Глава 9. Крыша. (1/1)
Глава 9.Крыша.?Оба на крыше небоскреба, на крыше неба оба.?
Звери ?Оба?. Кухня. Сгорбившись, парень сидит на табуретке. Взгляд его направлен, куда-то на стол, где стоит пустая чашка недавно выпитого кофе, тарелочка с пончиком и сахарница. Взгляд этот, прямо скажем,блуждающий, сразу видно, что паренек над чем-то задумался. И ушел, быть может, куда-то в себя.?Что за бездарная жизнь. И в выходные толком никуда не сходить. Снег, снег, снег везде этот долбаный снег. В парке не покататься. Боже, скорее, пусть эта гребанная зима закончится, еще немного и я здесь окочурюсь. И неделя прошла не лучше. Сначала, тебя чуть ли не изнасиловали какие-то ублюдки, потом ты оказался спасен парнем со сковородкой, который по совместительству еще и твой сосед, потом тебя запирают в квартире, соседней с твоей квартирой, как результат головная боль на весь вечер вторника. Хотя в среду ты проснулся как огурчик, и то, что это был не сон, тебя заставил поверить лишь перебинтованный палец. Чудеса. Хотя начало этой недели тебе и понравилось, но конец тебя не радовал. Сидишь тут, как идиот, пялишься на пончик. Разговариваешь с собой. Да уж. Вот, у Аки наверняка веселенькая жизнь. Потому что я ни разу не видел его за эти дни. Подготовка к сессии, по-моему, убила его окончательно, потому как я себе примерно представляю, на следующей неделе этот персональный ад для студентов должен начаться. Хотя я его вообще не видел, может он уехал куда? И вообще, причем тут он, тот случай не должен был особо изменить его отношение ко мне. Это была простая, человеческая доброта и ничего больше, а то, что ты навыдумывал со своей больной фантазией, чепуха. А Вася, со своей еще более больной фантазией, совсем не в какие рамки не лезет. Вот зачем она забила мою головушку такими ужасными мыслями? Кстати о головушке, с того злосчастного вторника, она не болела. Даже не напоминала о себе. Может это она переусердствовала с мыслительными процессами? Или это как-то связано с тем голосом? Голоском я бы даже сказал. Все-таки что-то не ладное творится с тобой Шанталь. И надо узнать что. Хм, где бы я мог слышать этот голос? Этот детский голосок, кого же он напоминает. Почему это случилось именно в тот момент? Меня назвали не полным именем и что? Ведь я уже практически смирился со смертью мамы. А кто назвал меня этим именем? Может дело в том, Кто позвал меня им? Аааа как много вопросов. Дурацкий голос, за неделю я так и не на один вопрос не узнал ответа. Может спросить Аки? А причем тут он? Он все равно не причастен к моим тараканам в голове. Хотя… Когда он назвал меня сокращенно, я даже не заметил сначала. Как будто это для меня привычно, как будто раньше я слышал этот голос зовущий меня так просто. Чушь, чушь, чушь, такого не может быть.
Хм, так съесть его, или нет? Блин, как аппетитно выглядит. Коварный пончик. Коварные сладости, как же я вас не люблю. Черт, не могу лицемерить перед собой. Люблю же. Пончик, ммм… Нееет это Васе, я же съел свой ужеее… Нет, ну, она же сама виновата! Так задерживаться, где ее опять носит…?.Все эти мысли проплывали в голове Шанталя, пока он сверлил взглядом пончик, аппетитно политый шоколадом с присыпкой, решая скушать его или нет. Хотя, он и понимал, что купил-то два, в булочной, и предназначенный Ваське никогда не съест, ведь они не всегда позволяли себе вкусности, даже такие простые, как пончик. А если, это те самые пончики, из той самой пекарни, так вообще беда.
В конце концов, от греха подальше, он вышел в прихожую и начал одеваться. Завязывая шнурки, он уже точно знал куда пойдет. В место, которое он считал своим, о котором не знала Васька. Знала о нем только мама.
?Существует ли человек, которого я мог бы привести сюда, кроме мамы?? — проплыла мысльголове Шанталя, пока он поднимался выше по этажам.
У большинства людей есть свой укромный уголок, где можно дать волю чувствам и знать, что тебя никто не тронет, где можно просто посидеть, подумать, может посетовать на свою судьбу, а может и втихую порадоваться своему маленькому, или большому счастью. Такие уголки чаще обнаруживаются в детстве, и тайна о них проносится через всю жизнь, делишься ты с ним только с самыми дорогими тебе людьми. Таким местом была для Шанталя крыша его дома. Да-да, именно крыша и была Его местом. Хотя туда и мог забраться любой рабочий, или тот, кто элементарно умел взламывать замки, крышу этого дома он звал ?своим укромным местом?.
В лет семь,когда отец еще не пил и это была счастливая семья, старший ребенок о чем-то повздорил с отцом, причина уже забылась, да и кто же виноват в этом скандале тоже. Но тогда ребенок первый раз так крупно повздорил с отцом, в тот момент он просто его ненавидел и мечтал сбежать подальше, давясь своей ненавистью и проклиная все вокруг. Мальчик выбежал из квартиры, заливаясь слезами и не разбирая, куда же он бежит, начал быстро подниматься по лестнице, но она кончилась, и мальчик напоролся на дверцу, что вела на чердак. Та чуть приотворилась, видимо кто-то из рабочих в то время забыл закрыть ее на замок, и мальчик, не раздумывая, ввалился туда. Но темнота, что царила на чердаке, малыша до смерти испугала, и он, без раздумий, ринулся к единственному белому пятнышку. Пятнышко оказалось освещенной лестницей, что шла прямо на крышу. Любопытство кошку сгубило. Так и в мальчике проснулась та детская любознательность, и он без раздумий начал забираться на крышу. Когда же лестница была покорена, мальчик выбрался на крышу*, то чуть не задохнулся от переполнявших его в то время чувств. Его глазам открылась ранее невиданная картина. Ослепительное солнце, голубое небо, белые облака, внизу зелень, вокруг серые блоки домов, люди казавшиеся муравьями в большом муравейнике. Ветер тот час растрепал короткие волосы мальчика. Устрашающий, и в то же время захватывающий дух вид, в ту же минуту пленил мальчика, все слезы вмиг высохли, ненависть притупилась, забылась и ссора, что привела его сюда. Ребенок тихонько подошел к ограде, но взглянуть так и не осмелился, просто смотря вдаль и тихонько присаживаясь на настил, что был под ногами. Локтями, опираясь на ограду, мальчик положил голову на кулачки, что он сжимал все это время. Так он просидел бы весь день, если бы взгляд его не упал вниз, где маленькая мама бегала, спрашивая что-то у прохожих. ?Странно, что она делает?? — не успелось подуматься, как ветер донес ее крик, что был наполнен тревогой за свое чадо: ?Ааааль! Сынок!!!?. ?Она же ищет меня?, — эта простая мысль заставила буквально сорваться с места Аля и быстрее бежать по лестнице на улицу, утешать маму.Сейчас, поднимаясь по лестнице, Аль вспоминал эту историю с улыбкой. Как же просто тогда было решить все проблемы. Просто убегая сюда, он решал все свои стычки с родителями, чаще всего с отцом, который все больше и больше выходил из себя, или с сестрой, которая только и умела что хныкать, и обвинять во всем его. В итоге ему доставались все тумаки вместо нее.
Но в один год изменилось все. Ты, наконец, повзрослел. Вынужден был повзрослеть, чтобы понять всю ношу, что навалилась на маму и семью в целом. Ты все реже приходил на крышу, почему-то она напоминала о давно ушедших днях счастливого детства и давила на тебя тяжким грузом. А сейчас, после стольких лет ты вспомнил про нее. И вдруг захотелось почувствовать, как это стоять на крыше и ощущать эту свободу, что пронизывает каждую клеточку тела. Снова усесться на настил и хоть немного помечтать, а о чем, не важно.Придя на верхний этаж и вооружившись скрепкой, чтобы заново вспомнить, как взламывается простенький замок с массивной двери, Шанталь понял что взламывать-то, в общем-то, нечего. Замок, что всегда висел там, валялся неподалеку, а дверь была приоткрыта. ?Кому понадобилось что-то на крыше в субботу вечером? Не работникам уж точно. Кто бы это мог быть?? Не совсем понимая, зачем ему это надо, но и не в силах уже остановить свое любопытство, он приоткрыл дверь чуть шире и скользнул привычную темноту чердака. Пятнышко, освещающее лестницу, как и раньше, стояло неподалеку, освещая тускло, лишь звездами, ведь уже не день, а зимой ночь наступает быстро. Глядя на нее, тебя окутала ностальгия тех беззаботных дней. Раньше казалось, что так будет всегда, ты всегда будешь приходить сюда, любоваться закатом, или же звездами, что видны отсюда немного лучше, чем с земли.
Выбросив свое тело в объятия морозного вечера, Шанталь завис на пару минут, разглядывая панораму, что открылась ему в тот миг. Кажется, он даже затаил дыхание. Все же та бесконечная темнота и сотни тысячи звезд, мерцающих на небе, завораживают настолько, что хочется глядеть и глядеть, пока не устанет шея. Пока кончики пальцев не станет покалывать на морозе. Пока вдруг не раздастся знакомый, мягкий голос, заставивший сердце замереть, как перед стартом, и вновь помчатся галопом, желая выиграть, эту никем неизвестную игру.— Шанталь?Звук голоса, вмиг заставил одуматься, и оторвать взгляд от неба, посмотреть в сторону, откуда донесся голос секунду назад. Там, у ограды, стоял человек, странно знакомый. Голос, фигура, черты лица, все казалось знакомым. Привычно распахнутая куртка и фартук, видневшийся из-под нее, завершали картину. Акио Ватанабэ.— Шанталь? – повторение, вопросительные нотки, — что ты тут делаешь? – хотел бызнать, что тут делаешь Ты.— Акио? Я… эм, да я тут, нечаянно забрел. Ну, эм, так, интересно было, кому в это время понадобилась крыша, — вру что-то левое. Не то, не поверит.— И часто ты проверяешь чердаки? – опять гребанная усмешка. Нет, он, что нормально разговаривать не может?— Тут знакомый живет на девятом этаже, вот проходил мимо увидел, что дверь открыта.— Глупость. Это мог быть любой бомж. Зачем ты сюда пришел? – черт, не верит. Что же делать, что же делать.— Да говорю по глупости зашел! Что ты ко мне прицепился, не пойму?!— Шанталь, не ври! – и взгляд упирается прямо в тебя, изучает. Хитрый такой, не отвести глаза.Что за странная ситуация. Как будто на допросе. Подхожу ближе к нему, облокачиваюсь на трубу, что стоит рядом.— Акио, ты в своем уме? Подумаешь, вышел на крышу, подышать свежим воздухом захотелось, может!Внезапно Акио улыбается, нет, не ухмылка, просто улыбка, а взгляд тот же, хитрющий.— Шанталь, ты никогда не умел врать.— А? – погодите-ка, что значит никогда? Ты будто знал меня раньше! Мы всего пару дней знакомы! Что и озвучиваю, но тот только улыбается. Мило так. Стоп! Шанталь, ты кого назвал милым???— Шанталь, ну так с чего вдруг ты решил выбраться на крышу? – Акио продолжает допрос, что уже становится похожим на обычное любопытство.— Ну, мне просто дома нечего было делать. – Надулся я, как ребенок. Нда, Шанталь перед этим парнем ты теряешь все свое самообладание,почему перед этим парнем хочется вести себя как дите малое, да еще эта крыша, ностальгия…— Мммм, понятно. А почему именно крыша?— Ну, вот так.— А поконкретнее?— Аки, а ты не думаешь, что лезешь не в свое дело?— Не-а.— Просто это мое убежище. В детстве я часто сюда бегал. Просто посмотреть на небо и людей, что кишат внизу, и даже не замечают меня. А иногда и поплакать. Ведь, мужчины не плачут. – Усмехнулся я, вспомнив слова мамы. Каждая мать говорит это своему сыну, но для каждого сына, мать говорит по-своему.— Да ладно. Нет в это ничего плохого. Иногда, даже полезно.— Ну-ну. А увидел бы, наверняка постебался бы!— Нет, – произнесено очень четко, голос сразу же стал серьезным, — над чужим горем я бы никогда не смог смеяться! — и взгляд серьезный. Очень. Я уже пожалел, что завел эту тему.— Ладно, забудь. Глупость сказал, — почему-то стыдно, — это… я бы тоже никогда так не поступил.Воцарилось молчание. Стало как-то неловко. Черт и зачем я ему сказал что-то такое. Черт, черт, черт. Аль ты сдаешь позиции. Почему между остальными, что пытались к тебе приблизится, ты выстроил стену, а перед каким-то соседским парнем ты расслабляешься и говоришь, что только в голову взбредет. Хотя нет, это не простой сосед, это красивый парень с восточной внешностью и ярко-синими волосами! На этой мысли я чуть не взвыл. Что за черт причем тут его внешность?! О боже, убейте меня.Тут мой задушевный монолог, наглым образом прервали:— Шантаааль. Прием, прием, ты все еще тут? А то по тебе скажешь, что улетел уже в заоблачные дали, — вот и вернулся привычный Аки с ухмылкой. Постойте, когда это он стал привычным? Блин, я слишком парюсь по этому поводу.— Тута я. Задумался. Ты что-то хотел?— Ну, во-первых я замерз уже. А во-вторых, предлагаю согреться у кого-нибудь дома и чайку попить.
Похоже, сегодня в покое он меня не оставит. И это хорошо. Жалко, конечно, что не удалось побыть наедине на крыше, но, в конце концов, в одиночестве я бываю не редко, а компания Аки… заманчивое предложение. Предвкушая интересный вечерок, и выдумывая на ходу, сколько вопросов можно задать Аки, я улыбнулся, хитренько, ответив:— Согласен.— Куды идем?— А теть Мася дома?
— Ага, вчера только вернулась.— Пошли ко мне тогда. Думаю, Васька будет рада познакомится с таким колоритным персонажем.— Эй, с чего это я колоритный?!
— Ахаха посмотри на себя и поймешь!— А что это тебе не нравится во мне?!Так, в шутку переговариваясь и смеясь, они пошли к лестнице, что вела на чердак.*Прошу заметить, что здесь подразумевается крыша обычного блочного дома, т. е. не под углом расположенная, а плоская, еще прошу простить за неточности, автор не был на крыше с лет 12-ти, и вполне вероятно что-то упустил.