Глава шестьдесят четвертая (1/1)

Бывали случаи, когда дипломатические способности Веселого Роджера давали осечку, особенно если на встречу являлся не он сам, а присылал кого-нибудь из молодых. В этот раз отличиться не удалось Холофернесу Эйвери, поскольку с самого начала переговоры пошли отнюдь не в нужном ему направлении, а он, ко всему прочему, неправильно оценил настроение Брианны Юманс. Регент уже и так была в дурном расположении духа, а тут еще Лестрейндж досыпал песка в мерную чашу ее терпения, прислав заместителя. Причем не самого умного. С каждым следующим словесным пассажем Эйвери становилось всё понятнее, что ни о каком сотрудничестве с людьми Пути Возмездия не может быть и речи. Хорошо, что обошлось хотя бы без потасовки, а то в последнее время это уже стало почти непременным атрибутом запоротых встреч.Зная, что Повелитель будет недоволен своим специалистом по пропаганде и связям, в результате чего сам специалист отыграется на виновнике по полной программе – а Родерикус не приемлет полумер, поэтому даже не оглянется на школьное приятельство с Эйвери-старшим и не спустит его сынку с рук такого провала – Холофернес докладываться не спешил. Надо было срочно выдумать несколько прочных защитных аргументов или даже перевести стрелки, но, взбаламученная после словесной дуэли с леди Юманс, голова его отказывалась соображать. С этим надо было что-то делать. Напиться, что ли? Он и так после своего отступничества на суде в восемьдесят первом никак не отмоется в глазах Темного Лорда, а тут еще это… Вот дерьмо!Эйвери в ярости пнул угол дома и выругался. Проходившая мимо особа – красивая, правда, девица – окинула его непередаваемым взглядом и зашагала через весенние лужи своей дорогой. В мантии – значит, ведьма. Холофернес медлил недолго: в таких случаях он действовал, как говаривал Мальсибер, ?на кобелином рефлексе? и ошибался редко. Бабы вообще любили его напор и обаяние. Не все, правда. Если Брианну Юманс можно назвать бабой, а не злобной каргой, которая давно уж забыла, как раздвигать ноги.Он догнал красотку и заговорил. Та в самом деле была дивно хороша – южанка-брюнетка с буйной шевелюрой, какой в незапамятные времена могла бы похвастать Беллатрикс Блэк, ныне изрядно облезлая и попорченная отсидкой. Эта была молода, свежа, светло-карие глаза лучились не Беллиным психозом, а веселой колдовской чертовщинкой, от которой ум заходит за разум и не у таких блудливых типов, как Холофернес. Но, несмотря на силу притяжения, где-то в гипоталамусе Эйвери еще жался и робко ныл последний обрубочек здравого смысла: ?А может, к шефу, Ферни? Может, ну ее??. Под насмешливым взглядом прекрасных очей маг вытащил свой юбилейный галлеон и решил подкинуть на ?дракон или ряшка?, как делал это всегда, очутившись на распутье. Дракон, естественно, был за то, чтобы отправиться с девчонкой, ну а ряшка, между нами, чистокровными, говоря, олицетворяла начальство – отчеканенный на реверсе монеты профиль колдуна условно можно было приписать любому из старших волшебников. Только Эйвери никогда и никому не сознался бы об этих играх вслух, уж слишком они отдавали ребячеством.Дракон. Здравый смысл выкинул белый флаг, пискнул и тихо сдох по пути из гипоталамуса в тестикулы.Когда Холофернес представился, ведьма засмеялась, но объяснить причину смеха отказалась. Вместо этого она просто сообщила свое имя:– Джудит.Девица говорила на отчетливом манкунском диалекте – похоже, была местной. Полукровка, скорее всего. И, поскольку находились они в самом центре магловского Манчестер-сити, на вопрос Эйвери, где здесь можно уединиться с комфортом, Джудит, почти не задумываясь, кивнула на указатель с названием ближайшего отеля.– Если ты не возражаешь, я под дезиллюминационку, – сказала она. – Здесь на каждом шагу знакомые, а мне проблемы на работе не нужны.– Ты что, работаешь на маглов?– Мы будем отдыхать, или мистер хочет побеседовать о моей профессии? – Джудит ушла в инвиз и взяла под руку рассмеявшегося Холофернеса.На ресепшене Эйвери особенно не разглядывали: все таращились на висящий в углу ящик, с виду похожий на старую шарманку, но по сути являющийся большой озвученной колдографией. Внутри ?шарманки? бегали какие-то маглы в широких трусах и гоняли по траве бладжер, причем ногами. Время от времени на колдографии появлялась загадочная надпись ?Манчестер Юнайтед? – ?Арсенал?. Шарманка вопила, свистела и издавала еще целую какофонию отвратительных звуков. В какой-то момент вся администрация вскочила со своих мест с торжествующими криками, радостно поминая какого-то Шарпа и гол. После этой дикой вспышки (а чего еще ждать от обезьян?) клерк, обслуживающая Холофернеса, опомнилась, принесла извинения и моментально поселила его в одноместный номер на третьем этаже. Джудит, разумеется, прошла туда невидимкой. Что ж, с маглами выгодно иметь дело: в магических ночлежках такое не прокатит, раскусят вмиг.Примотав ему руки к кроватной спинке, красотка стала неторопливо разматывать зубами завязки его пелерины.– Любишь, когда пожарче, сучечка? – хохотнул он.– Хммм? – томно протянула она, и Эйвери завелся по полной, а когда Джудит принялась неспешно избавляться от собственной одежды, несколько раз дернулся к ней в нетерпении, только узлы не пустили, да и она игриво погрозила ему пальцем.– Давай, крошка, поторопись!Легко взмахнув палочкой, затейница привязала и его ноги, разложив клиента на постели, как на дыбе.В конце концов она осталась лишь в нижнем белье и чулках. Кабы еще девка оказалась не так хороша под своей хламидой! Эйвери почти выл, потому что эти игры уже надоели, а инстинкт требовал оргии. Тем временем Джудит уселась верхом ему на живот, наклонилась, медленно поцеловала и, когда он рыкнул на нее, заглянула в глаза. Было в них что-то такое… словом, Беллатрикс Блэк с ее азкабанским безумием отступила бы на задний план.– Вспомни Кассию, – нежно прошептала она.– Кто э…Резкий, умопомрачительный рывок по горлу вызвал боль не сразу, а лишь когда он уже успел подумать ?Акцио палочка?. Было поздно, и пальцы не смогли сжать рукоять как следует. Бесполезная теперь, палочка завалилась куда-то в изголовье. Он так и не вспомнил никакую Кассию, потому что ужас осознания того, что эта сука его убила, перекрыл все мысли до единой. Он хрипел, колотился в конвульсиях, но связки были перерезаны, и, кроме как булькать кровавой пеной, Холофернес не мог ничего. Свет угасал. Тело сжималось тисками невыносимых судорог, и с каждым толчком сердца жизнь выплескивалась из него на гостиничные простыни. Наконец нахлынула тьма.* * *– Я назвал бы это перебором, – сдавая карты, но имея в виду не взятку в висте, а почти сутки отсутствия Эйвери-младшего, сказал Люциус.Белла и Родерикус переглянулись, Нарцисса же сделала вид, будто с головой ушла в игру. В самом деле, это раздолбайство Холофернеса не лезло уже ни в какие ворота! После переговоров с лидером Путников Возмездия, по заверениям сопровождавших Эйвери бойцов, он вышел обозленный и распустил их. Больше его никто не видел. Перетрусил, подлец, и тянет время.Часы отстукивали минуты. Родерикус балагурил и пошучивал. Когда Лестрейндж балагурит и пошучивает, это означает, что он на пределе, поэтому за здоровье Холофернеса по возвращении Малфой не поставил бы и ломаного кната. Поисковые чары молчали – похоже, тупица выключил свой медальон, чтобы его не нашли как можно дольше. До Лорда он теперь даже не доживет…– Вот с таким же набором, помню, я однажды и выиграл у вашего деда Поллукса рецепт одного из ядов Борджиа, – подмигивая своей партнерше – Белле – заявил Веселый Роджер. – Старик долго жался, но ничего не поделать, в тот вечер мне везло, я обыграл его подчистую.– Борджиа? Никогда не слышал. Что за яд? – уточнил Люциус, чуть ли не кривясь от своих тринадцати карт.– Это не яд, а семейка маглов, которую приписывают нашему роду. Сиречь сквибским выродкам нашего семейства, которые основали свою ветвь, уйдя к маглам. В старину они прославились изготовлением лучших в истории ядов, – пояснила Беллатрикс. – Конечно, магия не применялась…– Ха! В случае сэра Поллукса речь шла об усовершенствованной магической формуле той же отравы, – заверил ее Лестрейндж и пригреб к себе очередную взятку. – Он еще долго точил на меня за это зуб, а потом переключился на Дамокла, которому продул еще больше фамильных секретов.– Теперь понятно, в кого удались Андромеда и Сириус, – даже не пытаясь скрыть отвращения, пробормотала старшая из сестер Блэк. – Разбазаривать семейные ценности – это в их духе. Хвала Мерлину, дед хотя бы не лизал задницы поганым маглам и грязнокровным ублюдкам.– Белла, прошу тебя! – жалобно выдохнула Нарцисса.– Что, жалеешь сестренку и дорогого кузена? – швырнув свои карты на стол крапом вверх, Беллатрикс с недобрым огоньком в глазах накренилась всем туловищем в сторону сестры, как старая и ржавая баржа.Люциус поторопился вмешаться:– Девочки, будет вам, что вы как школьницы в будуаре?– Еще подеритесь, – ввернул Лестрейндж, не выглядывая из-за своего веера карт.– Нет, Беллс, мне неприятно, что ты сравниваешь нашего почтенного дедушку с предателями крови, – красиво выпуталась Нарси, поднимая нежные ручки и трепеща в воздухе тонкими, никогда не знавшими никакой работы пальчиками в кольцах.Ржавая баржа тотчас сдала назад от легкой и чистенькой белой яхты. Лицо Беллы приобрело более благостное выражение:– То-то же!Веселый Роджер выложил очередной козырь и уже хотел забрать очередную взятку, как вдруг прямо у игрального столика материализовался эльф Добби. Сделав глаза еще более огромными, он промямлил:– Хозяин Люциус, у входа в поместье посетитель с очень срочными вестями. Прикажете впустить?– Давай.Вести были очень срочными, ибо посетитель (лицо знакомое – из совсем прыщавых новичков-соплежуев – а по имени не вспомнить) не стал медлить и уже через несколько секунд вбежал в дом.– Только что поступили сведения от нашего информатора в Аврорате: манчестерская полиция освидетельствовала труп в отеле ?Ми**анд?… Короче, это был мистер Эйвери...– Исчезни, – рявкнула Белла, и гонца как ветром сдуло – а может, она и правда наколдовала ему какую-нибудь аннигиляцию.Люциус испытывал смешанные чувства. Это когда ты вроде бы и рад, что еще одного конченного подонка перестала носить земля, и в то же время недоумеваешь, что за ?malleus maleficarum? выкашивает наши ряды, причем от той же напасти не застрахован и ты сам. Нарси просто охнула и оцепенела. Зато Беллатрикс и Родерикус мгновенно мобилизовались. Лестрейндж уже призывал к себе сыновей и других офицеров из ближнего круга, старшая Блэк торопливо простраивала нити вероятностей и, тихо ругаясь, тут же их рвала, чтобы натянуть другие линии и отсмотреть их заново, из-за чего бедный старый дом гудел и стонал каждым кирпичиком. Малфой раньше свояченицы сообразил, что уведомлять первым делом следует Повелителя, так как в противном случае гнев его выйдет из берегов и все захлебнутся. И понял, с чего так засуетился Веселый Роджер: Лорд взбесится еще больше, если ему после призыва не поднесут готовые сведения на златом блюде. И именно поэтому осведомить его следовало прямо сейчас. Люциус взглянул на часы – да, да, именно сейчас. Взбесится наверняка. Хе-хе.– Сообщите Эвелин, – безвольно глядя в одну точку, прошептала Нарцисса.Она была права: если кто и был достоин узнать об этом вторым после Темного Лорда, то лишь жена… то есть теперь уже вдова Ферни. Как же он вляпался? Неужели Брианна подослала убийц? А что вообще дракклов идиот делал всё это время в магловском отеле вместо того, чтобы вернуться к Лестрейнджу с отчетом о переговорах? Чушь какая-то выходит! Эйвери – и в магловской гостинице! Остается только узнать, что предыдущими пунктами его маршрута были зоопарк, цирк и церковь, чтобы жизнь уже перестала быть прежней.– Сообщи, дорогая. У тебя лучше получится, – попросил Люциус.Нарциссе очень не хотелось выступать вестником смерти в глазах пусть и дальней, пусть и не особенно привечаемой, но подруги. Однако пришлось.Лорд велел отправляться на место происшествия и во всем разбираться Снейпу. Эйвери не являлся для Повелителя столь значимой фигурой, чтобы ради него тот бросал все свои дела. Малфой почувствовал легкую досаду, что его план не сработал и Родерикус не огребет ни одного, даже самого захудалого, Круцио. По крайней мере, не в этот раз…Толпа призванных Лестрейнджем Пожирателей во главе с самим Роджером и Беллой переместилась в Манчестер. Люциус задержался и задержал хмурого и измотанного школьными делами зельевара.– И что ты насчет всего этого думаешь?Снейп кинул на него недобрый взгляд:– Мне надо для начала увидеть, что там.– Что-что, а то ты не знаешь! Стандартно: куча авроров, оцепление, проверка всех прибывших и убывших.– Тогда какого черта лысого туда сейчас поперлись эти? Люциус неторопливо плеснул коньяка в один бокал, с вопросительным видом прицелился было во второй, но Снейп состроил такую гримасу, что Малфой усмехнулся и поставил бутылку на стол:– А Роджеру не терпится помахать палкой. Один труп наших в мортуриуме Мунго – слишком несерьезно. Короче, предлагаю нам с тобой такой расклад: пусть они там всё расчистят, а тогда придет и наш черед. Мерлин, кого там еще принесла нелегкая?!– Хозяин, прибыла миссис Эйвери… и еще одна миссис Эйвери… Две миссис Эйвери. Просят принять, – вместо Мерлина отозвался Добби, с подозрением покосился на Снейпа, однако ничего не сказал и снова исчез после кивка Люциуса.– Нарси не нашла ничего лучше, как назначить им встречу у нас! Ну, гляди, приятель, сейчас начнется основной спектакль.Мать Холофернеса, конечно, убивалась по-настоящему. Зато на вдову было любо-дорого взглянуть – ах, как она играла! Нарцисса и та была искреннее. По крайней мере, она всеми силами пыталась успокоить леди Эйвери-старшую, а не рыдала в кружевной платок, давя слезы, как Эвелин. Люциус принес обеим дамам свои соболезнования. В сторону Снейпа никто из них не посмотрел – да тот, впрочем, и не расстроился.– Дорогая, нам с Эс-Ти пора. Прошу нас простить.И они с Северусом вышли через каминную связь в известную лавку Лютного. Отряхиваясь от остатков пороха, поднялись на третий этаж по служебной лестнице и там спокойно дождались вызова от Лестрейнджа.– Замечаешь, как со мной приятно работать? – смеясь, похвастал Люциус.Снейп проскрипел что-то неразборчивое, а потом они прыгнули в Манчестер.Номер выглядел так же, как выглядели все номера из предыдущих эпизодов, поэтому можно заключать пари на целое состояние, что это работа пресловутой Lady Pestis. Люциуса всякий раз удивляло обилие крови – никогда не подумаешь, что такое ее количество вмещалось в каком-то обычном человечке среднего роста и средней комплекции. Если не знать, чья она, первым предположением в голову приходит, что египетские жрецы закололи прямо на кровати жертвенного быка. Труп уже увезли, причем, как сказал Лестрейндж-старший, у магловских полицейских и авроров чуть было не вышел спор, кому его забирать, но в итоге победила дружба, то есть подземный этаж Святого Мунго, и Эйвери переместили туда еще до вмешательства Пожирателей Смерти. Гостиничный же номер опечатали для следствия, но прибывший отряд ?экклезий?, естественно, все магические и немагические пломбы тут же сорвал и основательно в комнатах потоптался. Если здесь до вторжения людей Повелителя и были какие-то улики, то теперь их не осталось совсем. А авроры знай себе удивляются: и почему это Lady Pestis такая неуловимая?– Обслуга его нашла, – косвенно обращаясь к Снейпу, сказала Беллатрикс. – Тот, кто его разделал, знает распорядки магловских отелей. Уходя, вывесил табличку ?Не беспокоить?, мертвеца и не беспокоили. Только к вечеру до них дошло, что пора прибраться в номере.– С кем он был? – скрытно принимая что-то из рук Беллы, спросил Северус.– Один он был. Родерикус просмотрел память маглы, которая всех тут селит: Эйвери был один.– Инвиз.– Даже не сомневаюсь.Люциус отвернулся в темное окно, прекрасно наблюдая всю комнату через отражение на стекле. Кровью здесь разило сильнее, чем первыми намеками на тлен. Родерикус рылся в углу в каком-то шкафу и внимания ни на кого не обращал. Остальные были отосланы собирать (или выбивать, тут уж как получится) улики. Сыновья Лестрейнджа упирали на свои подозрения в причастности Путников Возмездия, вот искать кого-нибудь из последователей Юманс они и отправились.– Медальон у него пропал. С серебряной змейкой, – Блэк почесала палочкой в спутанных волосах. – Но мы его теперь включить не можем, это подвластно только Повелителю… Снейп, нужно сообщить Лорду.– Не нужно, – донеслось из-за распахнувшейся настежь двери.Все тотчас преклонили колени. Атмосферное давление в комнате усилилось вдвое, и Люциус почувствовал, что его плющит, как камбалу на дне. Поднимать голову не хотелось, да и не было для этого сил. Он стоял на одном колене, ссутулившись и наблюдая только начищенные до блеска востроносые туфли Повелителя. Лорд прошел мимо, и Малфоя мазнуло по загривку его леденящей Тенью – волосы встали дыбом помимо воли. Молчали и Снейп, и Беллатрикс, и Лестрейндж. Тишина давила сильнее атмосферного столба. Затем послышалось змеиное шипение. Звук шел словно бы отовсюду. Люциус почувствовал, как раскаляется связной медальон у него на груди. Белла дернулась, хватаясь всей пятерней за свою цепочку, остальные стояли дальше, их Малфой не видел. Но, скорей всего, и им было несладко.– Мэрилебон-роуд, – наконец проронил тягучий голос Темного Лорда у них над головами, и в тот же миг давление пропало.Все четверо распрямились. На месте, где только что стоял Повелитель, угасал фантомный шлейф его Светящейся Тьмы.– В Лондон, – хрипло каркнул Снейп, исчезая вслед за Лордом.Музей на Мэрилебон-роуд находился в здании со странной бирюзовой крышей, похожей на клош для горячих блюд. Люциус не отлипал от Снейпа, который уверенно вошел внутрь. Родерикус и Белла, оба в масках и колпаках, остались караулить снаружи – на случай, если убийца выскользнет и попытается бежать. Но это оказалось напрасной мерой.Темный Лорд, Малфой и Снейп молча стояли у подиума с двумя восковыми фигурами. Позади фигур распростерлась неподвижная карта боевых действий. В первом персонаже, одетом в гражданское, Люциус смутно узнал где-то уже виденного английского политика. Память выкинула подсказку: ?Уинстон Черчилль?. Верно, он самый, о нем рассказывал отец. Кем был второй, Малфой не имел ни малейшего представления. Точно можно было сказать лишь то, что этот пожилой магл – военный (потому что в дымчато-сером мундире, галифе и сапогах). Ниже среднего роста, с косой челочкой и узкими прямоугольными усиками от середины верхней губы до ноздрей, он исступленно сверкал акварельно-голубыми глазами и показывал всем кулак. И именно в этом кулаке, покачиваясь под маршевую музыку, висел медальон Эйвери с серебряной змейкой.– Люциус, сними, – приказал Повелитель.Проклятие, наложенное на артефакт, было ерундовым. Интересно другое: после того, как оно развеялось, в воздухе повисла мерцающая надпись: ?Cанитария важнее политической свободы?.[1]– Твою мать! Это Блэк! Точно он, даю голову на отсечение, – Люциус отдал очищенный медальон Лорду. – Более подходящей кандидатуры, чем Сириус Блэк, на ?шалость? такого порядка и не сыщешь.– Из них двоих вырядиться девицей не зазорно было бы только младшему. – И сам сценарий слишком сложен и умен для старшего, – поддакнул-дополнил Снейп.Повелитель скользнул взглядом по надписи ?RUSSLAND? на карте за спиной воскового военного и кривовато улыбнулся:– Хотя ты прав, мой скользкий друг, есть смысл отработать эту кандидатуру.По выходе из галереи он на ходу бросил встрепенувшимся на своем посту Беллатрикс и Родерикусу:– Мне нужна голова Сириуса Блэка. С туловищем или без – не имеет значения. Беллатрикс!– Я слушаю, мой лорд! – с придыханием отозвалась свояченица, делая книксен.– Отдашь миссис Эйвери, милочка, – цепочка звякнула о медальон в его пальцах, и рука Беллы задержалась в руке Повелителя на пару мгновений дольше, чем это было необходимо, что не ускользнуло от внимания Лестрейнджа. – И поберегите свои собственные головы для более важных свершений. Родерикус! Эс-Ти!– Да, сэр! – откликнулись они оба из-под масок, чуть склоняя колпаки.– Акция с перстнем Преемника – на каком нынче этапе ваш план?– Всё готово, Повелитель, – Веселый Роджер бросил косой взгляд на Снейпа, напоровшись на такой же ответный; хорошо, что Люциус тоже был в маске: он почти не сумел сдержать ухмылки. Если бы не Темный Лорд, эти двое приложили бы друг друга Убивающим прямо здесь и сейчас, на глазах обездвиженного магла-билетера.– Жду ваших докладов.После этих слов Лорд аппарировал.* * *Вот это и произошло. Все они вляпались.Ржавая Ге и Луна успели шмыгнуть в печально знакомый по второму курсу коридор, что вел к туалету Рыдающей Миртл, а Гарри, с которого так некстати слетели чары отвлечения внимания – наверняка сработали ухищрения Жабы, ведь свои ловушки она щедро раскидала по всему замку, – был замечен Филчем. Кошка выбрала для преследования их троицу, а не компанию Малфоя. И даже то, что в игру вмешался, откуда ни возьмись, Пивз с навозными бомбами, помогло мало. Полтергейст, конечно, на время прикрыл беглецов и отпугнул завхоза вместе с миссис Норрис, но стереть память зловредному старикану он не сможет. А за Филчем по пятам, конечно же, скачет на своих кривеньких ножках инспектор Амбридж.Девчонки вбежали в следующий кабинет после наглухо задраенных дверей бывшего логова василиска. Здесь было холодно и темно, потому что комната давно никем не использовалась.– Коллопортус! – вбегая следом за ними, шепнул Гарри, и дверь наглухо приросла к косяку.Переводя дух, все трое прижались спинами к ледяной стене. Гермиона наколдовала слабую подсветку. Они переглянулись.– Какие идеи? – спросила она. – Предупреждаю: вариант с призывом метел и отлетом из окна исключен. Тут на днях Дин попытался так полетать, до сих пор валяется у Помфри с переломами.Гарри только буркнул что-то невразумительное. Он был очень зол на неизвестного предателя в их рядах, и злость мешала ему сейчас думать. Они всегда опасались чего-то подобного, уж слишком много стукачей развела вокруг себя Жаба и до неправдоподобности долго у их ?клуба самоубийц? всё шло гладко. Тайные практики в ?Ордене Фомы Неверующего? дали неожиданный побочный эффект. Пусть дела на занятиях в Выручайке у того же Невилла продвигались туго, зато вдруг выяснилось, что теперь у него неплохо идет Техномагия – во всяком случае, перенесение сознания стало удаваться ему просто на щелчок пальцев. И это был большой прогресс, потому что больше, чем по этой дисциплине, Лонгботтом отставал от сокурсников только в Зельеварении. Крэбб и Гойл, наоборот, делали успехи на тренировках, но, как бы ни поучал их Малфой таиться от госпожи инспектора, притворяясь подвластными ее чарам, оба остолопа вляпывались в неприятности на каждом шагу, навлекая на себя полные подозрения взгляды как самой Амбридж, так и ее добровольных осведомителей.В ?клуб? приходили, казалось бы, только проверенные. Однако так было лишь в самом начале. Несмотря на свое обещание лояльности к приглашенным лично Гарри, Малфой сделал исключение для Корнера. Никто не мог понять, за что он так возненавидел мирного когтевранца – говорить на политические и сословные темы было запрещено негласным уставом ?клуба?, да Корнер, в общем-то, никогда не тяготел к подобным обсуждениям: его больше интересовали учеба и квиддич. Но, когда Гарри принялся настаивать на кандидатуре приятеля-однокурсника, Драко был на грани того, чтобы всё бросить и уйти. Отговорили его рассудительная Гринграсс и бесцеремонная Грейнджер. Он, казалось бы, успокоился, но стоило ему увидеть державшихся за ручки Джинни и Майкла (а за ручки они держались при каждом удобном случае, поскольку эта возможность у них теперь была только здесь), всякий раз становился злее голодной мантикоры.По мере того, как просветительские успехи Гарри и Драко делались очевидными, участники посиделок в Выручай-комнате начали просить за своих друзей, а те – за своих. Большинство шло на риск для того, чтобы прилично сдать неотвратимо надвигавшийся СОВ. Постепенно народа стало очень много, за всеми и не уследишь. Малфой, конечно, использовал свою хитрослизеринистую, основанную на круговой поруке, систему контроля за контингентом, но, как показало время, даже его безотказная стратегия дала сбой.И ведь что-то подсказывало Гарри отменить нынешнее занятие, он даже отправил к Драко своего лиса Ренара, но слизеринец только посмеялся над его опасениями и поддразнил, не хочет ли он поступить ассистентом к Сквибилле Трелони. Светящийся горностай был еще ехиднее своего хозяина, и его насмешки оказались убедительнее любых доводов. Ведь и в самом деле: предчувствия выглядели чересчур смутными, чтобы воспринимать их всерьез.Когда в самый разгар тренировки в Выручайку просочился Пивз и начал орать, что Филч и Жаба знают, где они, и спешат сюда, многие ему не вняли – решили, что по своему обыкновению полтергейст мутит воду. Но Гарри поверил безоговорочно, как если бы это сказал сам Кровавый Барон Гэбриел Принц-старший. Выход из комнаты был один, а народа – много. Договорились уходить врассыпную, за кем увяжется погоня, тот и уводит хвост за собой, а остальные рассасываются по гостиным и сидят тише воды, ниже травы. Большинство парней, а также поголовно все пуффендуйцы сами сплотились вокруг Лонгботтома, их слаженности можно было позавидовать. Несколько секунд – и они уже скрылись. Девчонок отправили под предводительством Дафны, которая в случае чего сумела бы запудрить мозги даже самой Амбридж, тем более инспектор благоволила к студентам Слизерина. Уж если у Гринграсс получилось хранить тайну ?ордена? даже от всеведущей сплетницы-Паркинсон и других непосвященных подружек-сокурсниц, то и у Жабы не так много шансов вывести ее на чистую воду, если и повезет заловить стайку студенток в неурочный час посреди коридора. Дафна просто сделает большие трогательные глаза и сочинит что-нибудь в соответствии с ситуацией. Но это всё равно не пригодилось.Организаторы тренировки собирались перехватывать и отвлекать преследователей в одиночку, но к Драко категорически прибились два его телохранителя, а к Гарри, соответственно, Гермиона и Луна. Малфой понял, что спорить с двумя ?шизанутыми фанатками св. Поттера? бесполезно, плюнул, сказал: ?Выгребайте, как знаете? – и двинулся в сторону кабинета Флитвика, вправо от гобелена Вздрюченного Варнавы. Другая троица – влево. В лучших традициях семейства Принц оправдались самые худшие ожидания: во время одной из перебежек между этажами миссис Норрис взяла след Гарри и его спутниц прочнее любой собаки-ищейки. Итог – они втроем стоят в выстуженной комнатке рядом с сортиром Упокоенной Миртл и не имеют ни малейшего представления о том, как быть дальше.– Я молюсь только о том, чтобы это оказался не Шаман, – Грейнджер перевела дух и крепко зажмурилась. – Только бы не он!– Ты о чем? – Гарри и Луна уставились на нее в недоумении.Она раскрыла глаза и вопросительно посмотрела сначала на него, потом – на нее:– Он ведь только недавно пришел на наши занятия…– И что?! – Гарри ощутил небывалый приступ раздражения: такого с ним не случалось даже в самых яростных ссорах с отцом – когда и любишь, и прибить готов на месте.Гермиона стушевалась:– Все говорят, что… Ладно, забудем. Я не верю, что это он, и всё.– Перестаньте! – внезапно решительным тоном оборвала их перепалку Лу. – Конечно, это не Акэ-Атль, но сейчас надо не об этом. Вы не понимаете, что Амбридж может сделать с каждым из нас всё, что захочет? У нее карт-бланш от министра.– Лу? – осторожно спросил Гарри. – Эй! Это точно ты?– Фините Инкантатем, – на всякий случай сказала Гермиона, махнув палочкой у нее перед носом.– Я, я, – снова нараспев откликнулась Луна и восстановила слетевший при этом с двери Коллопортус Гарри. – И это здесь тоже совершенно ни при чем. Нам отсюда надо как-то выбираться. Ге, однажды ты говорила, что общаешься со школьными эльфами. Можешь ли призвать кого-нибудь из них?– Иногда общаюсь, когда бываю возле кухни. Но как призвать сюда – не знаю.– Ты помнишь их имена? Нужно позвать просто по имени. Представь его себе, когда позовешь, и он явится. Только не ошибись. Надо хорошо представить того эльфа, имя которого произносишь, иначе он не придет.– Давай, Ге, – шепнул Гарри. – Я их вообще никого здесь не знаю.– Ну… Робби!Легкий щелчок возвестил о появлении в комнате домовика. Он был немного удивлен, но всей своей позой и навостренными ушами выражал покорную готовность служить.– Робби, – в голосе Ржавой Ге послышались нотки ?команданте?, – нас преследует инспектор Амбридж. Ты можешь что-нибудь с этим поделать?– Гнусящая дама в розовом вредит мисс Грейнджер и ее друзьям?– Еще как! Ее можно как-нибудь обезвредить, Робби?Он уныло опустил уши и мордочку:– Эльфы не смеют совершать враждебные действия по отношению к хозяевам. Профессора школы есть хозяева эльфов Хогвартса, мисс Грейнджер. Но Робби может перенести команданте и ее друзей в безопасное место.– В наши башни, – подсказала Гермиона.– О, да. Без проблем! – явно повторяя ее сленг, с важностью ответил домовик и подбоченился.– Дайте мне полминуты, – попросил Гарри.Если эльфы школы не могут насолить приплюснутой людоедке, то его это не касается – он никаких особых договоров с директором не заключал. Заодно и попрактиковаться в непрограммном колдовстве…Гарри давно уже хотел опробовать некое переделанное под свои нужды мрачное заклинание, исходник которого он грыз, как гранит науки, целых полтора года, покуда сами чары начали у него получаться. А здесь как: поймешь принцип одного – остальные уже выходят по аналогии, всё легче и легче. И это было его ?самое первое?.Как большинство заклятий пепельников, оно по сути являлось алгоритмом для исцеления хвори или порчи. В нем была заложена одновременно и диагностика, и первая помощь по ослаблению урона у пациента. Теперь оно казалось элементарным, а еще на четвертом курсе преследовало Гарри в кошмарах о несданных экзаменах. Только ближе ко второму семестру пятого курса юноша наконец постиг, как это работает, и вскоре переиначил для возможной самозащиты – и уж, конечно, изначально он не планировал применять его ни против студентов, ни против учителей. Однако сегодня искус оказался велик.Парацельс говорил, что всё есть лекарство и всё есть яд, вопрос лишь в мере. А когда имеешь дело с колдомедициной – еще и в формулировке. Перестрой пару фраз – и можешь получить нечто обратное исцелению. Диагностико-поисковые чары – определение вида нарушения – в новой версии выявляли определенную личность, как если бы она была болезнью. И в точности так же, как заклинание-оригинал не влияло на здоровые участки организма и полезные бактерии, проклятие, созданное Гарри, должно было поражать ?недуг? селективно. Иными словами, тихо шепча на латыни текст собственного изобретения, он заговаривал дверь на то, чтобы ущерб после ее вскрытия понес конкретный человек, а для любого другого чары не представляли никакой опасности. Филч, конечно, ворожить не умеет, но мало ли что: вдруг Жаба притащит с собой еще кого-нибудь – ассистентов или старост…Это было… захватывающе. Не о том ли вдохновении и чувственной отдаче от него говорил отец, рассказывая о свойствах мрачных и темных заклинаний?– Что ты там возишься? – держась за руку эльфа, с подозрением спросила Гермиона. – Чего еще удумал?Гарри усмехнулся и вернул палочку в рукав:– Да так, ерунда. Сингульто, сингульто, ваде ад буфо… и всё такое… – он подошел к девушкам и домовику.– Мало тебе проблем, что ли? – под легкий смешок Луны, уставившейся на Гарри своими ?космическими? глазами, возмутилась Ржавая Ге. – А если она пойдет на принцип и сдаст твою палку на проверку?– Так в том-то и смысл, что Приори Инкантатем считает только название этого закла, а его я не менял. И принцип оставил таким же: sublata causa, tollitur morbus. [2] После факультативов у Умбрасумус на моей палочке можно отыскать еще и не такое.Грейнджер скептически покривила губы, чем стала одновременно похожа и на профессора Снейпа, и на мистера Макмиллана, когда тому приходилось долго препираться с профессором Снейпом:– Хм… Ну что ж, гений ты наш, тогда autopsy ostendit. Держись за Робби.Лу приникла к Гарри сильнее, чем это требовалось при аппарации, не переставая заглядывать ему в глаза. Он не успел ничего почувствовать – ни рывка в животе, ни тошноты, как при обычном прыжке в пространстве со взрослым магом. Только вокруг внезапно стало светло, а Гермиона и эльф исчезли. Луна продолжала крепко его обнимать и отпускать не спешила. Так это же умывальня Когтеврана!– Ты… ты такой… – выдохнула девушка.– Лу?– Взгляни! – она просто посторонилась, чтобы он посмотрел на себя в зеркало над раковиной.Гарри едва узнал себя там. В отражении виднелся какой-то взрослый и, наверно, даже привлекательный для девушек парень с ярко-зелеными глазами, в которых бесята не просто плясали, а устроили настоящую вакханалию. Лу прервала этот странный сеанс гипноза между ним и зеркальным незнакомцем, охватив его виски теплыми ладошками и еще сильнее путая пальцами разлохмаченные патлы. В ее взгляде тоже было что-то непристойное, словно она заразилась вдохновением и страстью от его зеркального двойника. Юноша даже растерялся из-за бесстыжей пылкости Луниного поцелуя, с которой она впилась в его губы, но не смог сопротивляться и в ответ с силой прижал ее к стенке в углу. – Лу, постой, – прошептал он ей на ухо и слегка отстранился, чтобы посмотреть на нее и попытаться взять себя в руки.Но лучше бы ему этого не делать – не смотреть. Встретившись с ним взглядом, она шумно, со всхлипом вздохнула, а у него окончательно снесло крышу вместе с остатками здравого смысла. Всё вдруг куда-то рухнуло, голова перестала соображать. Опомнились они лишь от воплей жучка-надзирателя – эти сущности, зачарованные лично профессором Амбридж, отравляли жизнь старшекурсникам всех без исключения факультетов. Стоило твари заметить не то что противоречащие целомудрию действия, а просто наткнуться на подозрительное – с точки зрения инспектора, конечно – уединение двух разнополых студентов, искусственное насекомое начинало душераздирающе скрипеть на всю гостиную, оповещая старост. Да что там старост! Останки дохлых крыс в давно замурованных тупиках подземелий замка – и те должны были бы ожить, подскочить и снова сдохнуть от такой какофонии. Рон сказал, что лучше выслушать сразу с десяток громовещателей, чем одну такую штуку.Впрочем, сейчас Гарри был в чем-то благодарен жучку. Торопливо застегивая расстегнутое, расправляя скомканное и одергивая задранное, они с Луной хотя бы не успели наделать глупостей. Но, по всем приметам, особенно – тяжелой ломоте у него в паху, явно были в полушаге от этого. И что на них нашло, Мерлин покарай! Как дикие… Ну и воспоминания достались бы ей потом о ?том самом волшебном первом разе?. В общей умывальне, на раковине!.. Волшебнее просто некуда…Разлохмаченная, раскрасневшаяся, с опухшими от поцелуев губами, в мантии набекрень и, несмотря на это (или, скорее, благодаря этому), ослепительно прекрасная, Лу отскочила в сторону, едва распахнулась дверь. Когда в комнату заглянул Голдстейн, предусмотрительно перед тем помедлив, она уже вовсю плескала себе в лицо ледяную воду из-под крана.Как в свое время перед дядей Верноном, Гарри привычно скроил одну из самых невинных своих гримас и для Энтони. Ради пущей убедительности даже похлопал ресницами. Зеркала всё равно упрямо отобразили вместо него встрепанную лахудру с затуманенными, дурными-предурными глазами, в невинность которых мог поверить только отбракованный Снейпом флоббер-червь.– Вы чего тут делаете?! – громко прошипел староста и повертел пальцем у виска; он шнырял взглядом по умывальне в поисках мерзкого жучка, однако тот уже заткнулся и куда-то исчез: знает, гаденыш, сколько народа жаждет его крови!Отправив в сторону Луны заклинание, разглаживающее мятую одежду – полезное, кстати, умение для парней из школы-интерната, не окруженных заботой мамочек, но обязанных выглядеть опрятно, – Гарри ляпнул первое, что пришло в голову:– Э-э-э… алиби!– А, теперь это так называется – ?делать алиби?…– Зачем тогда спрашиваешь?Тони посторонился, выпуская Луну. Та юркнула в приоткрытую дверь, только ее и видели. Гарри намеревался последовать примеру своей девушки, только более солидным способом, но его Голдстейн задержал:– Вы когда успели? Мы сами только-только подошли оттуда, и ручаюсь – вас тут еще в помине не было.– Уметь надо.– Ты это… мантию из штанов достань…. Умелец…– Угу. Потом расскажу, короче. Пошли.Гарри вытащил край мантии, второпях действительно заправленный под ремень брюк вместе с рубашкой, и уже не смог удержать нервный смешок. Энтони сложил ладони перед грудью, беззвучно молясь каким-то ему одному известным богам. А в гостиной их ждала толпа посвященных, и все радостно кинулись обниматься и хлопать Гарри по плечам, поздравляя с удачным возвращением. Но он отнюдь не был уверен в собственной удачливости. Как и в том, что Жаба спустит ему с рук личную обиду. Доказать она ничего не сможет, но понять, от кого ей прилетело, – поймет.Наутро их ждали две новости. Первую принесли совы подписчикам ?Ежедневного пророка?, что само по себе стало сенсацией, поскольку Амбридж запретила для учеников всю прессу без исключения. Передовица вещала о доблестно пресеченной бравыми мракоборцами попытке нападения Пожирателей Смерти на один из отделов Минмагии.Вторую объявил Дамблдор спустя несколько минут:– Занятия по Защите от Темных Искусств, а также по Магическому политпросвещению сегодня отменены с первого по седьмой курсы. Временное расписание уроков следует уточнять в деканатах ваших факультетов.И это доходчиво объяснило проникновение сегодняшней ?запрещенки? на территорию Хогвартса. Гарри обернулся в сторону стола гриффиндорцев и встретил в ответ напряженный, почти осуждающий взгляд Ржавой Ге. Большинство ликовало, подбрасывая в воздух письма, газеты, а у кого были с собой головные уборы – те подбрасывали и их. Просто они еще ничего не знали. Голдстейн толкнул Гарри под локоть и молча указал глазами на нескольких студентов, которые или повторяли таблицу умножения, всматриваясь в лица радостных сокурсников, или – увы, увы, но это так – тихонько фиксировали в памяти всех ?неблагонадежных?. Студенты эти сидели за столами разных факультетов, но дотошный взгляд роднил их, словно клятва на крови.– Может, кстати, среди них сидит и наш стукачок, – шепнул с другой стороны Майкл Корнер.– Не ?может?, а точно сидит, – поправил его Тони. – Попадется он мне…– А если это ?она?? – похоже, они решили пикироваться через сидевшего между ними и молчаливо дожевывающего свой завтрак Гарри.– А если ?она?, у нас есть старосты-девчонки.Гарри вспомнил вчерашние слова Гермионы и невольно покосился на Акэ-Атля. Шаман откровенно радовался вместе с Терри Бутом, Лайзой Турпин и со второй когтевранской старостой – Падмой Патил. От сердца отлегло. Не то чтобы в такое можно было поверить, но пока никто не сбрасывает со счетов чары подчинения и прочие коварства, о которых студенты среднего звена еще и не слышали, но которые наверняка использовала Амбридж. А Куатемок и в самом деле вел себя странно еще с прошлого семестра. Сегодня же это был привычный и веселый Шаман. И Гарри подмигнул ему в ответ на подмигивание.– Тебе, наверно, покоя не дают лавры Джорджефреда? – шикнула на приятеля Ржавая Ге, когда они расходились из Большого зала на уроки. – Только ты не забывай, чем они кончили. Тоже хочешь вылететь из школы?Он засмеялся, не принимая ее опасения всерьез:– Не будь такой занудой, Ге!– А ты не будь таким беспечным! – огрызнулась она. – Знаешь, если б не ты, а кто другой, я бы и не почесалась. Но ты, балбесина лупоглазая, мне не чужой. И не надо корчить такие рожи, ты и так лохматый крокодил. Гарри, ну прошу тебя, будь осторожен! Лу права: стерву лучше не злить.– Хорошо, зануда, я буду осторожен. Давай пять, – он легко хлопнул ее по ладони. – Мне туда.– Встретимся на Чарах.Шуточка, конечно, зловредная, и – Грейнджер права – вполне в духе близнецов Уизли (только у тех для такого фокуса недостало бы базы и практического навыка). Но ничего особо криминального в этом закле нет. Жаба не помрет и даже не заболеет. Возможно – к разочарованию многих студентов и некоторых преподавателей.Но самое главное случилось вечером, когда, отнеся свиток с домашней по Зельеделию профессору Снейпу, Гарри в одиночестве возвращался из подземелий в башню Когтеврана. Поднявшись на три этажа, он невольно посмотрел в направлении кабинета ЗОТИ – там сейчас царила глухая тьма и зловещая тишина. Но вот воздух словно бы колыхнулся. Что-то надвигалось из темного коридора. Гарри стало не по себе, а проклятая лестница наверх никак не спешила пристать к площадке, на которой он ее дожидался. Его сейчас порадовало бы даже общество Мертвяка, но тупой пучок перьев, как всегда, носило в неведомых краях.Чья-то рука легла на плечо. Парень вздрогнул и резко оглянулся, но позади не было никого. И только опустив взгляд, Гарри увидел сначала отвратительную заколку, а потом жабью физиономию розового школьного инспектора.– Не уделите ли мне… ик!.. немного ваше-ик-го времени, мистер П… ик!.. Поттер? – сладко проквакала Амбридж, забывая многозначительно покашливать и сверля студента ненавидящим взглядом в сочетании с сальной улыбочкой. – Извольте… ик!.. пройти в мой кабинет, моло-ик-дой человек!__________________________________________[1] Высказывание Махатмы Ганди.[2] ?С устранением причины устраняется болезнь? (лат.)