начало (1/1)

"Меня никогда не привлекал лес. Более интересным мне казался, например, поход в горы, чем прогулки между деревьев. В Шарлотте были прекрасные горы и мы часто со Стивеном выбирались туда на выходных. Помню в мельчайших деталях, как тяжело было взбираться на вершину, но какое неописуемое чувство захватывало дух от вида сверху и от понимания, как близко ты к небесам. В Эддингтоне лес совсем другой.Темный, мрачный и строгий - таким кажется он со стороны. Его глубокий, зловещий цвет поселяет внутри опасения: стоит ли идти туда? Одновременно с этим чувствуется восхищение, ведь этот лес такой величественный, такой грандиозный и по-странному гордый. Думается, что у него есть своя собственная душа: душа аристократа, надменная, при этом справедливая к каждому его жителю и по-истине красивая. Высокие ели стоят ровно, как солдаты. Они темные, старые, но такие же крепкие и могучие. Изредка их тревожит ветер, всегда обязательно холодный и сухой. Здесь совсем мало кустиков и травы: иногда встретишь здесь маленькие полянки, или опушки, застеленные зеленым покрывалом, но такое случается лишь жарким летом. Как небрежно разбросанные осколки золота, виднеются сверху желтые деревья. Словно белые вороны, они резко выделяются среди темного леса, но делают его более особенным, более загадочным и прекрасным. Слабые деревца сдаются под напором ветра: желтые листики мирно опускаются на землю, признавая свой конец, и застилают всю землю жухлым одеялом. Я заметила здесь много ворон: где-то там они кружат над высокими елями, словно проводят какой-то ритуал, известный лишь им. Они настолько смелые, что, бывает, садятся на подоконник моего окна и стучатся крепким клювом в окно, прося, чтобы я понаблюдала за ними. Послушно сажусь напротив окна и смотрю, как в небе кружит воронье и чувствую на себе их взгляды маленьких, черных глазок-бусинок. В лесу лишь одна большая, бурная река. Она рушит своим могучим грохотом всю лесную тишину, и с брызгами спускается с одной одинокой горы в Эддингтоне. Сильнейший ее поток не дает мирному путнику пройти через нее и нужно спуститься на многие мили по ее течению, чтобы наткнуться на большое озеро, как вырезанный на картоне ровный круг, - "Форест Лейк". Оно удивительно глубокое и мрачное, пугающее тем, что находится на его дне.Я до сих пор помню его ледяные, темные воды, затаскивающие меня на глубину."- Филис!Я вздрогнула, подняв голову. Неловко улыбнулась разъяренному Луи передо мной. И, пытаясь выглядеть хоть чуть-чуть увереннее, огляделась вокруг, словно так и должно быть: за парнем стояла удивленная бабулька, а сам он выглядел, словно собирается убить меня. Опомнившись, я ровно встала, закрыла крышку старого ноутбука и убрала его под кассу. Смерив меня еще более гневным взглядом, Томлинсон ушел, а я осталась наедине со старушкой, смущенно потирая щеку.- Здравствуйте, - улыбнулась я ей и она ответила мне тем же, но серьезно проговорила:- Паренек звал тебя уже четыре раза, а ты так увлеченно печатала что-то, что совсем его не замечала. Нет, ну что за молодежь пошла? Как уткнуться в эти свои ноутбуки, так...После того, как я обслужила ее, то внимательно исследовала "Домвер" взглядом. Посетителей совсем не было, но это и не удивительно для сегодняшней погоды: ледяной ветер, ужасной силы, не прекращая воет за окном, иногда принося с собой кратковременный, но невероятно сильный, дождь. Эддингтон - прекрасный город, честно. Все эти миленькие домики, велосипеды, лес вокруг и улыбчивые жители - уютно, красиво, да, но погода... Я предпочитаю солнце, но оно здесь настолько редкое, что я уже и не помню, когда в последний раз чувствовала его тепло.А мрачный Луи, подстать погоде, ходил по пекарне и задвигал стулья после того, как дедушка вышел из кухни, весь в муке и креме, и объявил: - Надо закрываться, - вздохнул дед, - обещают бурю, так что оставаться здесь бессмысленно. Мы согласно закивали, прекрасно понимая, что он прав. Я прибралась на кассе, убрала всю оставшуюся выпечку с витрин и подошла к по-странному молчаливому Томлинсону. Он в это время протирал столик и я, тоже достав тряпку, занялась тем же только со столом напротив. - Что-то случилось? - тихо произнесла я и парень поднял на меня ясные, голубые глаза. В них не читалось и намека на грусть, но эта пустота не присуща Луи. - Погода ужасная, - коротко ответил он и продолжил заниматься своим делом. Я вздохнула и сжала тряпку сильнее, глядя на Томлинсона. - Серьезно? - я иронично хмыкнула, цокнув, и с усердием начала тереть пятнышко на столе. Парень остановился и с вопросом взглянул на меня. - Что не так? - вздохнул Луи, опираясь бедром о стол. Я поджала губы, выпрямилась и поправила растрепанный пучок. - Ты сам не свой сегодня, - объяснила я, разводя руки, - и меня это тревожит. - Ладно, - закатил глаза он, - Гарри натворил что-то в школе и мне нужно отвезти для него какие-то документы, а Эшли хотела встретиться. - В чем проблема? - улыбнулась я, - скажи Эшли, что не можешь придти сегодня. - Если бы... Она уже идет в пекарню. - О черт, - прошептала я и зажала нижнюю губу между пальцами, подметив, что в последнее время часто так делаю, когда задумываюсь. - А Эшли нельзя взять с собой? - приподняла я брови и, взяв наши тряпки, направилась на кухню, слыша, как шаркает сзади Луи. - Нет, она ненавидит эту школу, потому что сама раньше училась там, и считает...- Что это самое поганое место в мире, - закончил за парня женский голос и мы резко остановились в арке на пути в кухню. Первым обернулся Томлинсон и вздохнул: - Малыш, я тоже не хочу, но он же мой друг. Я развернулась с тряпками в руках, и приветливо улыбнулась растрепанной Смит: короткие волосы были немного подмочены и торчали во все стороны, а тушь растеклась под правым глазом.- А я никто? - возмущенно хмыкнула она, отводя взгляд в сторону. Луи продолжал стоять на месте и я поняла, что он не может, или не хочет сказать что-нибудь, поэтому взяла ситуацию в свои руки. - Давайте так, - начала я, нисколько не смущаясь под двумя хмурыми взглядами, - поедем все вместе: Луи отнесет что там ему надо, а я останусь с Эшли в машине. Потом вы устроите себе свидание, но не забудете отвезти меня домой. Идет? Да, я готова была пожертвовать временем ради этих двоих. Просто... Они всегда выглядят так гармонично, позитивно, что сейчас, глядя на мрачные глаза Луи и повисшие уголки губ Эшли, мне хочется сделать что угодно, только бы настроение этой парочки поднялось. А у самой то...- Хорошо, - коротко ответила Смит и резко развернулась, из-за чего короткие волосы резко взметнулись в воздух. Она с громким хлопком вышла из пекарни и, скорее всего, направилась к машине Луи, наплевав на дождь. Неужели во всех отношениях есть... Ну, вот "это"? Разборки, обиды?- Это хоть что-то, - вздохнула я и быстро направилась на кухню, оставив тряпки и сказав деду лишь пару слов на последок: - Я с Луи и Эшли погулять. Вернусь через час. - Стой, Филис! Хэй, бабушка собиралась сделать торт... Дорогуша!Устало передвигая ногами к машине Луи, я с разочарованием осмотрела себя: бежевый мешковатый свитер, светлые джинсы, старые ботинки и теплая, совсем не элегантная, парка были накинуты наспех после школы. И мне совсем не хочется появляться в таком виде перед Гарри, чтобы тот нашел новый повод поиздеваться надо мной. Но ради этих идиотов, - я открыла дверь тойоты и села на заднее сидение, через силу улыбнувшись молчаливой парочке, - моих друзей, я готова забывать об усталости и растягивать губы в улыбку. Стоило машине тронуться, как голос Эшли прорезал напряженную тишину: - Как первый день в школе после двухнедельных каникул, сладкие щечки? - Нормально, - оживленно ответила я, вытянув голову между передних сидений, - только устала ужасно, но как же я рада, что больше недовольные лица учителей не появятся у нас дома!- Кстати, почему ты вчера ушла с вечеринки так рано? - вдруг подал голос Луи и я вздохнула, медленно переводя взгляд к темному лесу по обочине дороги. - Я плохо себя чувствовала. Я умирала, Луи. Мне казалось, что общество Гарри Стайлса меня убивает, а еще я готова была сгореть лишь от одного взгляда этого ублюдка.- Надо было предупредить нас, - обернулась ко мне Смит, - мы бы проводили тебя. - Да, - кивнул Томлинсон, - как ты дошла одна? Я сглотнула, напряженно взглянув на парня. Вот черт... Так не хочется, чтобы кто-то знал, но...- Гарри проводил меня. Эшли, почему-то, слегка усмехнулась и с каким-то особенным посылом в глазах посмотрела на Луи. Тот ответил ей насмешливой улыбкой, понимая каждый жест. Я никак не могла разобраться в этих движениях, но радовало одно: что-то сблизило их только что. - Ну, - протянул вдруг Томлинсон, явно повеселев, - а как твоя нога? Так быстро зажила? - Да, да, - активно закивала головой я, - в школе Клэр дала мне какую-то сыворотку и все прошло. Как по волшебству, знаете...И тут я замолкла, неловко почесывая затылок. Луи сразу изменился в лице: злость, явно пытающаяся быть скрытой, застелила голубые глаза, а губы сжались в тонкую линию. Эшли зашевелилась, стараясь успокоить его: - Хэй, не сейчас, хорошо? Все в порядке. Успокойся, Луи. Томлинсон закивал в ответ, а Смит аккуратно положила руку на его плечо. В машине воцарилась мирная тишина, слушая которую довольная улыбка невольно украсила сухие губы. Я откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. Я уже привыкла, что все вокруг ненавидят Кларрису, и я не реагирую на это. Был у меня не очень приятный опыт... Я поняла одну простую истину: если к Клэр все питают такую сильную неприязнь, то я не буду в это ввязываться, ведь это ее проблемы. Да, мы друзья , но мое бездействие для нее лучше всего. К тому же, Смит и Луи, вроде как, помирились. Поездка прошла тихо. Луи и Эшли негромко говорили впереди, стараясь, чтобы я не услышала их разговора, но меня это не оскорбило, хотя грудь заскребло странное чувство, уже в который раз возникающее.Такое ощущение... Не знаю, может, мне кажется, но это чувство, будто все знают что-то, скрывая от меня, никак не уходит. Даже тогда я ощущала стенку между передними и задними местами: Томлинсон и Смит знали что-то, о чем тихо переговаривались, замолкая, когда я иногда приближалась спросить что-нибудь.Это единственное, что тревожило меня. Поправочка: ?было? единственным, пока мы не остановились у окруженного густым лесом здания. Оно было очень красивым, в старинном стиле, с большими, резными окнами и огромной территорией, огороженной высочайшим, живым забором.- Вау..., - вырвалось у меня и я моментально пододвинулась к окну, открыв его. Холодный ветер трепал и без того ужасно взъерошенные волосы, но было все равно, ведь все внимание занимало красивейшее здание передо мной. - Может, выглядит это место и очень круто, - вдруг недовольно заговорила Эшли, сложив руки на груди, и "убегая" взглядом от самого здания, - но, поверь, внутри происходят кошмарные вещи, Филис. Эддингтон - маленький городок, но и здесь есть богатые люди, и их детишки учатся именно здесь. Избалованные, не знающие недостатка и считающие себя центром мира детишки.Я взглянула на девушку, потом вновь занялась обозрением прекрасного здания, подумав, что не буду спрашивать у нее о том, почему же сама Эшли оказалась там, раз она так ненавидит это место. - Я скоро, девчонки, - вздохнул Луи и, достав из бардачка какие-то бумаги, чмокнул свою девушку в щеку, после чего вышел и направился к главному входу в школу. Я зажала губы между пальцами, прищурившись: из здания начали выходить ученики в форме, состоящей из клетчатой юбки и белоснежной рубашки для девочек, а мальчики одевали зеленые жилетки. А я уже и забыла, что еще есть школы со строгой формой. - До сих пор ненавижу эту юбку. Я усмехнулась, поворачиваясь к Эшли, и подперла голову ладонью. - В Шарлотте я изучала румынский и учительница была жутко строгой женщиной. Самое смешное, что она не разрешала девочкам входить в кабинет в штанах, только в юбке, или платье. Так что я тебя прекрасно понимаю, - услышав тихий смешок впереди, я улыбнулась, прикрывая глаза, и по шуршанию поняла, что Смит обернулась ко мне.- Румынский? Зачем он тебе? - ее голос был переполнен любопытством. - Наверное, будет звучать ужасно странно, но когда я увидела румынских драконов в "Гарри Поттере", то сразу поняла - я обязана говорить на этом языке. Сама до сих пор не понимаю, какого черта меня потянуло в эту сторону, но я, честно, люблю румынский и мне нравится его изучать. - Согласна, - захихикала Эшли, - это странно, сладкие щечки. Стоило ей договорить, как в моем кармане раздалась громкая мелодия. Я вздрогнула от неожиданности и достала телефон, нахмурившись после прочтения имени звонящего.- Луи? - недоуменно проговорила я, поднеся мобильник к уху. Смит вопросительно изогнула бровь, а я пожала плечами в ответ, не зная, что ответить.- Филис, слушай, можешь принести в столовую некоторые бумажки из бардачка? Она на первом этаже, у входа в школу есть поворот с левой стороны. Не могу попросить, Эшли, ты же понимаешь...- М-м-м, - протянула я, немного обескураженная такой торопливой речью, - ладно, хорошо.- Я жду, сладкие щечки. Я сразу же полезла в бардачок, быстро объяснив все Эшли, на что та ответила закатанными глазами. Пробежавшись по первому же листу в папке взглядом и словив имя "Гарри Эдвард Стайлс", я вышла из машины. Кутаясь в куртку сильнее, я быстро шла ко входу, чувствуя, как легкий, моросящий дождик бьет меня по макушке, из-за чего пришлось накинуть капюшон на голову. Ученики вокруг не замечали меня, да и их было совсем немного; а кто в такую погоду захочет выйти из теплого помещения?В самой школе приятно пахло персиками и пол блестел от чистоты. В принципе, ничего не обычного здесь не было, но каждая вещь так и кричала: "Я создана для богатых!" Появилось ощущение, как будто мне нельзя прикасаться даже к ручке двери из-за того, что я не из состоятельной семьи. Поэтому я остановилась перед закрытыми дверьми столовой, вспомнив, что нужно скинуть капюшон с головы. В стекле двери отразилось мое лицо и я неловко закусила внутрюннюю сторону щеки. Выглядела я, мягко говоря, отвратно: осунувшиеся щеки, совсем не румяные, не смотря на холод на улице, глаза горели усталостью и каким-то болезненным блеском, а пучок на голове выглядел, словно я встала с кровати пару минут назад. Дерьмо.- Милая девушка, могу ли я пройти?Я вздрогнула от чертовски красивого голоса за спиной и на секунду помедлила, прокручивая в голове вновь эту сексуальную хрипотцу, а потом обернулась, отойдя в сторону. - Прошу прощения, - тихо ответила я, заправляя прядку волос за ухо. Голова была опущена и я не видела обладателя такого бархатного голоса, а он что-то не торопился заходить в столовую, хотя я больше не преграждала туда путь.- Ты первая, - послышался смешок и я, наконец, подняла глаза, глядя на парня, открывающего мне дверь, чтобы я прошла. Рот открылся. Медленно руки опустились и я сглотнула, почувствовав, как стало сухо во рту. Это был шатен, не очень высокий, но крепкого телосложения. У него были густые темные брови, пухлые губы и хитрые голубые глаза. Очень... Красивый. Серьезно, как будто идеальный, с этим кадыком, двигающимся вниз при разговоре, с чертовски сексуально растрепанными волосами и оголенными накаченными руками. - Оу, - тихо протянула я, вдруг поджав губы: я такая уродка сейчас, черт, - да-да, конечно. Я прошла мимо него, ощущая, как глубокие глаза следят за каждым моим движением, и почувствовала жар от молодого, красивого тела. А так же этот парфюм... Черт, он такой... Свежий, приятный и... Сексуальный. От этого парня так и исходят волны чего-то пошлого, грязного, но такого желаемого. - До встречи, - хрипло прошептал он и я остановилась, завороженно глядя на лицо незнакомца, - дорогуша...Я вздрогнула, но дверь перед моим лицом захлопнулась, скрыв загадочного парня. Руки почему-то затряслись и я резко открыла эту же дверь, надеясь споймать незнакомца, но в коридоре было пусто: все ученики находились в столовой. Какого черта только что произошло? Он что, знает мою кличку? Так меня называет только дедушка и... Стоп, что за...- Филис! - я обернулась, услышав голос Луи. Он стоял где-то посередине большого помещения и махал мне рукой, подзывая прийти. Настороженно озираясь, я быстро приблизилась к парню и вручила папку с документами в ненормально горячие руки Томлинсона. Наверное, никогда не пойму, почему все парни в Эддингтоне такие горячие. В прямом смысле.- Эм, Луи, - я не спешила уходить, боязливо взглянула на вход в столовую, и словила себя на мысли, что искренне испугалась того парня, - а ты не знаешь... Ну, зачем Гарри эти документы. Что это вообще такое? Я тяжело вздохнула. Не смогла. Стыдно спросить что-то о том незнакомце. Будто Луи может подумать, что я сумасшедшая. А про Гарри... Честно, это было совсем не интересно.- Это, сладкие щечки, то, что поможет Стайлсу не вылететь из школы.Мои глаза округлились и недоуменно проговорила:- Что можно было сделать, чтобы тебя хотели выгнать из школы?Томлинсон усмехнулся, оглядываясь в поиске друга. - Гарри немногословен на счет этого, - пожал плечами парень и я закатила глаза, не удивляясь. В принципе, от этого болвана ничего другого и не следовало ожидать. - Ладно, - вздохнула я, засовывая руки в карманы парки, - я пойду. Эшли ждет меня в машине. Томлинсон схватил меня за руку, когда я разворачивалась, и коротко улыбнулся, кивнув куда-то в сторону. - Гарри уже пришел. Сейчас пойдем вместе. Я медленно кивнула, набирая в грудь как можно больше воздуха, и взглянула в сторону, куда показал Луи. Гарри Стайлс, собственной персоной, надвигался на нас, мрачным взглядом из под нахмуренных бровей внимательно сканируя меня и Томлинсона. Я сразу сравнила его с тем парнем, и отметила, что кудрявый намного выше пугающего незнакомца. Он был одет в расстегнутую на три пуговицы белую рубашку, без тошнотворной жилетки, и пуговицы еле сходились на мощной груди. Рукава были подкачены, предоставляя всеобщему обозрению множество татуировок. Господи, зачем он опять показывает эти руки... Я же схожу с ума. Кудрявые волосы торчали во все стороны, хоть и были небрежно собраны черной банданой с черепами. Одна кудряшка лежала на лбу и руки тут же зачесались убрать ее. Он такой красивый. Я тут же ощутила тяжесть в груди. Дышать было так мучительно больно, что в глазах на секунду потемнело, но я продолжала делать хриплые, медленные вздохи. Затылок резко болезненно запульсировал, и мне не оставалось ничего, кроме как сжать кулаки в карманах сильнее и все ломать голову: почему мне стало так плохо?- Нахрена ты привел ее? - с ходу проревел парень, кинув мне уничтожающий короткий взгляд. Я неловко затопталась на месте, опуская тяжелую голову, и прикрыла глаза от тошноты. - Стайлс, заканчивай, - прошипел Луи и вручил ему все документы. Гарри аккуратно пролистал некоторые бумаги, а я нахмурилась, заметив содранные костяшки и ранку на верхней губе. Он подрался? Наверное, за это его и хотят исключить. Надеюсь, что этому придурку хорошенько вмазали. - Луи, - тихо прошептала я и заметила, как Стайлс застыл, осторожно глядя на меня исподлобья. Томлинсон вопросительно поднял бровь, а я положила руку ему на плечо, тут же ощутив, как напрягся Гарри. - Мне опять нехорошо... Жарко и тошнит..., - невнятно пробормотала я и оперлась на парня, ощутив, как резко обессилили ноги. Луи моментально подхватил меня, схватившись за талию, и рассеяно взглянул на Гарри. Тот сглотнул, сделав шаг назад, и я второй раз в жизни увидела в его глазах испуг. - Уводи ее. Сейчас же, - строго проговорил кудрявый, не глядя на меня. А мне становилось все хуже. Такое ощущение, словно все решило свалиться на меня в один момент: ужасно тошнило, пот одинокими каплями скатывался по лбу из-за невыносимого жара, мышцы неприятно ныли, а ноги и вовсе отказали. Но самое ужасное: голова. Голова просто раскалывалась, как будто была стеклом, по которому били молотком, и это сводило меня с ума. Луи кивнул, начав тянуть меня в сторону, но стоило ему отойти от Стайлса на несколько шагов, как мой живот поразила мучительная боль, и я из последних сил закрыла рот рукой, чтобы скрыть крик, и с ужасом посмотрела на Гарри. - Вот черт, Стайлс! Началось! - испуганно прокричал Томлинсон, привлекая к нам всеобщее внимание. Я уже плохо видела из-за черных пятен в глазах и всю ситуацию оценивала лишь с помощью слуха. Началось... А что началось?Луи что-то бормотал, а потом я ощутила, как лоб начинает гореть от боли и вскрикнула, сгинаясь в руках парня. Он тут же закричал:- Не подходи так близко!Тело тряслось. Как будто я не могла им управлять и боль заползала в каждую клеточку. Начинало ломить кости, словно кто-то медленно выворачивает руки и ноги. Каждое прикосновение Томлинсона отдавалось невыносимым жаром.Я как будто умирала. Только от какой причины? От того, что Гарри был рядом?Эшли шла по хорошо знакомому коридору уверенно, нисколько не боялась, ведь чувствовала к этому месту лишь отвращение. Лица вокруг были другие, да и стены уже персикового цвета, а не противного зеленого, как раньше. Ей надоело сидеть в машине. Она бесстрашно вошла в эту школу, опасаясь лишь одного: если она встретит хоть кого-нибудь из них, то обязательно натворит дел. Поэтому она не всматривалась в лицо каждого ученика, а быстро вошла в столовую. Она застряла в дверях, недоуменно нахмурившись, и смогла выговорить лишь пару слов:- Какого черта...Филис в руках Луи сгибалась, извивалась, и кричала, как обезумевшая. Гарри Стайлс сидел на корточках, зарывшись руками в волосы и выглядел абсолютно потерянным. Лишь Томлинсон старался успокоить Лагард какими-то глупыми словечками, типа: все будет хорошо, потерпи чуть-чуть. Когда он поднял голову и взглянул в глаза Эшли, то паника в глазах пропала, уступив облегчению. Смит резко сорвалась с места, дрожащими пальцами на ходу набирая хорошо знакомый номер, и остановилась перед Филис, с ужасом распахнув глаза. Бледная, опухшая, измученная и кривившаяся от боли Филис...- О Боже... ****Жарко. Так, что дышать тяжело, а лоб покрывается испаринами пота. Кофта душит, тело горит, но это последнее, о чем она думает. У Филис не было красивой фигуры модели: довольно объемные бедра и совсем не осиная талия доказывали это. Нет, у нее не было свисающего живота, или пухлых щек, но худой она точно не была, нет. Клэр смотрела на нее с тоской, злобой и интересом. Все, казалось, смешалось в ее взгляде; будто она не понимает саму себя, и ищет ответов в подруге. Ее поза выражала растерянность: сидя на крышке унитаза, она широко расставила ноги и бессильно опустила руки, иногда переводила взгляд с душа на запотевшее зеркало над краном, мечтая нарисовать на нем. А точнее, написать какое-нибудь ругательство, неприличный рисунок, только бы увидеть на лице Филис хоть какие-то чувства.А Лагард стояла под горячей струей воды, не соизволив даже прикрыться шторкой. Голова была поднята прямо к смесителю, глаза закрыты, длинные волосы прилипли темной полоской до самых ягодиц, и капли воды стекали по аппетитным формам. Она была пустой. Абсолютно.Ведьминское чутье тревожно ныло. Ощущая шлейф холодного воздуха от Лагард, она почти не чувствовала горячий пар вокруг.- Черт тебя подери, Лагард!Кларриса даже удивилась, что, желая закричать, у нее вышло лишь хрипло прошептать, устало моргнуть и выпустить тяжелый вздох из груди. Она уже орала, уже злилась, уже плакала - теперь вымоталась. Филис медленно опустила голову и так же неспешно повернула ее к Клэр. Глаза резко открылись и ужаснули своим холодом, пустотой. Как две бесконечные пропасти, пугающие черноты смотрели куда-то сквозь Адамсон.- Мне нравится, что ты сдаешься, Клэр. Наконец-то ты становишься реалисткой.У Лагард был сиплый голос, как у болеющей, но Клэр знала, что та сорвала его, разрывая горло в сумасшедших криках совсем недавно, - вчера.- А меня раздражает, что ты даже не пытаешься поверить. Ты - не ты, Лагард. И мне страшно, ведь я знала другого челове...- Ты знала человека, - резко перебила ее Филис и начал плавными движениями выжимать волосы, - а теперь я лишь гребаное животное.- Перестань! - вдруг вскрикнула Кларриса и подняла на обматывающуюся полотенцем девушку взгляд.- Перестать говорить правду, Клэр? - унылая усмешка украсило бледное лицо и Лагард подошла к крану, оставляя за собой капли воды.Ведьма оглядела подругу с ног до головы и поджала губы: Филис никогда в жизни бы не позволила себе выйти на глаза человеку в еле прикрывающем тело полотенчике, стесняясь себя и имея строгие принципы. - Можно сейчас я поговорю, ладно? - тихо начала Лагард и подошла к зеркалу, проводя по мокрым волосам расческой.- Ты просто не понимаешь меня. Потому что у тебя есть выбор: кем быть. Я... Я имею в виду, какой быть. А мы... Я, Эшли, Миртл, стерва Даниелла - все мы обречены подчиняться их выбору. И это убивает меня. Нас. - Поэтому, - вздохнула Филис и обернулась с кривой улыбкой на губах, - я уезжаю из Эддингтона. Я должна сделать это, Клэр. Тзынь-тзынь-тзынь.Клэр резко распахнула глаза, без чувств глядя на белоснежный потолок над головой. Брови сошлись на переносице, делая строгое лицо еще острее, и девушка сглотнула, уняв дрожь в руках. Неправильно, что такие сны приходят так рано. Плохо, что они вообще появляются. Кто-то, но точно не Кларриса Адамсон может видеть судьбу Филис. Для ведьмы это нормально, да, но не для Клэр. Она же ненормальная, верно? Все так говорят, а, значит, это правда. Ей было страшно. Не оттого, что странные сны посещают ее уже несколько ночей, а из-за того, что было в них. Каждый раз разная ситуация, но постоянно присуствует одна деталь - пустота в глазах Филис. Кларриса желала, чтобы она ошибалась, чтобы это не было будущим Лагард. Потому что она не хочет, чтобы то, что происходит во снах, перенеслось в реальность. Потому что тогда реальность будет слишком жестокой. Надоедливая мелодия все еще звучала. Резким движением Клэр достала из под подушки телефон, привставая на локтях. Глаза расширились и она сморщилась, поднося мобильник к уху. - Не звоните мне. Никогда. Сказала, как отрезала. Ледяным тоном, без чувств, со злобой - как должна была. - Стой, Клэр! - Эшли прервалась на рыдания и Адамсон ощутила, как напряглась каждая клеточка тела.- Филис... Она...- Что такое? - грубо прервала плач девушки Клэр и зажмурилась, боясь услышать, что сны превращаются в реальность.- Она начинает чувствовать предназначенность, Клэр. И, кажется, переносит это хуже остальных.