Глава 4. Руины (1/1)

Пробираться в босоножках по завалам?— не самое приятное занятие, тем более когда это длится второй час подряд. Но откуда ей было знать, отправляясь в Бездну, что ее ждут экзамены по магическому искусству в полевых условиях, где легкое летнее платье и городская обувь смотрелись, прямо скажем, неуместно? При этом она мало что знала о тактике ведения боевых действий, и потому старалась быть предельно осторожной: часто останавливалась, прислушиваясь к далеким выстрелам и крикам, двигалась как можно ближе к полуразрушенным зданиям, время от времени использовала магию, чтобы определить, есть ли поблизости люди.Не прошло и часа, как это совершенно ее измотало, но она так и не подобрала ничего подходящего в качестве временного жилища. Конечно, оставалась надежда на то, что оно ей и не понадобится, и Рейстлин вернет ее из этой глухомани еще до вечера, но надежда эта, откровенно говоря, была весьма слабой. Что он сейчас делает? Наблюдает за ней из Бездны и ухмыляется каждой ее неудаче, наверное. Придет ли он на помощь в случае смертельной угрозы ее жизни? Наверняка не придет?— просто прошипит проклятие в адрес погибшей ученицы и возьмет себе кого-нибудь еще. Рейстлин такой, какой он есть, и в мыслях Шанты не было и намека на осуждение. Просто ей следует полагаться исключительно на себя, на свои силы и свой интеллект, если она действительно хочет выжить.А раз так, значит жилище ей нужно немедленно. Лучше плохое, чем никакого вовсе: она куда с большей вероятностью пострадает от своего перфекционизма, чем от неудачного выбора пристанища. Рассудив так, Шанта решительно свернула к развалинам многоквартирного дома в сотне метров от нее. Нужно занять помещение с толстыми стенами и как минимум двумя выходами, чтобы можно было ускользнуть при нападении на один из них. Потом обеспечить защиту периметра охранными чарами, для чего ей понадобится рунная магия. Потом… Ее сосредоточенность была бесцеремонно нарушена громким шепотом из темного подъезда с выломанной входной дверью:—?Йа фаттата! Тайель гуна!Ну уж нет! Она больше не повторит старой ошибки. Шанта стремительно развернулась, вытянув перед собой ладони, тут же вспыхнувшие зловещим багровым свечением. Оставалось произнести короткое замыкающее заклятие?— и мощный ударный импульс сметет всех, кто неосмотрительно подкрался к ней столь близко. И все же в последний момент она удержалась. Какой враг может прятаться в этих развалинах, да еще и окликать ее шепотом, явно не пытаясь уведомить внешний мир о своем существовании? Из подъезда послышался вскрик, и оттуда осторожно вышла женщина, державшая за руку маленького мальчика, вероятно сына, на вид?— трехлетнего, не старше. С ужасом глядя на светящиеся руки Шанты, она протянула ладонь, словно желая отгородиться от смертоносного заклятья и с отчаянием в голосе произнесла:—?Кунт сахира? Мин фадлик ля тактална!Шанта опустила руки и облегченно выдохнула. Что это за язык? Арабский? Скорей всего: женщина была обладательницей характерной арабской внешности. Причем весьма эффектной внешности, несмотря на изможденный вид и ветхую грязную одежду. Ее сын в полной мере унаследовал красоту матери: те же выразительные, правильные черты лица, в которых, впрочем, прослеживалась примесь европейской крови.—?Не бойтесь меня,?— начала Шанта успокаивающим тоном,?— я не сделаю вам ничего плохого. Я сама прячусь.Понимает ли она вообще английский язык? На лице женщины отразилось узнавание, и Шанта решила, что да, понимает. С устной речью, однако же, все было куда хуже:—?Вы не говорить арабский? Я говорить арабский и русский, плохой говорить английский.Ну что ж, похоже, что вопрос коммуникации решен. Шанта с готовностью переключилась на русский, на котором говорила первые двенадцать лет своей жизни:—?Меня зовут Шанта. Шанта Розенфельд. А кто вы? Как вас зовут?—?Мое имя?— Алхена. Я из пригорода, преподавала там историю в школе, пока все здесь не было разрушено бомбежками. А это мой сын Малик. Вы… Вы не собираетесь убивать нас?—?Господи, да зачем мне вас убивать? Все, что мне нужно?— это выжить, пока меня отсюда не заберут.—?Я не знаю… Тут все убивают всех. Мой муж говорил, что это из-за какой-то биологической аномалии. Но я думаю, что это просто в нашей природе. Здесь всегда была война, задолго до всех этих бомбежек. Наверное, и будет всегда, пока тут еще остаются живые люди. А вы… колдунья, ведь так? Я не верила, что такое бывает, хотя слышала легенды.Колдунья. Шанта никогда не думала о себе, как о колдунье. Это слово неизменно вызывало у нее в сознании совершенно другой образ: древняя, сморщенная старуха с шамкающим ртом, помешивающая зелье болотного цвета в большом чугунном котле. Куда более ей по душе был другой термин:—?В общем, да. Я волшебница. Ученица одного очень сильного мага. Сильнейшего в мире.Шанта едва удержалась от того, чтобы назвать себя ученицей бога. Кто их знает, этих арабов? Чего доброго, кинется на нее с криком ?Аллаху акбар!? и остекленевшим взглядом. На всякий случай она повторила:—?Я не собираюсь причинить вам вред. И к слову… Возможно, этот вопрос покажется вам странным, но где мы с вами находимся? Это Сирия?В глазах Алхены впервые мелькнуло что-то похожее на веселье, и она с готовностью ответила:—?Конечно. Это Сирия. Мы с вами в Эль-Карьятайне… Точнее, на развалинах того, что когда-то было Эль-Карьятайном. Этот город стоял тысячи лет, и вот для него все закончилось. Да вы сами, наверное, помните, эту жуткую бойню два года назад, когда ИГ заняло город, а правительственная авиация взялась утюжить ковровыми бомбардировками все подряд без разбору. Потом еще американские беспилотники удар нанесли, Россия тоже все выжгла к северу отсюда. —?Она снова помрачнела и скользнула взглядом по окружающему их постапокалиптическому пейзажу. —?Теперь тут почти никто не живет. Иногда промышляют мародеры. Встречаются и просто люди, не желающие попадаться на глаза ни властям, ни ИГ. А мы с мужем задержались из-за его раскопок. Нас защищали, но…Алхена опустила голову и надолго замолчала. Шанта не стала торопить ее с ответом. Все и так было понятно. Вздохнув, она спросила:—?Вы не против, если я ненадолго поселюсь рядом с вами?—?Ну конечно, Шанта. Мы будем рады, хотя сами вряд ли задержимся тут надолго. Если получится, мы попробуем перебраться в Дамаск, там хотя бы можно жить, и не ждать пулю из-за каждого угла.—?Тогда я, пожалуй, приму меры предосторожности. Нужно защитить наше жилище.Собравшись с силами, Шанта начала устанавливать по периметру охранные руны. Они рождались из-под тренированных пальцев сплетением огненных линий и медленно растворялись в воздухе, но при этом меняли свойства самого пространства. Алхена и Малик наблюдали за ней: первая?— широко раскрыв глаза, второй?— с радостной улыбкой. Похоже, что сияющие в воздухе знаки казались ему просто красивым представлением вроде салюта или цветомузыки. Увы, без вливания энергии предков, которое Шанта испытала в тот памятный день появления Рейстлина, рунная магия?— исключительно изнуряющее занятие. Не для новичка. После шестого символа она совершенно выбилась из сил, но работа была сделана.—?Теперь никто, кроме сильного мага, не сможет подойти к дому незаметно. —?пояснила она Алхене. —?Скорей всего, он вообще не имеет шансы подойти. Метров за сто его начнет одолевать смутный страх, переходящий в панику по мере приближения, так что охоту двигаться дальше это большинству местных бандитов отобьет напрочь. Думаю, что на какое-то время мы в безопасности. Но… Я только что подумала: как у вас с едой? Питьем? Здесь же одни развалины.—?Город покидали в спешке. Кое-где до сих пор остались консервированные продукты. На них мы и протянули до сих пор. С водой?— гораздо хуже. Время от времени мы перебираемся с места на место просто потому, что на старом месте воды больше не найти. Но если вы владеете магией, может быть, вы можете как-то решить эту проблему?Шанта задумалась. Создавать вещи из ничего, даже просто копировать их?— это высший пилотаж, и она имела очень смутное представление о том, как сделать что-нибудь подобное. К тому же выстраивание защитного барьера совершенно опустошило ее. Ей требовался отдых, поэтому она покачала головой:—?Извините, Алхена, не сейчас. Я уже не в том состоянии, да и, честно говоря, непросто это даже с помощью волшебства. Но я обещаю что-нибудь придумать завтра утром. Давайте войдем в помещение. Мы и так слишком долго на виду маячим, а нам незачем привлекать лишнее внимание.Они вошли в подъезд, обошли завал из фрагментов бетонных блоков?— все, что осталось от лестницы на второй этаж?— и оказались в неожиданно уютной квартире, несмотря на то, что ее тоже коснулась печать всеобщего распада. Окна давным давно лишись стекол, а некоторые из них?— еще и рам, но кто-то старательно затянул их полупрозрачной полиэтиленовой пленкой и даже повесил сверху шторы. Подыскивая себе жилище, Шанта всерьез опасалась, что ей придется спать на досках, покрытых старым тряпьем, но в этом помещении были два удобных, хотя и местами поврежденных, дивана.Ни о каком водопроводе и электричестве, конечно, не могло быть и речи, но света все еще было достаточно. А вот вода… Шанта смертельно хотела пить. Но не осмелилась попросить сделать даже глоток, хотя хозяйка не скрывала пластиковую бутылку с водой, стоявшую на обеденном столе,?— по всей видимости, единственную. Алхена должна заботиться о своем ребенке, а Шанта сможет продержаться до утра. Жара уже начинает спадать, и ночью будет не так тяжело терпеть жажду, даже если ей не удастся заснуть.Алхена, тем не менее, была иного мнения. Набрав полстакана воды из бутылки, она обратилась к гостье:—?Я вижу, что вы умираете от жажды. Выпейте немного.—?Алхена, но у вас же совсем мало воды, а ваш сын…—?Вы же мне пообещали помочь с этим вопросом утром, разве нет? —?слабо улыбнувшись, ответила Алхена.Возразить на это было нечего, и Шанта, мысленно ругая себя последними словами за безволие и недостаток твердости, поднесла стакан к губам и сделала глоток, смакуя каждую каплю живительной влаги. Вода была теплая, но чистая, и действительно возвращала жизнь. Может быть, в воде тоже есть что-то волшебное? Почему бы и нет, если весь этот мир был создан силой магии? С этим философским настроем Шанта вытянулась на одном из диванов, с трудом удерживаясь от того, чтобы расплыться в блаженной улыбке. Насколько же это хорошо?— просто лежать и не ждать автоматной очереди под аккомпанемент злобных выкриков ?кутил алсахират? или как там было…—?Алхена! —?обратилась она к хозяйке, которая наливала остатки воды в стакан Малику. —?Что означает фраза ?кутил алсахират??Алхена обернулась, и, помрачнев, тихо ответила:—?Это означает ?убить ведьму?. Это кричали вам, Шанта? Вас кто-то хотел убить?—?Да. Но я была готова к этому. Я здесь именно для того, чтобы научиться выживать в таких условиях. Защищаться от настоящей угрозы, а не вымышленной. Мой учитель знает свое дело, хотя его методы наверняка не всем по нраву.Алхена понимающе кивнула и продолжила:—?Вы знаете, мне тоже кричали такое. —?Она невесело усмехнулась. —?При том, что уж меня-то точно ничего с магией не связывает.Уложив сына спать на диван, она придвинула стул поближе к Шанте, села и, помолчав немного, снова заговорила:—?Мой муж был российским археологом. Четыре года назад он приехал в Эль-Карьятайн из Новосибирска вместе со своей исследовательской группой. Они искали эпицентр того, что называли сдвигом асабии. Построили математическую модель, которая указала им на Сирию, и конкретно на этот город. Второй эпицентр пришелся на Дамаск, но это другая история.—?Простите, Алхена, сдвигом чего? Это арабское слово?—?Да. Оно означает что-то вроде ?созвучия?. Это… Это довольно долгая история, а вы, наверное, смертельно устали, Шанта. Вам лучше поспать.—?Я действительно устала, но не настолько, чтобы отказаться слушать интересную историю. Расскажите мне про асабию, пожалуйста. Что это такое?—?Хорошо, Шанта. Я уже говорила, что преподавала в школе историю, поэтому мне близка эта тема. Расскажу вам с самого начала. —?Голос Алхены неуловимо изменился, приобрел напевность и текучесть. —?Жил в XIV веке великий арабский ученый по имени Абу Зейд Абдуррахман ибн Мухаммад ибн Хальдун аль-Хадрами аль-Ашбили. Конечно, сейчас мало кто помнит его полное имя. Миру он известен под именем Ибн Хальдун, он?— тот, кто написал один из наиболее значительных трактатов по теоретической истории, который так и называется?— ?Большая история? или ?Китаб аль-ибар?. Его первая часть, ?Мукаддима?, поныне изучается в университетах, а о последней миру не известно ничего, кроме легенд сомнительного содержания. Именно в этом трактате он впервые сформулировал идею асабии и описал ее законы.Голос Алхены с приятным арабским акцентом звучал в надвигавшейся тьме подобно речи заезжего барда. На ум сразу приходили ассоциации с ?С тысячью и одной ночью?, несмотря на то, что Шанта с трудом могла себя представить в роли султана, слушающего сказки Шахерезады. И все же именно здесь и сейчас, в чужой и незнакомой стране, в разрушенном доме, в окружении мертвых руин и банд мародеров к Шанте впервые за долгое время пришло чувство, которое она в последний раз ощущала в далеком Торонто, стоя перед ?Феноменом плавания?. Покой.—?Асабия,?— продолжала Алхена?— по мнению Ибн Хальдуна была той загадочной силой, которая побуждала людей объединяться перед лицом угрозы, терпеть лишения ради общей цели и действовать, как единое целое. Но она же провоцировала их на ксенофобию, заставляла убивать и притеснять тех, кого они считали чужаками, маниакально искать предателей и отступников в своей собственной среде. В своей положительной роли асабия выступала в качестве групповой солидарности, самоотверженности, альтруизма, жертвенности. Ее темная ипостась?— стадное чувство, некритичность, низкопоклонство, традиционализм, конформизм.Шанта прикрыла глаза, не переставая слушать Алхену. Только бы не заснуть?— невежливо получится. То, что она услышала сейчас об асабии, было до странности созвучным ее мыслям об отце. Не жертвой ли этого явления он стал в конечном счете? В его смерти замешаны инквизиторы, но как и в чем он мог перейти им дорогу? Конечно, его борьба за индивидуальные права людей, за критичность и здравомыслие, его просветительская деятельность по определению должны были стать поперек горла любым религиозным фанатикам. Но ведь он не один такой. Что стало основанием для смертного приговора?—?В теоретической истории существует направление, называемое клиодинамикой. Специалисты, работающие в этой области, занимаются прогнозированием исторических процессов математическими методами, и очень часто они используют для этого понятие асабии. Научная группа, в которой работал мой муж, занималась именно этим. И однажды они обнаружили удивительную вещь. Уровень асабии для некоторых регионов оказался заметно выше или ниже, чем должно быть, исходя из открытых еще Ибн-Хальдуном закономерностей. Составив карту таких отклонений, они выяснили, что наиболее сильным такое отклонение было здесь, в Сирии. Вы знаете, Шанта, на этой земле почти никогда не прекращались военные действия?— даже когда официального объявления войны не было. Аккадские завоевания, ханаанские войны, римское завоевание?— сколько их было! Столько племен сражались за власть на территории нашей страны?— уму непостижимо. Власть в Сирии переходила из рук в руки, и всегда это было связано с массовым кровопролитием. Гиксосы, хетты, египтяне, армяне, арамеи, ассирийцы, вавилоняне, персы, македонцы, селевкиды?— их битва за власть на этой земле никогда не останавливалась. На смену абассидам пришли тамплиеры, но и они при всем своем могуществе не смогли удержать власть даже сотни лет. После них пришли мамлюки, которые, в свою очередь были разгромлены войсками Тамерлана. Здесь каждая пядь земли щедро полита человеческой кровью, Шанта.Алхена надолго замолчала, и Шанта подумала, что невеселый рассказ окончен. Усталость взяла свое, и она почувствовала, как неудержимо проваливается в сон. Но когда первое робкое сновидение стало снабжать туманными образами ее сознание, она вдруг снова услышала голос Алхены. Или, быть может, это ей тоже снилось?—?И вот именно в тот момент, когда Дамаск был осажден Тамерланом, туда прямиком из Туниса прибыл Ибн-Хальдун. Мало что известно об этом визите. Говорят, Ибн-Хальдун участвовал в переговорах, но переговоры в любом случае ни к чему не привели, не считая того, что именно после них была написана последняя утраченная часть ?Большой истории?. Дамаск был разграблен и разрушен, и, как обычно, снова пролилась кровь. Вот только после появления Ибн-Хальдуна в Сирии на очень долгий срок воцарился мир. Более четырехсот лет относительного спокойствия. Конечно, никто не верил, что Ибн-Хальдун имел к этому какое-то отношение. Да и как такое могло быть? Все списали на силу и могущество Османской империи, под властью которой находилась в тот период Сирия. Забыв о том, что римляне и тамплиеры были ничуть не менее сильны. И очень может быть, что все мы ошибались. Смотрите, Шанта, что нашел мой муж при раскопках под руинами старой мечети. Я переведу для вас.Держаться на поверхности сознания уже не было сил, и Шанта оставила попытки, скользнув в темные воды сна. И не было в них ни умерших патринов, предлагающих свою силу, ни пророчеств о смутном грядущем, ни озарений свыше. Ничего, кроме удушливого тумана и блуждающих в мертвой тишине черных теней. Она не пыталась постичь скрытый смысл в их движении?— ей было все равно. Апатия и безразличие заполняли ее разум, и она бесцельно брела сквозь пространство, погружаясь в сгущавшуюся тьму, пока не оказалась полностью поглощена ей.Пробуждение было резким и болезненным: голова взорвалась таким зудом, как будто кто-то пропустил через нее ток. Проникновение через периметр! Кто-то приближается к их дому, и его не останавливает магический ужас, излучаемый рунами. Неужели маг? Шанта с трудом разлепила глаза. Через мутный полиэтилен на окнах пробивались тусклые лучи надвигающегося рассвета. Быстро соскользнув с дивана, она принялась натягивать босоножки на опухшие от вчерашней ходьбы ноги. Надо разбудить Алхену и Малика, пока не стало слишком поздно. Подскочив ко второму дивану, Шанта затрясла спящую женщину за плечо:—?Алхена! Алхена, просыпайтесь скорей! У нас беда!Алхена проснулась быстро и моментально ухватила суть проблемы. Жизнь в зоне боевых действий отточила ее рефлексы до предела.—?Кто-то идет?—?Да. Я сейчас выйду и постараюсь разобраться. Не волнуйтесь, я могу о себе позаботиться. Вы оставайтесь здесь, и лучше спрячьтесь. Я почти уверена, что это за мной, поэтому вас никто специально искать не будет. Но на всякий случай… У вас есть оружие?Алхена коротко кивнула.—?Предостаточно. Два АК-47 и один Микро-Узи. Спасибо вам, Шанта. Пожалуйста, вернитесь живой.Она взяла на руки всхлипывающего Малика и скрылась в соседней комнате, откуда послышался лязг затвора и звуки передвигаемой мебели. Шанта, глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, шагнула за порог. Перебравшись через бетонные завалы в подъезде и выглянув наружу, она замерла: не далее, чем в километре от дома кружили два черных вертолета неизвестной конструкции. Впрочем, неудивительно, если учесть, что с военной техникой Шанта не была знакома даже поверхностно. Она прислушалась. Наряду с тихим рокотом лопастей было что-то еще, но она не могла определить направление. Приглушенные голоса. Еле слышные шаги. Похоже, что уже слишком поздно, но все-таки… Шанта сконцентрировалась и проговорила первые слова цепного заклинания, готовясь к нападению?— последний урок Рейстлина не прошел даром. Закончить она, тем не менее, не успела.—?Шанта Розенфельд! —?раздался жесткий голос, многократно усиленный громкоговорителем. —?Мы знаем, что вы здесь, и догадываемся, что вы здесь искали.О чем это он? Отвечать Шанта не стала. Следовало закончить заклинание, чтобы быть во всеоружии в случае атаки. Нет, не в случае. Когда атака состоится?— так правильней. Незачем надеяться на мирное разрешение конфликта. Только не в этой земле.—?Мы не причиним вам вреда, если вы добровольно сдадитесь и передадите нам документ. Мы знаем, что он у вас в руках. В противном случае мы будем вынуждены пойти на ваше физическое уничтожение.?Ага. Вынуждены они, сердобольные?,?— Шанта завершила построение цепного заклинания и теперь просто ждала. Ждать пришлось недолго. Послышались шаги?— одновременно со всех сторон,?— и Шанта увидела, как вокруг нее выстраивается оцепление. Человек десять как минимум. Все в камуфляжной форме, в руках автоматы. Каждый из них имел на шее слабо мерцавший голубоватым светом амулет, странно диссонирующий с современным обликом боевиков. Похоже, что именно благодаря этим амулетам они спокойно преодолели завесу страха, построенную Шантой. И будет очень хорошо, если это его единственная функция.Один из боевиков, по всей видимости, их предводитель, вышел вперед. Вместо оружия в руках у него был громкоговоритель, но на сей раз он им не воспользовался. Остановившись в пяти метрах от Шанты, он продолжил:—?Отдайте нам документ, мисс. Или сожгите его на наших глазах?— как вам больше нравится. Нам он не нужен, но и никто другой не должен его прочесть.—?Я не знаю, о чем вы говорите. У меня нет никаких документов. —?Шанта развела руки в стороны и раскрыла пустые ладони, стараясь, чтобы это не выглядело началом магического ритуала. Каковым оно на самом деле, конечно же, и было.Ее собеседник тяжело вздохнул, как будто слышал эту фразу не менее десятка раз, и она ему смертельно надоела.—?Возьмите ?Хатиму? там, где вы ее спрятали, и отдайте нам. Мне бы не хотелось использовать силовые методы убеждения.—??Хатиму??—?Да, мисс. —?Голос предводителя было полон демонстративного терпения и скрытой ярости. —?Потерянную последнюю часть ?Большой истории? Ибн Хальдуна. Легендарный документ, который никто не видел вот уже несколько сотен лет. Кроме вас, конечно же. И если вы намерены попытать счастья и ускользнуть от нас, то можете быть уверены, мы не остановимся перед альтернативными методами. Помнится, ваша мама почти год назад была выписана из Лейкшор Клиникс? Думаю, вы бы не хотели, чтобы она снова оказалась в клинике, не правда ли??Муж Алхены нашел что-то в руинах. Она хотела показать мне, но я отключилась,?— промелькнуло где-то на периферии сознания Шанты,?— и провалиться мне в ад, если я расскажу им. Рейстлин все еще оберегает мою маму. А вот мне придется справляться самой?.—?Я ведь сказала вам, что у меня ничего нет. —?Ее пальцы медленно двигались, добавляя деталей к цепному заклинанию. Когда она им воспользуется, у нее совершенно не останется сил, но вряд ли они ей понадобятся после такого. —?И даже если вы возьмете меня в плен или убьете, вы ничего в результате не получите.—?Мда. —?Предподитель помолчал, поджав губы. —?Что ж, если мы ничего не найдем, нам придется сделать две вещи. Во-первых, забрать вас с собой и пожизненно содержать в нашей, хм, резервации. Во-вторых, подвергнуть город ядерной бомбардировке. Да, у нас есть такие возможности. Обычно мы не идем на подобные меры, но, право, вы не оставили нам выбора. А теперь сложите руки за голову и подойдите ко мне. —?Он швырнул громкоговоритель на землю и снял с пояса странного вида наручники, поверхность которых отливала пронзительным синим цветом.—?А теперь идите к черту вместе со своими головорезами,?— в тон ему сказала Шанта голосом, дрожащим от нахлынувшей волны адреналина.Предводитель пожал плечами, повернулся к своим людям и будничным тоном скомандовал:—?Открывайте огонь.—?Сабан! —?одновременно с ним выкрикнула Шанта, сжав кулаки.Изошедший из ее тела поток магии едва не отправил ее в обморок. Она покачнулась и оперлась о выщербленную пулями стену, чтобы не упасть. Треск автоматных очередей донесся до нее, как сквозь толстый слой воды. Цепное заклятие, самое сильное и сложное из тех, что ей доводилось готовить, заработало, и, право, оно стоило затраченных усилий. Все до единой выпущенные в нее пули вернулись обратно почти с той же скоростью. Никто не был убит?— кевларовые бронежилеты сделали свое дело, но ранены оказались все поголовно, и теперь они корчились в лужах собственной крови. Включая и получившего ранение в ногу предводителя. Сжав зубы, он извлек из кобуры пистолет, но пустить его в ход уже не успел?— всех накрыла вторая фаза заклятия Шанты, отправив их в сон, к которому она мстительно подмешала кошмарных видений. Пусть еще попробуют угрожать ее маме!Все было кончено. Враги лежали без движения. Шанта с трудом оторвалась от стены, преодолевая сильнейшее головокружение. Перед глазами плавали разноцветные пятна?— слабость была неимоверная. Достигнет ли она когда-нибудь таких масштабов силы, как Рейстлин, способный прихлопнуть пару Вселенных за один выдох? Она собралась было войти обратно в дом, чтобы забрать Алхену с Маликом, но ее остановил знакомый голос из-за спины.—?Я говорил им, что этим может кончиться. Я говорил, что ученица Люцифера, вернувшаяся из самой преисподней, им не по зубам. Но эти глупцы слишком понадеялись на свои амулеты.Она развернулась. Перед ней стоял агент Рэдвуд с лицом, искаженным ненавистью и носившим печать перенесенных мучений. Пистолет в его руках был нацелен ей в лицо. Похоже, что история имеет обыкновение повторяться, и в этот раз нет шансов на помощь свыше.—?Да, я помню тебя, ведьма, и на сей раз ты умрешь. Я не собираюсь брать тебя в плен, шлюха Сатаны. Но ты все еще можешь сохранить жизнь другой ведьме?— своей матери. Отдай мне ?Хатиму? и умри быстро. И на всякий случай… —?он поднес к губам армейскую рацию. —?Черный-один и Черный-два! Удар по текущим координатам через пятнадцать минут, начинайте отсчет!Шанта прислушалась к своим ощущениям, но все было хуже некуда. Сил у нее не хватит ни на внезапную атаку, ни на оборону. ?Черт возьми, Рейстлин, неужели ты намеренно вытолкнул меня в руки древних врагов??—?Думаешь спастись, ведьма? Не получится. ?Ворожеи не оставляй в живых?, как заповедовал нам Господь. Наша организация совершила ошибку, вообще связавшись с магами. Вы все?— мерзость перед лицом Его, вас до последнего нужно отправить в ад, и сейчас…Первая пуля навылет пробила ему сонную артерию, забрызгав Шанту кровью. Две последующие застряли в затылке. Остальные со свистом пролетели мимо. Агент Рэдвуд был мертв окончательно из бесповоротно еще до того, как ничком рухнул на землю. Сзади него в проеме двери стояла Алхена с Микро-Узи в руках.—?Я так и подумала, что тебе может понадобиться помощь. —?Алхена как-то незаметно перешла на ?ты?. —?В особенности, когда узнала нападавших. Это они убили моего мужа и всю его исследовательскую группу вместе с охраной. У меня на глазах. А я даже не могла вмешаться, потому что обязана была заботиться о сыне.Она не плакала, но в ее голосе чувствовалась такая бездна всесокрушающего горя, что Шанте стало не по себе. Сколько ж вынесла за свою жизнь эта молодая женщина?—?Алхена… Я не знаю, что нам делать, у меня совсем не осталось сил. Меньше, чем через пятнадцать минут сюда будет нанесен удар с воздуха. Возможно, что ядерный. Простите меня. Это я поставила вас с Маликом под удар. Они охотятся за мной.—?Нет, Шанта, не за тобой. Я слышала, что они от тебя требовали. ?Хатима??— вот, что им нужно. Эта проклятая рукопись, из-за которой погибли и еще будут гибнуть люди. —?Алхена подняла на уровень глаз сверток. —?Пойдем в дом. Если мы не можем скрыться, я бы хотела умереть рядом со своим сыном.Они вернулись в свое пристанище и сели за стол, слушая, как становится громче стрекот винтов за окном. Черные вертолеты готовились нанести удар по координатам, указаным агентом. Алхена посадила Малика себе на колени и крепко обхватила его руками.—?Ты религиозна, Шанта? Если ты хочешь помолиться…—?Нет. Зато я лично знаю одного бога. —?Шанта грустно улыбнулась. —?Но ему бесполезно молиться. Он не спасает неудачников. Алхена… Я сегодня заснула, когда ты читала мне этот документ. Наверное, я умру через пять минут, но мне бы очень хотелось знать, за что именно я умираю. Ты не переведешь еще раз для меня этот текст? То, что успеешь.—?Конечно, Шанта.Алхена развернула находку своего мужа, осторожно расправила документ, и откашлявшись, начала громко читать, стараясь перекрыть шум лопастей снаружи:—?Я, Абу Зейд Абдуррахман ибн Мухаммад ибн Хальдун аль-Хадрами, некогда известный под именами Астинус Палантасский и Гилеан Мудрый, пишу эти строки, дабы удостоверить Создателя и мудрецов этого мира о том, что произошло в этой несчастной земле. Случившееся исказило пути самой Истории, и теперь не в моих силах…Алхена замолчала, во все глаза глядя на дымчатую зеркальную сферу за спиной Шанты.