Глава 2. Невероятности (1/1)

Мне было плохо. Наверное. Еще тогда. Или сейчас. Трудно очень.И запах... неприятный. Вонючий до жути.Морщусь, верчу головой в разные стороны, но глаза открывать не решаюсь, потому что мне страшно. Я не хочу видеть того, что было. Не хочу быть чьим то призраком. Не хочу быть чьей то иллюзией. Я собой хочу быть, если сейчас это я вообще. Голова гудит, кружится и запах вонючий.Кто пихает мне в нос нашатырь?! Поубиваю, блин!- Смотрите, реагирует!Еще бы не реагировать! Вонь какая!Глаза разлепить получается только со второго раза. Но голова… мляяять, как больно.- Джон, ты как?- Хуе…. В смысле, не очень – никогда в жизни так глупо не получалось, но когда перед глазами застыла напряженная мордаха медсестры, матерный поток как-то резко переклинило.Хуевое воспитание, блин.Рукой отодвинув в сторону руку, держащую ужасно вонючий флакончик, я приподнимаюсь на лотках, при этом старательно растирая виски. О-о какие все мутные и размазанные. Раз пятно бледное в белом, два пятно тоже бледное в черных красках и три пятно, не менее бледное как и предыдущие, но какое-то не очень знакомое. А чего я их так плохо вижу?Ах да, очки.- А где глаза мои? – руки шарят по кушетке, но чувствую я только жесткую простынь… и чью то ладонь. Женскую вроде. Поднимаю голову, пятно пододвигается ближе и теперь я могу разглядеть ярко крашеные губы и зеленые обеспокоенные глазенки. Викторика очки мои протягивает. Чудненько.- Что с тобой случилось? Как обычно без завтрака? Болеешь или…?- Я не знаю.Они молчат. Я молчу. Мне дурно. Воздух отвратительный и раздражающий свист аппаратуры. Давление низкое. Ага, в курсе. Только лучше от этого не становится. А еще спать хочется. И есть. Но спать больше. Паршиво.- Тебе надо в…- Не надо мне никуда – ладонь резво оттолкнула предложенную помощь. Раздражение и голос предательски охрип. Но мне не хотелось никуда ехать. Абсолютно. А если родителям сообщат? Оно мне надо?С трудом поднимаю голову. Молчит и сжаты губы. Ей обидно. Я слишком резко двигаюсь. Неправильно. Прости. Улыбка вышла кривой и неуверенной.- Я в общагу лучше – носки ботинок опускаются а пол, слабость медленно но верно растворяется, а мысли… не, их нет. Только спать хочется.- Я провожу.А Виктори настырная.Март. Отвратительный месяц и отвратительная погода, которая ведет себя пуще китайской шлюхи – то ли ей быть гордой и холодной, то ли млеть от едва прорезавшегося луча солнца. Меня же март встречает слякотью, грязным снегом и насморком, а еще намятыми от феерических падений боками и ногами, а иногда и задницей. От этого страдает моя и так низкая самооценка и настроение под утро. Но сейчас было солнечно и держали меня за руку крепко, видимо жена моя боялась, что когда я упаду в голодный обморок еще раз, то обязательно сверну себе шею. И за это ей спасибо.Солнце било мне в затылок, струистый лет скрежетал под ногами, легкий морозец травил все посторонние и малоприятные запахи, а мне становилось лучше. Относительно, но зевота и постоянно смыкающиеся веки мешали мне в полной мере таращится на такой трепетный, любовно вылизанный Кировский проспект. Говорить мне не хотелось, Виктори не настаивала, да и голова моя была забита отнюдь не радужными мыслями. Меня пугало мое незнание о том что произошло. Это что, вечный сон? Провидение? Галлюцинация? Нарастающая шизофрения? Да, у меня зачастую бурная фантазия и во снах она проявляется креативным наркоманством, но чтобы при почти обморочном состоянии мне мерещилось полет горящих стрел и громкие крики о помощи было для меня по крайней мере хотя бы странным.А еще было страшно. Если я снова закрою глаза это повторится?От всей души этого не хотелось.Моя реальность куда ласковей обгорелых трупов.- Эй – помахали мне ладошкой перед лицом – Не спи. Мы уже на месте.И правда. Рыже-желтое пятиэтажное здание почти приветливо встречало приоткрытыми дверьми. Сон накатывал дико, глаза смыкались все чаще и сознание терялось куда-то… в пустоту. В общем спать хотелось жуть как. Привычно уткнувшись в лебединую шею Виктори, что мне ужасно нравилось, и попрощавшись - сон, кровать ждали меня и заключили в меня в объятия, едва удалось добраться до своей комнаты. Одежда и ботинки были наспех брошены, а очки уже покоились на полу возле кровати.А после мое сознание потеряло связь с реальностью ***Не знаю, много ли времени прошло, но этот сон был просто кошмаром. На этот раз боль ощущалась настолько сильно, что мне казалось, что она стала реальностью. Разве во сне можно ощущать боль? Не душевные травмы и терзания, а реальную, физическую боль? Такое возможно?Тело было свинцовым, не слушалось, не подчинялось, дыхание сперлось и кажется меня… тащили?Каменный пол, холодный, грязный и шершавый, еще немного и пальцы на ногах сотрутся в кровь, больно и тошнота поступает к горлу. Твою мааать, я так блевану скоро. Ничего не вижу, невозможно сконцентрироваться и ужасно тянет руки, словно их защемили клещами и тащили вперед вместе с моим полумертвым телом. А еще и запах… отвратительный- А ну, пошевеливайся!Это о ком? Что здесь происходит?- В пятую камеру ее! Живей, у нас нет времени на этот кусок дерьма!Лязг петель, а после мое лицо столкнулось со стеной, а после и с полом. Дверь за мной захлопнулась. И еще несколько других чуть позже. Видимо, кроме меня, запихнули еще нескольких.Приехали. Итак, каков диагноз? Головная боль, ужасно чешется нос, во рту будто кошки нассали, ноги болят, тело болит и нихрена не вижу. Чудно, и что дальше? Ну… сперва бы подняться с пола.Темная комната, маленькая, здесь почти нет ничего, кроме кушетки, стола и соломы, которая воняла только в путь. Местный туалет, да? Нее, я к этому и близко не подойду. Засада. Как это все объяснить? Камеры? Исследовательский изолятор? Но тогда бы меня так не тащили. Психиатрическая больница? Хотя сервис там куда лучше, да и… ха, тупи дальше Джонни. Это тюрьма. По всем параметрам. Правда старая какая-то. На средневековую похоже, что странно. Разве остались еще такие? А может, это специально? Какой-нибудь рабовладельческий дом или сарай, хрен его знает.Стоны и хрипы, мольба о помощи кажется этому не будет конца, они все громче и слушать было невыносимо. Поднявшись с пола, мне удалось доползти до кушетки и залезть на нее. Стена холодная, грубая на ощупь, но сейчас облокотившись, приносила мне чувство некой защищенности. Хотя бы на время. Сухость в горле, а пить нечего. Что произошло со мной? Похищение? Да быть того не может, бедный студент у себя в комнате в общежитии, самый центр города, о каком похищении может идти речь? Это просто… просто очень насыщенный и правдоподобный сон, других объяснений нет. Тогда почему я не могу проснуться?От маленького окошка в железной двери слабо проползал тускло-оранжевый свет, изредка подрагивая в темноте. Значит снаружи помещение освещают факелы. Окей, это типа сон про древнюю высокую башню, которую охраняет не менее древний злой дракон? Смешно, но мне как то не до этого. До двери я вряд ли дойду, да даже если и доползу, то подняться у меня не получится – ноги все еще сковывает острая ноющая боль. Хреново. Как Ваше настроение?Паскудное, позволю себе заметить.О, печально. Есть идеи, Джонни, как отсюда делать ноги?Абсолютно никаких. А у Вас?Аналогично Вашему состоянию. Но предлагаю прекратить переговоры у себя в голове и ждать озарения.Озарения, блин. И когда оно появится интересно.Однако то ли усталость, то ли внезапно наступивший стресс повлияли на мое не совсем здравомыслящее сознание, но вскоре меня склонило в сон, очень тревожный и неприятный.Ненадолго, как мне показалось, в дверь глухо ударили, а после, открыв маленькую дверцу снизу, сунули какое-то корыто.- Жри давай! – посоветовал мне страшный голос по ту строну двери и тело мое послушно сползло с кушетки.Видимо я тут надолго, раз мне уже жрачку притащили. И что тут у нас? Какая то белая густая хрень, что на запах и что на вид была отвратительной, и пара круглешков с кожурой, картофель наверное. Спермовидную жижу я есть не собираюсь, а вот картошечку пожалуйста. Жевалось с трудом, горелое и безвкусное, но на час полу сытости хватит я думаю. В принципе перетерпеть и подождать можно, особого выхода у меня нет. А еще мне нужен свет, потому что снова засыпать в этой тьме мне как то стремно. На столе нашелся огарок свечи и с помощью двух более менее твердых соломинок мне удалось добыть огонек. Коморка моя осветилась, хоть и мало, но все же это было куда лучше, чем гнетущая темень. А теперь спать.***Их встретил тусклый отблеск от факелов, длинный узкий коридор и огромная, уходящая далеко вглубь, пустота. Надежда давно покинула это место.Здесь страшно, жутко, худые грязные руки тянутся наружу, пальцы еле-еле скребут по решетке. Но больше стонов и громкие удары плети. Выхода из кругов Ада не было.Он смотрел на них, бледных и замученных, и крепче стискивал зубы. Невыносимо. Невыносимо осознавать, что их уже не спасти. Но ведь сам в цепях, как и двое его товарищей, они единственные, кто уцелели в той бойне и их теперь как безвольных рабов вели в клетки. Закованный, но не сломленный, держал спину ровно как подобает рыцарю. Как подобает командиру Первого Рыцарства королевства Бэзил.- Шевелись, мясо! – гаркнул стражник, грубо пихнув шедшего рыцаря в бело-синих одеждах, тот споткнулся, но все же смог удержать равновесие. Но кажется, мучать пленных было одно удовольствие.- Тебе не повезло! – ухмыльнулся еще один, грубо натянув веревки, отчего пленный чуть не задохнулся - Ты пожалеешь, что тебя не убили на поле боя!- Ты действительно думаешь, что тебе будет удобно в тюрьме? – глумился третий - Начальник стражи Фрузель скормит тебя чудовищу!Низость. Ни с чем несравнимая низость. Так макают в грязь лишь чернь, но никак не благородных рыцарей. Это было унизительно и послужило новым толчком для негодования.- Скормишь нас чудовищу?! – взвыл рыцарь, отчаянно дернувшись, и кожа еще сильнее покраснела от вмиг натянувшихся веревок. Но тщетно, держали крепко. - Я больше не позволю тебе унижать нас!Должного эффекта на подобный выпад не произвело, лишь кривые усмешки.- О храбрецы. – одобрительно хмыкнул стражник, сплюнув на пол. - Это самая хорошая пища.И все трое заржали, явно оценив шутку. Это шанс. Уверенные в собственном превосходстве, что пленники кроме гневного трепа и жалких трепыханий не могли ничем противостоять, придавало только уверенности. А это будет их последней ошибкой, потому как никто не смеет оскорблять его людей.- Если хочешь убить меня убей сейчас!Не смей так говорить!Стражник, что держал кричащего рыцаря, повернулся и как следует замахнулся для пощечины, но не успел. Латная перчатка со всей дури и с предельной точностью рассекла ему губу, а после морда встретилась с каменным полом. Ловко перехватив копье, что держал стражник, мужчина незамедлительно встал в боевую позицию.- Не позволяй ему! – крикнул он, делая шаг вперед.- Сэр Лавиц! – тут же оживились двое рыцарей. Их командир был великолепен. Даже сейчас, когда надежда, казалось бы, покинула их, он смог зажечь огонь в их сердцах. Снова.Но ошеломление длилось недолго.- Ты! - гаркнул второй стражник, покрепче перехватывая свое оружие - Ты ублюдок! Решил бежать из тюрьмы!?И тут же кинулся в атаку. О чем сразу же пожалел. Копья скрестились, гулко звякнув, но недолго и Лавиц, хорошенько надавив, выбил из колеи противника, а после проткнул лезвием шею. Кровь густым черным потоком хлынула ему на лицо, а стражник замертво свалился на бок.- Я позабочусь об этом! - крикнул он, беря на себя последнего. - Выживите и вернитесь в замок Индэллес живыми! Живыми! Скажите королю Альберту…Последние слова оборвались вместе с криками падающих в непроглядную тьмой пропасть его товарищей. Первый отряд рыцарей королевства Бэзил был полностью уничтожен за исключением его командира.Сэр Лавиц Сламберт вновь остался один.***Вырвало меня из сна толчком настолько мощным, словно меня слету пнули в живот. Глаза щипало, а рот судорожно глотал воздух. Голова гудела, не соображала вовсе, и мне отчаянно захотелось взвыть. Прошибло холодом, патокой растекаясь от шеи до поясницы. Что это было? К чему эти образы? Видения были смутными и непонятными, голоса не слышимы, но отчего то сильно сжалось сердце. Словно у меня что-то потерялось, очень ценное. Не мое это чувство. Не мои воспоминания. Не мое.Тогда почему так больно?А хочешь отвечу? Твоя задница ноги все отсидела. …И то верно.Крики? Ого, даже матюги слышатся, разнообразие однако. Но лязг металла был куда громче, а еще гулкие удары. Кто-то определенно бежит. Нет, не так. Бегут несколько, если не целая толпа. Кто-то собрался тикать? Э-э, ребят, меня возьмите! Еще раз навернувшись с жесткой койки, но все же не растеряв сноровки, мне удалось подняться, а руки, словно клешни сцепились на решетке. Из-за света снаружи приходилось отчаянно жмурится, но не успев привыкнуть, мимо моей камеры пронеслась яркая красная вспышка, а за ней следом ослепительно белая. Люди, они только что пробежали. Это их ловят. Они уходят из этой клоаки. О нет, если... а как же я? Я ведь не смогу.Грохот, визги, и рядом с моей клеткой остановился зелено-серый силуэт и крепко сжимал странного вида палку. Отмахивается от последней атаки, уворачивается и скидывает уже мертвое тело за периллы, прямо в пропасть. Останавливается и вытирает пот со лба. Нет. Нет нет нет! Он ведь уйдет сейчас. Господи, нет, меня не видит, если не заметит, то я просто… Страшно, отчаянно страшно, горло пересохло – не сейчас, пожалуйста! – как же выбраться. Не надо, прошу, не оставляйте меня здесь. Руки проползли лишь на половину, - блядь, не достану - но хоть как-нибудь. Ну же!Я здесь!Заметил. Мать твою, заметил.- Ты…Да заткнись ты и вытащи меня!Его лицо уже в моих ладонях. Теплый светлый, живой дышащий, глаза яркие, как безоблачное небо, широко раскрыты. Обескуражен, знаю, но мне страшно. Ком к горлу подступил мгновенно, еще немного и заплачу, но я не отпущу. - П… помоги.Если этот человек мне не поможет, то я просто подохну здесь. Если не он – я сдохну. Сдохну. Как затравленный кролик. Я этого Ада не вынесу. Полуслепой и слабый человечишка не жилец. Молчит. Смотрит, словно завороженный, а после, совсем неожиданно, теплые ладони накрыли мои пальцы. У меня даже вздрогнуть не получилось.- Отойди от двери – мягкий, успокаивающий голос, вселил в меня уверенность и надежду. Мне хотелось верить. Иного выхода у меня нет.Медленно, шаг за шагом, отступаю, ребрами чувствуя, как задыхается в конвульсии сердце. Ощутимо трясло, но разум слушался беспрекословно. Будто и не я управляю. За дверью тихо. Мне страшно. Поможет ведь, правда? Пожалуйста, пусть будет правдой.Секунды для меня казались несоизмеримыми, долгими и, наверное, самыми нервными в моей жизни, но все же до ушей донесся скрип замочной скважины. А после дверь открылась и силы, что держали меня на ногах куда то делись, мордаха моя встретилась бы с полом, если не мой новоявленный спаситель. Неуклюжий я мамонт, зараза.И неловко то какХотя его шея довольно приятная на ощупь, учитывая, что моя моська втесалась чуть ли не зубами.- Идти сможешь? – обеспокоенно спросили у самого уха.Меня хватило лишь на кивок. И то слабый, но меня поняли.Мою худючую цапалку, бережно схватили, и… - наконец то! – вывели из этой проклятущей зловонной камеры. Легкие обрели второе дыхание, боль в голове не так остро чувствовалась, а на зуд в ступнях было решено нагло игнорировать. Хотя бежать босиком будет трудно.Крики и матюги возобновились. Не к добру.- Скорее, стража уже близко.Да я только ?за?, лишь бы подальше отсюда.И моя ненависть к лестницам воскресла со страшной силой. Мало мне было их во снах, когда от них не было выхода, мало в универе, по десять этажей, особенно, когда лифт ломался, так еще здесь, вот вам, пожалуйста. Но по большей части мы больше спускались, но и тут были свои сложности – стоит оступится и камень, как напильник, счешет все лицо вместе с черепом. Лететь то до пролета долго. Пятки зудели и кровоточили, все камни, вся грязь, все мясо, что только не оказалось на полу – чувствовалось просто сверхсильно. Я очень надеюсь, что ноги после мне оттереть удастся. Щуриться приходилось постоянно, благо еще, меня держали, так что свалиться мне не удастся, обстановка была адская, казалось дрожали стены от криков и лязга стали – этот рыцарь без страха и упрека на полном ходу успевал отбрасывать своим убойным оружием наводящие атаки, которые даже успевали просвистеть над моей головушкой, и с каждым таким свистом, кокоро мое готово было с пушечным залпом вылететь из глотки- Еще немного – вторил мой спаситель, когда ноги мои заплетались о ступеньки.Его слова меня и держали.Матерь Божья, последние узкие проходы. Наконец то мы вберемся отсюда. Вылетев из поворота, ?рыцарь? - хер с прозвищем, пусть так пока будет - резко остановился, и зря, потому что нос мой незамедлительно врезался ему в спину, прямо в металлический нагрудник. На мое тихое, но весьма емкое ?бля? рыцарь как то странно покосился. Ну грешу подобным, да, но куда деваться.- Мы здесь должны были встретиться – сказал он, благоразумно не комментируя мое эээ… неприличное слово, и очень осторожно, будто опасаясь, что сейчас на него киданется какой-нибудь минотавр, выглянул из нашего временного укрытия. Моя дальновидность, которая по старым осмотрам, колебалась около минус четырех с половиной и пятью, разумеется не позволяла мне оценить всю обстановку в целом, хотя цветовая гамма была вполне… красочная. Прямо таки все пятьдесят оттенков гов… коричневого. Впрочем созерцать мне долго не пришлось и мою любопытную головушку поспешили спрятать обратно и при этом на меня назидательно шикнули. Ладно-ладно, дядя, намек понят, не высовываемся. Не знаю, сколько нам нужно было тесниться в узком темном проеме, но спина моя уже порядком ныла, а колени сводило, еще немного, и я пломбиркой стекусь под ноги рыцарю. Однако пролетевшая на всех порах стража ясно мне дала понять, что ныкались мы тут не зря. Подождав еще немного, мы все-таки вылезли, свала Андрасте, и неспешно двинулись дальше. Спутник мой, не смотря на напускное спокойствие, нервничал, это ощущалось по напряженной спине и как он сильнее сжимал мою ладонь. Мне не было больно, больше тревожно, и мне хотелось хоть как то поддержать человека, который впервые меня увидев, все же спас мне жизнь. Пальцы мягко и неуверенно сжали его ладонь, мужчина повернулся и мне удалось разглядеть легкую полуулыбку. Спасибо, правда.Очередной грохот отвлек нас от взаимных прелюдий и подбадриваний и рыцарь тут же спрятал меня за своей широкой спиной. Возражать было глупо, но глазюки против воли уставились в сторону шума. Из тоннеля вылетело две фигуры – белая и красная. Красная каким-то немыслимым переворотом отсекла руку подбежавшему стражнику, а потом перерезало горло. И только после этого мой защитник расслабился. Почему? Вопрос глупый и разгадка нашлась сразу – это те самые искры, которые пронеслись мимо моей камеры, рыцарь бежал за ними следом, а значит они союзники, временные или нет меня не интересовало. Главное, что они станут моим билетом на свободу.- Я уж думал, что потерял вас – голос рыцаря был уставшим, но довольным – Что случилось?- Пришлось свернуть – ответил ему юношеский голос, весьма приятный, но тут же прервался, сменяя окраску на недоверчивый и резкий. – А это кто?Упс, меня рассекретили.Счастье мое было не долгим, как и их впрочем. Потому что на свет выползло… етить, вот это колобок. Грозно размахивая увесистой дубиной это хлебобулочное изделие вальяжно к нам приблизилось, но целомудренно осталось на расстоянии примерно в пять шагов. Этот ужасно толстый монстр, с нееб… в общем с огромным пузом, презренным взглядом маленьких, близко посаженных свинячих глазок на заплывшем от жира лице в упор глядел на нас, смертных. Во мы влипли то….Переместив свой вес, жуткий колобок очень криво и очень-очень нехорошо хмыкнул.– Итак, ты и есть тот красный принц – голос толстого короля гоблинов из фильма был басистым и грубым, веяло от этого чудовища ужасом и кровью. У меня все сжималось от его присутствия и тело само собой жалось к единственному источнику защиты.– И что? – невозмутимо ответила красная фигура, ага, тот самый голос, что про меня спросил. Его кажется эта страшила нисколько не пугала. Мне бы такую смелость. – Есть только один ответ! – тут же взревел колобок, опасно набычившись. - Тебя с этим лидером рыцарей скормят моей зверушке! После того как я тебя изрублю!Эй! Выбирай выражения, крендель! Красного парнишку можешь хоть на кол посадить, но моего рыцаря не трогай, он мне еще нужен!– Лавиц, это начальник охраны? – такая невозмутимость, хоть режь и раздай каждому. Ему что, действительно по боку? Хотя, стоп, а кому это он обратился?- Фрузель. – отозвался рыцарь. О, это его имя? – Славится своей жестокостью, настолько, что люди из его собственной страны трясутся, едва заслышав его имя.Толстяк хохотнул, явно принимая эти слова за лесть. Ушлепок.- Да это я. – он шутливо поклонился, но в миг стал серьезным и раздражительным. – И что с того?- Ты атаковал Селес?- Нет. - Фрузель чересчур лениво оперся на дубину. - Я только отдал им приказ.- А Шана? Зачем ты забрал ее?- Не знаю.Пауза. Замолчали, обескураженно уставившись на толстобокого увальня. Тут только я нихрена не понимаю? Фрузель почесал подбородок и продолжил: - Император Доуэль отдал приказ привести эту девушку. Но это было настолько мелким, что я добавил к нему указ истребить Селес.Молчание, гнетущее, нехорошее, словно камнем придавило. Рыцарь тихо выругался, а юноша в красном до скрипа сжал рукоять меча. Это было последней каплей. Для них, не для меня. Единственное, что меня волновало это побег. Здесь меня не должно быть. Никак. Больная фантазия. Просто недосып. Мелочи. Несуществующая реальность, которая едко впилась в мое сознание.Так не бывает.- Не прощу – испугало, столько холода и ненависти, кровь стыла, лезвие мутным блеском плавно отразило свет факелов. Вызов. Не простит. Не позволит. Не даст уйти. Стрелки невидимых часов отсчитывают секунды до решающей схватки. На смерть. Мне здесь места нет.- Ну попробуй. – прорычал Фрузель, резво, для своей большущей туши, рванув вперед. Меня же толкнули назад. Блять, больно.- Сиди и не высовывайся – встряхнув меня за плечо, сказал рыцарь. Меня передернуло и пальцы сцепились на его рукаве. Мужчина вскинул брови, но вырываться не стал.- Но как же… - мне на колени упала потертая сумка. – А это зачем?Наверно, мой озадаченный вид показался забавный, ведь появившаяся на лице рыцаря ухмылка никак больше не объяснялась.- Все будет в порядке, обещаю – сказал он и ободряюще провел ладонью по макушке, а после кивнул на сумку. – Не теряй.- Угу.Отступил, поднялся с колен и, перехватив покрепче свое оружие, рыцарь ринулся помогать своему красному напарнику. Не сказать, что слегка глупо, но… а не проще бы было дать деру? Колобок толстый, бегать быстро у него не получится. Наверное. Но, эй, разве попробовать было нельзя? Пусть не по кодексу чести там, проявление трусости, показывать спину врагу нельзя и прочее, зато трус проживет дольше. Хуево, правда, но дольше. Тогда смысл?А тебя не спрашивают, как правильно. Молчи и слушай, сейчас ты представляешь не больше бесполезного куска дерьма, что так не к стати свалился им на голову. Они могут тебя бросить, если потребуется. И совесть их по ночам грызть не будет. Тем, кто с таким безразличием режет и отсекает плоть, подобное волновать не должно. Ком в глотке и отвратительный привкус во рту. Мерзость. Они ведь… действительно это делают? Убивают, вот так просто? Без… без жалости? Просто так? Потому что мешают? Потому что нет выхода? Либо ты либо он, так?Мне дурно.Ноги свело судорогой, медленно заползая дальше, за бочки, крепче прижимая сумку к себе. Если мне поручили беречь ее, значит мое присутствие не так бесполезно, как казалось бы. Наверное. Иначе бы не доверили, верно?Скрежет и грохот был эхом разносились по залу, болели уши, мешало сосредоточится, медленно и очень аккуратно подтягиваюсь, поудобней устраиваясь на полу. Полуразрушенные доски с бочками неплохо скрывают мою дислокацию, меня пока не обнаружили, а меж щелей мне открывался неплохой обзор. Злобный колобок крутился вокруг своей оси мастерски, словно юла, ловко взмахивая своей огромной дубиной. Парням едва хватало проворности, чтобы увернуться от смертельной атаки. От удара подобной глыбы откинуть коньки очень легко. Пальцы сильнее сжали доску, почти до крови растирая кожу, мне больно, но нервы, сцепившие все тело, остервенело держались за опору. Мой рыцарь, тяжело дыша, мощным броском отведя в сторону дубину, тут же вскинул копье вперед, метал смачно хлюпнул в складках жира. Колобок взревел и попытался отбросить назойливую муху, но рыцарь вовремя отскочил, заставляя меня восхищенно присвистнуть. Во могёт! Нет, это надо же! Как он его, а?!Победа бы была гарантированной, еще немного так покружить и все – свободен путь, но все надежды рухнули, когда на громогласный крик начальника тюрьмы сбежались двое высоких и жутко страшный людей. Их лица мне разглядеть не удалось, но в их движениях читалось что-то звериное. Неприятное. Их напористость и слаженность действий быстро отгородило колобка от поражения и моим спасителям пришлось отступить, защищаясь и парируя атаки. С каждым ударом, грудь распирало от давления, рыцарь отводил удары все медленнее, а юноше в красном давалось еще труднее – его бок уже порядком кровоточил. Мне стало очень страшно, нутро ныло, мне хотелось помочь им, хоть как-нибудь, но разум напрочь отказывал в моей безумной идее. Своя шкура дороже, помнишь? Периодический свист стрел белой фигуры спасал ситуацию от критической точки, но эти звериные тюремщики их словно и не чувствовали. Будто для них это не более чем комариный укус. Пошутить бы мне про стрелу в колене, но перевес в бою был явно не на стороне моих.Хуево.- Арх, сука! – гаркнул жуткий человечек, плотно прижимая ладонь к продырявленной груди, рыцарю все же удалось его достать – Я заберу тебя с собой в Ад!Он пафосно вскинул руку, а под ним, словно по волшебству, разверзлась земля. Пол покрылся глубокими трещинами, булькая и вздрагивая, из пробоин вырвалась… лава. Огненным паром она взмыла вверх раскидывая сгустки огня в сторону. Рыцарь едва успел прикрыть лицо латной перчаткой, но тут…- Берегись!Мощный удар дубиной в грудь выбило его из равновесия, пушечным ядром отлетев в сторону.Блять блять блять! Сука, это ведь не серьезно? Он жив? Жив? Мля… нет, так не должно закончится. Их же перебьют всех! А затем и за меня возьмутся. Я не хочу здесь подыхать!- А вот и беглый крольчонок – сердце ушло в пятки и перестало биться, замерло в гробовом ожидании. Доигрались, твою мать. Мне смотреть не хотелось, резво, насколько это было возможно, получилось отползти, но меня резко и без предупреждений, грубо схватили за волосы. Антракт блять. Полный. Не надо было орать. Не сиделось на месте? Вот и подыхай как падаль.От него воняло кровью и потом, грязные пальцы сжимали все сильнее, еще чуток и отодрет мне патлы. Поднимали меня с пола медленно, словно взвешивали мясо на рынке. Гейм овер, Джон, твоя жизнь была серой и бесполезной. Но хотя бы смерть будет интересной. Не каждый день помирают от удара средневекового меча. Безмолвный герой из книги.…Кажется руки сжимали сумку слишком сильно. Швы на дне треснули и я со своим убийцей очень внимательно, словно от этого зависела наша жизнь, моя то в особенности, смотрели, как красивый округлый камушек ярко красного цвета выпал из сумки. Ударившись о пол, он несколько раз попрыгал на месте, чисто по инерции, а после… замигал. Было немного неожиданно, но хватку у меня на волосах пропала, а тюремщик резво отскочил в сторону, с испуганным взглядом таращась на мигающий камень. Перепугался довольно сильно, не заметив по ногами доску и, споткнувшись, смачно приземлился попой. Смешно. Камень замигал чаще и тут, реально испугавшись, мои ноги чисто по инерции пнули его в сторону охуевшего от таких действий мужика. Едва бока камня соприкоснулись с подошвой, как все стремительно загорелось. Охваченный пламенем тюремщик дико заорал и попытался руками содрать с рук пламя, но без толку – оно обволокло все тело. Передо мной горел человек. Живой. Сука, это же живой че…Не видя перед собой ничего и яростна размахивая руками, мужик пронесся мимо меня и, не соображая, перевалился через ограду. Его полный ужаса крик, с каждой секундой растворяясь, плотно засел у меня в голове. Сгорел заживо и упал в пропасть. Меня затрясло и чуть не вырвало. Запах горелой плоти был мерзок. Нет времени. У тебя нет времени на сопли, Джон, этот камень из сумки, есть ведь еще? Это ведь из-за него загорелось? Других объяснений нет, а если есть такой камень, значит будут и еще. Мои догадки оправдались, кода трясущиеся от передоза ощущений руки извлекли из сумки еще один камень. Его грани были острее и форма немного другая, да и цвет был на этот раз ярко фиолетовый. Получается будет другой эффект? Не огонь, а что-нибудь другое? Долго думать не пришлось, быстро оценивая обстановку. Сердце болезненно сжалось, но радость переполнила все мое существо - рыцарь жив! Твердо стоит на земле и вместе с юношей в красных доспехах осыпает сокрушительными атаками Фрузеля. Их несгибаемость придала мне уверенности и прицелившись, подобно Бильбо, что недурно бросает каштаны, мой маленький артиллерийский снаряд приземлился прямо под ноги колобку. Так же как и предыдущий ярко замигал, но слава богам, дьяволу, везению и всем прочим остался незамеченным моей целью. Но своих предупредить мне надо и так чтобы не рассекретили. Хотя…- Бомбанё-ёт! – мой вопль был на грани срыва. Рыцарь развернулся ко мне и лицо его тут же побледнело. Что, моя морда была настолько страшной? Но тут щека вспыхнула острой болью и мурашки мгновенно пробежались по коже – по шее стекалось что-то теплое и вязкое. И мне кажется, волосня моя справа как то странно поредела.Потом сердце ушло в пятки. Сзади кто-то предсмертно хрипнул и рухнул прямо у моих ног. В ноздри вдарил пышный букет артериальной крови, а в глазах потемнело. Эпичный взрыв мой мозг воспринимать отказался, еле переваривая то, что из-за моей неосторожности меня бы давно проткнули насквозь, если бы не стрела просвистевшая в непосредственной близости. Но запах крови и дыма, словно от выгоревшей электронной переборки мне запомнится на долго. И в последующих кошмарах тоже. Если я до спокойного сна доживу. Не во всех ситуациях ?если? это хорошее слово.Пальцы медленно, мелко дрожа коснулись влажной щеки и взгляд заторможенно разглядывал яркие краски на ладони. Грязь, ободранная кожа и кровь. Моя. Заебись.Зрелище было завораживающим, что не хотелось отрываться, больше не подпускать к себе ни душераздирающих звуков, ни блядски оскверненных грязью картинок. Мой маленький, сохранивший остатки рассудка, мирок сосредоточился на моих окровавленных пальцах, что так старательно пытались не дрожать.Они прекрасны. Отвратительно прекрасны в собственном дерьме из боли и отчаянии. Век бы на них смотреть. Но меня прервали, сильно сжав мои плечи. Время возобновило ход.- Смотри на меня. – спокойный с нотками властной настойчивости голос вернул реальность в точку невозврата. Сопротивляться у меня не было ни сил, ни желания. – Умница. – чужая ладонь ободряюще коснулась моей щеки. – Я за тебя испугался.О чем это ты? Я ведь не… а, точно: без пяти минут как почти мертвец. Мне помогли подняться, стоять самостоятельно у меня не получилось. За это время у меня возникла возможность бегло осмотреться и было на что: все мои товарищи по несчастью живы и относительно целы, радовало, что раны не настолько серьезны, а вот противникам не повезло – недалеко от почерневшей от взрыва воронки в перекошенных позах валялись тела с букетом расплющенных внутренностей. Кажется у меня получилось. – Он бессмертен?! Или не совсем?Осев у стены и державшись за живот громко матерился колобок. Даже с моим зрением было понятно, что видок у него был тот еще. Желудок от позорного вылета наружу спас толстый слой жира, кожа вспузырилась, уродуя и без того страшное лицо, волдыри покрыли правую сторону – видимо волна взрыва прошлась именно туда. С такими ранами любой бы подвел очевидный итог: ?не жилец?. Но видимо к нему это не относилось. Колобок дышал, рычал и был вполне себе жив. И даже пытался подняться. А узнавать поднимется он в итоге или нет мне не хотелось. Но оторвать взгляд от громоздкого изуродованного тела не получалось. Это моих рук дело, его раны, его злость и ненависть. Все из-за меня. Это Я.Я причина его падения и, возможно, смерти.И те, что взрывом были убиты, тоже Я.Страшные заплывшие в крови глаза вплотную, проникая и терзая душу, не мигая, смотрели на меня.Мне есть оправдание?Что мне ему сказать? Мне жаль?Я случайно?Это ложь. Наглая, грязная ложь, но это единственное, что держит меня на ногах, что не дала мне заблевать весь пол, такой же грязный и такой же отвратительный. Но у меня должно остаться хоть капля смелости, чтобы признать. Отвечай за свои поступки, Джон. Мы ведь так договаривались, правда?- Это я.Взгляд поменялся. Но ненависти в нем не поубавилось. Удивительно как мой голос оставался таким твердым и спокойным. Молчал и мне придало уверенности.- Это моя вина. – комок в горле отвратительно прошелся по глотке, мешая глотнуть воздуха – Но я жалеть не буду. Пусть будут кошмары, но я не буду. Либо я, либо…Ухмылка, гадская, вскрывшая заживо все мои пороки, вывернув все наизнанку. Он знал в чем причина. Вот прекрасное доказательство тому, что я ничем не отличаюсь от этой мрази.- Моя шкура дороже.Жуткий скрип, дрожал пол от сотни ног и сердце усиленно долбилось о ребра, желая вырваться и сбежать, бросив на произвол судьбы это жалкое трусливое тело. Глухи ощущения, мертво. Справлюсь ли? Громкое ржание чуть не разорвало перепонки. Перед лицом появилась рука в латной перчатке.- Ну же! – понять реальность приходилось с трудом. Мой рыцарь, ты еще не забыл о моем существовании? – Дай мне руку!И сам, не дожидаясь моего ответа, подхватил меня за талию и усадил перед собой. Инстинкт самосохранения заработал и вцепился в рыцаря мертвой хваткой, мне оставалось лишь утихомирить дыхание и прижаться сильнее. Оказывается было чертовски холодно. Чувствуя теплое дыхание у макушки мне становилось спокойнее.Лошадь под нашим весом, недовольно фыркнула, но возражать не стала. Натянулись поводья и опора под моей задницей зашевелилась. Отобью я попэ свое, но… хотя бы не в гордом одиночестве. Нужно занять удобное положение, чтобы не навернуться. Меня поддерживали бережно, но ноги у меня болтались и постоянно бились о наголенники рыцаря. Больно.- Потерпи – успокаивающе, мягко убаюкивал голос – Потерпи немного.Потерплю, правда. Только дай еще немного согреться.