Глава 27 (1/1)

― Господи Боже мой, Дадличек, кто это сделал? Кто посмел обидеть моего сынулечку? — стоило только Дурслю переступить порог родного дома, как на него налетела Петунья, явно до этого внимательно смотревшая за улицей из окна. — Вернон, немедленно спускайся сюда. Посмотри, что в этой школе сделали с нашим сыном! Нужно немедленно идти к директору. Все виновные должны быть наказаны! И мы сразу же заберём документы из этого ненадёжного места! ― Мама, успокойся, это просто царапины. Я уже не маленький, сам разберусь, — Дадли сбросил руки матери и повернулся в сторону своей комнаты. ― Что значит царапины? Что значит сам разберешься? Это всё твои дружки на тебя так влияют, раньше ты себе такого не позволял. Вернон, ну где же ты? Нашего сына обижают, а тебе всё равно? ― Мама, ну какие дружки? С Пирсом мы ещё с детского сада дружим, и раньше ты не была против этого. И я просто подрался в школе. Я сам с этим разберусь. ― Кто обидел моего сыночка? — в прихожую ворвался тяжело дышащий Вернон. ― Никто никого не обижал. Обычная драка. Папа, ну ты-то должен меня понять. Успокой маму. Видимо, во взгляде Дадли Вернон увидел что-то такое, что заставило его повернуться к Петунье и приобнять её. ― Милая, это просто школьная драка. Ничего особенного. Дадличек на боксе, бывает, сильнее ранится. Парень он у нас уже взрослый, самостоятельный… ― Что значит просто драка? — голос Петуньи практически перешёл на ультразвук. — Что значит взрослый и самостоятельный? Ему всего шестнадцать! Он ещё сущий ребёнок! Вернон, когда это тебе стало плевать на нашего Дадличка? Пока Петунья кричала, муж оттеснил её в зал, а Дадли тем временем поднялся в свою комнату. Раньше такая забота его полностью устраивала. Он любил, когда мать орала на всех его обидчиков, любил смотреть за унижениями Поттера, любил её вечные поглаживание его волос и щёк. Сейчас его это раздражало. Ради справедливости стоит отметить, что после потери чувства тепла его злило всё. Мамина привычка следить за соседями, папин обычай быть всегда на его стороне, не разбираясь в ситуации, вечное пресмыкание при нём его банды, спокойный тон учителя во время уроков, манера старосты поправлять очки, чавканье бульдогов тёти Мардж, сама тётя Мардж. Его сейчас раздражало даже то, что Поттер так и не появился у них после произошедшего нападения. Когда он пытался расслабиться, играя в компьютерные игры, его бесила убогость сюжета и персонажей, с книгами происходила та же ерунда. Как и с фильмами и сериалами. Когда он дрался на ринге, Дадли раздражала медлительность противника, или, наоборот, его манёвренность. Хлипкие или сильные удары — без разницы, его бесило всё. И вот сегодня он пришёл домой абсолютно спокойным. Даже нынешняя гиперопека матери лишь слегка расстраивала, не более того. Тело парня всё ещё подрагивало, но не от озноба, как обычно, а от напряжения. Пусть тепло его и покинуло сразу же после драки, холод не возвращался. И Дадли чувствовал себя практически счастливым. Правда, счастье продлилось недолго — наутро его опять посетил озноб, и даже горячий душ не помог. Снова. На завтрак Дадли получил обезжиренный творог и половину грейпфрута, Петунья снова кудахтала над парнем, иногда поглаживая его синяки и ссадины на лице и шее. И снова его это раздражало. Можно было бы сказать, что до дрожи, но он и так дрожал — от холода, и тут возникал вопрос. Поскольку на дворе стояла суббота, оторваться на парнях из школы у Дурсля не выйдет, и он решил пойти на внеочередное занятия боксом. У его тренера сегодня занималась другая группа, но принять Дадли тот вполне мог, особенно за дополнительную плату. Предположения Дурсля полностью оправдались, и уже через час парень находился в зале и с другими бойцами, тщательно разминаясь. На ринге хорошо поставленные удары без проблем находили свою цель, только долгожданного тепла так и не появилось — ни во время отработки ударов, ни во время спаррингов. Впрочем, как и всегда до этого. Видимо, кровь закипала только от настоящих драк, где нет места правилам, поставленным ударам и времени на настройку свою и соперника, где ты просто бьёшь, пытаешься уклоняться и надеешься, что этого хватит. Стоило Дадли выйти из спортивного комплекса на окраине Лондона, он нашел ближайшую телефонную будку и набрал Пирсу. Парню ужасно сильно хотелось согреться, и единственное место для этого — стадион, где даже в выходные собирались школьные банды. Полкисс ответил почти сразу, точнее, подняла трубку его мама, но сам парень подошёл к телефону весьма оперативно. А на предложение Дадли ответил моментально, явно желая побыстрее убраться из дома. Остальные парни из шайки Дурсля отреагировали так же быстро, и все, кроме Малькольма, — того родители увозили к бабушке на юбилей, — обещали быть возле школы в течение часа-двух. Ожидая парней, Дадли перекусил в недорогой кафешке, благо родители давали ему достаточно карманных денег. Видимо, мысли о том, что он мог потратить их на вредную еду и тем самым обесценить все старания матери, их не посещали. Ещё бы, их сыночек ведь самый лучший и послушный. К слову, ничего особо вредного Дадли почти никогда не покупал, его выбор обычно склонялся в сторону новой компьютерной игры, джойстика, наушников, плеера или чего-то в этом роде, так что родители почти не ошибались. Гуляя по Чаринг-Кросс-роуд, Дадли решил зайти в магазин компакт-дисков, посмотреть на новинки. Подойдя к магазину, по соседству с ним парень заметил старый, похожий на заброшенный бар. «Дырявый котёл» — гласила покосившаяся вывеска над входом. Это казалось странным — Дадли любил заходить в сюда за новыми дисками, но никогда не видел раньше этого бара. Ранее здесь стояло здание книжного магазина. А теперь возникало чувство, будто кто-то просто взял, раздвинул эти два сооружения и втиснул между ними «Дырявый котёл». Дадли в замешательстве зашёл в магазин и обратился к продавцу: ― Подскажите, а бар «Дырявый котёл» всегда находился около вас? Просто раньше я его не замечал. Кассир посмотрел на него ничего не понимающим взглядом: ― Какой бар? Около нас только жилые дома и книжные магазины. Теперь уже Дадли смотрел на продавца с недоумением, но видел, что тот не врёт. Выйдя из магазина, Дурсль опять взглянул на бар, тот всё так же стоял возле магазина и отталкивал одним своим видом. Похоже, это была одна из тех странностей, что так старательно избегала его семья. Недолго посмотрев на бар, парень решил убраться от этого места как можно дальше. Странностей в его жизни и без того хватало. К школе Дадли подошёл первым, что и неудивительно - бар весьма быстро сократил его прогулку. Решив, что дожидаться друзей у входа на территорию школы весьма глупо, к тому же, по прикидкам парня, те должны были появиться минимум через полчаса, Дурсль направился на стадион школы, планируя пристроиться где-нибудь в тенёчке и понаблюдать за другими. Этим планам, как не удивительно, не суждено было сбыться: как только Дадли зашагал к одной из скамеек на площадке, дорогу ему преградил Уолберг. Под правым глазом парня красовался фиолетовый синяк, губа распухла, а нос был зафиксирован - похоже, Дадли вчера его сломал. Дурсль не стал ничего спрашивать, он просто исподлобья посмотрел на зачинщика вчерашней драки и внутренне напрягся. Немного помявшись, Крис начал явно заранее заготовленную речь: ― Вчера была честная драка, — Дадли на это заявление нахмурился, — у которой было много свидетелей. Мы проиграли, а значит нашей банды больше не существует. На этом моменте Дурсль понял, к чему клонит парень. У них в школе, да и не только, существовало негласное правило: если идет драка банда на банду, что с натяжкой вчера и произошло, у которой есть больше пяти свидетелей, то по завершении заварушки проигравшая банда либо распадается, либо переходит в банду победителя. Причём создать новую ни один из проигравшей стороны не может, сарафанное радио в этом случае работает на ура. Главной загвоздкой в этом правиле было то, что проигравшая банда обязывалась целиком перейти в банду победителей. Все до одного члены должны были с этим согласиться и на ура выполнять порученные им задания. Такое случалось редко - мужская гордость и всё в этом духе. ― Поэтому мы с парнями посовещались, — продолжал тем временем Крис, — и решили, что хотим перейти к тебе в банду. Если нужен испытательный срок, то мы не против. Дадли задумался, что с ним случалось нечасто. Он никогда не думал о расширении своей банды. Да и они больше походили на группу друзей, любящих портить жизнь другим. Если же Дурсль примет предложение Криса, то их банда тут же увеличится больше чем вдвое, а для того, чтобы такая группировка не распалась, парням придётся давать какие-то задания и придумать цель их существования. Пока Дадли думал, он обошёл Уолберга и всё же сел на лавочку, располагающуюся под огромным дубом. Ломать качели и выворачивать мусорки явно больше не подойдёт как занятие для их банды. Слишком много их будет для такой группы, да и не солидно уже. Нужно будет пытаться отвоевать своё место в этой школе, если не стать главной бандой, то хотя бы теми, с кем будут считаться. Что ни говори, а такое положение дел очень льстило Дадли. Родители растили его с мыслью, что он особенный, что он получит в этом мире всё, что только пожелает, а в итоге всё это оказалось о его кузене, о которого он разве что только ноги не вытирал. Теперь у Дадли появилась возможность доказать, в первую очередь, самому себе, что он тоже что-то может. И эту возможность он упускать не собирался. К тому же, скорее всего, предоставившаяся возможность поможет ему хоть ненадолго согреться. Приняв решение, Дадли поднял взгляд на Криса и его шайку, точнее, бывшую его шайку: ― Вы приняты, — два простых слова, меняющих его будущее, были произнесены.*** Министерство Магии никогда не спало и не отдыхало, когда бы человек ни пришел туда, он всегда на кого-нибудь натолкнется. В магическом мире одно здание включает в себя все магические структуры, возглавляемые магами. Здесь и Аврорат, и непосредственно само Министерство Магии, и Надзор за Магическими Существами, и Контроль за Магическими Изобретениями, и ещё куча ведомств и подразделений. У каждого здесь свой график работы: кто-то уже уходит домой, а у кого-то это только начало рабочего дня, кто-то в предвкушении выходных, а кто-то страдает, что они так быстро прошли. Поэтому ничего удивительного, что самый странный отдел так же находился здесь. Отдел тайн работал по своему, только ему ведомому графику, а его сотрудники приходили на работу ещё более неведомым образом, ведь никто не знал, кто работает в этом отделе. ― Ворон, как ведет себя Наблюдаемый номер сто восемьдесят шесть? — высокий, уже давно не молодой мужчина внимательно смотрел на своего подопечного. ― Пока я не могу определить его мотивы. Всё сводится к тому, что он начал возвращать себе разум. Никаких лишних вызовов, общение через мыслесвязь, наказания стремятся к нулю. Раздаёт он весьма дельные и продуманные задания. Пока нет никакого насилия по отношению к окружающим. Плюс он сейчас очень тщательно проверяет тех, кто хочет встать под его знамя. Никаких маньяков и фанатиков. Домашнему даже пришлось усмирить себя и свою стаю, иначе всё это могло для них плохо кончиться. К сожалению, мне неизвестно, каким образом сто восемьдесят шестой возвращает себе разум. И так ли это на самом деле. Никто из его приближённых не видел его с июня, и не похоже, что увидит в ближайшее время. ― Я подумаю, что с этим сделать и кому поручить. Что с его заданиями? ― Выполняются. Мне было поручено посадить своих людей на важные посты в маггловском правительстве. Можно было использовать все доступные ресурсы. В том числе сквибов и магглов. При необходимости пользоваться помощью других магических рас — вампиров, вейл, оборотней и даже гоблинов. Сто восемьдесят шестой дал контакты для выхода на них. Я пока ими не пользовался. ― Я надеюсь, эти люди больше в нашей степени, нежели его? ― Безусловно. Но некоторым пришлось ставить блоки на определённые фрагменты памяти, иначе они могли сыграть недостаточно убедительно. ― Кто этим занимался? ― Несмеяна. ― Отличный выбор. Такое должно сработать. ― Что с наблюдаемым двести два? ― Паникует, но ничего не предпринимает и не позволяет чему-либо попасть в газеты. Буквально заглядывает в рот сто пятидесятому и пытается всячески загладить вину за произошедшее полтора года назад. Сместить его будет просто. ― Это уже не в твоей компетенции. Ты просто дрессировщик, не более. ― Я помню это. ― Отлично. Тогда продолжай пока в том же духе. Напомни о себе двести второму, ты это хорошо умеешь. И да, ещё. Устрой Древнему встречу с гоблинами. Он под слишком сильным колпаком сейчас, чтобы справиться с этим самостоятельно. ― Всё будет сделано в лучшем виде. ― Свободен.