Часть 5 (1/1)
Дождь прекратился, но сильные порывы ветра не делали эту премерзкую погоду хоть сколько-нибудь лучше. Джим и Рената быстро нашли Пьера. Темноволосый юноша был в самом центре толпы, но прекрасно выделялся – вокруг него словно бы была какая-то невидимая стена, не подпускавшая никого ближе, чем на три шага. Все старательно не замечали его, обходили. Некоторые, конечно, кивали в знак приветствия, но так же, как и все, старались поскорее удалиться. В центре этого круга Пьер продвигался вперед, вслед за процессией… Рената не назвала бы этих существ людьми. У одних за спиной покоились крылья, у других на голове росли рога, третьи нервно помахивали самыми настоящими хвостами, да и те, что на первый взгляд казались обычными людьми, почему-то вызывали опасение.Рената нервно потянулась рукой в сторону Джима, чтобы обнаружить то, что он повторил ее жест. Ребята сжали ладони и пошли вперед. Им было трудно идти, приходилось пробиваться вперед, проталкиваться мимо разношерстных существ.
- Надо же, какие молоденькие баньши, - ухмыльнулся молодой человек с кожистыми крыльями. – Значит это вас Рейнеке искал… Не потеряйтесь, детки.Казалось, все здесь знали, кто они такие, хотя сами баньши узнали об этом не так давно.И все же, вокруг них никто не расступался.Дети нагнали Пьера, когда процессия заметно замедлила свой шаг. Юноша обернулся, взглянул в их сторону в своей обычной манере и коротко кивнул.Все это время горло Ренаты саднило, как никогда прежде. Казалось, его раздирают изнутри, перекраивают все на новый лад. Судя по нахмуренным глазам Джима, с ним происходило то же. А Пьер казался абсолютно спокойным. Чем дольше они шли, тем сильнее шумел в ушах вальс. Рената не знала, что слышали другие баньши, но это был не тот вопрос, над которым ей хотелось размышлять.
Наконец, все остановились перед небольшим домиком с ветхой крышей. Волны смерти накрывали Ренату с головой, она почти не различала тепла ладони Джима, слышала только смерть, чувствовала только смерть. Хотелось выть, кричать, визжать. Из глаз полились слезы, стекая по щекам к подбородку, срываясь вниз и разбиваясь о земли с оглушительным шумом. Лицо Джима тоже заливали слезы, он пытался утирать их свободной рукой. Пьер смотрел на дверь дома, выжидая, а по щеке его одна за другой скатывались слезинки.
Нелюди отступили назад. У многих из них уши были плотно прижаты к головам, крылья напряжены… Все они знали, что сейчас произойдет.
Рената неуверенно потянула за шнурки своей повязки, промокшей насквозь. Она не чувствовала ничего. Все существа у дома вдруг исчезли, оставалась только женщина внутри дома. Не видя ее, Рената чувствовала все, что с ней происходило.
Внезапно рядом появился звук, заставивший вальс в голове затихнуть. Голос пел, выводя неизвестную Ренате, но в то же время невероятно знакомую мелодию. Голос звал душу женщины, голос велел идти за ним. Второй голос, присоединившийся к первому, просил кого-то принять душу к себе. Рената вдруг поняла, что они упускают важное, и тогда третий голос, ее голос, устремился ввысь, прося тех, кто собрался вокруг женщины, отпустить ее.
А потом единственного, что было сейчас целью существования Ренаты, душа этой женщины, исчезла.
Ренате стало страшно. Ренате стало горько. Ренате стало невыносимо.Она первой прекратила петь, сорвавшись на страшный вой, к которому присоединились два других голоса.