IV. Amicos res secundae parant, adversae probant. (1/1)
Друзей создаёт счастье, несчастье испытывает их. — Как дела?— Нормально.— Что делаешь?— Ничего.— Ты не хочешь со мной разговаривать?Молчание.— Тогда пока.Наконец-то он от меня отвязался.Долго слушаю короткие гудки, прижав телефон к уху. Перед глазами возникает лицо моего собеседника, а в голове — туман. Тяжело вздыхаю.За предыдущие четыре месяца произошло так много событий, что я практически забыла о своём бывшем лучшем друге.
Начну с того, что я была права. Венеция — это и правда мой город. Даже не город, а огромный лабиринт с водой. Повсюду многочисленные каналы, гондолы, мосты, рыбы… Всё это манило, приближало к себе. Я была в своей стихии, всё вокруг было такое родное. И на какое-то время я почувствовала себя счастливой. Но потом одно, не совсем приятное, происшествие нарушило это счастье…Вновь тяжело вздыхаю и опускаю телефон. Теперь я представляю другое лицо и человека, ярко-серо-голубые глаза, чёрные колючие волосы и нежный искренний шёпот…Может, это было предначертано судьбой? То, что мы должны были встретиться — это не просто так? Или же это банальная случайность, которая имеет место быть в нашем мире? В любом случае, я, после этого, обрела самого лучшего человека на планете: доброго, обаятельного, ласкового, готового помочь в любую минуту и защищающего во всех ситуациях. Он был как лучик Солнца во тьме, нужно было всего лишь протянуть ему руку, чтобы обрести счастье, гармонию, спокойствие и безмятежность.
Когда я находилась рядом с ним, я выглядела такой радостной! Он дарил все самые хорошие чувства мне, а всё плохое забирал себе. Хотя, в первую встречу он повёл себя немного неправильно…Три месяца назад.Погода была такая мрачная, что людей на улице практически не было. Светлое голубое небо спряталось за чёрными тучами, дул сильный ветер, из-за которого деревья тряслись, а листва громко шелестела, вода переливалась через край, на дорогу. По виду, приближался дождь.На самом деле, ещё пару часов назад ярко светило солнце, все бегали в майках и шортах, громко хохоча над прогнозом погоды. Видимо, зря, так как она сыграла очень плохую шутку…Поэтому я торопилась домой, под тёплое одеяло, в мягкую постель, чтобы досмотреть утренний сон, прерванный будильником. Хотелось скорее положить голову на подушку, во время уроков, и заснуть! Даже две чашки кофе не помогли. Одноклассники пытались помочь, но я всё равно ходила пошатываясь, держась за стены от усталости.Вообще, школа — это зло, скажу я. Вечно нудные учителя, постоянный шум, ученики, которые хвастаются новым телефоном. Повсюду стоят камеры, в каждом углу, в каждом кабинете, отвратительная еда в столовой, скучные уроки, половину которых класс обсуждает новые шмотки (скорее, женская часть класса) или успехи в баскетболе(а тут уже парни).
Мы не приобретаем ничего, никаких знаний, на нас всегда орут. Да, мы самый непослушный класс ?во всей Венеции?, как нам сказали!Фух, это всё так бесит, вымораживает, раздражает, что аж руки трясутся от злости. Аргх! Слава Мадонне, мы скоро сдаём экзамен! А потом… Темнота. Я до сих пор не решила, куда пойду.Конечно, в период от четырнадцати до девятнадцати лет я не могу просто так сидеть, надо выбирать колледж, либо лицей… Либо продолжать учиться в высшей школе, что, в принципе, соответствует второму варианту*.Так не хочется думать об этом, но Клаус давит. Каждый день я слышу одно и то же: ?ты определилась?? И всё время отвечаю: ?Нет. И не собираюсь. Сдам экзамены, а потом уже как по течению. Отец моей одноклассницы поступил так: пошёл поступать в Академию изящных искусств **вместе с другом, а теперь он – выдающийся дизайнер. Может, и у меня так сложится? Нет, ну, мало ли, чего только не бывает в этой жизни.?Может, меня ждёт институт музыки? Или я должна учиться на детектива? Что мне делать? Я сама не знаю, к сожалению. Хотя, мысли были… Я должна стать лучшим убийцей Организации. Иначе и быть не может, когда тебя наставляет сам Профессор, а твой отец — сумасшедший учёный.Стоп.Хватит об учёбе. Я иду домой, я наслаждаюсь погодой, у меня всё прекрасно!
Главное, себя в этом убедить.Хотя, насчёт погоды врать не буду, действительно люблю именно такую: мрачную, тёмную…Так захватывает. Меня в этой жизни привлекают две вещи — мрак и тьма, плюс все дополнения: ночь, одиночество, дождь, и прочее, прочее, прочее.Я сама по себе интроверт и меланхолик. Медленная, одинокая, мрачная, может, даже чуть-чуть злая. Но, отнюдь, не весёлая и не дружелюбная. Общение я ненавижу со всей силы. Мне это доставляет такое мучение! Каждое слово для меня как пытка. Как я на уроках отвечаю, не могу понять. Но, порой, так хочется с кем-то поговорить по душам, как обычный человек…К счастью, эти желания возникают не часто.Я с трудомнабираю нужный номер, пальцы сильно дрожат. Мне и страшно, и смешно одновременно, за эту глупость и волнение, но я глубоко вздыхаю и нажимаю на зелёную кнопочку.Первый гудок. Второй. Третий. Я считаю каждый, пытаясь определить время, за которое мой собеседник подойдёт к телефону. Барабаню пальцами по столу, смотрю на часы, грызу ногти. Нервничаю, одним словом.
Проходит полминуты, а ответа всё нет. Это очень странно, в такое время тот, кому я звоню, обычно находится дома. А отвечает он всегда после трёх-четырёх гудков. То бишь, шесть-восемь секунд. А сейчас молчит. Он вообще где? Должен же вроде отдыхать. Если он не решил устроить себе сверхурочную тренировку, конечно…Проходит ещё минута — тяжёлая, неприятная. Я нервничаю.Трубку, наконец, берут.Тяжёлый вздох, кашель, и, после, ответ:— Алло?— Это я. — Короткий смех. Даже представляться не надо, меня и так поймут.— Привет. Как ты?— Замечательно. — Сглатываю ком в горле. Теперь ощущаю слёзы на глазах.То, что я реагирую так странно на этого человека — было необъяснимо. Когда я видела его, я начинала дрожать, кусать себе губы от волнения и вести себя как полная идиотка. А он лишь подходил, дружески обнимал и спрашивал, как у меня дела. Порой, рассказывал о своих новых девушках, говорил всё без утайки, раскрывая самые интимные подробности. А потом мы стебались над очередной жертвой его тела, ума и глаз… Таких красивых, необычных, словно светящихся, серо-голубых глаз…Может, это всё из-за первой встречи? Тогда он мне помог, и я сразу восприняла его, как спасителя. Поэтому и странно реагирую. Скорее всего, просто благодарна ему, но злые воспоминания не дают разобраться в себе.— Что делаешь? — Мысли переключаются в иное русло.— Ничего, исключая разговор с тобой. — Громкий и долгий смех. Такой настоящий. — А ты?— Готовлю обед. Не хочешь прийти на пару часов ко мне и помочь? — Я сразу же представила своего собеседника.
Как он стоит и разговаривает со мной, плюнув на все дела. Снова тяжело вздыхаю.— Уже выхожу. — Почему-то мне кажется, что он сейчас улыбается. Просто иначе быть не может.*** Вот зачем я пошла этой дорогой? Как чувствовала, что нельзя. А ведь завернула сюда, тут же короче! Похоже, что, если я не уберусь отсюда как можно быстрее, то ?короче? станет моё целомудрие. Точнее, его вообще не будет.Это я поняла не сразу, завернув в длинный узкий переулок, а лишь тогда, когда мерзкая компания окружила меня и потребовала не орать и не шевелиться, иначе они заткнут мне рот, выбьют зубы, а затем кинут в мусорный бак, стоящий неподалёку. Поэтому я стояла, не двигаясь.
По-прежнему не понимаю, почему я не использовала что-то из сил, магии? Видимо, мозг полностью атрофировался. Но, с другой стороны, если я попыталась использовать заклинание, всё бы атрофировалось у этих парней. И я бы не встретила одного замечательного человека…Но я не об этом думала в тот момент. Мне действительно было страшно. Когда они подошли ближе, меня затрясло. Я попыталась бы заорать, но чья-то грубая рука ухватила меня за подбородок и сильно сжала.— Молчишь? Это хорошо. Ты такая маленькая, невинная. Даже будет жалко, если мы у тебя первые, — смысл доходил туго, я практически ничего не осознавала, — но кричать ты не будешь. Не сможешь.Противный пьяный смех. И тут я поняла, что они хотят со мной сделать. Я попыталась вырваться, но главный (тот, который держал меня) прижал меня к холодной каменной стене какого-то дома и попытался стянуть с меня футболку.
Вновь совершив попытку вырваться, я получила удар по голове, оглушивший меня. Я едва не потеряла сознание, но это, скорее, заслуга моего спасителя…— Отпустите её! — Голос звучал твёрдо и громко. Было ясно, что пришедший не шутит. Когда эта мерзкая тварь в шоке убрала от меня руки, я упала на землю на колени и тихо прошептала:— Помогите мне, пожалуйста.Меня услышали.— Иди сюда, ко мне, — протянул мне руку парень. — Не бойся, всё хорошо. Я тебя, в отличии от этих, — зло он выделил последнее слово, — не насилую девушек. Пойдём отсюда. А вы, — он обернулся, — если ещё раз тронете её или Аличе, такого отхватите, что по всей Венеции летать будете!— Опять ты! — крикнули ему вслед. — Ты ублюдок! Хватит мешать нам!Мы уходили, точнее, убегали. Я рассматривала совершенно незнакомого мне человека: чёрные волосы, небрежно собранные наверху, серо-голубые глаза, бледная кожа, идеальные черты лица, чёрная кожаная куртка с шипами, браслет с черепом, чёрные джинсы, порванные в области коленей, чёрные кроссовки… В общем, типичный гот, которых в Венеции мало. Обычно такие шастают по клубам и как раз насилуют маленьких невинных девочек, а этот мне помог… Я резко остановилась.— Пока ты не скажешь своё имя, намерения и почему ты мне помог, никуда я не пойду. — Парень зло посмотрел на меня.— Ты хотела, чтобы я оставил тебя там, около этих мразей? Жить не хотела? Или ты думаешь, что я забрал тебя у них, чтобы выполнить их замысел самому?! Я просто мимо проходил, услышал их смех, — гот смягчился, увидев моё состояние, — решил посмотреть, что случилось. Когда увидел тебя, сразу всё понял. Мне стало жалко твою судьбу, вот и помог. Всё? Теперь ты довольна?— А имя? — упёрлась я.Спаситель долго смотрел мне в глаза, а затем, зачем-то кивнув, видимо, решив что-то для себя, протянул руку.— Данте. Меня зовут Данте Вейл.