Работа и разговоры (2/2)

— Я вот так и подумал, глядя на тебя — что твои мечты не разрушить какому-то там танцору с жалким голосом, — улыбнулся Пит, убирая тарелку с ее столика. Исая снова расхохоталась, а потом, более серьезно спросила: — Так что у тебя с твоей девушкой, я так и не поняла? Вроде все вместе, вместе и вдруг она там, а ты здесь… Ты ей не простил, что она президента убила? Боишься, что она сумасшедшая?

Пит вздрогнул. Он снова оказался на площади, в тот момент, когда Китнисс отчаянно пыталась проглотить морник, не желая жить. Именно это воспоминание, так же, как и воспоминание о ее поцелуе после выхода из катакомб, помогало ему бороться с приступами. Тогда он научился отделять злость и обиду на нее, усиленные ядом ос, от настоящих чувств, тогда Пит понял, что какими бы ни были его чувства к ней, или ее к нему, он не может позволить Китнисс умереть, не может позволить ей сдаться. Так же, как много лет назад, не мог позволить сдаться той девочке, которая рылась в мусоре у него на заднем дворе. Она никогда не была сумасшедшей, и, судя по ее письму, не сдалась, правда его заслуги в этом было мало…

— Все сложно, — ответил Пит на вопрос Исаи.

— А что тут сложного? Ты либо любишь, либо нет.

— Вот это и сложно. Ну и ты забыла добавить саму Китнисс. Она тоже еще не решила этот вопрос.

— А, ясно, — задумчиво потянула Исая, рисуя узоры на столе. — Вы решили устроить себе проверку чувств, а то не успели и года повстречаться, а уже свадьба.

— Да, вроде того, — объяснять что все гораздо более запутанно, Пит не стал, тем более, что отчасти девушка была права: у них с Китнисс было очень мало времени на отношения. Да и Игры были плохим началом как для любви, так и для дружбы. Может, он все-таки решится приехать в Двенадцатый и предложить Китнисс начать все с чистого листа? Хотя, «чистый лист» тут тоже уже невозможен.

Попрощавшись с Исайей, Пит выполнил заказы еще нескольких посетителей, то и дело натыкаясь на Мисси и Люси. Девочки приступили к следующей части обязательной ежедневной программы флирта: смотрели на то, как он готовит, задавали вопросы и постоянно вызывались помочь. Иногда Питу казалось, что это у них что-то вроде игры. Они знали, что цель недостижима, но играли в то, что вот еще чуть-чуть и он выберет кого-нибудь из них, и соревновались, подкалывая друг друга. Именно поэтому он медлил с разговором — эта игра, в целом, была безобидной и для него, и для них.

Разговор с девочками состоялся вечером. Но пошел совсем не так, как предполагал Пит. Они расстроились, но не из-за разбитого сердца или отнятого развлечения.

— Это все потому, что ты любишь Китнисс, да? А не потому что мы дуры? — хмурясь, спросила Мисси. Люси поморщилась от прямоты сестры, но тоже ждала его ответа.

— Я не считаю вас глупыми. Откуда вы вообще это взяли?

— Отец как-то сказал, что у нас весь мозг в грудь перетек…

— Мисси! — шикнула Люси

— Такое случается иногда с мозгом, — улыбнулся Пит. — И у умных людей тоже. Так что ваш отец не имел в виду, что вы глупые, он говорил, что возраст у вас такой. Когда влюбляешься и не знаешь как себя вести. Я тоже не знал, что делать, когда влюбился.

— В Китнисс? — в один голос мечтательно спросили девочки.

— Ну да, — Пит вздохнул. Китнисс присутствовала во всех его разговорах сегодня. Но, может, это и к лучшему — вдруг, разговаривая о ней, он сможет разобраться? Только вот что он может рассказать тем, кто видит в их с Китнисс отношениях почти сказочную романтическую историю?

— А она тоже, наверное, не знала, как к тебе подойти. Она поцеловала тебя сразу после твоего признания? Я бы поцеловала…

Вот этого Пит и боялся. Какой-то его части даже хотелось посмотреть как изменятся лица девочек, если он расскажет им про вазу. Романтика их истории скрипела на зубах так, что хотелось выплюнуть ее осколки, показать всем ее фальшивую сторону. Только вот Пит понимал, что в таком случае, его слушательницы разочаруются не в своем наивном взгляде на мир, а в Китнисс. Этого ему не хотелось. Она была не виновата. Пит ограничился полуправдой:

— Нет, мы просто поговорили. Она тогда нервничала из-за Игр, боялась. Да и мне тоже было страшно, так что нам было не до поцелуев.

Девочки разочарованно вздохнули. Пит ждал продолжения расспросов, но Люси вдруг резко вернулась к началу разговора:

— Ладно. Мы постараемся больше не вести себя так глупо.

Мисси кивнула и девочки как-то быстро ушли, стараясь не смотреть на него.

Пит обеспокоенно посмотрел им вслед. Что-то в разговоре явно пошло не так, а он даже не понял, что.

И уже в квартире, рассеянно водя карандашом по обрывку бумаги, он вдруг понял: за повышенным интересом к его персоне и романтической истории, девочки пытались спрятаться от осознания ужаса Игр и их реальности. И он лишил их этой возможности.

В невнятном рисунке начали проявляться черты Китнисс. Возможно, она бы сказала, что это к лучшему — каждому рано или поздно пора лишиться иллюзий и осознать реальность. Только где она, эта реальность? Найти ее было сложно даже теперь, без «блестящих воспоминаний».

«Привет, Китнисс!

Я решил написать тебе и отправить письмо, даже если оно будет выглядеть, как поток сознания. Не пугайся, я почти здоров. Следов охмора уже не осталось, приступов нет, но что-то не в порядке — я помню события своей жизни, но не уверен, что они происходили со мной. Чувствую себя так, как будто я завернут в вату или стеклянный кокон. Возможно, все пройдет, и просто нужно время и новые события, заставляющие почувствовать себя живым.

Я получил твоё письмо. Спасибо тебе за него — мне приятно знать, что ты меня помнишь. И я рад, что твоя жизнь движется дальше. Правда, я бы, конечно, хотел узнать больше подробностей, но сам понимаю, как трудно их писать.

Я часто думаю о тебе. И снова не пугайся, я пока не спешу писать «люблю». Просто думаю. О своих ошибках, о том, что могло бы получиться, если бы все сложилось по-другому. Интересно, думаешь ли ты о том же? У меня к тебе много вопросов — ты как мозаика, которую я не могу собрать. Я решил задавать по одному в каждом письме. И подумал, что в письме тебе будет ответить легче, чем по телефону или в личном разговоре. Отвечать не обязательно, разумеется — только если ты тоже хочешь разобраться в том, что с нами было.

Итак, я помню, что не понимал тебя еще до того, как родилась «история о роковых возлюбленных» — ты, то была мрачной и холодной и старалась держаться подальше, то вдруг целовала меня, затем снова отдалялась. Так было несколько раз. Есть от чего впасть в замешательство!

Если не захочешь отвечать на вопросы, тогда просто пиши о том, как у тебя дела, или звони. Оставляю тебе свой номер телефона, но лучше пиши, так как я редко бываю в своей квартире. Жду любого ответа. Пит.»