Глава 18. Карамон (1/1)

Неделя в Утехе пролетела стремительно. Карамон сам не представлял, насколько соскучился по физическому труду и по общению с нормальными людьми. Строители поначалу косились настороженно – и те, кто впервые видел его, и в особенности те, кто хорошо помнил, но вскоре природное обаяние взяло своё. Только раз один немного нервный парень отвёл его в сторону и спросил, как же ему удалось бросить пить. – В некотором смысле, чёрный маг отшептал, – неохотно отшутился Карамон. Сменить меч на топор, а карты на чертежи оказалось неожиданно приятно. Карамон поймал себя на мысли, что это была та самая жизнь, которую он воображал себе, мечтая вернуться из прошлого. Работа, на которой не приходится каждый день хоронить новых мертвецов и гадать, сколькие из них остались бы живы, отдай он другой приказ... Дом, где Тика смотрит на него почти как прежде. Почти... Они пока избегали разговоров о прошлом и будущем, позволяя себе, словно в ранней юности, насладиться настоящим моментом, и особенно остро ощущая его от того, что уже не были так молоды. Но Карамон не мог не отметить, что Тика изменилась. Она была всё такой же весёлой и деловитой, но казалась строже и куда отстранённее, чем раньше. Новая гордость, выстраданная, полученная вопреки всему, словно облекла её в доспехи, вызывавшие невольное уважение даже у тех, кто мог бы её осудить. Карамон понимал, что на самом деле это произошло уже давно, тогда, когда он не в состоянии был замечать чего-то, кроме собственных боли, обиды и разочарования в жизни и жалел о том, какую цену жене пришлось заплатить за эти перемены, но не мог не восхищаться ей. Единственное, что его действительно беспокоило, это странное выражение лица, появлявшееся на лице жены в самые неожиданные моменты. Оно могло возникнуть, когда они, обнявшись, лежали в постели, или когда она беседовала с кем-то из своих подруг, или, что было совсем уж странно, когда с ней изредка заговаривал Рейстлин. Оставалось надеяться, что рано или поздно он завоюет достаточно доверия, чтобы она рассказала, что омрачает её радость и позволила ему помочь. Пока он делал всё, что мог. Когда-то давно, в другой жизни, Карамон обещал Тике, что выстроит для неё самый лучший дом во всей Утехе. Что ж, учитывая, что они оба прочно обосновались в ?Последнем Приюте?, ремонт гостиницы можно было счесть исполнением этого обещания. Оттик был на удивление толковым инженером, и ?Последний Приют? обещал стать не только богаче, но и безопаснее. Наверное, жить в гостинице не так уж плохо... Тем более в той, с которой связано столько воспоминаний. Карамон задумчиво провёл рукой по косяку двери, ведущей к памятной кладовой, и позвал Рейстлина, съёжившегося с книгой в своём любимом кресле.– Чего тебе? – Встань вплотную к косяку и выпрямись, вот так… – Карамон коснулся ладонью его макушки, отмечая высоту, и сделал аккуратную зарубку. – Чтобы в следующем году узнать, насколько ты вырос, – пояснил он. Рейстлин оценивающе смерил Карамона взглядом.– Думаешь, я смогу вырасти с тебя?– Если не будешь сутулиться! – ухмыльнулся тот в ответ, и Рейстлин с негодованием расправил плечи. ?И будешь есть по-человечески?, – мысленно вздохнул Карамон. За последнее время он не раз вспомнил, как Китиара орала ?жри, мелочь? и стояла над ними, угрожающе подняв деревянную ложку. В итоге обе порции неведомым образом оказывались в животе у Карамона, а Рейстлин, бледный, голодный и донельзя гордый тем, как он всех обманул, регулярно сползал по стеночке, до смерти пугая брата. Сейчас Карамон старался подсунуть Рейстлину еду, когда тот возвращался из школьной библиотеки, и был слишком уставший, чтобы сопротивляться. Сам Рейстлин по-прежнему мог спокойно забыть пообедать, но в голодные обмороки всё же не падал, да и в целом выглядел несколько лучше, чем в своём ?первом? детстве. ?В том числе и потому, что не донашивает то, что я уже порвал?, – хмуро признал Карамон. ?Или потому, что Тика его расчёсывает? – Рейстлин наотрез отказался стричься. ?Или потому, что мама не забывается в трансе на целые сутки и ему не приходится слушать, как Кит орёт на неё и проклинает магию, отца, Утеху и нас, два камня на её шее?. Карамон сам удивился своим мыслям, раньше думать о таком как-то и в голову не приходило.Рейстлин подёргал его за рукав.– Магистр Исидорос со старшими учениками сегодня на закате высаживают магические растения.?Ни в коем случае!?, – в ужасе подумал Карамон, живо вообразив всю виданную им в Роще Мёртвых погань. – Не забудь надеть плащ, вечера холодные. Во сколько за тобой зайти?– В полночь, – обречённо вздохнул Рейстлин. Карамон всё же признал, что в светлое время брат может ходить по Утехе без сопровождения – в конце концов, некоторые в этом возрасте уже начинали работать, пусть и не от хорошей жизни – но насчёт ночи оставался непреклонен. – И смотри, чтоб ваши растения Исидороса не съели, Рейст, – неожиданно для самого себя добавил Карамон и тут же прикусил язык. Рейстлин посмотрел на него с глубочайшим подозрением. Внимательный, пробирающий до костей взгляд, выискивающий намёк на насмешку, пугающий для тех, кто не знает, как легко ранить человека с такими глазами.– А то кто ещё уследит? – неловко добавил Карамон.– Братец, данные образцы будут способны съесть взрослого мага только через два года, – наконец сказал Рейстлин подчёркнуто серьёзно, и они одновременно рассмеялись. Помимо плаща Рейстлину удалось всучить бутерброд на дорогу, и Карамон, с чувством выполненного долга, направился на кухню. Брат всегда молчаливо напоминал ему о том, какой ценой куплен этот мир, и насколько хрупко обретённое счастье. Даламар, к сожалению, не был настолько тихим, и его мрачное настроение заражало всех посвящённых в палантасские события:– Обе Башни наращивают боевой потенциал, – поделился он на импровизированной в отсутствии Рейстлина вечерней сходке маленького отряда. – Второе столкновение – вопрос времени и может произойти буквально в ближайшие месяцы. Из своих источников я знаю, что Пар-Салиан уже заставил нескольких алых магов переодеться в белые мантии. Фистандантилус, в свою очередь, сманил в Палантасскую башню наиболее перспективную часть чёрной Ложи.– А вот если бы я ещё тогда свернул шею этому… – не выдержал Карамон.– Госпожа Крисания, кажется, объяснила тебе, что это невозможно, – раздражённо ответил Даламар, – в лучшем случае, ты остался бы без рук, в худшем – он убил бы тебя и использовал тело в качестве марионетки, – Даламар проговорил это с откровенным удовольствием, явно любуясь тем, как у Карамона перекосилось лицо. – Шалафи никогда не рассказывал тебе о некромантии? Занятная штука.– Надеюсь, в местной школе этому не учат? – хмуро уточнил Карамон, и эльф разразился возмущённой тирадой о неучах, не способных отличить заклинания школяра от искусства высших магов. ?И всё-таки, какая тебе выгода от его жизни, Даламар??, – подумал Карамон наблюдая за покрасневшим от негодования эльфом. – Понял-понял, – проворчал он вслух. – Тупица, деревенщина и далее по списку. Что по существу скажешь?– Маги Утехи могут быть в опасности, – мгновенно перейдя на деловой тон, ответил Даламар. – Нешто наш добрый Исидорос? – тревожно спросил Отик.– В первую очередь, его старшие ученики, – Даламар совсем сник. – Двое из них надеются пройти Испытание, как белые маги и продолжить обучение в Вайрете. Третий склоняется к алой мантии и, в текущей ситуации, может остаться вообще без ложи. Кроме того, Фистандантилус может попытаться связаться со мной, таким образом, раскол затронет непосредственно деревню.– Из-за чего на магов могут ополчиться, – печально подытожила Тика, – а тут за последний год у десятка мальчиков и девочек обнаружился магический дар. Не говоря уже о…, – она бросила тревожный взгляд на Карамона, и он мрачно кивнул.– Ну дак нам, стало быть, надо всяких разжигателей и провокателей (?Провокаторов?, – раздражённо поправил Даламар, дёрнув ушами) на подходе разворачивать, так я понимаю? – невозмутимо объявил Оттик. – Даламар, вы с Исидоросом сможете взять этих мелких магов в школу прямо сейчас? Не дело им по деревне болтаться в такое время, – Карамон безуспешно пытался побороть тревогу. Над головой Рейстлина вновь грозили сгуститься тучи.– Я сам об этом думал, – Даламар смотрел непривычно тепло и понимающе. – Постараемся управиться как можно скорее.– Даламар… – Карамон тронул за плечо уже готового уйти к себе эльфа. – А Исидорос правда разводит растения-людоедов?..***Рейстлин, вполне довольный посадкой, как оказалось, абсолютно безобидных ингредиентов для зелий, шёл рядом с Карамоном, жевал бутерброд и во все глаза смотрел на маленький диск Лунитари, проплывавший недалеко от тонкого белого серпа Солинари. ?Интересно, видит ли он сейчас чёрную луну??, – Карамон не рискнул задать вопрос вслух. Ему не давали покоя лёгкие, словно у кендера или эльфа, шаги, чудящиеся ему в темноте. Они уже были на пороге Последнего приюта, когда раздалось сдержанное хихиканье, шёпот и быстрый топот ног. Братья переглянулись. Голоса были детские, и на лице Рейстлина снова появилось напряжённое выражение, словно он пытался ухватить за хвост какое-то воспоминание. Карамон нахмурился – только проблем с детьми им не хватало. Но на пороге появилась Тика, вовремя отвлекая их внимание от неожиданных преследователей. Рейстлин, героически преодолевая порыв свалиться в кровать, пошёл возиться с Катерпелиусом. Тика стояла в дверях комнаты и как-то странно смотрела на мальчика. Карамону вновь почудилось что-то глубокое и страшное на дне её глаз. Рейстлин немного удивлённо обернулся к ней, и девушка, покачав головой, улыбнулась ему. Взяв руку Карамона в свою, она мягко повела его в их спальню. Неверный свет масляной лампы путался в её волосах, заставляя их вспыхивать чистым золотом, веснушки разбегались по рукам и плечам, а зелёные глаза почти колдовски мерцали в полутьме, и Карамон позволил ей зачаровать себя.