28(6). Hot moments (1/1)

Кихёна безумно смущает всё происходящее. Но ему также ужасно не хочется останавливаться.Если бы ему кто-нибудь две недели назад сказал, что он будет сидеть на коленях между ног другого парня, он бы посмеялся этому человеку в лицо. Потому что Ю Кихён никогда не встанет перед кем-либо на колени. Если бы этот кто-то добавил, что он будет ему хорошенько так отсасывать, как умелая шлюха сдерживая рвотный рефлекс, и сам возбуждаться, получая от этого всего мазахистское удовольствие, — он бы ударил. Честно, со всей силы бы вмазал нахалу. Ибо нечего нести какую-то ерунду, он не пидор, а самый натуральный натурал. Мужественнее любого мужчины. Ему нравятся девушки, в конце концов.Только вот происходящее в данный момент говорило об обратном. Ему нравились девушки. А теперь ему нравится Им Чангюн. Он его заводит, возбуждает до искр перед глазами. Одна фраза:— Хён, сделай мне приятно, пожалуйста, — сказанная тихим голосом и он уже стягивает чужие штаны с бельём, усаживаясь между разведённых колен.Это эффект такой от брюнета. Проведёшь с ним совсем немного времени и всё равно попадёшь под его влияние. Иначе и быть не может.А когда младший начал стонать этим своим божественным голосом, запустил ладонь в розовые волосы, слегка сжимая, и стал двигаться сам, вокалист понял, что он болен. И это не лечится. Потому что так сносить крышу от чужих стонов не должно. А ему сносит.Чангюн замер, подрагивая, нахмурился, отпуская измученные пряди, и приоткрыл рот в немом крике.А айдол завис, не отстраняясь. Он изучал каждое изменение чужого лица, впитывал его, сохраняя на подкорке. На автомате проглотив тёплую жидкость, он облизнулся, улыбнувшись голодному взгляду, что проводил его язык.Ещё секунда и они столкнулись губами, было неясно, кто первый потянулся за поцелуем. Жарко, пошло, интимно. Им нехотя отстранился, пытаясь поймать чужой расфокусированный взгляд. — Теперь моя очередь делать приятно хёну. Парень аккуратно, стараясь не двигать больной ногой, откинулся на матрас, подтягиваясь к изголовью кровати. И Кихён уже хотел последовать за ним и усесться сверху на чужие бёдра, но Гюн остановил его:— У тебя такие красивые руки, — пауза, показавшаяся бесконечной, прерывалась только громким дыханием обоих. — Я хочу их в себе, хён.Мир будто перевернулся, а к щекам старшего вернулись краски. Он такой раскрепощённый перед ним, открытый и горячий до дрожи в упомянутых пальцах. И Ки так боится сделать что-то не так, ему не хочется, чтобы даже на мгновение на этом лице появилось выражение боли.Он навис сверху, стягивая мешающую одежду и с себя, и с брюнета. Проводя кончиком языка от смуглой груди до пупка, Ю уловил тихий всхлип. Чангюну хотелось большего и, готов он к этому или нет, он это даст.Аккуратно растягивая тугие стенки, он пытался нащупать заветный бугорок, а когда всё же задел его, юноша под ним резко выгнулся и громко втянул воздух.— Ещё, Кихён-ни, — только и смог выдавить Им, насаживась самостоятельно от нетерпения.Этот прекрасный звук когда-нибудь сведёт вокалиста в могилу — слишком уж он идеален. А теперь он готов молится не только на голос, но и на каждую частичку младшего, даже на его тень. В нём тесно, очень жарко, но хорошо. Его ладони сжимают худые плечи до синяков, а ногти оставляют после себя красные полумесяцы. Он как в бреду шепчет всякие пошлости, просит большего, извиваясь от удовольствия. Он везде, розововолосый дышит им здесь и сейчас, и, честно, он не готов отпускать. Он понимает, что никогда не надышится. Ему всегда будет мало Гюна, будет не хватать его тепла, его тела, его стонов. Его целиком.Как прервать эту зависимость никто не в курсе, а по-другому назвать эти чувства вряд ли получится. Прошло только два дня с момента их знакомства, а тело айдола уже и не его вовсе. Оно зависит от медбрата, он доказал, что это были не пустые слова.Кихён продолжал плавно двигаться, славливая губами громкие стоны Чангюна. Так хорошо, что ещё немного и случится передоз. Он просто умрёт от того, как это приятно. И вроде бы люди должны сначала узнать друг друга получше, а потом уже заниматься этим, но вокалисту только сейчас захотелось прочитать чужие мысли. Окунуться в эту голову и понять, что движет Имом и какие чувства он сейчас испытывает. И почему именно Ю. Почему он чувствует это к нему.— Кихён, — младший выгибается, сжимаясь, и жадно пытается втянуть как можно больше воздуха в лёгкие, потому что на мгновение он совершенно забыл как дышать. И айдол тоже. Он отстраняется, заваливаясь рядом, и единственное, на что его хватает, это ленивый поцелуй. Лёгкий, почти невинный, в противовес тому, что было недавно. Им накрывает их одеялом и притягивает хрупкое тельце к себе в плотное кольцо рук.***?От кого: Любимый братец-кроликПривет. Чем занят?)Кихён вздыхает, потирая свободной рукой глаза, и переворачивается на бок.?Ты сдурел? По-твоему это нормально, писать человеку в шесть утра и ждать адекватного ответа??Он поворачивает голову, дабы посмотреть на вторую половину кровати, но младший всё ещё спит. И дабы не потревожить сон парня, Ю выключает звук.?Ну, ты же ответил. У тебя слишком точные биологические часы, так что по будням в шесть ты должен быть как огурчик ^_^ Так чем занимаешься, Кихён-ни??М-да, если Хосоку что-то нужно, то он так легко не отстанет.?До того, как ты меня не разбудил, я спал, что вполне логично. Теперь я не сплю.??А я вот в зал сейчас поеду, решил тебе написать, соскучился (-: Как там Чангюн? Ты был у него??Ю фыркает и сразу же принимается набирать ответ.?Да, был вчера. Теперь придётся изредка его навещать. Вроде он живой, но сегодня зайду проверю.?Где-то в груди кольнуло от того, что он обманывает Вонхо, но вокалист засунул это чувство куда подальше и стал дожидаться ответа.?Это хорошо. А ты сам как???Нормально. На эти три дня у меня нет расписания, поэтому буду отсыпаться.?Зачем рассказывать брату про аварию, если никто не пострадал? Правильно, незачем, он только зря нервничать будет. И на кой ему информация о его настоящем времяпрепровождении? Чем меньше народу знает об этом, тем лучше.?Ну, ладно, не буду тебе мешать. Удачи <3 ??Ты не мог просто меня не будить? Пока.?Розововолосый недовольно отложил мобильник и, порывшись в чужом шкафу, нашёл себе футболку, которую сразу же нацепил, не утруждая себя поиском шорт.Он вышел на кухню и стал рыться в холодильнике с намерением приготовить Гюну что-нибудь вкусненькое. Остановив свой выбор на обычных оладьях, айдол приступил к приготовлению теста.— Ты чего так рано встал? — сзади раздался чуть севший голос, острый подбородок уткнулся в худое плечо, а тёплые ладони забрались Ю под футболку и теперь легонько поглаживали его живот.— Привычка, — улыбнулся Ки, добавляя последний ингредиент — муку.— Давай помогу, — Им положил руку поверх ладони вокалиста и начал аккуратно помешивать получившуюся массу до однородного состояния.Щёчки Кихёна слегка порозовели. Не то, чтобы он смутился, просто... Такая ситуация очень походила на романтику, от которой раньше в их отношениях не было и следа. И ему это нравилось.— А ты зачем встал? Как нога?— Немного болит, думаю, сегодня попрошу друга заехать с гипсом, так будет комфортнее и кость лучше срастётся.Брюнет отходит, аккуратно опускаясь в одно из четырёх кресел, и достаёт мобильный телефон.— Алло, Тэгун-хён? Я тебя не разбудил? Можешь заехать ко мне перед работой? Ну, у меня тут травма, нужен гипс и качественная обработка ушиба, а кроме тебя мне никто не поможет, — кажется, вокалисту уже не нравится этот Тэгун-хён, а иначе как объяснить плотно сжатые челюсти, что аж сводит, и лисий прищур? — Спасибо, хён, я жду тебя.Айдол громко отложил поварёшку и повернулся, раздражённо спрашивая:— Это кто?Не ожидавший такого вопроса, Гюн переводит взгляд на парня и пару раз быстро моргает, прежде чем довольно улыбнуться и ответить:— Я же сказал, друг. А что, ревнуешь, Кихён-ни?— Вовсе нет, чушь собачья, — судя по ощущениям и смеху младшего, лицо Ю стало такого же насыщенного оттенка как и его волосы.— Не стоит беситься на пустом месте, хён, нервные клетки не восстанавливаются, — отсмеявшись, продолжил Им. — Тем более ревновать к моему коллеге, что старше меня на шесть лет и относится ко мне скорее как к младшему брату, нежели как к потенциальному любовнику. И вообще, у него свой есть, нафиг я ему сдался.Юноше захотелось провалится сквозь землю от смущения. Так легко проколоться, да ещё и ничего не ответить мелкому нахалу.— Мне-то какое до этого дело, — он разворачивается, буквально швыряя Чангюну тарелку со злополучными оладьями. — Ешь давай.***— Ну, вот и всё, — молодой мужчина завязал конец бинта и откинулся в кресле, устало вздохнув.— Спасибо, — Ки кивнул старшему, поставив перед ним чашку с кофе.— Не за что, — брюнет слабо улыбнулся, переводя взгляд на Има. — Ты больничный взял?— Сегодня звонить буду.— Ясно, не затягивай с этим, — Чон сделал глоток, жмурясь от удовольствия. — Кихён-а, ты готовишь очень вкусный кофе. — Спасибо, хён.Розововолосый сел напротив двух друзей и в течение нескольких минут наблюдал за уютным молчанием между ними. Вообще, Тэгун оказался довольно приятным человеком. Тихий, спокойный, от него исходила аура уверенного в себе взрослого парня. В то же время было заметно, что внезапный звонок Гюна заставил его поволноваться, потому что трель дверного звонка раздалась сразу же после того, как младший прожевал последнюю оладью, то есть минут через пятнадцать после их разговора по телефону. Лишних вопросов врач тоже не задавал, ограничившись лаконичным ?рукожоп мелкий?. Пока все встретившиеся знакомые и друзья Чангюна очень импонировали Ю, он даже немного завидовал, хотя и сам не был не одинок. В крайнем случае, отложив все свои дела, к нему на помощь сорвётся возможно Вонхо, и то если вовремя об этом узнает, или может быть Шуга, но его звать чревато, он и убить может, предварительно морально истоптав.— А где Санхёк? — вокалист даже вздрогнул от неожиданности, хоть и говорил Тэгун довольно тихо, но не знакомое имя всё равно неприятно резануло по слуху.— Санхёк? У Чанёля, — Им тоже не ожидал такого вопроса, ведь перед ответом он часто заморгал и даже сглотнул.— Ясно, передавай привет, — мужчина отставил кружку и поднялся, мило улыбаясь.— Передам, если встречу, хён, а теперь иди давай, на работу опаздаешь, дежурный тебя по головушке не погладит, — брюнет вскинул брови, но согласно кивнул, выходя в коридор. Им хотел было подняться и проводить товарища, но Ю усадил его обратно и закрыл дверь за гостем сам.Конечно же, в его голове было много вопросов и о Чанёле, и о Санхёке, но он просто побоялся их озвучивать, дабы не было таких же казуссов как сегодня за завтраком. Он сможет жить без информации об этих людях, ведь скорее всего это очередные друзья или родственники, его не должны волновать такие пустяки.Он помог Гюну добраться до кровати, а сам пошёл убираться в доме. Рюкзак как и был в прихожей, так там и остался, только раскрытый и полупустой. Все контейнеры с едой, что айдол успел и не побоялся захватить из общаги, он поставил в холодильник, ведь на отдых у него остался сегодняшний вечер и завтра, и представив, что брюнет сам будет торчать у плиты с больной ногой, в сердце неприятно защемило. Ки переставил готовые продукты на самое видное место — верхнюю полку и удволетворённый собой принялся мыть посуду и сгребать использованные упаковки чая и прочий мусор, которого на столе не должно быть. И какого же было его удивиление, когда он обнаружил в помойном ведре несколько пачек обезболивающего, что вводится внутривенно, и различных таблеток. Когда студент успел? Они же всё это время были вместе. В душе? Ночью? И пока он убирается, Чангюн продолжает злоупотреблять дозой лекарств? Понятно, почему он так быстро передвигался вчера по квартире, а сегодня даже подняться без помощи у него плохо получалось. Скорее всего, медикаменты закончились и он позвонил другу. Не хотел его лишний раз нервировать? Бред, кто они друг другу. Действительно, кто?***Кихён совершенно не понимал, зачем он столько выпил. Возможно, хотел забыть обо всём, заглушить мысли и чувства, да его никто и не остановил.Когда Хосок неожиданно нагрянул в гости Чангюн дремал, но шумная компания(да, братец прихватил с собой Хёнвона) всё-таки разбудила его окончательно. Они поговорили за столом о жизни и о проблемах Чё, решили, что нужно разбираться с ними завтра и перебрались в спальню, ибо Им захотел посмотреть какой-то фильм.Ю никто не ограничивал в еде и в выпитом и организм на радостях решил отпраздновать свободу от детского пюре. Вонхо сказал ему, что он хорошо выглядит, и это стало решающим толчком к напиться-нажраться-забыться.Шин заботливо помог уложить больного на кровать, а сам взял матрас и постелил себе с шатеном прямо на кухне. Этот маленький нюанс абсолютно никого не смутил на тот момент.Им, видимо, был трезв как стёклышко, ибо не совсем адекватное состояние вокалиста заметил ещё тогда, когда тот оживлённо втирал несчастному Хёнвону что-то про сковородки. Вот и сейчас он полусидел-полулежал на постели, наблюдая за тщетными попытками старшего избавится от одежды.— Хён, ты зачем так много выпил?— Ты меня не остановил, — буркнул розововолосый, избавившись таки от футболки.— Тебе ведь плохо станет, — устало отозвался Гюн, сканируя тяжёлым взглядом вокалиста, с трудом выпрыгнувшего из домашних штанов. — Мог бы и сам об этом подумать, а же тебе не мамочка.Ки ответил бы на это обидное замечание, если бы не одна маленькая деталь: все съеденное-выпитое просилось наружу и, увы, таким же путём, каким и попало в измученный организм.Он стартанул к унитазу на первой космической, благо гости уже были в отрубе и не видели айдола, несущегося по квартире и затыкающего себе рукой рот. Им же лучше, психика целее будет.От количества алкоголя в крови в этот раз всё было не так плохо. Конечно, голова болела, да и в горле саднило, но не более. Прочистив желудок, он сам поднялся, пошатываясь, умылся и почистил зубы. Даже удивительно, проблеваться вышло так же легко, как втянуть после этого в себя воздух.Вернувшись в спальню, Кихён застал брюнета в таком же положении только теперь он смотрел в потолок, не мигая и не поварачиваясь на шум. Ю тихо прикрыл за собой дверь и улёгся рядом. Он чувствовал себя уже намного лучше, но теперь на него тяжёлым грузом свалилась дикая усталость.— Тошнило? — тихий голос нарушил тишину, когда розововолосый уже собирался уйти в страну Морфея. — Да.— Лучше стало?— Стало, — вокалист зевнул, зарываясь в одеяло по нос. — Завтра опять свои лекарства в ногу колоть будешь?— Да, — студент даже и бровью не повёл, будто совершенно не удивился осведомлённости Ки. — Без этого я даже стоять не могу, не то, чтобы ходить. А Хёнвону помочь надо, он неплохой парень.— Ясно.Айдол, наплевав на все свои принципы, ведь сегодня ему всё можно, подорвался поближе в Гюну и положил голову на его плечо. Он не ожидал, что его приобнимут в ответ и даже чмокнут в макушку. Было приятно и тепло. Как будто он принимал горячую ванну.