глава 6. (1/1)

Адель выплевывает все эти слова с таким остервенением ему прямо в лицо, что в жилах холодеет кровь от тихой ярости. Сейчас она зла на Честера настолько, что готова убить. Ее лицо перекошено от обиды и слез, а губы так и остались приоткрытыми в каком-то немом отчаянном крике.—?Вот дерьмо. Черт, черт, черт… Адель…Честер осматривает место собственного преступления и тысячу раз чертыхается.Обломки и пепел от всего, что он сейчас сжёг вокруг себя своей ненавистью за эти десять или, может быть, больше минут.Эта комната, эта кровать, эта девушка.… Все это превратилось в адское пепелище, как фактическое доказательство его собственной, полыхающей в тысяче огней души.Он поднимает уже пытающийся проясниться взгляд и видит перед собой Адель.Она плачет.Слёзы катятся по ее раскрасневшемуся лицу, а пелена обиды и страха легла на ее черты чёрной печатью.Какое ж дерьмо, еб твою…Укус на руке ядовито прожигает кожу и моментально отрезвляет его сознание. Честер мотает головой из стороны в сторону, не силясь смотреть на это все. На неё. На то, что он сделал. Он отводит взгляд и часто дышит, пытаясь опустить вниз, затолкать под дых долбанное тяжелое дыхание.Задохнуться бы сейчас и умереть вот так стоя. От стыда, от отвращения к себе.Он сдерживает лютое желание облить здесь все бензином и сжечь, сжечь, сжечь. Парень знает, что это не поможет, потому что он сам горит заживо под этим разбитым взглядом напротив.Какого, блять, черта со мной творится?Щелк!Резкий звук удара ее ладони о бледную кожу его лица.Давай, бей. Тебе должно стать легче, а я все равно уже ничего не чувствую.Она кричит с остервенением, с горькой обидой. Ее униженное существо дрожит, и, кажется, она дышит так громко, что этот звук через секунду разорвёт его ушные перепонки.Не могу больше это слышать.Честер медленно опускается на пол и закрывает уши ладонями. Зажмуривает глаза так, что из них вот-вот рванет тёмными потоками его чёрная, как и душа, кровь.—?Прости…Выходит слишком тихо, слишком хрипло, слишком неуверенно.Сегодня вообще все ?слишком?.И знаете, это все, что он может выдавить из себя.Адель трясущимися руками хватает плед с дивана и заворачивается в него. Ее все еще колотит от пережитого. Она смотрит на Честера и видит расширившиеся от ужаса глаза. Он в ужасе от того, что натворил, и сейчас его взгляд совсем другой. В нем шок, стыд, раскаяние.Но что с того?Перед ее глазами стоит тот, другой Честер, который вселился в него несколькими минутами ранее. Равнодушное лицо, сжатые челюсти, холодный, ничего невидящий взгляд.Честер опустился на пол и еле слышно что-то пробормотал, так тихо, что она скорее догадалась, чем услышала.—?Прости?! —?получается хрипло, на надрыве.—?Ты просишь прощения? Да что за черт, Беннингтон? Что творится с тобой?! —?она срывается на крик, но тут же одергивает себя, вспомнив о родителях в соседней комнате.Ещё не хватало, чтобы они примчались и начали выяснять, что здесь произошло.—?Ты пропадаешь, не отвечаешь на мои звонки, а потом появляешься и ведёшь себя, как… Как… Господи, да что с тобой? Как ты мог так поступить со мной? За что, Честер?!Он молчит.Адель закусывает губу и тыльной стороной ладони вытирает слёзы.—?За что, Чез? За что ты со мной так? Я ведь люблю тебя…Он сидел в углу и укрывался от ее слов руками, будто от ударов ножом.Честер сам не мог разобраться в том, почему так вёл себя.Именно с ней. С Адель.Обычно он был всегда открытым с противоположным полом. Он любил девушек. Относился к ним, как к маленьким нежным бабочкам.Но, блять.Что-то было не так с Адель. Когда-нибудь позже он поймет, что именно. Через время, проанализировав снова эту ситуацию уже в тысячный раз у себя в голове. Потому что, будьте уверены, он никогда не забудет этого.Но сейчас в его черепной коробке крутились совершенно другие мысли.Когда человеку больно, он причиняет боль другим.Честер понял это, внимательно понаблюдав за собой. Если он был жесток или причинял кому-то боль, то это лишь потому, что глубоко внутри страдал сам.Наконец он поднимает на неё влажные ресницы и пытается взглянуть ей в лицо. Она сбивчиво говорит о том, что не заслужила этого.И да, он, конечно, с ней согласен.Ее голос варьирует от крика к полушёпоту, и Беннингтон отчётливо понимает, что сломал ее.Глаза просто дико пекут, и он пытается протереть их тыльной стороной ладони. Мерзкие ощущения не прекращаются, и только белки глаз становятся красными.Он пытается слушать ее… Честно пытается сосредоточиться и уловить смысл. В ушах звенит, и он сжимает кулаки от бессилия.—… я же люблю тебя.Не фраза, а выстрел в висок.Боль пронзает голову, и он быстро моргает мокрыми от пота ресницами.Что?Она меня что?—?Что… Что ты сказала?Адель застывает и пару мгновений пытается осознать, как эти слова могли вылететь из ее рта так просто, да еще и в такой момент. Ее переполняет желание забить, затолкать обратно в себя это признание. Но слишком поздно. Она уже все сказала.Честер смотрит на неё так, словно она вдруг превратилась из человека в какое-то мифическое существо.Ситуация нелепей некуда, потому что только что он оттрахал ее, как последнюю шлюху, едва не придушил, понаставил отметин по всему телу, а она объясняется ему в любви. Любовь?— это было последнее, чего он сейчас заслуживал.Но, что сказано, то сказано.—?Ты прекрасно слышал, что я сказала, Честер.Адель чувствует себя, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух.—?Я люблю тебя. Очень давно, —?она горько сглатывает и совсем тихо продолжает.—?Неужели ты настолько глуп, настолько слеп, что не видел этого?Его губы приоткрыты, и он блуждает по ее лицу удивленным и недоверчивым взглядом. Пытается выдавить из себя хоть что-то, но грудную клетку придавило, будто могильной плитой.Она, блять, ЧТО меня?Это сейчас что вообще?Для чего?Это манипуляция такая?Чтобы я почувствовал себя последним дерьмом?Я и так, конечно…Но, блять.Вопросы просто крошат в пыль мозги Честера, которые тщетно пытаются собрать воедино все мысли. Его хватает только на то, чтобы встать, устало опереться рукой о стол и выдать:—?В смысле, блять, любишь, Адель?Она вообще знает, что значит это слово?Та, кровать которой расстелена для многих.Та, которая так похожа своим отношением к жизни на мою мать.Та, которая легкомысленная и беспринципная.Та, что принимала меня всегда, когда мне было нужно, а ей хотелось.И та, которую я почти никогда не целовал в губы, потому что.… Ну, просто потому что.Он выпрямляется и смотрит на неё, прожигая, испепеляя взглядом. Зрачки моментально темнеют, и единственный свет в его глазах - это та пыльная лампа напротив Честера.Он превращается в огромный комок непонимания и недоверия, замешанном на нежелании верить в то, что она говорит. Зрачки расширяются, и он смотрит в ее глаза впервые вот так.Как-то осмысленно, что ли. Вдумчиво. Пытаясь разглядеть в ее глазах лукавство, игру.—?У тебя куча парней, Адель. Я каждое утро вижу, как от тебя уходит твой очередной друг. Когда ты успела полюбить?Слова вырываются как-то немного ядовито и грубо. Сегодня точно не получится держать себя в руках.К черту, Честер. Даже не старайся.Максимально ядовито он выплевывает:—?Когда они тебя трахают, ты и тогда меня любишь?Пусть все окончательно летит в пропасть.Я и так уже на самом дне.Она распахивает глаза и испытывает что-то похожее на то, когда тебя без предупреждения бьют под дых. Тебе нечем дышать, а от боли сводит все внутренности. Несколько минут назад она была уверена, что он не сможет сделать ей ещё больнее. И она ошиблась. Снова.Вот это было гораздо больнее.Так вот кем он считает ее, обычной маленькой шлюшкой, на которую и внимания-то обращать не стоит? Которая годится только для одного?Адель до крови закусывает губу, чтобы сдержать рвущиеся из груди рыдания.—?Ну и урод же ты, Беннингтон,?— задыхаясь, произносит она.—?Как же я тебя ненавижу!?Разумеется,?— всплеск руками вверх,?— я ведь шлюха, да? А кого волнуют чувства и эмоции шлюхи? Уж точно не тебя, крутого парня.Она сжимает кулачки от досады и кричит:—?Давай, скажи это мне в лицо! Скажи это: ?Адель, ты шлюха, и годишься только на то, чтобы я трахал тебя, как резиновую куклу, а потом напрочь о тебе забывал, пока мне не приспичит в следующий раз?. Ну же! Я жду!Она выдыхает и скрещивает руки на груди. Глаза мечут безумные молнии. От испуганной и сломленной девушки будто бы и следа не осталось. Злость на его недоверие придает ей сил. Всегда проще и лучше прикрыться яростью, чем чувствами, которые делают из тебя слабого, уязвимого человека. Ярость - более плотная, непроницаемая эмоция. То, что сейчас нужно.Честер смотрит ей в глаза и пытается понять. Что же, блять, движет этой хрупкой девчонкой?Любовь?Не думаю. Вернее, даже знаю. Скорее всего, она просто, как и я, не может разобраться в себе.Злость? Вполне.Обида? О, да!Он знал, что был не самым почтительным из всех ее дружков. Он никогда не разговаривал с ней, ничего ей не давал взамен. Ни ласки, ни нежности, ни разговоров до рассвета.Ни-че-го.Да он даже трубку не брал от неё.Но, а зачем? Разве она в этом нуждалась?Он всегда думал, что у них все взаимно в плане постели. Они оба получали своё и расходились. И очевидно, что ей все нравилось. Он не нарушал ее личное пространство, она не трогала его. Честер никогда и слова не сказал ей обо всех этих парнях, которые к ней захаживали. Просто потому, что это не его дело. Он знал, к кому идет, и знал, что большего она ему и не даст.Ее ведь тоже все устраивало! Ровно до сегодняшнего дня.Но оно и понятно.Да, я виноват.Да я бы на ее месте просто прикончил бы себя! Но зачем эти крайности и фальшивые признания?Честеровский мозг упорно отторгал вариант того, что его и, правда, мог кто-то полюбить. Особенно такая, как Адель. По правде говоря, она была настоящей красоткой. Потрясающая фигура, полная грудь, и нежные кошачьи движения. Ее блондинистые вьющиеся волосы, вздернутый носик и всегда трепетные и приоткрытые губы, когда она смотрела на него соблазнительно.И, да. Он купился. Ну, а кто бы ни купился? Ему было с ней удобно. И, конечно же, он прекрасно понимал, что неправильно с ней поступил сейчас. Она легкомысленная, да. У неё куча мужчин, да. Но она не заслуживает того, чтобы он вот так сильно обижал ее.Парень устало выдыхает и обессилено опускает плечи.—?Да, блять… Я ни разу не назвал тебя шлюхой, Адель! Прекрати это все. Просто…Он обезоруженно и почти искренне смотрит ей в глаза.—?Просто откуда я мог знать? Тебя устраивали эти долбанные перепихоны со мной, и, мне казалось, тебе просто нравится! —?всплескивает руками и на секунду замирает.Он неловко кашляет, когда взгляд его падает на беспорядок на кровати Адель.—?Ну, если мы не говорим о том, что произошло сегодня, конечно.Он спешно отводит глаза от невеселой картины позади Адель и продолжает:—?У тебя много парней, и это не секрет ни для кого. Какого хуя ты тогда пытаешься меня контролировать, звонить мне и в чем-то упрекать сейчас?Адель качает головой, словно изумляясь его глупости. Он, в самом деле, ничего не замечал. Но не потому, что он идиот, нет. Просто ему все равно. Он не знал, да и не хотел знать, что она чувствует, о чем думает, как живёт. Чему удивляться?Она прошла по комнате, кутаясь в плед, уселась на диван и устало провела рукой по лицу.—?Я ни в чем тебя не упрекаю, Честер. Я не имею на это права. А звонки… Что ж, прости меня за то, что мне не насрать на тебя, как всем остальным. Больше этого не повторится.Она бросает напоследок на него короткий взгляд и говорит:—?Я хочу, чтобы ты ушёл, Чез.Девушка ложится на кровать лицом к стене и дает понять, что разговор окончен.И вот опять знакомая ситуация. Честер обессиленно смотрит ей в спину мрачным взглядом и закипает.Ненавижу, когда мне не дают право выбора или ставят вот так перед фактом.Я всеми фибрами души ненавижу, блять, это.Почему я всегда делаю так, как хотят они?Клэр захотела уйти?— ушла. А если бы она этого не сделала, то эта ночь не закончилась бы так плачевно. Так гадко и отвратительно.Мы бы сидели на крыше и просто болтали до рассвета. Периодически целовались бы и встретили один из самых красивых рассветов в мире. Почему-то именно ей я хотел рассказать что-то большее о себе, чем делаю это обычно. Но она не дала мне такого шанса просто потому, что сделала выбор не в мою сторону. Просто потому, что решила за обоих, не оставив мне выбора.Тоже самое сейчас происходит и в этой комнате. И Честер даже чувствует, как в нем неуверенно барахтается чувство дежавю.Адель просто не захотела разобраться. Услышать то, что он хотел ей сказать. А ведь он же не был настолько козлом, чтобы оставить это все вот так?Пару секунд он думает, стоит ли все-таки выпустить внутреннего мудака и громко хлопнуть балконной дверью, либо же…Он подходит к кровати и осторожно трогает ее за плечо пальцем.Адель оборачивается, и в ее взгляде плещется удивление, смешанное с надеждой.—?Встань, под тобой моя куртка.—?Куртка?! —?рявкает она, убрав руки от лица и вскочив с дивана. —?Куртка, блять?! В задницу засунь себе свою куртку!Она хватает с дивана куртку и, скомкав, швыряет ему в лицо. Куртка падает к его ногам, но парень не предпринимает попыток ее поднять.Впервые за всю ночь губы Честера расплываются в широкой улыбке. Он поднимает руки вверх и, не отводя от неё глаз, делает осторожный шаг вперёд.—?Тише, тише.… Надеюсь, ты больше ничего не собираешься швырять в меня?Он смотрит на Адель улыбающимся открытым взглядом, словно ребёнок, который нашкодил.Как можно злиться на него, когда он так улыбается?Да, Адель, давай, прости ему все, что он сделал и наговорил тебе сегодня, и раздвинь перед ним ноги ещё разок, чтобы лишиться последних остатков самоуважения.—?С удовольствием бы кинула, если бы под рукой оказалось что-то подходящее и тяжелое. Например, молоток.Она хмурится и отступает назад, а Честер делает ещё один шаг вперёд.Почему-то вся эта абсурдная ситуация начинает веселить его.Он медленно поднимает ресницы и смотрит на нее сверху вниз, не переставая улыбаться.Эта девочка выглядит очень мило, когда вот так злится на него. Только посмотрите, она так старается, так пытается быть строгой.И Честер почти верит.Он делает последний шаг. Ближе просто некуда. Он стоит вплотную к ней. Настолько близко, что его дыхание колышет ее выбившийся локон.И впервые в жизни, он смотрит и видит.Видит, насколько она красивая в этой не особо-то и освещённой комнате. Тень от светильника падает на ресницы Честера, и в его глазах бьются медовые реки. Они такие спокойные, заворожённые чужой красотой.Армагеддон, который он устроил в этой комнате меньше получаса назад, просто меркнет на фоне того, что сейчас происходит в эту минуту.Он поднимает руку и аккуратно убирает пальцами ее выбившийся локон за ухо. Почти невесомо, будто бы и не касаясь, и не задевая ее тело тактильно. Его пальцы опускаются в этом же жесте обратно, лишь образуя после себя невидимые наэлектризованные частицы света и лёгкого ветерка.—?Любовь и ненависть рядом ходят, ты знала?Она больше не злится. У неё нет сил. Все же она знала его очень давно и успела неплохо его изучить. Ему мучительно стыдно за то, что он сделал, и он накажет себя за это сам.—?Что-то слышала об этом,?— тихо говорит она и смотрит ему в глаза. —?Я не знаю, что произошло с тобой, и почему ты сегодня вёл себя как гребанный ублюдок, и знаешь… Я не уверена, что хочу знать. Я просто хочу забыть об этом. И пожалуйста, забудь о том, что я сегодня тебе сказала.Честер опускает голову и смотрит ей в глаза, пока она говорит.На секунду ему становится очень грустно.Грустно от того, что она говорит. Как она это говорит.Знаете, он не знал, какой должна быть безответная любовь, но, если бы его когда-нибудь спросили о чём-то подобном, то он без сомнения вспомнил бы этот момент и ее глаза.Синие и нуждающиеся в тепле, как некая птица, которая вдруг очнулась где-то на севере в сугробах снега и серого безмолвного неба.Огромные и излучающие надежду, будто бы это было последнее, за что она хваталась, спасая свою жизнь.Мгновенно ему становится ужасно горько от того, что он позволил самому же себе вот так ее обидеть.Он должен искупить свою вину.Научись уже принимать и не отталкивать любовь, которая так и рвётся к тебе в руки.Я не хочу больше пользоваться ею.Я не хочу бесчувственно использовать ее тело ради своих прихотей.Я не могу пользоваться человеком, потому что его слабое место?— это небезразличие ко мне. И неважно, что она называет это чувство ?любовью?.Я больше никогда не коснусь ее ниже плеч.Хватит делать другим больно.Пора повзрослеть и стать нормальным человеком.Внезапно он сгребает ее в охапку, словно букет нежных белых цветов. Беннингтон прижимает ее к себе и утыкается носом в ее волосы, вдыхая запах ее василькового шампуня. Зажмуривает глаза так сильно, что его пробирает дрожь и какое-то, чистой воды, прозрение.Он трахал ее столько месяцев подряд и даже ни разу не задумывался о том, какой она может быть.Нежной, доверчивой, всепрощающей.Она точно заслуживает того, кто оценит все эти качества.Адель опешила от этих внезапных объятий, но в следующую секунду обняла его в ответ.Сейчас он сжимает ее не так, как всегда. Эти объятия были наполнены чем-то совершенно новым, и девушка сразу же уловила это. Возможно, это было его чувство вины, а возможно что-то еще…Одно она понимает точно. Что в их отношениях сегодня наступил переломный момент. Да, он не любит ее так, как ей того хотелось, но, чтобы ни произошло, Честер Беннингтон больше никогда не причинит ей боль и никогда не станет просто ею пользоваться.Ей было горько от того, что она поняла: лучшее, что ей светит с этим парнем, - это дружба. А это совсем не то, чего она хотела. Однако это было лучше, чем их отношения до сегодняшней ночи.Он размыкает руки, целует ее в лоб и отходит. Не сказав больше ни слова, он поднимает свою куртку и выходит на балкон. Спустя пару мгновений она слышит, как хлопнула дверь на соседнем балконе.Словно мешок с мукой девушка валится на кровать и долго смотрит в одну точку.***Честер бесшумно вошёл в свою спальню и остановился, прислушиваясь к звукам за пределами его комнаты.Было тихо.Даже слишком.Лишь тиканье стрелки на их старых часах, что висели в гостиной, эхом разрезало ночную тишину.Странно. Обычно в это время по субботам их дом прямо-таки наполнен всевозможным гулом ребят Роба, самим Робом и миссис Беннингтон.—?Мам?Парень аккуратно открывает комнату и выглядывает в коридор.Тишина. К тому же очень темно.Он бросает куртку на стол и идет исследовать квартиру в поисках кого-то живого.Через пять минут его поиски закончились тем, что он нашёл одинокую записку на грязном кухонном столе.?Чеззи, мы с Робом уехали на его загородную дачу. Ему нужна кое-какая моя помощь.Будь умницей.Целую, мама?.Да уж, блять. Понятное дело, какая помощь.Парень устало потёр виски и, швырнув записку в мусорное ведро, подошёл к радиоприёмнику и включил его. Кухню заполнил энергичный голос молодого Вэйланда.Как кстати, Скотт. Мне тебя не хватало.Я знаю, ты хочешь то, о чем я думаю,Я знаю, тебе нравятся мои мысли,Я знаю, это съедает тебя изнутри,Я знаю, ты знаешь, ты знаешь, знаешь…Я мужчина, мужчина,Я дам тебе то, о чем ты не сможешь забыть.Я же говорил, что ты не должна была надевать это платье.Да уж. Кажется, песня была как никогда в тему. Честер всегда удивлялся тому, как его любимая музыка так умела резонировать с его душой и жизнью.На самом деле, Честер в который раз рассмотрел для себя это как знак.Сделав громче и подпевая солисту любимой группы, парень сделал сэндвич с сыром, который слопал на ходу, и принялся варить кофе.Взбодриться не помешало бы.Спать он не собирался ложиться. Просто потому, что он не уснул бы после всего, что с ним сегодня случилось.Слишком многое переосмыслил. Слишком многое теперь хотел поменять в своей жизни.И самое главное, с чего нужно начинать перемены,?— это ты сам.