Глава XXVIII. (1/2)
СОСНА И КИПАРИСВ воздухе каменных стен приятно оседал, словно тонкий флер на мебели, запах малины и кипариса, заглушая такую привычную и знакомую сосну. Не открывая глаза, я потянулась и перевернулась на другой бок, подложив руку под подушку и уютно устроив на последней голову. Было тепло.Было удивительно тепло, я давно такого не чувствовала – что, впрочем, вообще не удивительно. Я вздохнула. Спокойная тишина умиротворяла, убеждая не открывать глаза, а мягкая подушка под щекой лишь усиливала это ощущение.
И было тепло.Я уже говорила это? Ну и ладно.Тепло, тихо, мягко, мирно, спокойно – я словно в раз избавилась ото всех этих проблем, которые так докучали мне на протяжении нескольких месяцев. Постоянные нервы, срывы, раздражение, переживания о своей судьбе и непонимание, незнание того, что ждет дальше, что так сильно терзало – ничего этого не было. Все исчезло, растворившись в запахе сосны прошлой ночью.Я подтянула колени к груди, чувствуя, что невольно улыбаюсь. Было тепло.Не знаю, сколько я так пролежала, иногда проваливаясь в полудрему, но почему-то уверена, что недолго, хотя мне казалось, что прошло, по меньшей мере, пара веков. Я негромко вздохнула, высунув голую ногу из-под нагретой простыни, и даже не поморщилась, когда волосы защекотали щеку. Было слишком спокойно, чтобы нервничать… хоть из-за чего-нибудь.Тепло.И спокойно.Господи, это прекрасно. Я не хочу двигаться. Не хочу сосредотачиваться на чем-то, думать. Я хочу пролежать так вечно, и пусть никто меня не трогает.
*** — Нэннифэр.Я промолчала, не в силах даже раскрыть рта. Только продолжая лежать и наслаждаться тем, что действительно, наконец, отдыхаю. Что впервые за последнее время у меня лишь легкая, приятная усталость по всему телу. Что… — Нэннифэр. — Не надо. — Прошептала я с улыбкой.Мне хотелось сказать: молчи. Молчи, не говори ничего. Боги, неужели обязательно нужно все испортить?Я знаю, что вы скажете. Обычно все порчу как раз я. Но не сейчас же, правильно? Впрочем, быть может, он мне так мстит.
Он пошевелился, перевернулся на другой бок или на спину – не знаю, я лежала лицом к двери, со вчерашней ночи, так что видеть его не могла.Но, вот честно, скажи мне кто полгода назад, что Люсьен Лашанс захочет спать со мною, я бы… — Сходи за кофе. — Сам сходи. – Лениво откликнулась я, второй рукой обхватив подушку. – Все равно у тебя он лучше получается. — Понижу до Убийцы, Нэннифэр. — Делай, что хочешь. – Зевнула я.Сонная перепалка тянулась и тянулась, растягиваясь медленными голосами и долгими паузами. Никто не хотел подниматься или хотя бы открывать глаза.— Заставлю подписывать контракты. — Не-е-ет, - застонала я. Опять подписи? Ни за что… — Мне без сахара. — Нахально добавил он, опять переворачиваясь.
Я села на постели и сердито взглянула на напряженную спину. Голова чуть кружилась, и мысли немного путались, но, в целом, все было прекрасно. Не считая того, что меня буквально выпинывали из кровати. И плевать, что она не моя. — Никуда я не пойду. — Буркнула я, уже собираясь опять бухнуться на подушку в светлой наволочке.— Каждая минута промедления добавляет тебе контрактов на подпись. — Протянул он, как ни в чем не бывало.Я поджала губы и, прищурив глаза, покачала головой. — И не строй дурацкие рожи.Я вздохнула. Мы слишком хорошо друг друга знаем. Ну, он-то меня уж точно. — Ненавижу тебя. — Сочла я нужным сообщить ему прежде, чем с чувством выполненного долга соскользнуть с постели и нехотя подняться на нетвердые ноги.— Взаимно. — Поделился он просто и натянул простынь цвета слоновой кости себе до ушей. Не выдержав, я, схватив подушку, кинула ею в него, хотя на самом деле хотела сделать кое-что другое. Знаете, что?
Ударить его дубинкой по голове, вот что.А вы о чем подумали?Он пошевелился, однако оборачиваться не стал. Я снова поджала губы, но начала одеваться. Через несколько минут меня в этой части Святилища уже не было – я вышла в смежную комнату, сам кабинет, который оглядела с расплывающейся на губах усмешкой. После того, как подняла пояс с кресла, правда. — Мы вчера вазу разбили. Ты в курсе?До меня донесся какой-то звук, нечто среднее между ?ммм? и ?угу?. Вдохнув, я, с трудом открыв дверь, покинула третий уровень и не спеша поднялась по лестнице.***На кухне уже были Антуанетта и Тэл. Первая сидела на столе, болтая ногами, и что-то говорила второй. Эльфка помешивала чай, иногда звеня металлической ложечкой о стенки чашки. Переговаривались они оживленно, но негромко, так что слов их я не слышала.
Лень прошла, но расслабленность осталась. Я зашла на кухню.Тэлаэндрил заметила меня первой. Подняла глаза от чашки, перестала звенеть ложкой и чуть нахмурилась. Антуанетта, замолчав, обернулась, тряхнув светлыми волосами, и приветственно взмахнула рукой. Я, невольно напрягшись, кивнула и прошла мимо них к турке. — Доброе утро. — Произнесла Тэл, поднеся чашку ко рту. — Почему ты во вчерашнем? — И где ты была ночью? — Осведомилась Антуанетта, хотя, судя по глазам, они уже все обсудили и пришли к какому-то выводу, который, вполне вероятно, был недалек от истины. Ну, мне так кажется. Хотя, вот честно, это я не особо конспирировалась из-за утреннего замечательного настроения на своем внешнем виде. Так-то любой дурак может о чем-либо догадаться, особенно если предмет обсуждений предстает перед ними во вчерашней, измятой одежде, растрепанный, еще не умытый и с отдохнувшей физиономией. Верно, мм?А Тэл с Антуанеттой далеко не дуры.Я тихо выдохнула, предвидя дальнейшее развитие событий и начиная возиться с туркой.
— Нэннифэр?Я на секунду затормозила, потом на губах начала расплываться улыбка. Причем, совершенно идиотская. Не знаю, с чего она вылезла. Я действительно пыталась подавить ее, но уголки губ сами приподнимались. Я покосилась на вопросительные лица Тэл и Антуанетты, и мной овладел смех. Мне почему-то вдруг стало смешно, понимаете? Я ненормальная, честное слово. Совершенно чокнутая.
Я не выдержала и рассмеялась, одной рукой держа турку на плите, другой – прикрывая растянутые вулыбке губы. Не обратив внимание на переглянувшихся Тэл и Антуанетту, я старалась не сильно трястись от смеха, чтобы не выронить турку. Но мне действительно было весело.Я и вправду ненормальная. — Да не-ет… — протянула Антуанетта, поглядев на меня с явным сомнением.Смех постепенно сходил на нет, сейчас он был тихим, не то, что несколько секунд назад. Но в душе я просто задыхалась от смеха, вот честно. — Взгляни на нее. — Кивнула Тэл. — Все так.Я перестала смеяться и покосилась на них с оставшейся на губах улыбкой, а после вернулась к кофе. Они еще помолчали.— Да что вы так смотрите? — не выдержав, я сморщила нос. Ну, правда.Тэл кашлянула. — Нэннифэр, понимаешь, иногда нужно делиться с друзьями некоторыми вещами. Ты, конечно, уже взрослая девочка, и сама можешь постоять за себя, а также решать, что тебе делать, но… — Ты спала с Люсьеном? — перебила Антуанетта.
Я глянула на нее с усмешкой и почти тут же отвернулась.— Нэннифэр. — Вздохнула Тэл.Я ничего не говорила, негромко начиная напевать себе под нос. Можно сказать – нагло их игнорировала, но мне не очень хотелось обсуждать собственную жизнь и, тем более, выслушивать какие-то нотации на эту тему. Совсем не хотелось. Это вообще мало кто любит, а я – в особенности, как вы, впрочем, уже могли убедиться. Да. — Я очень рекомендую тебе побыстрее забыть об этом и не вспоминать больше. И не повторять. — Тэл отставила чашку, пока я наблюдала за туркой, поглядывая на песочные часы. — Ты – не первая, кто совершает такую ошибку, и, поверь, ничем хорошим это для тебя не кончится. Нэннифэр? Ты вообще меня слушаешь? Ох, дорогая Сестра, ты зря так легкомысленно об этом думаешь.Я деловито наливала кофе в кружки. — Если об этом узнают в Черной Руке, у вас обоих будут проблемы. Ладно – он, но ты! Ты должна понимать, нет? Прекрати! — Рассердилась она. Я на момент затормозила, приподняв турку от кружки. — Ты слушаешь? Если Черная Рука узнает… — Да как узнает? — Скривила я рот. — Как узнает-то? Может, ты побежишь рассказывать? Нет? Тогда не делай проблему на пустом месте.
Тэл покачала головой, отчего я невольно почувствовала себя пятилетним малышом, которому объясняют, что такое хорошо и что такое плохо.— Послушай. В мире столько хороших мужчин, чего стоит только твой Йен, который от тебя без ума. Почему бы тебе… — Серьезно? — спросила я напрямую. — Нет, стоп. Правда? Думаешь, я влюбилась? Тэл, Боги мои! — Я раздраженно замотала головой. — Да что с тобой, черт возьми? — Со мной? — изумилась она. Антуанетта нервно заерзала. — Это что с тобой! Скажи мне честно, ты с ума сошла? Ты правда не понимаешь всей опасности ситуации? Я тебя предупредить пытаюсь, а ты… проклятье.— Я не нуждаюсь ни в чьих нотациях. — Процедила я.Тэл сощурилась и скрестила руки на груди. — А жизнь показала, что как раз нуждаешься.Я задохнулась от возмущения, сообразив, на что она намекает. Антуанетта, нахмурившись, попыталась что-то сказать, но я их уже не слушала. Просто схватила чашки и вылетела из кухни, словно подгоняемая ветром.
***Я ойкнула. Винсент, оглядев меня с ног до головы, улыбнулся. — Доброе утро, Нэннифэр. Торопишься? — Нет. — Проворчала я. — Доброе, Ви. — Но выглядит так, будто торопишься. — Посмотрел он на меня ясно, по-доброму. У него определенно было хорошее настроение.Что ж, у меня тоже. Минуты две назад. — Не бери в голову. — Я бы махнула рукой, но они обе были заняты. Я попыталась улыбнуться в ответ, но вышло как-то измученно.Винсент посмотрел на вторую чашку и перевел вопросительный взгляд на меня. — О, это Очиве. — Тут же отреагировала я. — Иду умаслить, может, какой контракт даст. М? Как думаешь? — Думаю, что Очиву не купить. — Засмеялся он. — Но попробовать можешь.Я покосилась на лестницу. Винсент явно шел туда, а не оттуда.— Ты был здесь? — Спросила я с любопытством, осмотрев его костюм. Он был слегка помят, и от него немного пахло дождем, так что, я думаю, ночью он отлучался.Поужинать. Или позавтракать? Не знаю, как он называет это, но вы меня поняли.— Нет.
Я кивнула, скорее, в подтверждение своих слов. Не сговариваясь, мы повернули к лестнице. Пройдя пару шагов, я остановилась у двери Очивы, а Винсент начал спускаться вниз. Некоторое время я глядела ему вслед, с легким раздражением посматривая на кошмарно горячие кружки, которые постепенно начинали обжигать пальцы.
Дождавшись, когда шаги его стихнут, я задумчиво побрела к ступенькам и, не торопясь, принялась спускаться. Неприятный осадок после ссоры с Тэл оставался, а из головы не желали выходить ее слова, хоть я и была совсем с ней не согласна. Она… они все… не так уж хорошо меня знали, как пытались показать. А уж после того, что недавно случилось, наверное, перестанут знать и понимать вовсе. Я имею в виду… на самом деле, очень сложно объяснить, о чем я говорю.
У каждого из нас своя мораль и свои принципы. Мало кто способен понять, что, диктуя их кому-то, навязывая, не желая слушать возражения, ты ничего не добьешься. Лишь выглядеть будешь идиотски, хотя сам практически наверняка подумаешь, что ты выглядишь безумно мудрым парнем, способным решать человеческие судьбы. Ха.Зачем пытаться заставить кого-то изменить свою жизнь? У тебя же есть своя. Вот ее и меняй.Я со своей уж как-нибудь справлюсь, спасибо.***Негромкий голос Винсента был хорошо слышен даже за почти закрытой металлической дверью – он оставил за собой лишь небольшую щелку, не нарочно, скорее всего. Просто ты действительно замучаешься открывать и закрывать эти двери все время.— Три недели осталось. Ты уверен, что успеешь? — Уверен. — Ответил Люсьен. Послышался легкий, приятный шорох одежды. Наверное, он натягивал свитер. Я, сдерживая вздох, тихо облокотилась о стену. Кажется, подслушивание входит у меня в привычку. — С Очивой я поговорил. Она сказала, что с завалом почти разобрались, а к концу месяца все должно окончательно нормализоваться и войти в прежний ритм.— Значит, все-таки едешь? — Помолчав, спросил Люсьен. — Еду. — Подтвердил Винсент. — Не хочу пускать тебя туда одного.— Винсент… — Послушай-ка. Я тебя слишком давно знаю, и один ты за ним не поедешь совершенно точно. Я бы даже рекомендовал взять тебе еще кого-нибудь, но… — Винсент не закончил. — Но Черной Руке доверять нельзя, а впутывать в это кого-то из Святилища – тем более. — Закончил вместо него Люсьен. — Я могу справиться сам, Винсент. Я всегда осторожен, ты знаешь. — Вот именно, — проворчал вампир. — Я знаю.Повисла тишина. Руки были заняты кружками с кофе, а нос вдруг зачесался. А потом еще и волосы, щекотя щеку, упали на лицо. Я сдержала раздраженный стон и попыталась тряхнуть головой в попытке убрать их. Безрезультатно. Плюнув на волосы – не буквально, конечно – я, осторожно приподняв руку и стараясь не разлить кофе, почесала костяшками кончик носа. Еще немного – и я бы чихнула. Весь кофе оказался бы у меня на платье, ну и еще меня бы разоблачили. Мало приятного, ага. — Хм… — задумчиво протянул Винсент, словно бы осматриваясь. — Ты ничего не хочешь мне сказать, случайно?Уверена, Лашанс вопросительно взглянул на него – ну, как он умеет – и, скрестив руки на груди, мотнул головой. — Нет. Ничего. — Мм, — протянул вампир. — Вот как. — Он замолчал, и молчал долго. Я устала стоять, а кофе все не остывал, продолжая обжигать пальцы. — Ну, на твоем месте я бы тогда некоторое время никого сюда не пускал. Ее духами тут пахнет так, словно она здесь живет. Правда, Нэннифэр?Мысленно заворчав, я не ответила, лишь протиснувшись в кабинет с этими двумя кружками. Черт, я выгляжу, как идиотка. Серьезно! Растрепанная, в мятом платье, с кофе, и застуканная за подслушиванием.
Я покосилась на Винсента с настороженностью, но он только чуть усмехался, и явно не собирался читать нотации. По поводу того, что было этой ночью. Более того, он был даже не удивлен! Вы понимаете? Нет? Почему он был не удивлен? Все удивились ведь, разве…Разве нет?Я задумалась.
Люсьен, невозмутимый, стоял, облокотившись руками о спинку кресла, соединив ладони. Спокойно посмотрел на меня, так, словно и не было ничего. Я понимала его, потому что тоже не особо придала этому значения. Мы же не любим друг друга. Совсем. Так к чему все эти истерики, все глупые попытки воззвать к гласу рассудка вроде тех, что предпринимает Тэл? Зачем? Я не потеряла голову, вот она, здесь, на моих плечах. Если я приятно провела вечер и ночь, впервые за долгое время позволив себе совершить безумство, это не значит, что нужно доставать меня. Я взрослый человек. Я сама все для себя решу.
Запрещая мне что-то, осуждая, меня просто провоцируют на повтор. Нет? У всех так, в каком-то смысле. У большинства. Так человек устроен, тут ничего не сделаешь. — Я прекрасно пахну. — Ответила я все также ворчливо, хотя, на деле, не сердилась. Не на него.Винсент качнул головой и посерьезнел. — Мне надоедает, что ты всегда оказываешься не там, где надо. — По-моему, я как раз как никто другой умею выбирать правильно место и правильное время. — Я вздохнула, даже не надеясь обратить ситуацию в шутку, но все равно не удержалась от иронии.Винсент посмотрел на меня с укоризной. — Что ты слышала, Нэннифэр?Я зевнула и двинулась к Люсьену. Протянула ему кружку. Помедлив, он ее забрал, и, поднося ко рту, обогнул кресло и уселся в него. Я повернулась к Винсенту. — Ничего нового. Только то, что и так знала от Сирши.