21. Step forward (1/1)

Первые три дня Хёнвон провёл в состоянии постоянного стресса. Он практически не ел и не отходил от кровати Хосока. Тот большее время спал, а если и приходил в сознание, то говорил как-то заторможенно и часто отвечал невпопад. Зрение у него вроде восстановилось, а вот головокружение и туман в голове никуда не делись. Иногда Чё приходилось ему объяснять, что произошло, и тогда продюсер сразу рвался к Чимину, правда рвением лёгкое шевеление пальцев назвать трудно. На четвёртый день примчался Кихён, выглядевший бледнее обычного, но трейни общим состоянием мало чем от него отличался. Ю помогал обрабатывать ушибы, готовил, пытаясь откормить калеку до былого состояния. Он остался с ночёвкой и на пятый, и на шестой день. Но вечером ему пришлось уехать, ибо у MonstaX снова начинались записи всяких шоу и репетиции до поздна.Так прошла неделя беспокойства юноши, но она начала потихоньку закругляться, когда на седьмой день Шин стал чаще просыпаться и говорить более осмысленно. Двигаться ему всё ещё было больно, и всё это время Хёнвон кормил его с ложечки стряпнёй вокалиста, ибо давать свою ещё не окрепшему организму было чревато.— Хёнвон-а, — тихий шёпот, раздавшийся в полумраке комнаты этим же вечером, заставил парня отложить книгу, на которую он всё это время пытался отвлечься, и подойти ближе к кровати.— Да? — Чё присел на краешек постели и, по уже сложившейся традиции, сжал здоровую тёплую ладонь своей.— Я не говорил им делать это, — трейни застыл, вглядываясь в блеск тёмных глаз напротив, понимая, о чём сейчас пойдёт речь. Кихён рассказал ему всё, ибо у продюсера не было сил сделать это самому, но он решил не прерывать брюнета и дать ему высказаться. — Я... Я боялся, что могу оказаться на месте Чима. Что и меня будут бить и унижать. Было страшно. Я не хотел, чтобы Чимин пострадал. Но если бы я не приказал в первый раз побить его, то они бы начали во мне сомневаться и всё поняли. Я знаю, — раздался всхлип. — Это ужасный поступок и мои слова меня не оправдывают. Но потом, после того случая, я пообещал себе уйти и больше в этом не участвовать. У меня почти получилось свалить по тихому. Я просил их больше не трогать Чима, — непрошенная слеза скатывается по щеке. — Но они не послушали. Я не хотел, чтобы из-за моей трусости случилось такое, — Ли затих, будто что-то обдумывая. — Я любил его, — озвучил он совсем тихо, а сердце калеки пропустило удар, не смотря на то, что он уже всё знал. — Но эта любовь была неправильной. Я потерял его, не смог защитить.— Тише, тише, — Хёнвон провёл рукой по здоровой щеке Вонхо, пытаясь успокоить начинавшуюся истерику. Нервничать больше ему нельзя.— Я не хочу потерять и тебя. Не переживу. Я понимаю, что ты имеешь право не верить моим словам. Понимаю. Но я должен был рассказать тебе раньше... — Шин моргает, позволяя ещё одной слезинке упасть и переводит взгляд на потолок, выравнивая дыхание.— Я верю тебе, — после минутного молчания говорит Чё. — Прости, что не выслушал сразу. Я...— Зато сейчас мы рядом, — расцветает в улыбке Хосок. Он тянется к родному лицу той же здоровой ладонью, а калека слегка наклоняется, облегчая ему задачу. — Я больше тебя не отпущу.— А я и не уйду, — трейни наклоняется ближе, сокращая дистанцию между их лицами. — Поправляйся скорее.Ли притягивает к себе Хёнвона, быстро сокращая расстояние между их губами. Юноша целует аккуратно, боясь причинить боль постадавшему, ведь рана только начала заживать. По телу проходится миллиард разрядов тока, а сердце бьётся просто в бешеном темпе. Всё происходящее сейчас слишком правильно. Не смотря на ранку, губы брюнета такие же мягкие, а от поцелуя всё так же сносит крышу. Трейни скучал. Безумно страдал от нехватки этого тепла, что сейчас сполна убрушивается на его голову.***Трель дверного звонка разбудила и больного, и самого Чё. Он так и заснул на полу, полулёжа на краю кровати и сжимая чужое запястье.— Ты кого-то ждёшь? — брюнет непонимающе посмотрел на калеку, на что тот лишь пожал плечами.А на пороге его ждал очень неожиданный сюрприз в виде Пак Чимина и Мин Юнги собственной персоной.— Привет, — слабо улыбнулся Пак. — Я поговорить пришёл.Хёнвон кивнул и отошёл в сторону, пропуская айдолов в квартиру.— Где он? — спросил Чим разобувшись.— В спальне, — Чё рукой указал направление, куда пепельноволосый, слегка пошатываясь и направился.— Мне на пороге стоять? — иронично изогнул бровь Шуга, и калека вздрогнул от такого хриплого голоса.— Нет, что ты, проходи... На кухню, наверное, — заторможенно отреагировал парень и первый двинулся в указанном направлении.Юнги приземлился на стул, а трейни, пододвинув ему миску печенья, стал разливать по кружкам чай.— Извини за тот раз с сигаретами, — Хёнвон до сих пор чувствовал себя немного неловко в компании репера, а сейчас ситуация требовала диалога.— Не страшно, как видишь, я живой, — попытался улыбнуться Мин, но получилось не очень дружелюбно. — И ты извини.— За что? — удивлённо переспросил юноша, хлопая глазами.— Тогда в агентстве, во время разговора с Хосоком я вспылил, — начал Шуга, помешивая чай. — И в той ситуации скорее виноват я, чем он.— Ясно, — так же недоумённо отозвался Чё, делая первый глоток горячего напитка. — А чего вы это так резко пришли?— Инициатива Чима, — пробубнил в кружку собеседник. — Те парни нас всё же нашли, — горько усмехнулся, указывая на незаметный пластырь на скуле.— Что-то серьёзное? — взволнованно уточнил красноволосый.— Не для меня, — грустно отозвался тот. — Мы как раз в общагу шли, когда Чиму Шону позвонил. Мне даже пришлось договорить за него. Такого выражения лица я у него никогда не видел. В общем, мы почти дошли до места, где должны были с Хёну встретится, но всё-таки напоролись на этих уёбков, — Юнги сделал паузу, крепче сжимая ручку кружки. — Я-то и защитить его толком не сумел, меня сразу к стенке отбили. Если бы не вовремя подоспевший Шону, всё могло бы кончиться намного хуже.— А как он сам? — калека отставил кружку, внимательно считывая те немногие эмоции, что отразились на практически непроницаемом лице.— Истерика. Он очень испугался. Потом всю неделю себя по кусочкам собирал, чтобы сюда прийти, — казалось, что чашка сейчас треснет от цепкой хватки.— А с этими что?— Наши компании подают на них в суд. Ваша за избиение, наша за моральную травму и некоторые насильственные действия. Заседание будет закрытым, репортёров не пустят и хрен кто об этом узнает, — юноша с облегчением вздохнул и взъерошил волосы. — Кихён нам всё рассказал, — он замер от неожиданности. — О вашей ситуации и всю правду про Хосока. Он тогда сразу после Шону примчал. — Нужно будет его поблагодарить, — улыбнулся Хёнвон.— Да, — Мин согласно кивнул. — Всё это время и не догадывался, что его сводный брат — Хосок. Но, тем не менее, он часто о нём говорил, не называя имени. Повезло ему с Кихёном. Человека с душой добрее просто не существует, — мятноволосый улыбнулся собственным словам.— Хосок по доброте от него недалеко ушёл, — мягко возразил Чё.— Я знаю.Дальше на пару минут повисло неловкое молчание, которое прервали тихие шаги в коридоре. Шуга сразу же повернул голову на звук.— Чимин-ни? — неожиданно нежно позвал репер.На кухню медленно зашёл вокалист со слегка припухшим и покрасневшим носом, но со спокойным и умиротворённым лицом.— Мы поговорили, — тихо сказал он.— И как? — сердце трейни забилось в сто раз быстрее.— Всё хорошо, — на заплаканном личике появилась улыбка, а глаза солнышки сверкнули, проливая пару непрошенных слезинок.***Вонхо остался в комнате один и прикрыл глаза, ожидая возвращения соседа. За дверью раздались тихие голоса, но сразу стихли, так что понять, кто и что говорил, парень не успел. Он уже чувствовал себя намного лучше, но беспокойство не давало ему покоя. Он снова не может помочь Паку, а Шуга на вид хилее своего одногруппника, на него надеяться как-то бессмысленно. Лишь бы Хёну успел.Дверь тихо открывается, пропуская кого-то в комнату, но прикосновения к запястью не следует, значит, это не Хёнвон.Парень медленно открывает глаза и поворачивает голову. В слабо освещённом помещении он без труда узнаёт кого сюда принесла нелёгкая. Шин считал, что Чимин никогда добровольно не зайдёт в его квартиру, а тем более в его комнату, но факт остаётся фактом. Вокалист замирает у двери, боясь ступить и шаг.— Чимин-ни, — шепчет Ли, не веря своим глазам. Может, привиделось? Сотрясение, всё-таки. Конечно, галлюцинации — это перебор, но мало ли.— Привет, — Пак нервно прикусывает губу, но с места не двигается. — Как ты?— Живой, — слегка усмехается брюнет и указывает здоровой рукой на стул у кровати.— Я тут, пожалуй, постою, не обижайся, — мотает головой юноша, задерживая взгляд на бесконечных повязках и ничем не прикрытых ссадинах. Хосок кивает, прекрасно понимая его состояние. Всё это время он накапливал ненависть на одного человека, сваливая на него все свои страхи и боль, и теперь сложно собраться и спокойно находиться рядом. — Прости меня, — также тихо шепчет продюсер, рассматривая чужие недоверчивые глаза. — Я очень плохо поступил. Ты не обязан терпеть меня рядом и принимать мои извинения, они вряд ли когда-нибудь тебе помогут. Просто знай, я очень сожалею. Я трус и слабак, ты прав, — на минуту воцаряется молчание. — Нет, Хосок, я не прав, — уверенно начинает пепельноволосый, но сразу слегка тушуется. — Ты им был, бесспорно, но изменился. Спасибо, что попросил Шону помочь. Если бы... — раздаётся всхлип, но парень ещё держится. — Если бы не он, то...— Не продолжай, — Вонхо прекрасно понимал, что случилось ?если бы?, но не хотел это слушать, особенно от Чима.— Я знаю, они и к тебе приходили, — продолжил Чимин, уже не сдерживая слёзы. — Тебе сильно досталось, но ты смог защитить самое главное — дорогого себе человека. Знаешь, вроде так тебе и надо, пострадал, но заслужил... Я не знаю, почему мне так плохо. Жалко на тебя смотреть, —он снова делает паузу, собираясь с мыслями. — Знаешь, мы похожи. Оба трусы. Только ты изменился, а я им и остался, ведь до сих пор живу прошлым, — айдол делает шаг навстречу.— Нет, Чимин-ни, ты не трус. Ты защищал от предполагаемой угрозы Хёнвона, который изначально-то был тебе никем, потом заступился за Юнги. Ты смелый и мне очень жаль, что я тогда позволил произойти такому...— Ты же не знал, — перебивает вокалист и шмыгает носом, растирая ладошками слёзы по лицу.— Незнание не освобождает от ответственности, Чимин-ни, — горько усмехается пострадавший. — Не плачь больше, пожалуйста, — сорвалось прежде, чем он об этом подумал.— Не буду, — улыбается глазами солнышками, но вопреки своим словам снова вытирает выступившие слёзы. — Мне сложно находится рядом, признаю, но это пройдёт, Хосок. Скорее всего, нам лучше не видеться какое-то время, —Шин кивает, ведь это не составит труда ближайший месяц, только если сам Пак не придёт к нему, что маловероятно. — Но я не держу на тебя зла. Ты давно хотел сделать шаг навстречу, а я этого просто не замечал. И мне жаль, что мы не поговорили ещё тогда, в приюте. Прости, — голос Пака дрогнул.— Не извиняйся.Всё могло сложится абсолютно по-другому, успей тогда Хосок с ним поговорить. Но именно об этом Шин не жалел. Он рад, что смог встретить Хёнвона и больше не представляет своей жизни без него.— Давай будем друзьями, Хосок-а, — Чим несмело протягивает ему маленькую ручку, за которую Ли аккуратно хватается, как за последний способ выжить.— Давай, — прикосновение совсем другое. Ладошка тёплая и мягкая, и ощущается не так, как длинные почти всегда холоднющие пальцы Чё. Всю последнюю неделю от волнения его руки были горячее брюнета, что ему абсолютно не нравилось. Поскорее нужно поправляться, чтобы из-за такой ерунды не нервировать трейни.***Взъерошив волосы, Минхёк делает последний шаг и нажимает на кнопку звонка. Вчера он зайти не смог из-за личного расписания, а сегодня как раз воскресенье — самое время для отдыха и встреч с дорогими людьми.За дверью тихо, Ли звонит ещё раз, начиная волноваться. Успокаивается, когда слышит щелчок замка.— Здравствуйте, — сначала появляется тонкая рука, тянущая железную дверь на себя, а затем и хрупкая девушка, на голову ниже блондина. Он удивляется и уже думает, а не ошибся ли этажём. — Вы к Хёнвону, да?— Да, — медленно кивает. Шатенка кажется ему смутно знакомой, хотя он готов поспорить, что никогда раньше её не видел.— Его пока нет дома, я не знаю, когда он вернётся. И на мобильный не отвечает, — надувает щёчки и хмурится. — Я Суён, кстати, Чё Суён, сестра Вон-ни. А Вы?— Ли Минхёк. Друг.Так вот почему она показалась знакомой. Сестра, значит.— Вы проходите, что же на пороге разговариваем, — спохватилась девушка. — Вместе его подождём, вдруг появится. А Вы мне пока про себя расскажете, — улыбается, а у блондина сердце в пятки уходит.— Хорошо, — сам улыбкой этой заражается и сердце успокоить пытается.— Я как раз кофе заварила и конфеты принесла, — Хёк смеётся, ведь если у неё кулинарные способности на том же уровне, что и у Хёнвона, то притрагиваться к этому напитку не стоит. — Не волнуйтесь, я в отличие от братца готовить умею, — Суён, прочитав по выражению лица мысли Ли, усмехается, помогает с пальто и ведёт на кухню. — Вы близки с ним? Я просто не особо, вот и не предупредив в квартиру влезла. Хорошо, что дубликат ключей был. Можете рассказать что-нибудь? — Не думаю, что мы настолько близки, чтобы я мог Вас чем-то из его жизни удивить. Он последнее время весь в работе, недавно вот со своим продюсером поругался.— Неужели? — Суён пододвигает гостю чашку и поднимает одну бровь.?Так похожи...?— Стресс даёт о себе знать, — кивает Мин, внимательно сканируя каждую чёрточку красивого лица.— Мне кажется, я Вас видела где-то, — щурится и носиком шмыгает. — Точно, видела! Вы же певец, да? Как же группа эта...— MonstaX, — лисьим взглядом проходится, образы на подкорке откладывая, и подносит кружку к губам.— Да-да, точно, — шатенка просияла, складочка между аккуратных бровей разгладилась.— Расскажите о себе, что-ли, — просит Минхёк, не сдерживая любопытство.— О себе? — удивляется. — А что обо мне? Я в семье папина дочка, предпринимательством занимаюсь. Не такая целеустремлённая, как Вон-ни, возможно, призвания своего ещё не нашла. Хотя, искать-то уже поздно, — снова расплывается в улыбке.— Простите за мою невоспитанность, но я всё же спрошу: сколько Вам лет?— Мне двадцать восемь, — отзывается грустно, кладёт голову на ладошку.— А кажется, что восемнадцать, — честный ответ, ведь действительно на старшеклассницу смахивает. — Мне двадцать пять, — говорит в свою очередь. — Вы тоже молодо выглядите.— Спасибо.— Давайте на ?ты?? Так комфортнее.— Хорошо, нуна.— Ой, какая ты милашка, — за щёчку трепет, дует пухлые губки.Так до вечера и сидят, только в девять собираться начинают. У Ли расписание, у Суён работа.— Нуна, можешь мне телефон свой оставить? — невинно интересуется Хёк. Уж слишком девушка хорошая, в общении приятная.— Конечно, — вынимает телефон из тонких пальцев, нажимает что-то. — Ты звони мне, если время будет, пообщаемся, — возвращает мобильный, заправляя выбившуюся прядку за ухо.— Хорошо, — кивает сразу же. — До встречи, Суён-нуна.— До встречи, Минхёк-а.Расходятся в разные стороны, а парень всё на экран смотрит и глупо улыбается.Новый контакт:?Твоя любимая Суён-нуна ^_^?