?— все поголовно мажоры и великосветские снобы?— вдруг превратились… в Гриффиндор! Не по сути, но по статусу и по отношению к ним общественности…Зато сам Гриффиндор неожиданно обозлился. Преемников Годрика, в рядах которых были когда-то чуть ли не все герои последнего столетия, сбросили с пьедестала!Поначалу ?львы? вели себя довольно нелепо, пытаясь по мелочи нападать на ?змеенышей? с целью выставить их в плохом свете, однако эта проверенная веками схема больше не работала. Слизерин изменился. Даже самые маленькие, не заставшие Ужасный Самайн, с подачи старших приобрели некое вполне взрослое достоинство, которое возвышало их над другими детьми. Никакими обычными школьными подначками Слизерин было больше не пронять.Кроме того, на Гриффиндоре учился Гарри. Свою дружбу с Драко Малфоем и многими другими слизеринцами он ни от кого не скрывал; а поскольку записать Мальчика-который-выжил в аутсайдеры нельзя было при всем желании, немало его одногодок последовали примеру негласного факультетского лидера.Да, малыш Гарри был именно лидером. Не потому, что в младенчестве он якобы развоплотил Волдеморта: было в само?м мальчике нечто такое, что притягивало к нему всех без исключения. Думая об этом, Сириус с удовольствием отмечал, что в характере Гарри соединились лучшие черты его родителей: солнечность и доброта Лили, веселье, напористость и твердость Джеймса… Правда, было еще кое-что. Сириус наблюдал это крайне редко, но оттого впечатление было в разы мощнее, и по спине бежали ледяные мурашки… Когда что-то шло не так и опасность выходила за рамки риска потерять баллы, в глазах Гарри появлялось выражение пугающего мрачного хладнокровия. Такой взгляд Бродяга на своем веку видел только у Снейпа.На сверстников Гарри и даже на студентов постарше этот взгляд действовал примерно как Ступефай в затылок. Самые отъявленные смутьяны вроде близнецов Уизли мгновенно затыкались. При этом ни по-настоящему бояться, ни, тем более, ненавидеть Гарри было решительно невозможно: если бы в энциклопедии напротив термина ?хороший человек? располагалась чья-то фотография, это точно было бы его лицо…Пожалуй, именно благодаря Гарри факультет Гриффиндор морально вырос. ?Львы? перестали вести себя по-детски и основательно взялись за саморазвитие, стараясь теперь не опустить условного ?противника? до своего уровня, а, наоборот, подняться самим. Глядя на них, Сириус невольно сравнивал молодое поколение с собственным и с грустью понимал, насколько незрелыми были Мародеры, как глупо они себя вели и чего могли бы достичь, будь у них такая несокрушимая нравственная опора как Гарри Поттер…После трагедии на Турнире Сириус решил, что больше не оставит крестника без присмотра. Он был твердо намерен просить Дамблдора позволить ему остаться в школе?— неважно в каком качестве, пусть даже младшим помощником завхоза…Вот только Йеннифер была другого мнения. Она ворвалась в Хогвартс разъяренной фурией и, не дав Сириусу слова сказать, забрала его на Гриммо. Там она долго орала и швырялась предметами, так что даже Кричер, обожавший новую хозяйку, в страхе забился под печку. Из ругательств Йеннифер Сириус уловил, что она, дескать, столько сил и времени на него угробила, а он, собака неблагодарная, едва не протянул лапы, когда осталось совсем немного до…?До чего?!??— не выдержал Бродяга, ловя на лету чайник из бабушкиного сервиза и швыряя обратно в безумную тетушку. Прошло уже больше года с тех пор, как она вытащила его из Азкабана, но за все это время ни разу так и не объяснила, зачем! Не из родственных же чувств, ей-богу! И уж точно не ради дома?— Йеннифер могла получить его и так, элементарно заполнив пару стандартных форм в Министерстве!Уклонившись от чайника, Йеннифер вдруг резко успокоилась. Сириусу показалось, что в ее глазах мелькнула тень удовлетворения. Было ли это связано с тем, что Бродяга, прежде молча терпевший все проявления ее дурного характера, впервые позволил себе тоже начать орать? Или Йеннифер просто психованная, и этим все сказано?..Так или иначе, тетушка потребовала Непреложный Обет о неразглашении, и Сириус, поколебавшись, согласился. Ему до смерти хотелось покончить с этим побыстрее… о чем он тотчас пожалел.Йеннифер хотела ребенка. Девяносточетырехлетняя ведьма была больна бесплодием и за свою жизнь перепробовала, наверно, все мыслимые и немыслимые способы забеременеть, но ничего не помогало. Даже Лелиана, сильнейшая целительница в мире, развела руками, сказав, что это проклятье не снять… Но Йеннифер не сдалась. Она долгие годы путешествовала по всему свету, раскапывая тайные знания о древнейшей магии, ставя многочисленные эксперименты, и каждый раз, терпя неудачу, все равно продолжала пытаться.Сириус был, как оказалось, очередным экспериментом. Йеннифер не сочла нужным вдаваться в научные объяснения, которые Бродяга все равно бы не понял, и лишь сказала, что кровь Блэков?— именно британских, главной ветви?— обладает куда большей силой, чем способен вообразить сбежавший из дома придурок, и в этом может заключаться шанс наконец разрушить проклятье…Потребовалось некоторое время, чтобы Сириус осознал, что от него требуется. Заделать ребенка собственной тетке… Стыдно признаваться, но у Бродяги случилась натуральная истерика. Он орал, что лучше вернется в Азкабан, чем подпишется на такую мерзость, что Йеннифер чертова сумасшедшая, и поделом ей с этим бесплодием…Лицо чародейки побелело. Сириус осекся. Он мгновенно понял, что перегнул палку, и попытался скомкано извиниться, но Йеннифер не стала слушать. По щелчку пальцев Кричер буквально за шкирку вышвырнул бывшего хозяина на его виллу в Линкольншире и исчез. На долгие месяцы.Наверно, Бродяге стоило радоваться, что Йеннифер, по всей видимости, отказалась от своих планов на него… Вот только не получалось. Сириуса грызла совесть. Несколько раз он, наступив на горло своей гордости, отправлял тетке сов, но те возвращались вместе с нераспечатанными письмами. Кричер на призывы не откликался.Стараясь отвлечься от тягостных мыслей, Сириус не оставлял себе ни минуты свободного времени: ездил к Гарри, навещал Нарциссу с Драко, Андромеду и Тонкс, тренировался, совершенствовал мотоцикл и занимался еще тысячей разнообразных дел. К примеру, он выпросил у Дамблдора разрешение пользоваться его библиотекой и часами просиживал в директорском кабинете, ища всевозможные сведения о Дикой Охоте. За полгода Сириус, пожалуй, стал в этом вопросе настоящим экспертом: после того как он перерыл книжные полки Дамблдора, тот помог получить доступ в библиотеки Оксенфурта и даже Шармбатона, которые по объемам не уступали Хогвартсу.Во Францию Сириус ездил вместе с Гарри. Был самый разгар лета, а мальчик с Ужасного Самайна не покидал Хогвартс?— было слишком опасно… Угроза, конечно, никуда не делась, однако Лелиана Найтингейл и Каллен, к которым Бродяга обратился с просьбой, согласились, что слишком жестоко постоянно держать ребенка взаперти. Они быстро договорились с Маркусом Флинтом, и отряд ?Вито? почти в полном составе?— с девяносто первого года он значительно разросся?— неотлучно находился при Гарри весь двухнедельный ?отпуск?.Несмотря на то, что бо?льшую часть этого времени Сириус провел за книгами, между ним и молодыми спецназовцами установились, можно сказать, вполне дружеские отношения. Ребята оценили осведомленность Бродяги в вопросе Дикой Охоты и впоследствии, имея в своем распоряжении достаточно источников информации, все равно нередко обращались за консультацией именно к нему. И не только они… Сириус обнаружил в себе полезный талант пересказывать вычурные научные тексты просто и доступно, а еще никогда не жаловался на память: разбуди его ночью, он без запинки мог оттарабанить получасовую лекцию.В конце концов Сириуса вновь признали полезным членом общества. Его давно оправдали по делу восемьдесят первого года, так что преступником он более не числился, а теперь и ввели, как когда-то в Орден Феникса, в состав доверенных лиц руководства Независимых Сил Людей. Дамблдор дал ему место преподавателя Защиты в Хогвартсе.Сириус был абсолютно счастлив.Несмотря на то, что угроза Дикой Охоты нависала над людьми беспрерывно, и как ее победить, никто не знал, Бродяга научился?— заново?— радоваться обычным жизненным мелочам. Он с удовольствием преподавал Защиту младшим и средним курсам, с удовольствием проводил время с Гарри и его друзьями, с удовольствием общался с семьей… Он даже обнаружил вновь пробудившийся интерес к противоположному полу. Бывший до Азкабана неисправимым ловеласом, Сириус припомнил старые навыки и первым делом попробовал подкатить к Джемме Фарли?— самому молодому за всю историю декану Слизерина и преподавателю Защиты у старших курсов. Правда, выяснилось, что у профессора Фарли уже есть аж целых два мужа, один из которых?— тот самый Маркус Флинт… Сириус вежливо извинился и отвалил подобру-поздорову. Впрочем, он в свои тридцать четыре года был все еще весьма недурен собой, а в мире было полно других, незамужних, женщин… Примерно раз в месяц Сириус выбирался в Лондон, или в Линкольн, или еще куда-нибудь, и приятно проводил время. Ему безумно понравилась современная рок-музыка, а еще больше?— ее фанатки, раскованные и яркие, живущие сегодняшним днем…В преддверии Беллетэйна девяносто четвертого года Сириус получил письмо от Йеннифер. Он уже и не надеялся, что тетка свяжется с ним, поэтому не обратил внимания на тон послания, где Йеннифер в крайне язвительных выражениях интересовалась, готов ли ?дорогой племянник? к адекватному взрослому разговору. Сириус ответил, что да.Они действительно поговорили спокойно. Бродягу все еще тошнило от мысли лечь в постель с собственной теткой, вдобавок, очень похожей на Беллатрису?— будь вовеки проклята ее несветлая память… Однако вместе с тем Сириус понимал, насколько многим обязан Йеннифер, и был твердо намерен отплатить ей добром. Желательно, с последующим полным прекращением каких бы то ни было отношений.Как оказалось, ничего особенного от Сириуса не требовалось. Йеннифер сделала все сама, позволив ему просто лежать с закрытыми глазами… Когда все закончилось, Бродяга все-таки напился?— впервые за долгие годы.Через неделю явился Кричер и, рыдая от счастья, сообщил, что хозяйка беременна.Еще через две?— упал прямо у ног Сириуса, бессвязно воя.Выкидыш.Сириус ни минуты не воспринимал этого ребенка как своего, но в тот момент бросился на Гриммо, не помня себя и даже не представляя, что он может сделать. Йеннифер?— невозмутимая, но смертельно бледная?— не сказала ему ни слова. На следующий день она исчезла из дома номер двенадцать, и с тех пор Сириус ничего о ней не слышал.Шли годы.Атаки Дикой Охоты учащались. В магических городах по всей Европе было введено военное положение. Хогвартс превратился в неприступную крепость.Сириус продолжал заниматься своими исследованиями, систематизируя каждую крупицу информации, какую только удавалось добыть. Консультации у него брали Отделы Тайн, Церковь, отряд ?Вито? и многие другие. Чем больше Сириус узнавал о Дикой Охоте, тем отчетливей понимал: с таким сильным врагом человечество еще не сталкивалось… Можно ли их вообще победить?Да. Определенно. Сириус не мог в это не верить, поэтому искал способ.В девяносто шестом, после очередной попытки врага добраться до Гарри в Тени, Сириусу показалось, что он напал на след. Догадка об истинной сущности Дикой Охоты очень сильно ему не понравилась, поэтому Бродяга никому ничего не сказал. Наверно, долгое общение с книгами все-таки добавило ему мозгов…Чтобы никто не задавал лишних вопросов, Сириус разрабатывал свою теорию втайне, маскируя походы за специфической литературой визитами к женщинам. Все его умозаключения действительно выглядели со стороны как бред сумасшедшего, но если это правда…Когда Гарри сказал ему, что собирается сделать Гермионе предложение, Сириус уже успел совсем выпасть из реальности. Он несколько минут непонимающе хлопал глазами, так что развеселившемуся Гарри пришлось повторить трижды… После этого Сириус начисто позабыл обо всех своих теориях и домыслах и, превратившись в собаку, пару часов просто бегал по замку и звонко лаял от радости. Гери и Фреки смотрели на него с жалостью. Миссис Норрис дала лапой по морде, когда он попытался ее лизнуть. Только Гермионин кот Живоглот разделил собачье счастье, и они вместе перебудили весь Хогвартс, едва не утопив школу в наколдованных приглашениях на помолвку…Это событие словно зажгло в Хогвартсе собственное солнце. Преподаватели и студенты, на которых атмосфера перманентной войны действовала угнетающе, заметно повеселели, будто с них сняли часть неподъемного груза: общая вера Гарри и Гермионы в будущее, где они будут счастливы, вновь вселила надежду в тех, кто начал ее терять. Что-то похожее уже случалось много лет назад, в день свадьбы Джеймса и Лили, но даже тогда Сириус не видел столько искренней радости…Наверно, это был самый веселый день Святого Валентина за всю историю Хогвартса. Наплевав на комендантский час, разношерстная толпа кочевала по замку, и никакая ночная нежить не высунула носа из теней. Оркестр привидений надрывался так, что музыку слышали в Хогсмиде. Кровавый Барон, расчувствовавшись, повторно попросил руки Серой Дамы, а та согласилась. Дамблдор напился грога и вместе с Флитвиком и близнецами Уизли устроил грандиозный фейерверк, на фоне которого под полночный бой часов Гарри и Гермиона впервые поцеловались как жених и невеста.Наутро?— хотя, если точнее, время шло к ланчу — Сириус проснулся в гостиной Гриффиндора где-то за диваном. В руках у него была алебарда. Смутно припомнив, что юные влюбленные еще до конца вечеринки разошлись по своим спальням, а он, Сириус, весьма решительно вызвался охранять их покой, Бродяга выбрался из ?засады? и потрогал гудящую голову. Видимо, грог был чем-то приправлен… Сириус потер глаза и попытался сморгнуть красный туман перед глазами, но тот почему-то никуда не девался. Сириус моргнул еще раз. Туман пропал.Посреди гостиной стоял Снейп.—?Отличная шутка,?— сердито пробормотал Сириус и взмахнул палочкой, накладывая заклинание от иллюзий. Та, против ожиданий, не испарилась. Сириус попробовал Риддикулус, хотя и не представлял, с какой стати его боггарт может принять вид уже пять лет как дохлого Нюниуса… Тоже не сработало.—?Топор опусти,?— посоветовало что-то-похожее-на-Снейпа голосом Снейпа и криво усмехнулось, совсем как Снейп.Сириус невольно сжал древко алебарды покрепче. Если это призрак, железо его отгонит…За спиной послышался придушенный вскрик. Мимо Сириуса, который и рта раскрыть не успел, вихрем пронесся встрепанный со сна Гарри?— и повис на шее кажется-все-же-действительно-Снейпа. Тот обнял мальчишку, без труда оторвав от пола, а когда из спальни девочек вылетела Гермиона?— прижал к себе и ее тоже.Никто из них так и не произнес ни слова. Сириус?— потому как не верил своим глазам, остальные… наверно, потому, что им слишком многое нужно было друг другу сказать? Или потому, что слова просто не могли выразить их чувства?Бродяге было ясно только одно: с этого момента его неплохая жизнь станет либо еще лучше, либо превратится в ад.