Часть 1 (1/1)
Слетают на плечиОбрывки несказанных слов.Банален и вечен,Сюжет, к сожаленью, не нов.? Майя Котовская (Канцлер Ги)Шёл 1711 год. С?самого детства, и?сколько она себя помнила, Лаура отчаянно верила в?чудеса. Бедняжка. Неужели эта вера смогла?бы?уберечь её?любимого жениха от?гибели, а?саму девушку?— от?тяжёлой болезни? От?мрачных, как грозовая туча, мыслей, от?одиночества и?воспоминаний, преследовавших?её, будто старинное проклятье, которое нельзя было смыть ни?слезами, ни?кровью? Конечно, нет…Но?разве у?неё был выбор?! ?Надежда умирает последней?… Лаура, признаться, уже давным-давно поняла, что умрёт она только вместе с?ней… Это просто вопрос времени. Дело в?том, что у?несчастной девушки осталась всего лишь эта надежда, да?и?только потому, что на?большее рассчитывать не?приходилось. Ведь в?жеманных, полных холодной надменности лицах дворян, общества, частью которого она была по?праву рождения, Лаура не?видела поддержки, поскольку за?угодливой маской лести отчётливо проглядывались их?жадные, больные, прогнившие от зависти души. Мерзко, что и?ей?в?своё время приходилось, подобно всем этим чопорным графиням и?маркизам, наигранно улыбаться, и?с?полным невозмутимости лицом выслушивать их?гадкие сплетни… О да, она смотрела им прямо в глаза, всем своим видом пытаясь доказать не только им, но себе, что она не сдалась, не опустила голову, не перестала верить в лучшее. Так было до недавнего времени?— дни свои Лаура проводила в обществе богатых придворных и их влиятельных супруг, а к вечеру возвращалась домой, усталая и разбитая, в отчаянии комкая исполненные мнимого сочувствия и сожаления письма, ясно видя тщательно скрытую между строк насмешку, когда у молодой девушки всё-таки доходили руки прочесть эти многочисленные послания от высокопоставленных особ. Впрочем, какая-никакая, но польза от этих слезливых писем всё же была, особенно холодными зимними вечерами : с лёгкой руки Лауры они, одно за другим, отправлялись на растопку в камин. Так что, по крайней мере, на протяжении довольно долгого времени в поместье было тепло. Всё изменилось около года назад?— с тех самых пор, когда кто-то из юных вельмож не заметил, что леди Барретт на самом деле, уже несколько месяцев не?видели при дворе. И?тому послужило несколько причин…Однако,?даже несмотря на?это, она, до скрежета сжимая зубы, продолжала верить - просто чтобы окончательно не сойти с ума.Ведь часто, очень часто ей?казалось, что Джеймс не?погиб, и?по-прежнему ждёт?её.?Ради него, она?бы?охотно, не?задумываясь, оставила?бы?эту дурацкую жизнь среди английской аристократии, и уехала?бы?с?ним хоть на?край света! Вот только… Уже почти три года Джеймса продолжали считать погибшим вместе со?своим кораблём и?командой, а?сама Лаура, кашляя кровью, теперь прикована к?постели. И?лишь какая-то слабая вера в?невозможное, какой-то тлеющий уголёк мечты, не?даёт ей?упасть в?объятья смерти, которые, видит?бог, уже ждут?её.?Воспоминания… Воспоминания, жгущие душу Лауры, будто адский огонь, стоило только молодой леди вспомнить о?её?недолгом, робком счастье, о?коротких, полных блаженства часах, проведённых с?благородным графом, Джеймсом Бофортом…?И, всё?же, именно эти воспоминания стали одними из?немногих утешений для умирающей, немногим из?того, чем она по-настоящему дорожила.В?родовом поместье Барретт умирала от?чахотки двадцатитрёхлетняя Лаура, единственная наследница богатой семьи. Итак, как уже было сказано, историю жизни этой девушки вряд?ли?можно было назвать счастливой?— три года назад погиб её?жених, граф Бофорт, Лаура заболела, и?оставила высший свет Лондона. Все эти злосчастные месяцы бедняжка была поручена заботам одной только своей камеристки?— сердобольной немки по?имени Кристина.?Но, к?сожалению, несмотря на?все старания преданной служанки, леди Барретт становилось всё хуже и?хуже. Болезнь быстро подтачивала силы молодой девушки?— спустя какое-то время она уже не?могла вставать. Сердце старого доктора сжималось от?жалости, когда он?глядел на?это бедное, чистое существо: Лауре оставалось жить совсем недолго. А?ведь он?знал леди Барретт ещё совсем маленькой девочкой. Однако сама Лаура, вместо того, чтобы оплакивать свою печальную участь, лишь кротко улыбнулась, сказав доктору:—?Прошу?вас, не?стоит огорчаться. Я?знаю, как вы?были преданны моей семье, и?как делали всё возможное, чтобы я?преодолела болезнь. Благодарю, мой друг. Но?знаете, я?совершенно не?боюсь смерти. Это, как вы?говорите, естественный физиологический процесс! К?тому?же, после того, как достопочтенного графа Бофорта объявили погибшим, я?уже ничего не?боюсь?— я?просто не?знаю, что может быть страшнее потери возлюбленного человека. И?старый доктор, горько улыбнувшись в?ответ, попрощался с?леди Барретт и?незамедлительно покинул поместье. Помочь ей?было уже нельзя, а?наблюдать, как жизнь покидает это дитя, было просто не?в?его силах. И?чуда, в?которое Лаура будет свято верить до?последнего, не?произойдёт?— ведь чудес не?бывает.Или?..