Глава 3. (1/1)
До дома мы дошли в приятном молчании. Каждый думал о своем. Я – о том, как Миша относится к сверхъестественному, мистике, фэнтези и всем таком прочем. А Миша… ну, я бы мог узнать, но оставлю его мысли при нем, так и быть.Хмыкая, открываю дверь, пропускаю шатена вперед и любуюсь ?задним видом?. Домой захожу с еще большей улыбкой...- Сколько раз говорить, что бы ты так не улыбался. Ощущение, что в одном помещении с маньяком-террористом, – настороженно бормочет Миша, улавливая мою мордень в зеркале.- Ты не так далек от истины, - сверкаю белыми клыками и прохожу вглубь дома, на кухню.- Мда, мои мысли ты точно терроризируешь… - тихий шепот, не должный быть услышанным."И твое сердце тоже", - добавляю мысленно и отпиваю налитый в стакан сок. В отражении, на оранжевом фоне истерзанных до ?крови? апельсинов, расплываются хищные черты. Мое полунастоящее лицо.Но зашедший на кухню Михаил видит обычного человека… нуу… не совсем обычного, но человека.Ухмыляюсь и опускаю ресницы, пряча взгляд за ними.- Хозяин, гость кушать желает, - и эта его чертова улыбка в самых уголках! Коварный соблазнитель!Смеюсь.
– Гости могут хотеть,а не желать, - но, противореча, иду ставить на плиту сковороду.- Я vip-клиент, мне не только можно, но и нужно, – Мишка копирует мою недавнишнюю ухмылку. Коварный стервозный соблазнитель - она ему идет! – Желать, а не хотеть, - уточняет он, и я откровенно ржу над ситуацией. В это время на сковороде уже умирают нерожденные птенцы. Смех прерывается, и я выкидываю скорлупу. Она так легко бьется, совсем не защищая то, что внутри. В отличие от …Так, стоп! Тряхнув головой, я опустошил черепную коробку от лишнего. Долой депрессию и пессимизм!Яичница на тарелке, тарелка перед Мишкой, Мишка в слюнях. Ему нравится, как я готовлю. Он согласен есть даже ненавистные оливки, если блюдо, в котором они будут, приготовил я.Сажусь напротив, растекаюсь по столу и из такого положения наблюдаю за Михой.У него длинные пальцы, тонкие и с железной хваткой. И тело у него тренированное, подтянутое и, в отличие от меня, ни единого шрама. Будто боги не хотят портить тело земного Аполлона.- Брр, - передергиваю плечами я и поднимаюсь. Опять меня куда-то не туда.Наливаю еще сока и тихонько цежу его, опираясь о кухонную тумбочку.Мишка уже доел и даже помыл посуду. Хозяйственный. Вот бы его в фартуке… в одном фартуке…Не рассчитав силы своей фантазии, вздрагиваю, иопустошенный стакан, только что поставленный на самый край, падает, встречая свою смерть мелкими осколками, мстящими за себя своими острыми краями.- Ой... – тупо смотрю на пол. – Ой-ой-ой… - больше никаких фантазий! Сажусь и начинаю собирать стекло.- Голыми руками… - слышу бормотание над головой,и Миша садится рядом, явно собираясь помогать.- Я са!.. – мой восклицание останавливает изогнутая бровь и красноречивый взгляд. – Оке, молчу…Собирать продолжаем вместе. И все было бы хорошо, если бы… если бы кожа человека не была такой, сука, тонкой!- Вашу ж мать! – лаконично и на всю квартиру высказался Михаил, наблюдая за текущей из пореза кровью.
- Идиотина, - хватаю за запястье и тяну руку парня на себя. Недолго думая облизываю ранку, чуть посасывая палец.Но услышав прерывистый вздох, поднимаю голову, отвлекаясь от интересного занятия. "Видимо, очень интересного", – подытоживаю я, смотря в синие, прищуренные глаза.- Оуу? – неуверенно спрашиваю, заранее зная, что сейчас будет, и внутренне ликуя.- Оуу, - подтверждает хрипло Мишка, а в следующий момент грубо целует, в процессе ударяя затылком о шкафчик. Правда я, в неуклюжей и тут же прерванной им попытки обнять его, этого не заметил. Да и вообще, я занят.Занят его языком, нагло насилующим мой рот, его губами, безжалостно терзающими мои, его дыханием, опаляющим, сжигающим меня изнутри.Не выдержав, тихо стону в поцелуй, этим пробуждая парня.- Черт! – Мишка, отстранившись, смотрит на меня и, вероятно, замечает обще-довольный вид, горящие глаза и дерзкий язык, облизывающий зацелованные губы. – Черт… - с тихим стоном утыкается он лбом мне в плечо.Таки обнимаю его одной рукой, тут же зарываясь в непослушные волосы пальцами другой и успокаивающе их перебирая. По лицу блуждает улыбка кота, дорвавшегося до сметаны и нихрена за это не получившего.Я счастлив.