Вселенная первая. Хеталия. Глава вторая. Как мы были шпионами. (1/1)
- Ох, какие только муки не приходится терпеть на этой чертовой работе... - Уже перевалило за полночь, а этот чертов Мишка, не давая мне глаз сомкнуть, ворчит из-за того, что ему, видите ли, неприятно лежать со мной в одной кровати.
- Да хватит уже... - в сердцах бормочу я. - Успокойся, не собираюсь я тебя домогаться. Ты лучше о деле подумай. Ты мне в Питере что говорил? Зачем мы сюда явились? Помогать яойным парам строить отношения. Вот что я думаю. У Италии с Германией сто процентов что-то есть, в этом я даже не сомневаюсь. Так если их сначала рассорить, а потом помирить, это будет считаться за сведение одной парочки?
- Разумеется. Это будет значить, что ты на одну седьмую достигла своей цели, а это уже немало. - Михаил, видимо, примирившийся с ситуацией, соизволил повернуться ко мне лицом. Естественно, чтто весь наш разговор велся исключительно на пониженных тонах, ввиду того, что комната Германии располагалась по соседству.- Так что же мы лежим? Ведь прежде чем ссорить наших голубков, нужно ведь сначала выведать, какие у них есть проблемы в отношениях. А если все совсем радужно, можно будет давить на ревность с помощью Японии или тебя. Ты улавливаешь суть?
- Ну... да, в обшем-то.- В таком случае - пошли! - я встала с кровати.- Эй, ты куда? - Миша вытаращил глаза.- Как это куда? - возмутилась я. - Я же сказала, что мы должны выяснить, как обстоят дела у Германии с Италией. Если весь день у них, как сказал Германия, расписан по минутам, то время для интимных разговоров остается только ночью. Ты что, не понимаешь, для чего этот отбой в девять часов? Да для того чтобы все остальные, то есть Япония и мы с тобой, успели достаточно крепко заснуть, чтобы их не услышали и не замели! Сейчас уже десять минут первого, и, скорее всего, сейчас Италия придет к Германии... Ну или наоборот.
- Да, возможно. И что же ты предлагаешь?
- Как что? Сначала подождать, не придет ли кто к Германии или не выйдет ли он сам куда. А там дальше - по ситуации. В конечном счете будем подслушивать под чьей-нибудь дверью. Эх, вот счастье-то привалило! Увижу яой вживую! - я почувствовала, как на моем лице помимо воли расплывается маньячная улыбка. У меня не было ни малейших сомнений в успехе грядущего предприятия. И тут, словно в подтверждение моих слов, по коридору загрохотали шаги бегущего Италии - ибо Япония слишком серьезен, чтобы так бежать. Мы с Мишей многознчительно переглянулись и в один миг очутились у двери. Мы услышали, как Италия забарабанил в дверь спальни Германии и как последний открыл своему, по-видимому, ожидаемому, посетителю. Как только дверь комнаты Германии закрылась за запыхавшимся итальянцем, мы с Мишей на цыпочках крадучись покинули свою спальню для гостей. Подойдя к двери в комнату Германии, я припала глазом к замочной скважине, а Миша, недовольно вздохнув, удовольствовался подслушиванием, прижавшись к двери ухом.
- Ты что пришел? - донесся до нас приглушенный голос Германии. Он говорил куда более ласковым тоном, чем накануне. "Еще бы!" - ухмыльнулась я, полная сладостных предчувствий.
- А ты не догадываешься, зачем, Дойцу? - спросил Италия, покраснев от смущения."Так, так, началось!" - мое сердце колотилось так, что я удивлялась, как те, кто разговаривал за дверью, не слышали его биения.- Что, опять? - нахмурился Германия."Ничего себе! - возмутилось мое внутреннее яойное "я". - Ему тут такое предлагают, а он еще отказывается. Как будто его заставляют снизу быть. Эх, не поймешь их, этих семе!"- Да, - томно выдохнул Италия.
"Да, да..." - эти слова отозвались во всем моем существе сладостной дрожью. В горле у меня пересохло, я судорожно вцепилась пальцами в дверную ручку. - "Сейчас, вот сейчас начнется! Лучше, чем во всех додзях, вместе взятых..."- Да... - снова повторил смущенный Италия. - Мне, конечно, очень стыдно... Я понимаю, что я веду себя не как мужчина."О, Боже..." - я закатила глаза. - "Опять эти вечные укешные ломания. Если в манге можно сразу благополучно пролистнуть на самое интересное место, то тут приходится выслушивать всю эту ахинею. Радует только мысль, что все это в конечном счете все-таки должно завершиться страстными вздохами и морем эмоций".- Я понимаю, что веду себя недостойно моего великого храброго дедушки, - мямлил Италия. - И если бы он узнал, что я такой, - бедный парень смахнул слезинку, - он бы и знать не захотел такого внука... Но я должен признаться, что все равно ничего не могу с собой поделать... Меня мучают ночные кошмары и я боюсь оставаться один в темноте! - истерически закончил он. - Германия, можно я снова буду спать в твоей комнате? Мне с тобой не страшно.Я не могу никакими словами описать свое разочарование. Я-то думала, что в его пламенной речи, перемежающейся всхлипами, заключается желательный мне яойный смысл. А оказывается, этот идиот полчаса распинался всего лишь о ночных кошмарах и страхе темноты!- Италия, ну что это такое? - проговорил Германия одновремено ласково и раздраженно. - Сколько раз я тебе говорил, что на свете есть только две страшные вещи: шпионы и оружие массового поражения? А все эти привидения и прочая чертовщина, что тебе снится - только плод твоего воображения. Забудь их, думай лучше о том, как мы будем воевать и победим, как поставим Англию на колени, и все будет хорошо!В этих словах мне почудилась смутная надежда. У меня даже от сердца отлегло. Если бы Германия не любил этого несчастного олуха, он, конечно же, не разговаривал бы с ним так ласково и успокоительно. Их отношения просто еще не перешли на определенный этап, а значит, мне не придется их ссорить и мирить, мне достаточно будет только подтолкнуть их в объятия друг друга! Моя задача даже в какой-то степени упрощается, жаль только, что яоя я так и не увидела...Германия велел Италии лечь в его постель, а сам, сославшись на бессонницу, сел за стол разгребать какие-то бумаги. Миша ткнул меня в плечо и посмотрел на меня вопросительно, но я подала ему знак, что уходить еще рано, и вернулась к замочной скважине. Я надеялась, что когда Италия крепко заснет, Германия не выдержит и хотя бы целомудренно чмокнет его в щечку. Но ничего не происходило, Германия работал со своими бумагами, а меня уже начинало серьезно клонить в сон. Видимо, та же беда постигла и Мишеньку, потому что когда Германия встал из-за письменного стола и зачем-то направился к выходу, ни один из нас не успел среагировать должным образом, мы даже не удалились от двери на более-менее почтительное расстояние. Неудивительно, что Германия, распахнув дверь, воззрился на нас с подозрением.
- Вы что здесь делали? - спросил он с плохо скрываемым гневом. - Шпионили?- Н...нет... - выдавил из себя Миша.- Мы... это... в туалет... - промямлила я.
- Во-первых, туалет в другой стороне, - холодно сказал Германия, - а во-вторых, тот испуг, с которым вы отпрянули от моей двери, говорит сам за себя. Вы шпионы, и не смейте этого отрицать! Завтра у меня будет серьезный разговор с Японией, выдвиженцами которого вы являетесь. А пока - следуйте за мной!
Не давая нам возразить, он схватил нас обоих своими железными руками. Миша попытался вырваться, но Германия угрожающе прошептал:
- Не дергайся, а то собак позову!Мы больше не сопротивлялись и бестрепетно дошли до двери в какую-то сыру темницу, куда нас грубо втолкнули. Дверь закрылась с оглушительным звуком.- Завтра над вами обоими состоится суд как над шпионами и нарушителями созных обязательств, и я буду настаивать на вашем расстреле! - прогремел Германия, а затем резко развернулся и торжествующе удалился.- Миша, - я, оправившись от испуга, обернулась к Яойному богу. - Давай-ка уматывать отсюда!- И как ты себе это представляешь? - мрачно спросил мой спутник. - Я ничего не могу здесь поделать, ясно?Я опешила настолько, что вначале и сказать ничего не могла. Я надеялась на свою полную безопасность, пока со мной находится это сверхъестественное существо, в чье могущество я верила после волшебного переноса из Питера в мир "Хеталии". И теперь это существо утверждает, что не может найти выход из какой-то банальнейшей тюрьмы?!- Но... - промямлила я. - Ты же перенес меня сюда из моей квартиры. В таком случае, если ты можешь перемещаться только между мирами, переноси меня обратно домой или в другое аниме. Быть расстрелянной... эмм... не входит в мои планы...- Я бы рад, да и этого не могу, - еще больше помрачнел Миша. - Ты помнишь, в каком виде я к тебе впервые явился?Еще бы я не помнила...- Ну... у тебя были крылья. И нимб. И лук. И тетрадка... Стоп, а куда все это делось?
Я впервые обратила внимание на то, как изменился в мире Хеталии мой Яойный бог. Исчезли нимб и ангельские крылья, вместо набедренной повязки появился вполне себе приличный костюм, лук со стрелой и голубая тетрадь исчезли...- Вот именно, тетрадка, - подхватил Миша. - Лук-то я свой уменьшил, чтобы подозрений не вызывать, и в карман положил, а потом в комнате, дурак, оставил, вместе с тетрадкой. Понимаешь, дуреха, у меня вся сила межмирового перемещения - в тетрадке! Я пишу там, в какой мир хочу попасть и кого с собой беру, и все получается... А без тетради я бессилен, как простой человек, и вынужден подчиняться законам того мира, в котором я нахожусь.
- И что же, нас расстреляют из-за твоей дурацкой рассеянности? - воскликнула я, все еще не веря в возможность этого.Миша только кивнул.- Не хочу! - воскликнула я. Мне ответило лишь эхо, гулко звучащее в этой темной жуткой тюрьме.