глава восьмая, в которой культурная пропасть всё растёт, а больше ничего не происходит (1/1)

О, что это была за женщина. Вошла стремительно, как Артанис в гневе, будто весь мир немедля должен был отшатнуться и устыдиться, и возгласила:– Мистер Поттер! Если уж вы имеете наглость ради новых знакомств пропускать уроки, хотя бы сообщайте об этом заранее!На голове у неё была шляпа, высокая, остроконечная, но даже это ей шло. Волосы были собраны в пучок. Венец, – подумал Майтимо, – венец бы ей подошёл ещё лучше. Женщина оглядела их всех – его с Кано, отца, Гарри на кровати и его друзей рядом, и средних тоже, и Амбаруссар – с таким видом, будто хотела им велеть вымыть руки перед обедом. И Хуану в том числе.– Профессор Макгонагалл, декан факультета Гриффиндор, – сказала она отцу и слегка кивнула, – я вынуждена настоятельно просить, чтобы вы не отвлекали учеников без крайней нужды. Мистер Поттер, почему вы в постели? Десять баллов с Гриффиндора.– Но профессор!.. – вспыхнула было девочка.– Профессор, мы просто… – начал и рыжий мальчик.– Феанаро Куруфинвэ, – сказал отец и тоже кивнул, – и мои сыновья. И наши гости. Что такое ?декан??Он будто приходил в себя – но от чего же? О поединке он им так и не рассказал – да просто не успел, – и оставалось только гадать, какую такую тяжесть он сбросил с собственной и чужой души и чем при этом рискнул.– Всего лишь должность. Я слежу, чтобы с детьми моего факультета всё было в порядке, и именно ко мне следует обращаться, если они вдруг нарушают дисциплину.– Но мы не нарушали…– Погодите, мисс Грейнджер.– Это мы попросили их помочь, – влез на сей раз даже не Тьелко – Морьо, – верней, одного Гарри попросили, но остальные потом… присоединились. Мы случайно встретились.– Вот как? О чём же вы их попросили? И ради Мерлина, мистер Поттер, или встаньте, или отправьтесь немедля в больничное крыло.– Уже не нужно, – улыбнулся Кано, – всё уже почти в порядке. Я верно понял, что эти баллы – это что-то важное?..– Гм, – сказала женщина, и после этого Курво подвинул ей стул, сняв с него книги. В конце-то концов, это была первая немолодая женщина, которую они все видели – за ней тянуло наблюдать, её тянуло удивить и ещё самую малость хотелось дотронуться до её хвоста. Но у неё ведь нет хвоста?.. Тут Майтимо окончательно запутался и вместо этого всего сказал:– Садитесь же. Мы будем рады объяснить вам, как всё было.– Верно, – сказал отец, подтаскивая себе ещё один стул и садясь напротив. – Если вы смотрите за ним, то как же пропустили…– Сэр! – Гарри аж сел на кровати, и штука на носу перекосилась. – Сэр, не надо об этом! Всё в порядке! Я, эээ, не против, что никто не знал! Я не в обиде!– Не знал о чём, мистер Поттер?У женщины тоже была эта штука на носу, и вот когда она из-за неё уставилась – Майтимо показалось, что она читает мысли. Мама умела так – не в осанвэ, нет, просто смотрела. Финвэ умел. Индис тоже, наверное, умела, но с ними никогда не делала так – только с другими внуками. Это какое-то особое свойство старших родственников, и вот, выяснилось, что и смертные тоже им владеют. Брррр.– Эм, – сказал ?мистер Поттер?, хлопая глазами, – ну, эм, у меня очень болел шрам, но меня уже вылечили, честно! Я не хочу в больничное крыло, я – я в порядке!– Ой ли, – сказал отец и тоже устремил на него этот особый взрослый взгляд. Гарри поёжился, но не отступил:– Ну, почти в порядке. Простите, что я прогулял занятия, профессор, но я… не ожидал.Но почему он врёт? Почему он молчит о тёмной твари в своей голове? Разве это не разрешило бы все вопросы? Кто не простит пропущенный урок, если во время него ученик был вынужден то ли сражаться, то ли наблюдать сражение?Братья тоже не понимали – переглядывались, пихались, конечно, и каждый взвешивал свои шансы – кто поможет. Это как в детстве, когда на отцовское ?кто разбил?..? все отвечали ?я?. Нет, не всегда, конечно, но бывало, что родители так ничего и не выясняли.– Мы попросили Гарри показать нам птиц, – начал Морьо отрывисто. Ну ещё бы – он никогда не врал вот так развёрнуто на глазах у отца. Отец не сводил с него глаз и хмурился всё сильней, но пока молчал. – Мы попросили показать нам птиц. Он согласился. По пути мы встретили ещё одного идущего следом, тоже мелкого, он говорил запретные вещи. Мы сказали – так нельзя. Ну, а потом Гарри сказал, что у него без нас болит шрам, а при нас нет, и Кано сказал, что может спеть песню, вот, и спел её, – он обвёл взглядом братьев, лицо – красное, как никогда.– Всё так и было, – подтвердил Курво с нечитаемым выражением.– Ага, – кивнул и Тьелко.– Остальное… – Кано замялся под отцовским взглядом, – остальное, я думаю, несущественно.Вот сейчас отец спросит – мои сыновья – лжецы? Но на самом деле, можно ведь напрямую врать – а можно умолчать. И они же ведь прикрывали даже не себя, а…Амбаруссар молчали, и спасибо им за это. И только Майтимо собрался им кивнуть, мол, молодцы, не лезьте, всё в порядке, как Питьо спросил:– А правда, что вы умеете превращаться в кошку?Тэльво прыснул. Может быть, Питьо и спрашивал-то для того, чтобы рассмешить брата, но всё равно их нужно было как-нибудь одёрнуть, нельзя же спрашивать такие глупости.– Амбаруссар!– Что?– Нам рассказали новые друзья, Майтимо, правда!Женщина села ещё прямее и ответила:– Ну разумеется, это правда, молодые люди. В свою очередь вынуждена уточнить: при чём тут песня?..– Песни силы, – влез Майтимо просто потому, что нечестно молчать, когда все остальные уже что-то да сказали, – они уносят боль. И многое могут. Наш брат учится ими владеть, и он смог помочь, вот и всё.– Гм, – сказала Макгонагалл. – Прежде чем обращаться… к альтернативным методам лечения, мистер Поттер, вы должны были прийти ко мне или к мадам Помфри.– Оу, – сказал Гарри, и не понять было – то ли ему и правда не приходило это в голову, то ли наоборот, сотню раз приходило – и он отвергал, – оу, ну, в следующий раз я непременно так и сделаю, профессор.Да он издевается. Профессор, видимо, тоже это поняла, потому что вздёрнула брови, но ничего не сказала.– Профессор, – девочка – Гермиона? – сейчас наверняка бы дёрнула Макгонагалл за рукав, если осмелилась. – Профессор, теперь, когда вы знаете, как всё было, может быть, вы…Макгонагалл вздохнула:– Ну хорошо. Пять баллов Гарри Поттеру за открытость новому и три – Рональду Уизли и Гермионе Грейнджер за готовность прийти на помощь другу. Хотя на вашем месте, мисс Грейнджер, я бы не очень-то расстраивалась из-за десяти баллов, учитывая, сколько факультет уже потерял по вашей вине.Повисла пауза.– Да что такое эти баллы? – не выдержал Курво. – Это награда? За достойное поведение?– О да, – профессор кивнула, – именно. По традиции, четыре факультета соревнуются между собой.О, Курво уж сделал бы всё, чтоб его факультет был первым. Майтимо представил на миг, что они все учатся здесь, все семеро – интересно, попали бы они в разные дома? Наверняка. И что, кичились бы, кто больше баллов заработал для своих? Средние – эти точно да, бились бы всерьёз, Курво особенно. Средние братья попросту не поняли ещё, что первенство надо одерживать в первую очередь над самим собой – и доказывать тоже самому себе. – В чём же таком вы провинились? – спросил отец гостей. Видимо, после катания на Хуане он не очень-то доверял юным идущим следом. Мало ли.– О, сэр, мы просто…– Всего лишь принесли в школу дракона, – сообщила профессор таким тоном, что стало ясно – дракон – это что-то отвратительное. Непозволительное. Невообразимое.– Дракона?– Тварь, плюющуюся огнём, которую нельзя держать в домах.– Но он был совсем маленьким!Майтимо смог не рассмеяться и был горд собой. ?Тьелко, откуда это существо? Но он же совсем маленький! Тьелко, а это ещё кто? Подарок Оромэ!? Всё-таки дети одинаковы во всех мирах, и это хорошо.Макгонагалл явно так не думала, поскольку покачала головой и объявила:– Что ж, если наше недопонимание улажено, то, думаю, я могу идти. И, мистер Поттер, рассчитываю завтра видеть вас на занятиях, как и ваших друзей.Отец поднялся ей навстречу:– Нет, постой! У меня ещё есть один вопрос.– Я слушаю вас.О, когда отец забывал, с кем он говорит, когда казался таким молодым – это значило, что он что-то изобретает или что-то обдумывает. Смертные его таким ещё не видели, и Майтимо только надеялся, что отец никого случайно не обидит и не смутит слишком уж сильно.– Но как ты можешь превращаться в кошку, – спросил отец озадаченно, – если кошка тебя гораздо меньше? Или ты превращаешься в огромную? Но если…– Ах это, – отмахнулась Макгонагалл и превратилась. На стуле теперь сидела полосатая кошка и аккуратно вылизывалась, поглядывая на отца. Штука на носу будто втянулась в её голову и образовала два чёрных кольца.– Нет, поразительно, – отец, кажется, и о поединке уже позабыл, и о доме, и обо всём на свете, – воистину удивительно. Ты ведь не вала. Куда девается твоё обычное роа, если… Могу я дотронуться?О, они сегодня это уже проходили. Кошка в упор смотрела на отца, пока он клал ладонь ей на макушку, но, к счастью, ничего не произошло.– Невообразимо, – отец осторожно почесал кошку за ухом, – и мне ещё будут говорить, что для разума есть какие-то преграды. Нет преград. А дети тоже так могут?Дети не могли.***– Сэр, мы, наверное, тоже пойдём, – Гарри встал с кровати, стоило двери закрыться за Макгонагалл.– Нет уж, постой теперь, – отец опять нахмурился, – зачем ты врал? Почему было не сказать наставнице в чём дело?– Но я... но мы же только умолчали, разве нет?– Глупо умалчивать, когда можно сказать как есть. Курво, Морьо, да что с вами такое? И ты тоже, Тьелко. И ты, Кано. Как ты там выразился, несущественно? Не знаю уж, что хуже – прямая ложь или вот это вот проскальзывание в щель.– Я подумал, – Кано откашлялся, – я просто решил, что эта женщина... стара. Может, её нельзя волновать, как выздоравливающих в садах Лориена, понимаешь? Мы можем рассказать властителю.– Не надо! – Гарри с отчаянием переводил взгляд с отца на Кано и обратно, и на него, Майтимо, тоже зачем-то глянул в ужасе. – Я не хочу, чтобы он знал. Чтоб кто-то взрослый знал. Всё ведь уже закончилось.– Да что закончилось? – взвилась и девочка за компанию. – Между прочим, ты, кто бы ты ни был, да-да, ты, что с собакой, обещал нам всё рассказать или даже спеть!Тьелко от этой отповеди поперхнулся воздухом и наверняка рассмеялся бы, но Майтимо показал ему кулак.– Ну, – сказал Тьелко, – мы и правда хотели исцелить Гарри, потому что на нём будто бы отпечаталось проклятие, но решили сперва поведать отцу, а отец вдруг вступил в поединок с кем-то...— С тварью, что может показать худший кошмар, — скривился отец, — она жила внутри головы Гарри. Не буквально, конечно – в мыслях, в душе, может быть. Я её уничтожил, сыновья мне помогли, но Гарри чуть было не отправился следом за ней.– Я не отправился бы, – пробормотал Гарри, – я бы вернулся, честно.Девочка вытаращилась на них на всех, будто впервые видела.– Что? – голос стал ещё выше, чем раньше. – Что? Вы едва не убили Гарри?Отцу не нравилось оправдываться, Майтимо знал это. И, о, отец устал от этого дня. Наверняка он сейчас грезил о мастерской или о собственной спальне – то есть о месте, где никто не пришёл бы ему помешать, кроме матери, разве что. Однако девочке отец ответил почти вежливо:– Иначе тварь убила бы нас обоих. Она напала первой, я не знал, что она там есть. Как будто очень меня испугалась. И вот это всё, – отец повёл рукой, возвысив голос, – ты хочешь утаить от старших, Гарри? Почему?– Эм, от меня и так много проблем.– Извини, что?– Да всё в порядке, сэр, я бы и вас не втягивал, я думал, это будет просто песня!Какое странное место эта школа и дети какие странные.– Мне нужно в библиотеку, – сообщила Гермиона, ожесточённо расправляя покрывало на кровати. – Мы должны выяснить, что это было, и как можно скорей.Они и правда собираются сохранять тайну? Отец, кажется, даже злиться перестал от удивления:– Но почему бы просто не спросить у тех, кто знает больше?..А ты сам часто спрашиваешь валар, подумал Майтимо и поперхнулся этой мыслью. Отец, по крайней мере, взрослый эльда.– Да потому что у них и так много дел, – буркнул рыжий, глядя на отца исподлобья. – И потому, что Гарри не хочет, вы что, не слышали.– Какая чушь, – произнёс Курво с отвращением, – вы что, не верите своим наставникам? Но в этом ведь весь смысл!– Вообще-то, – вздёрнула нос Гермиона, – мы очень даже им доверяем, просто не во всех случаях. Всего хорошего.И вышла с каменно прямой спиной. Как можно быть кем-то... настолько маленьким и при этом настолько исполненным чувства собственного достоинства?– До свидания, – буркнул рыжий мальчик, – Гарри, ты идёшь?– Эм, до свидания! – Гарри единственный улыбался. – И спасибо за помощь. Если мы выясним что-то, сразу вам расскажем!– Эй, – вспомнил Феанаро, – ты, рыжее дитя, постой минуту.Майтимо не сразу понял, что эта просьба относится не к нему самому; впрочем, вряд ли бы отец назвал его "дитя". Рон оглянулся, и лицо его выражало нечто среднее меж озадаченностью и обречённостью:– А?..– Твои старшие братья, близнецы, научили моих младших катать других юных идущих следом на нашем псе за деньги. Для чего?– Да откуда я знаю, – лицо у Рона сделалось ещё тоскливее, – вы думаете, они мне отчитываются? Нет, это их дела, и я не лезу. Ваш пёс что, сильно пострадал?– Да он вообще не пострадал, – вмешался Тьелко, со снисходительным видом чесавший Хуана между ушей. Хуан блаженствовал, конечно.– Но всё-таки, – отец упорствовал, – зачем?– Да они мне не рассказывали! Может, им не хватало на вредилки Зонко, может, на зелья для экспериментов, может, просто припрятали на чёрный день... что я не так говорю?– Они не отсюда, Рон, – вмешался Гарри, – они не знают, что такое деньги, понимаешь?– Вот везуха, – Рон посмотрел недоверчиво, – без денег в этом мире не прожить. В любом случае, если вы, гхм, хорошо попросите, они вернут вам долю. Они же всё зажали и в этом проблема, да?– Нам не нужны деньги, – покачал Тэльво головой, – мы с самого начала сказали им "берите всё". Но мы не понимаем. Почему нельзя покататься просто так?– Но ведь тогда любой захочет!– Ну и что?– Ну, и катайте в следующий раз за просто так, не я же вам советовал. Пойдём, Гарри!– Без денег в этом мире не прожить, – пробормотал отец, – странный мир. А вы, младшие, взяли бы хоть пару штук, посмотрели, как сделано.– В следующий раз…– Да кто вам сказал, что он будет, этот раз?Амбаруссар заспорили – любимый аргумент звучал как ?Хуан всех нас любит, а значит, он немножко и наш пёс тоже?. Тьелко привычно возражал, кажется, отводя душу за весь предыдущий день. Курво закатил глаза. Хорошо бы, чтоб все сейчас поели, а потом разошлись бы погулять. Как жаль, что здесь он ни к кому не может отправиться в гости.