Глава 9 (1/1)

До замены личного состава 16 дней.Группа взрывотехников под командованием сержанта 1 класса Уильяма Джеймса отправлялась на очередное задание. ?Хаммер? уже был у ворот лагеря, как вдруг их остановил полковник Кембридж. Джеймс открыл дверцу и поздоровался. Полковник попросил взять и его:– Вы не против, если я с вами? Осточертело сидеть на базе.Уилл оглянулся на своих. Элдридж помалкивал, но явно был рад тому, что полковник сам решил попробовать эту его затею. Дайан только чуть заметно пожала плечами, мол, тебе решать.Джеймс повернулся к Кембриджу и ответил:– Будем рады. Садитесь, полковник. Тот расположился на заднем сидении, немного потеснив Элдриджа и Риз.– Не хочу вас обидеть, сэр, – деликатно улыбаясь, заметил Уилл Джеймс, – но если вдруг что, пожалуйста, не стреляйте из ?Хаммера?. Пуля может срикошетить. Не хотелось бы быть застреленным в своей же машине.– Понял, сержант, – отозвался Кембридж.Доехали быстро, обошлось без дорожных пробок. Выгружались у какого-то большого двухэтажного здания, изрядно потрёпанного войной. Возможно, когда-то здесь была школа, а может, и нет.– Сегодня у нас стандартное задание, – Элдридж объяснял обстановку полковнику. – Какие-то неразорвавшиеся боеприпасы. Сержант Джеймс всё осмотрит, и, будем надеяться, мы сразу поедем обратно.Но не всё было так просто, как предполагал Элдридж. Подошёл Джеймс и сделал привычный жест рукой, отдав распоряжение:– Так, вооружаемся. Никто не проверял, что там. Заходим тихо, радио отключить.Через несколько секунд они боевым порядком согласованно двигались по залам и коридорам здания, скользя, будто тени, а беззвучная мягкость их шагов, наработанная за годы в разведке, была достойна кошачьей. Каждый жест и каждое движение, несмотря на напряжённость ситуации, были выверенными, профессионально точными и позволяли обходиться без слов. Сопровождал их перемещения лишь доносящийся с улицы раскатистый голос имама, возвещающего хвалу Аллаху из ближайшей мечети.Впереди шли Джеймс и Сэнборн, за ними Элдридж, замыкала Риз. Осматривали всё, заглядывали в каждый уголок, ничего не упускали из виду. Так они прошли через всё здание насквозь.– Чисто! – объявил, наконец, Сэнборн.Все опустили оружие.– Сигарета не затушена, – подал голос Оуэн, склонившись над столом, заваленным всяким хламом.Вокруг было предостаточно боеприпасов: снаряды, ящики с патронами разного калибра на патронных лентах и без них, прессованная взрывчатка, детонаторы и прочее.– Прямо золотая жила, мать её, – добавил Оуэн.– Смотри, как следует, вдруг тут растяжки, – напомнил ему Сэнборн.Джеймс прошёл немного дальше и направился к занавешенному плотной клеёнкой месту в одной из частей этого большого зала. Отогнув край клеёнки, он вошёл туда и обмер. Несколько секунд пытался взять себя в руки – зрелище было ещё то... Наконец, Джеймс медленно опустил автомат и объявил, не отрывая взгляда от увиденного:– Тут кое-что есть.Подошли Сэнборн и Риз. Они тоже замерли. Несмотря на закалённые на войне души, они не перестали быть людьми. Вид лежащего на столе окровавленного мальчишки со вспоротым ради заложенной взрывчатки животом шокирует любого, кто ещё не утратил право называться человеком.– Господи... – сдавленно прошептала Риз.– Я знаю этого парня, – сказал Джеймс, не отрывая взгляда от убитого. – Его зовут Бэкхем, он продаёт диски...Подошёл Оуэн, его тут же скрутило от ужаса, он зажал нос и рот, испуганно отвернувшись. – Видал, какие раны бывают от бомбы? – спросил его Сэнборн.Элдридж только и смог, что помотать головой ?нет?.– Это отвратительно, – с трудом удерживаясь от содрогания, сказал Сэнборн Джеймсу. – Пойдём отсюда. Джеймс поднял глаза:– Риз, ты как?Не в силах отвести взгляд от тела несчастного мальчика, она медленно кивнула:– Ничего.Джеймс обернулся к Элдриджу и велел ему принести побольше взрывчатки, а заодно услать его подальше от этого зрелища. Элдридж пулей умчался оттуда.– Надо это разобрать, а потом всё взорвать, – сказал Джеймс остальным.– Взорвём, – кивнул Сэнборн.– Сволочи, – тихо сказала Риз, покачав головой, – своих же детей...– Дайан, – вдруг сказал Уилл, – вам с Сэнборном тоже лучше уйти. Она оторвала взгляд от тела и подняла на него глаза: Уилл Джеймс почти никогда не называл никого из них по имени во время выполнения заданий. Но ситуация, и вправду, из ряду вон. Дайан поняла: он хочет всё происходящее здесь взять на себя. Не только опасность, как обычно, но и вообще всё, весь этот ужас. Она прочитала это в его глазах. Ничего не сказала, только медленно кивнула Джеймсу, и они с Сэнборном вышли.************Оставшийся снаружи полковник Кембридж не прекращал попытки договориться с местными, которые так некстати крутились рядом. Полковник старался спокойно и даже дружелюбно уговорить их уйти, втолковывая, что здесь сейчас крайне опасно и лучше покинуть это место. Но уговоры не помогали. Мешал языковой барьер, пренебрежительное равнодушие к его словам, а возможно, и какие-то скрытые причины. Стараясь держаться, Уилл Джеймс ещё какое-то время стоял в одиночестве над исковерканным телом, а потом вышел из клеёнчатого ограждения на пару минут, чтобы перевести дух. Появился Элдридж со взрывчаткой, детонаторами и инструментами. Он застал Джеймса, низко опустившим голову, за пределами залитого кровью помещения.– Всё нормально? – неуверенно спросил он.– Да, – кивнул ему командир и добавил: – никого сюда не впускать.Элдридж оставил ему всё, что принёс, и поспешил покинуть это страшное место. Уильям Джеймс вернулся к окровавленному мальчику, дав себе слово, что справится. Он взял прессованную в порционные куски взрывчатку, сложил прямо на место разреза на теле и, достав кусачки, стал делать отверстия в этих неровных кусках для установки детонаторов. И вдруг остановился. Он передумал, поняв, что не может поступить так. Отложил инструмент, убрал с тела взрывчатку и объявил по рации: ?Отмена! Отмена!?Сэнборн повернулся к Элдриджу:– Какого чёрта он делает?– Откуда я знаю... – пожал плечами Оуэн. Сэнборн оглянулся на Риз, чтоб задать ей тот же вопрос. Она сидела на корточках, опираясь спиной о стену, и угрюмо смотрела прямо перед собой пустыми глазами. Сэнборн решил её не трогать. Уилл Джеймс сложил всё обратно в ящик, принесённый Элдриджем. Закрыл убитому мальчику глаза. А потом… сорвал с головы каску и отшвырнул её, схватившись за голову. Опытный подрывник, сапёр, прошедший и повидавший немало за столько лет на войне, и не на одной, сотни раз заглянувший смерти в глаза… Он стоял сейчас над истерзанным телом мёртвого ребёнка, которого цинично вспороли только для того, чтобы просто напичкать взрывчаткой, и пытался не заплакать.Он запрокинул голову, закрыл глаза. В отчаянии растёр руками короткие волосы и, не зная, куда себя девать от беспредельной душевной боли, со всей силы ударил руками по краю стола... Он должен держаться, должен… кроме него, это сделать некому.Джеймс осторожно проверил, не ведут ли от тела какие-нибудь провода, не закреплены ли они на руках или ногах, на шее или затылке. Затем достал складной нож, открыл подходящее лезвие. Остановился, опираясь о стол, тяжело вздохнул. Затем резко встряхнул кистями рук, заставляя себя держаться. Спрятал терзающую его боль души в глазах, отразивших само отчаяние… Сделал над собой усилие и стал разрезать стежки тонких проводов, которыми был зашит длинный продольный разрез через всё тело. Один за другим, много стежков. Когда все они были разрезаны, из тела ударил резкий запах, и Джеймс закрыл пол-лица платком с шеи. Затем медленно погрузил уже пропитанные кровью руки в распоротый живот почти по самые запястья и осторожно извлёк оттуда заложенную взрывчатку. Отложил её в сторону, снял с лица платок, коротко сказал в рацию: ?я выхожу?, и стал заворачивать окровавленное тело в кусок полотна, которое тут же покрывалось пятнами крови...