Часть 9 (1/1)

С первыми солнечными лучами проснулись первые птицы. После ночной грозы воздух был свежим, наполненным запахом озона, земля?— мягкой и влажной, зелень?— яркой, будто только что выкрашенной свежей краской. Капли то ли росы, то ли невысохшего дождя блестели, словно алмазы, переливаясь в лучах восходящего солнца всеми цветами радуги. Синеватая дымка, напоминая фату невесты, стыдливо прикрывала горизонт.Пара белых оседланных лошадей неспешно пощипывала траву, маленькая изумрудно-зеленая ящерка влезла на поваленный обугленный столб, чтобы погреться в лучах взошедшего солнца. Судя по нескольким таким столбам и остаткам фундамента, когда-то на этом месте стояла хижина небогатого фермера, коих предостаточно на землях Мексики. Жилище было уничтожено пожаром, но хозяин по какой-то причине не стал восстанавливать жилище, либо сгорел дом как раз вследствие того, что хозяин куда-то уехал.Рядом с обгоревшей балкой, той, на которой сидела ящерица, если подойти поближе, можно было заметить довольно большой черный провал. Похоже, когда-то там находился подвал или что-то подобное, и во время ночного ливня земля провалилась. Оставалось надеяться, что никакое животное не попало в ловушку. Однако раздавшийся шорох, заставив ящерку моментально скрыться с удобного места, свидетельствовал как раз об обратном.В провале показалась голова девушки, а вскоре она полностью вылезла на поверхность. Спутанные волосы, полосы грязи на лице и беспорядок в ее одежде говорили о нелегких испытаниях, выпавших на ее долю. Внимательно оглядевшись, она радостно улыбнулась, заметив пасущихся лошадей. Неровной походкой девушка приблизилась к животным. Те настороженно подняли головы, не думая убегать. По-видимому, они ее знали. Это предположение подтвердилось, когда она, без опаски и с некоторой даже грацией, взобралась в седло. Взяв вторую лошадь за уздцы, неспешной рысью направилась к едва заметной тропе между холмами. В той стороне, в нескольких милях от этого места жил известный всей округе человек?— кузнец Педро.Не успела девушка скрыться из виду, как из ямы выполз статный молодой мужчина. Выглядел он не лучше только что покинувшей его спутницы. В его руке красовалась небольшая бутылочка, скорее даже пузырек с широким горлышком, наполненный прозрачной жидкостью. Внутри находилось белесо-желтое тело лягушки с пятью лапами. Внимательно посмотрев на заспиртованного мутанта, при ярком дневном свете казавшегося вылепленным из воска, мужчина спрятал бутылку за пазухой и, прищурив синие, словно осколки льда, глаза, осмотрел горизонт.Грязно выругался, заметив удаляющихся лошадей и нетвердой походкой, слегка прихрамывая, направился в ту же сторону. Постепенно шаги его становились более ровными, а походка?— уверенной. Время от времени поглядывая на отчетливые отпечатки копыт на влажной земле, он растворился в утренней дымке. Зеленая ящерка, опасливо озираясь по сторонам, заняла облюбованное место и замерла, наслаждаясь теплом.Когда Сара проснулась, солнце было уже высоко. Странно, что Мария до сих пор не объявилась?— выбираться отсюда пешком ой как не хотелось. Неужели военному все же удалось её схватить? Но почему тогда он не объявился тут? Нет-нет, ей непременно удалось избавиться от преследователя! Её просто задержала ночная гроза. Как и саму Сару, хотя, надо сказать, она была благодарна непогоде. Ну, с другой стороны, не идти же было ей одной пешком, да еще в такой ливень? Гораздо благоразумнее было переждать непогоду под крышей. Тем более, что солдаты под действием настойки Педро должны проснуться не ранее сегодняшнего полудня. Сара никогда не запоминала дорогу до пещеры, полагаясь на Марию?— та всегда могла найти нужное направление, даже там, где нет дороги.Сара быстро привела себя в порядок, стараясь не разбудить раненого. Хотя после сегодняшней ночи… от этих мыслей девушка невольно покраснела. Коснувшись бледного лба спящего капитана, она встревоженно вгляделось в его лицо. У раненого был жар, но безмятежно-счастливое выражение несколько успокоило девушку. Стараясь не разбудить его, она выскользнула во двор. Из двери кузницы показался Педро. Как во время!—?Педро! —?она почти подбежала к нему. —?Мне нужна помощь! Я не знаю…Но кузнец застыл, вглядываясь во что-то за ее спиной. Сара оглянулась. Ворота, незапертые со вчерашнего дня, позволяли видеть склоны нескольких холмов, окружавших хижину Педро, а так же дорогу, петляющую между ними. По темной после ночного ливня ленте дороги двигался всадник на белой лошади, точнее, всадница?— это была Мария. Позади нее ленивой рысью плелась еще одна оседланная лошадь. Отлично!—?Это Мария! —?кузнец явно обрадовался.—?Да, это она,?— подтвердила его догадку Сара. —?Боюсь, нам следует поторопиться. Спасибо тебе за помощь, обещаю, мы обязательно навестим тебя! —?девушка улыбнулась, желая приободрить явно расстроенного кузнеца.—?Да, надо бы поторопиться,?— нехотя Педро согласился. —?Я… это… ждать буду!Явно засмущавшись, добавил он. А Сара, снова улыбнувшись, подумала, что Мария вряд ли поймет шутку на эту тему.—?Послушай, я тебя попросить хотела,?— девушка бросила взгляд на дверь хижины. —?Там офицер, он ранен. Присмотри за ним, ладно?Педро утвердительно кивнул и Сара, не дожидаясь расспросов, поспешила навстречу напарнице. Мария, будучи дочерью фермера, и раньше не особенно отличалась изяществом нарядов, но сейчас ее внешний вид привел Сару в ужас. Но, понимая, что подруге пришлось провести ненастную ночь отнюдь не в теплой постели, она промолчала.—?Ты убила?.. —?Вместо приветствия спросила Сара, подходя к лошади, еще вчера принадлежавшей капитану.—?Надеюсь,?— буркнула та в ответ, поморщившись, словно от головной боли,?— но вряд ли.—?Что он с тобой сделал? —?заметив синяк на ее скуле, с волнением спросила Сара.—?Не важно! —?Мария развернула лошадь. —?Едем!Саре ничего не оставалось, как последовать за ней. Педро, наблюдавший за ними с порога кузницы, вздохнув, направился в дом.Энрике, находясь в каком-то полусне, смутно ощущал чьи-то прикосновения, чувствовал, как его переворачивают, чтобы сменить импровизированную повязку. Чей-то, явно мужской, голос недовольно бубнил над ухом. Было больно, и он стискивал зубы, чтобы не кричать. Хотелось пить, и было зябко. К губам поднесли горячую, тошнотворно-горькую жидкость, от которой его едва не вывернуло. Край стакана с завидной настойчивостью снова и снова оказывался у его губ, пока он не выпил отвратительной пойло до дна.Через пару часов он проснулся почти здоровым человеком. Во дворе слышался гвалт?— видимо, солдаты наконец-то пришли в себя! Энрике попытался встать, но, не рассчитав сил, едва не рухнул на пол. Плюхнулся на кровати. Он пока слишком слаб, чтобы самостоятельно добраться до гарнизона. Необходимо послать кого-то из его людей, чтобы те раздобыли повозку. А все этот болван?— рейнджер! Умудрился промахнуться с пяти шагов! Как его в армию-то после этого взяли. Недоразумение косоглазое!Энрике нахмурился, вспомнив взгляд лейтенанта после поражения в таверне. А если это был не промах? Мог ли недоросль целиться в него, командира отряда? Он амбициозен, достаточно ловок?— смог же в одиночку, пусть и ненадолго, схватить бандиток; довольно неглуп и вспыльчив?— достаточно вспомнить его поведение в таверне. Вряд ли человек, дослужившийся до лейтенанта, не умеет попасть в движущуюся мишень! В таком случае, его стоит держать на расстоянии.Не успел Монастарио как следует обдумать эту мысль, как в проеме открывшейся двери показался лейтенант Лав. В грязной одежде, со всклоченными волосами, висевшими, словно сосульки, и покрасневшими глазами он производил жуткое впечатление.—?Вы живы… —?вместо приветствия прохрипел он. Энрике поморщился, уловив запах перегара.—?Я тоже рад видеть вас в добром здравии,?— не удержался он. —?Думаю, можно не спрашивать: удалось ли вам поймать беглянку? Я уже молчу про полковых лошадей!—?Капитан, я почти схватил ее, но… —?замялся тот. —?Ей удалось ускользнуть… вместе с лошадьми.Монастарио нахмурился, вертикальная морщинка, с возрастом ставшая еще более заметной, залегла между сведённых бровей. Очередной недотепа?— всю ночь он где-то пил, и даже не удосужился придумать подходящее оправдание. Хотя… Сара тоже исчезла?— Энрике только сейчас это заметил. Теперь, при свете полуденного солнца прошедшая ночь казалась сном, горячечным бредом. Но как же хотелось верить в то, что все это было на самом деле!—?Капитан, я приказал арестовать кузнеца?— он наверняка был в сговоре с бандитками, солдаты уже пришли в себя. Рядовому Лопесу я приказал отправиться в гарнизон за лошадьми,?— приняв молчание капитана за прощение, принялся докладывать Лав.—?Лопес уже ушел?—?Так точно! —?гордясь своей расторопностью, лейтенант вздернул подбородок, отчего его клочковатая бородка еще больше стала похожей на истертую мочалку.—?Лейтенант, вам придется отправиться с Лопесом,?— после некоторого раздумья ответил Энрике, получив в ответ возмущенно-недоумевающий взгляд. —?Мне из-за раны придется на несколько дней задержаться тут, кроме вас взять командование гарнизоном некому. Рядовых оставьте со мной в качестве эскорта. Как только доберетесь до казармы, постарайтесь выследить бандиток!—?Так точно, капитан! —?не скрывая радости, по поводу временно повышения козырнул Лав. —?Арестованного прикажете конвоировать в город?—?Пусть пока будет под домашним арестом,?— ответил капитан. —?Через несколько дней, когда я смогу сесть на лошадь, мы его доставим в тюрьму. Выполняйте приказ!—?Есть! —?снова козырнул лейтенант и едва не бегом покинул хижину.У Монастарио оставалось в запасе несколько дней, чтобы раздобыть лошадь и отправить одного из рядовых с соответствующим рапортом командующему округом. Монастарио рассчитывал, что после получения подробного отчета о проваленной по вине рейнджера операции и покушения на жизнь старшего по званию офицера, того отправят под трибунал. Кузнец был интересен только тем, что, вероятно, мог знать, где укрываются бандитки.У Педро, как завали кузнеца, оказался не только довольно большой запас трав, из которых он снова принялся готовить то самое отвратительное питье, но и бумага, и даже чернильница с пером. На составление отчета много времени не ушло, после чего Энрике, которого Педро уговорил выпить предлагаемую гадость, погрузился в глубокий сон. Надеясь, что рядовой, отправленный с отчетом в резиденцию полковника, сможет достаточно быстро раздобыть лошадь.Следующие несколько дней прошли в полусне. Изредка капитан вставал, чтобы убедиться, что оставшийся солдат исправно мается от безделья, не выпуская из виду кузнеца, проглотить очередную дозу отвара и, скрежеща зубами от боли, дождаться, пока тот нанесет порцию темной вязкой субстанции на рану. Попутно Энрике выяснил, что бабка Педро была индейской знахаркой, а после того, как Джексон прикончил цирюльника, врачевать немногих оставшихся в живых фермеров приходится ему, кузнецу.Да и вообще, судя по всему, Джексон этот?— отморозок еще тот, и, возможно, бандитки не так уж неправы, пытаясь ему отомстить. Только способ мести они выбрали чересчур рискованный и неэффективный. Но что еще можно ожидать от двух молодых девчонок, в одночасье потерявших все? Большинство сеньорит, с которыми приходилось сталкиваться Монастарио, просто плыли бы по течению, не предпринимая никаких попыток спастись.О том, где находится убежище бандиток, Педро не знал. Энрике, поначалу не веривший в это, еще пытался в коротких разговорах с ним выяснить это, но вскоре убедился, что кузнецу известно ненамного больше, чем ему. А еще Энрике снилась Сара?— ее белая нежная кожа, темные локоны, счастливая улыбка… Об этом капитан старался не думать, он уже далеко не мальчишка, чтобы влюбляться. Тем более в преступниц, за поимку которых объявлена награда.Когда капитан Монастарио прибыл во вверенный ему гарнизон, выяснилось, что бандиткам все-таки удалось ограбить банк. Лейтенант Лав получил приказ вернуться в штаты?— якобы там снова индейские племена подняли восстание, и уехал в день возвращения командира гарнизона, холодно кивнув на прощание. В ответ Монастарио самодовольно ухмыльнулся: похоже, его доклад не пропал даром.Проведя небольшое расследование, он рапортовал начальству, что выследить грабительниц не представляется возможным. Позже капитан читал в газетах о нашумевшем ограблении банка, произошедшем в другом городе. Говорили, что дерзкое и ловкое нападение организовали бандитки. Завсегдатаи салуна восхищались тем, как удалось девушкам захватить в заложники детектива, присланного правлением банка из самого Нью-Йорка. Не то чтобы Энрике следил за судьбой девушек, но известие об их поимке его не на шутку взволновало. Мысленно похоронив Сару, он несколько дней пил, пытаясь стереть ее образ из памяти, когда один из случайных посетителей салуна сообщил, что бандитки бежали.Протрезвев, Энрике понял, что не хочет ничего. Ему надоели болваны, называемые солдатами, он устал от вечного недосыпа, нехватки обмундирования, денег, людей… хотелось тишины и покоя, как там, в хижине Педро. Энрике всю сознательную жизнь мечтал разбогатеть, а вместо этого должен прозябать в богом забытом захолустье, имея за душой только жалование капитана мексиканской армии. Плюнув на все, Монастарио написал рапорт об отставке. В этот же день он узнал о смерти Джексона.Отставки пришлось ждать несколько месяцев. Не удивительно?— в армии не хватало офицеров, и командование весьма неохотно выделяло людей для службы в тылу. За все это время о бандитках не было слышно ни слова?— как будто их никогда не существовало. Энрике уже начал думать, что вся эта история ему приснилась, или привиделась в горячечном бреду. Кто-то утверждал, что девушки подались в Европу.