Часть 3 (1/1)

— Благодарим за приглашение, леди Инквизитор.К руке Эвелин склонился высокий лорд, облаченный в лиловое и голубое, в изысканной маске, изукрашенной капельками хрусталя.— Смею заметить, что праздник организован с величайшим вкусом, — леди Инквизитор обменялась полупоклонами с полноватой дамой, маска которой прикрывала округлые щеки, но оставляла на виду пухленькие губы в яркой помаде.— Такая честь видеть вас лично, леди Инквизитор, — церемонно раскланялся худой мужчина в пунцовом бархате.— Мы наслышаны о ваших свершениях, леди Инквизитор.— Невероятно то, что вы смогли предотвратить войну, леди Инквизитор!— Вы ослепительно прекрасны сегодня, леди Инквизитор.Эвелин, светски улыбаясь, фланировала по залу: обменивалась ничего не означающими фразами, встречалась с гостями краями тонких бокалов, смеялась над куртуазными шутками. Жозефина тенью следовала за ней, подсказывая Эвелин имена, титулы и происхождение гостей, иногда едва заметно выделяя голосом звания и фамилии — это означало, что таким гостям Инквизитор должна была оказать особое внимание. — Я бы не справилась без вас, — шепнула Эвелин, когда на мгновение толпа вокруг них с послом Монтилье стала немного реже.— Это мой долг, миледи Инквизитор, — мягко улыбнулась Жозефина. — И вы справляетесь превосходно. Мы почти закончили, если вас уже начало это все тяготить. Скоро сменят закуски и наконец-то объявят первый танец.Услышав про танцы, Эвелин невольно принялась искать в толпе Каллена. Как и следовало ожидать, генерал занял самый темный угол, пытаясь привлекать как можно меньше внимания — конечно же, безуспешно. Его уже обступили хрустально смеющейся стайкой девицы, которые, стараясь невзначай коснуться белоснежной парадной перчатки, пытались уговорить милорда командира рассказать что-нибудь занимательное. Каллен краснел, бледнел, кривился и вжимался спиной в стену все сильнее и сильнее, рискуя обрушить себе на голову тяжелый канделябр.— Мне нужно отлучиться, миледи, — шепнула Жозефина. — Необходимо срочно переговорить с глазу на глаз с леди Адель Леско из Лаидса. Это крайне важно.— Да, конечно, — кивнула Эвелин и, дождавшись, когда Жозефина растворится в толпе, решительно двинулась вперед.Каллен уже поймал ее глазами, но леди Инквизитор то и дело останавливали: нужно было раскланяться с одним, поднять тост за мир и благополучие с другим, третьему, неожиданно знакомому с ее отцом, рассказать о здоровье банна Тревелиана в мельчайших деталях. Она снова и снова возвращалась взглядом к генералу, осторожно извиняясь едва заметными движениями губ и бровей. Он тяжело вздыхал и натягивал на лицо страдальческую улыбку, пытаясь отделаться от очередной навязчивой собеседницы.В момент, когда герольд объявил первый танец, Эвелин крепко держала за локоть какая-то престарелая леди в пышном серебристом шелке, которая уже с десяток минут снова и снова мучила леди Инквизитор одними и теми же вопросами, по всей видимости, забывая ответ к моменту, когда Вестница заканчивала фразу. Эвелин с разочарованием осознала, что ее оттесняют все дальше и дальше от Каллена, увидела, как распадается на пары суетливая толпа, и в конце концов, когда старуха отвязалась, Эвелин обнаружила себя стоящей в одном конце зала, а его — в противоположном, между ними кружились десятки пар, и пробраться так далеко было почти невозможно. Эвелин печально вздохнула и поставила давно пустой бокал на поднос слуги, который тут же умело ввинтился между гостями и исчез бесследно. Каллен на другом конце залы, наконец, оказался спасен: в толпе мелькнула рыжая голова Варрика, и генерал ушел за гномом куда-то вглубь, исчезнув из виду.— Вы позволите, миледи Инквизитор?Эвелин, вздрогнув, обернулась на мучительно знакомый голос и нашла в себе силы элегантно поклониться.— Или вы уже обещали этот танец кому-то другому?Мишель де Шевин совершил легкий поклон, протягивая Эвелин ладонь, утопавшую в пене кружевного манжета.— Вовсе нет, сер Мишель, — ответила Эвелин. — Благодарю.Руки у шевалье были прохладными и твердыми. Правая уверенно, но очень бережно держала руку Эвелин, левая — покоилась на ее спине, прямо на зыбкой границе приличий, где заканчивался глубокий вырез и начиналось тонкое шелковое полотно. Раз-два-три.Мишель де Шевин танцевал превосходно. — Чудесный вечер, миледи Инквизитор, — вполголоса произнес он.Раз-два-три.— Благодарю, сер Мишель, — легко улыбнулась она, чувствуя, как подрагивают пальцы, выдавая ее волнение.Раз-два-три.— Не знаю, простите ли вы мне эту дерзость, миледи Тревелиан, — снова начал сер Мишель, заставив Эвелин невольно напрячь спину.— Какую же, милорд де Шевин? — осведомилась она, старательно удерживая голос в допустимом диапазоне.Раз-два-три.Краем глаза она выхватила странно-яркое пятно — небесно-голубое на алом, странный диссонанс красок, совершенно не вписывающийся в многообразие идеально выверенных цветов и оттенков, деталей и элементов костюмов орлейской знати. Легко склонив вправо голову, она попыталась рассмотреть подробнее — и чуть не споткнулась.Каллен. Шелковый шарф, все-таки повязанный чуть выше локтя на алый мундир. Генерал стоял прямо у края площадки для танцев, в первом ряду, выискивая ее глазами.Сер Мишель, сменяя фигуру танца, легко и решительно повернул Эвелин спиной к командиру и повел дальше, виртуозно лавируя меж других пар.Небесного цвета шарф на плече Каллена. Сияюще-голубые глаза шевалье напротив. Прозрачные и чистые, как лед на реке Кровь Эльфов.Раз-два-три.— Признаться, миледи, я с трудом придумал уловку, чтобы поговорить с вами без свидетелей, — ответил Мишель де Шевин через половину целой вечности, и Эвелин почувствовала, как из-под ног уплывает полированный камень пола.“Нет!”— Занимательно, правда? — горько усмехнувшись, продолжил шевалье. — Это так по-орлесиански: иметь возможность поговорить с глазу на глаз лишь среди таких же танцующих пар.“Прекрати!”— Да, пожалуй, — выдавила Эвелин, стараясь не сбиться с такта.Раз-два-три.На лице Мишеля плясал странный румянец, левый уголок губ, сложенных в светскую улыбку, неумолимо полз вверх, не подчиняясь воле хозяина. Лицо шевалье выражало тщательно скрываемое торжество, если не сказать — огромную радость. — Я слушаю вас, милорд де Шевин, — сдавленно произнесла Эвелин, пытаясь поймать взглядом фигуру генерала. Наконец, ей удалось. И она убедилась, что Каллен тоже ее видит. Он стоял, сложив на груди руки в идеально белых перчатках, чуть склонив к плечу голову. И смотрел, как ведомая рукой опального шевалье, леди Инквизитор порхает под легкую, изящную мелодию, которая и не думает заканчиваться.“Скорее бы танец завершился…”Но Эвелин прекрасно знала звучавшую музыку и понимала, что сыграна едва ли треть. Сколько еще длиться этой изысканной пытке?— Миледи…— Да, сер Мишель? — прошелестела она, вдруг почувствовав, как то ли случайно, то ли намеренно шевалье сместил свою сильную ладонь выше по ее спине, и теперь кисть полностью лежала на обнаженной коже, сжигая ее странным огнем. Эвелин недовольно повела плечами, и Мишель, осознав оплошность, тут же вернул руку на дозволительную позицию.— Прошу меня извинить… — быстро проговорил он, потупив взгляд.“Как это пошло… Посреди бала, как в бульварных книжонках…”Раз-два-три. И снова пролетело по правую руку ало-голубое пятно.— Так что вы хотели сказать, сер Мишель?— Кажется, леди Монтилье должна была вам сообщить, — начал Мишель, уже не сдерживая улыбку. — Во всяком случае, мне так показалось.— О чем? — нахмурилась Эвелин, охваченная странным подозрением. Будто только что начала складываться мозаика из разрозненных осколков, проявляя вовсе не ту картину, которая предполагалась изначально.— Значит, не успела… — растерянно произнес шевалье и закружил Эвелин в следующей фигуре. — Что ж, похоже, я поторопился.— Ну теперь говорите, милорд де Шевин, — настойчиво произнесла леди Инквизитор. — Что-то произошло?Раз-два-три.Мишель вздохнул и начал рассказывать, словно спеша, перебирая слова куда быстрее, чем обычно:— Я был уверен, что миледи Монтилье уже вам все рассказала. Я… был неподалеку от вас и миледи посла, и отдаленно услышал, что она упоминает леди Адель Леско. Но я, видимо, ошибся. — Вы подслушивали нашу беседу? — искренне улыбнулась Эвелин, видя, как сконфуженно смотрит на нее шевалье.— Нет, что вы, — нахмурился он. — Не имел ни малейшего желания. Чистая случайность.— Случайности не случайны, шевалье, — произнесла задумчиво Эвелин. — Рассказывайте начистоту.Раз-два-три. Ни алого, ни голубого. Место Каллена занял орлейский вельможа, подслеповато всматривавшийся из-под своей маски в спины танцующих. Эвелин расстроенно вздохнула.— Миледи Леско ищет военного советника, миледи Инквизитор, — сказал Мишель, плавно ведя Эвелин к другому краю площадки. — Леди Монтилье считает, что я подхожу на эту роль как никто другой. Но я, безусловно, не дал согласия, не поговорив с вами. Увы, я опозорился, посчитав, что миледи Монтилье вам уже все рассказала, и…— Полно, сер Мишель, я это уже слышала, — мягко оборвала его Эвелин. — Вы искренне желаете отправиться в Лаидс?— Да, — спешно ответил Мишель де Шевин, не скрывая радостного блеска в глазах. — Да, Ваша милость.Музыка стихла внезапно, и шум аплодисментов, адресованный танцорам, показался Эвелин мощнее раскатов грома на Штормовом берегу. Мишель церемонно поднял ее ладонь к губам и поцеловал воздух у самых пальчиков. — Если вы желаете, сер Мишель... — начала было Эвелин, но ее прервал голос Жозефины.— Милорд де Шевин, миледи Инквизитор! Как же удачно! Миледи Инквизитор, — радостно произнесла посол, — разрешите представить вам леди Адель Леско, — и указала на степенную даму в нежно-жемчужном, с лицом, скрытым под лилово-золотой маской, выбором цветов указывающей на пристрастность Императрице Селине.— Очень приятно, миледи, — поклонилась Эвелин, переведя взгляд на шевалье. Тот едва заметно оправил парадный колет и покаянно склонил голову.— Миледи Монтилье, произошло сущее недоразумение. Увы, но я, ошибочно полагая, что вы уже рассказали леди Тревелиан о наших… идеях, случайно оказался первым, кто ей о них доложил. Прошу меня простить.— О, — удивленно произнесла Жозефина. — Да, вышло несколько поспешно. — Не стоит, леди Монтилье, — остановила ее Эвелин. — Что случилось, то случилось. И я вовсе не против откомандировать сера Мишеля в Лаидс, если он сам этого желает.— Благодарю, Ваша милость, — скрипучим голосом произнесла Адель Леско. — Моя признательность Инквизиции не имеет границ. Жозефина, дорогая моя, нам, верно, нужно обсудить детали?— Да, миледи, — посол, казалось, полностью преодолела конфуз и кивнула шевалье. — Милорд де Шевин? С вашего позволения, конечно, миледи Инквизитор.— Да, — растерянно ответила Эвелин. — Безусловно.И снова осталась одна среди толпы, снедаемая странным чувством, похожим на болезненное опустошение.— Что ж, цветик мой, — Вивьен появилась из ниоткуда, изящно держа двумя пальцами за ножку бокал с белым вином. — Все возвращается туда, откуда пришло.— О чем это вы, мадам? — нехотя спросила Эвелин.— О шевалье, естественно. Какая ирония судьбы, — покачала головой Вивьен. — Быть изгнанным из Орлея, чтобы, победив демона, вступить в Инквизицию, а потом, благодаря этому, снова получить шанс вернуться ко двору.— Откуда вы знаете? — мрачно спросила Эвелин, не желая спорить о том, кто на самом деле поразил демона. Ей было совершенно все равно.— Леди Адель — моя давняя знакомая. Именно я вывела ее на Жози, — невозмутимо ответила Вивьен, пригубив из бокала. — Теперь шевалье де Шевин имеет шанс вновь очутиться в обществе. И увидеть, наконец, ту, ради которой был готов принять смерть. И, я твердо убеждена, готов и по сей день.— Кого вы имеете в виду? — задала Эвелин вопрос, на который, кажется, и так знала ответ.— Ее Императорское Величество, конечно же, — удивленно ответила Вивьен. — Как, вы не знали, моя дорогая? Он любит Селину уже много лет. Истинный шевалье… Верен и мечом, и сердцем — до самой смерти. Я за него рада. Уверена, он будет счастлив всего лишь тем, что сможет увидеть ее хотя бы раз.Эвелин едва сдержала невольный стон. Ее сдавило больно и остро где-то пониже груди, будто в солнечное сплетение вогнали отравленный кинжал. “Он ее любит”.Последний элемент головоломки лег на место.Синие глаза Мишеля на самом деле не смотрели на нее ни секунды. Взгляд их был направлен внутрь, в мысли и внезапно разбуженные желания, они выражали лишь возрождение утерянной безвозвратно надежды. На Эвелин же были устремлены два осколка голубого льда откуда-то из Эмприз-дю-Лион. Руки его были холодны, как ветер, свистящий в развалинах крепости Суледин. Улыбки, которыми он награждал ее при встрече — бесстрастны, как обледенелые скалы.Все, что она напридумывала самой себе, только что растворилось и растаяло, подобно стылой дымке над заснеженными горами.“Потом ничего не будет, — с рвущей душу тоской призналась она себе. — И не могло быть”.Боль резко ушла и стало неожиданно легко. Чисто внутри, пусто, свободно. И случайность ли, но именно в ту минуту ее осторожно тронули за локоть, и взгляд снова наткнулся на безумное сочетание голубого и алого.— Все в порядке? — склонившись к ее уху, озабоченно спросил Каллен. От него слегка пахло вином.— Да, — кивнула она с усталой улыбкой. — Давай уйдем?Эвелин было все равно, будет ли назавтра Жозефина упрекать ее за бегство или нет. В ту ночь Каллен впервые остался в ее покоях до утра. Эвелин уснула у него на плече, и первое, что увидела утром — небрежно брошенный на стуле алый мундир с повязанной на рукаве полоской небесно-голубого шелка, чудом не соскользнувшей за ночь.А еще она поняла, что впервые за много недель генерал Резерфорд в ту ночь спал спокойно.А потом… Потом будет все. Эвелин была в этом абсолютно уверена.