Новая жизнь (1/2)
Возвращаясь с очередной прогулки по городу, Пит снова размышлял о Китнисс. Писем от неё больше не было. Возможно, ей просто достаточно личного ответа от него. Или она не знала, о чём ещё можно написать — его письмо было почти таким же коротким, как и её: Пит в очень сдержанной форме сообщил об итогах своего лечения, похвалил доктора Аврелия и описал несколько забавных случаев, произошедших с ним после выписки.
В основном это были перипетии, связанные с освоением новой местности. Пит и сам понимал, что на такое письмо сложно ответить что-то вразумительное, но в конце письма он сообщил Китнисс свой номер телефона, так что теперь, если ей трудно писать ему, она могла позвонить.
Звонков тоже не было. Пит сам набрал Хеймитчу чтобы узнать здорова ли Китнисс. Старый ментор уверил его в полном здравии своей подопечной и добавил ненароком, мол для уточнения деталей стоит связаться лично с Китнисс. Конечно, Хеймитч был прав, но позвонить парень так и не решился. По правде говоря, он не понимал о чём с ней разговаривать — всё снова крутилось вокруг сомнительных воспоминаний. Можно было, конечно, в красках расписать события каждого дня, проведенного в столице, но это был бы скучный рассказ — Пит просто бродил по Капитолию, делал зарисовки городской жизни, а возвращаясь домой, обрабатывал рисунки.
Иногда наведывался к Аврелию. Выданная ему квартира в бывшем Тренировочном центре казалась чужой и холодной — он так и не научился пользоваться всей этой роскошью. Новая жизнь никак не желала начинаться, зацепившись за обломки старой.
Говорить с Китнисс ему особенно и не о чем. О прошлом не хотелось, настоящего не было.
Во время прогулки, Пит так сильно задумался, что не заметил как пошёл дождь. После ливня стало гораздо холоднее, и Питу пришлось чуть ли не бежать домой — он забыл и зонтик, и куртку.
В квартиру он вернулся промерзшим до костей и впервые с момента заселения решил принять горячую ванну, чтобы погреться…
Правда, зайдя в ванную, Пит сразу вспомнил, почему он предпочитал пользоваться только душем — фантастических размеров ванна была оборудована плазменной панелью и кучей кнопок и краников непонятного назначения. Эффи гордо назвала это словом «джакузи». Она пыталась объяснить Питу, как этим пользоваться, но он почти не слушал — тогда он очень устал после выписки и интервью.
Быстро скинув с себя одежду, он забрался в ванну и, отрегулировав воду до нужной температуры, откинулся на спину, упираясь затылком в силиконовый валик.
«Ну вот, ничего сложного», — ухмыляясь подумал Пит, разобравшись с температурными режимами. Начиная отогреваться, он вспомнил, что Эффи вовсю нахваливала гидромассаж, и решил включить и его.
Нажимая поочередно то на одну, то на другую кнопки он почувствовал, как вода начала пузыриться, а потом твердые струи принялись атаковать его расслабленное тело в нескольких местах одновременно. Правда, вместе с гидромассажем, он, кажется, включил что-то ещё, так как в воду из краников начали падать небольшие шарики чего-то густого и вязкого, заполняя комнату приторными ароматами…
Пытаясь найти кнопку отключения подачи мыла, Пит наудачу тыкал по разным кругляшам. Но становилось лишь хуже — по воде поплыли жирные пятна ароматических масел с шипящими шариками.
«Эффи очень постаралась, выбрала всё лучшее… в своем понимании» — саркастично думал Пит, пытаясь отключить хотя бы подачу воды, так как вся эта цветная пенистая масса того и гляди могла оказаться на полу.
Неожиданно включился встроенный телевизор. На экране быстро сменяли друг друга неясные кадры. Пит только мельком глянул на ожившую панель, не разобрав мелькающие образы.
«Проклятье!» — он изо всех сил пытался справиться с увеличивающимся объемом воздушной массы, которая стремительно расползалась во все стороны, угрожая заполонить собой пространство комнаты.
После того, как до уха парня начали доноситься сначала тихие, а потом всё более отчётливые, неприличные звуки отрывистых стонов, Пит в панике стал озираться по сторонам, лихорадочно крутя головой, покрытой толстым слоем пены, чтобы отыскать источник шума, который становился громче и пронзительнее с каждой секундой.
Наконец, он посмотрел на экран встроенной панели где во всех подробностях демонстрировались кадры страстного соития мужчины и женщины, и все творящееся там безобразие сопровождалось просто оглушительными воплями их дикого удовольствия, раздающимися, Пит был уверен, далеко за пределами его квартиры.
— Чёрт возьми! — Он яростно хватался за первые подвернувшиеся кнопки и краны, стремясь хотя бы избавиться от звука, но все его попытки оказались тщетными. Зато ему, наконец, удалось выключить воду.
«Нужно срочно выбираться отсюда!» — духота, вкупе с омерзительным запахом пены, планомерно застилающей мраморный пол, едва не лишили его способности здраво мыслить.
Теряя терпение, он резким движением смахнул пену с лица, затем несколько раз поскользнувшись, все же принял вертикальное положение. Видимо, он задел локтем стоящие аккуратным рядом склянки с очередными пахучими средствами и сейчас их содержимое сыпалось на его несчастную голову.
Почувствовав твердый пол под ногами, Пит первым делом схватил полотенце и быстро вытер руки, после чего швырнув его на пол, обошёл сбоку «проклятое корыто» и ухватился за плазменную панель, всё ещё издающую мерзкие звуки. Прикладывая все свои силы и отчаянно напрягая мускулы, он дёргал на себя не поддающийся чертов ящик. Тот, наконец, отделился от основания и наступила долгожданная тишина.
Ярый шум все ещё стоял у парня в ушах. Прошипев ругательства, он поднял вверх руки, державшие панель, и со всей силы, на которую был способен бросил свою ношу на каменный пол, — послышался скрежещущий звук треснутой рамы.
Молча развернувшись, Пит вышел из ванной с головы до пят покрытый фрагментами пены и прилипшими к телу ассорти из мелкого разноцветного бисера. Не обращая никакого внимания на собственный вид, а тем более на мнущихся у порога в томительном ожидании гостей, он открыл дверь спальни и уселся на кровать, уронив лицо на ладони. Через некоторое время заливистый громкий смех наполнил комнату: «Зато теперь есть что рассказать Китнисс!»
— Что там Тринкет говорила по поводу джакузи? — спросил стоящий в дверях квартиры Плутарх Хевенсби.
— Что она заставит Пита Мелларка воспрянуть телом и духом. Он и воспрянул… По крайней мере телом. Может, нам не стоило открывать дверь своим ключом? Неловко вышло… — сопровождавшая Плутарха брюнетка вспыхнула и сделала вид, что заинтересованно разглядывает потолок.
— Кхм… Пит?
«Проклятье! Как там называется то, что, если может случиться какая-нибудь гадость, она случается? Закон кого-то там… И кого могло ко мне принести?» — думал Пит, сканируя комнату на предмет подходящей одежды. Ничего кроме халата не нашлось и облачившись в него, парень с тяжёлым вздохом вышел к гостям.
— Прости, Пит, не хотели мешать тебе развлекаться! — рот Плутарха растянулся в широченной улыбке, доходившей до самых ушей, а многозначительный взгляд ясно говорил о том, что всё случившееся ранее, не осталось незамеченным.
Будучи пойманным с поличным, Пит не стал возражать и оправдываться.
«Да и с какой стати — то, с какими средствами я моюсь в ванной, это моё личное дело, в конце концов!» — усмехнулся он.
— Привет! Я думал, ты зайдёшь позже, после того как позвонишь, — сказал Пит, усадив гостей на широком диване. Он предложил им сок, удачно оказавшийся в холодильнике. Плутарх сделал вид, что не заметил довольно явного упрека:
— А, мальчик мой, зачем вся эта официальность? Эффи дала мне ключ и сказала, что тебя нужно чем-то занять, вовлечь во что-нибудь. Это всегда можно сделать — сейчас мы думаем о культурном возрождении Панема, так что работы много, не заскучаешь. Мы с Глорией закрутим тебя так, что ты думать забудешь о всякой ерунде! Кстати, познакомься — это Глория Кловелл, она поможет тебе с организацией выставок.
— Выставок? Их будет несколько?
— Ну да, — вставила Глория. И хотя голос у неё оказался низковатым для Капитолия, да и выговор не отличался намеренной манерностью, Питу её речь напомнила лучшие времена Эффи Тринкет.
— Первая выставка — благотворительная, её можно назвать к примеру — «Тернистый путь победителя» или «То, что удержало меня», пройдет в бывшем президентском дворце уже через месяц. Потом ещё несколько — для музеев Капитолия, затем, возможно, тематические — «Жертвам войны» или «Природа дистриктов» … Со временем мы решим, как лучше распорядиться имеющейся у вас коллекцией, к тому же я вижу, вы уже пишете новые, их мы тоже систематизируем, подберём названия….
— Боюсь, что я не разделю вашего оптимизма — судя по тому, что вы перечислили, у меня должна быть уже собственная картинная галерея, до отказа переполненная разноплановыми работами. И я не уверен, что смогу творить в промежутках между экспозициями.
Слова девушки повергли его в шок, такого напора он не ожидал.
— Не переживай, Пит, — улыбнулся Плутарх. — Глория — организатор от Бога, тебе не придется ни о чём беспокоиться. Сейчас я вас оставлю, уверен вы найдете общий язык. Спасибо за тёплый приём.