Феанаро/Тэльво (1/1)

—?А, вот ты где, Нельо,?— Феанаро, увидев блеснувшие оранжево-медным волосы в полутьме навеса, и спину сына, смутно видневшуюся, ступил туда; далеко пробираться между завалами старых рассохшихся бочонков, ворохом сбруи и ломаного инструмента не хотелось, и он остановился у порога. —?Я тебя ищу третий час.Это было не вполне правдой, но было сказано ради того, чтобы придать старшему ускорения и рвения исполнять отцовские наказы; однако сын, увлеченно копавшийся в куче ломаного железа в углу высокого сарая, лишь неопределенно пожал плечами и не особенно вежливо спросил:—?М?—?Оба вы вечно запропаститесь невесть куда. Да, да, ты, и ещё Тьелко. И тебе известно, что я собираюсь с этим сделать. Я вообще хочу, чтоб с этого дня мы начали жить по-новому и, по крайней мере, докладывали, куда собираетесь направиться. Иначе порядка не добиться,?— Феанаро не понравилось, что сын молчит в ответ?— быть может, оскорбился тем, что его заставляют отвечать за всех? Ну, мог бы и привыкнуть уже. Но все равно постепенно его приказной тон чуть смягчился. —?Времена не те, что раньше, и враг ходит рядом. Я чувствую это, хоть мне и не доверяют. Хорошо, в тебе я не сомневаюсь, но подумай, какой пример ваши бесконтрольные отлучки дают другим! К примеру, на близнецов: они не эльфята, которые чуть притихли?— и хорошо, и им тоже пора бы понимать, что…Сын развернулся наконец, выпрямился, оказавшись чуть ниже, чем Феанаро ждал, и расхохотался. Перед ним стоял Тэльво.Грозно сверкнувшие глаза и кривая полуулыбка отца, больше похожая на оскал, его веселья не охладили. По мере того, как Феанаро приближался, улыбка так и не исчезла, вовсе не сменившись непривычной для полудетского лица серьезностью.—?Что? —?спросил Тэльво. Феанор чуть наклонил голову, осматривая младшего сына, молча, и тот очевидно напрягся, начав несмело оправдываться:?— Я понимаю, и…—?Что ты тут вообще делаешь, за воротами Форменоссэ?—?Думаешь, Моринготто меня похитит и строго накажет за то, как ты дерзко ему ответил? —?легкомысленно спросил сын.Феанаро, подойдя, толкнул его назад; Тэльво упал на кучу обломков, ойкнул, завозился, но встать не решился. Серьезности в его выражении так и не появилось: веселье сменилось обидой, брови возмущенно приподнялись, сдвинувшись домиком.—?Ты хуже Нельо! Соображаешь, что несешь? Я не думаю, я… —?зло прошипел Феанаро.—?Это понятно, папа, иначе мы бы тут, в Форменоссэ, не оказались,?— огрызнулся сын.Если бы взглядом можно было убивать, Пламенный лишился бы младшего сына еще раньше, чем это случилось на самом деле. Но он только развернулся, выходя, и раздраженно хлопнул дверью: рассохшаяся и старая, она проскрипела, на секунду погрузив сарай в темноту, но потом отворилась снова. Отца не было.Тэльво с облегчением вздохнул и принялся за прежнее?— продолжил выискивать достаточно тонкий и удобный кусок меди, который можно было бы без особых трудов перековать в новую фибулу. Золотой свет Лаурелина, бросавший яркий отблик на его волосы, утихал. Свет древ перецветал с теплого в холодный, заливая небо мерцающей серебристой дымкой, но младший из Амбаруссар этого не видел. Во-первых, поиски подходящего бруска меди был не закончен, во-вторых, попутно попадались ему интересные вещицы, о происхождении которых можно было лишь гадать, и он, вытаскивая, подолгу их разглядывал и назад в крепость из этого сарая при горных выработках и каменной печи вовсе не торопился. Неизвестно, сколько б еще поиски продлились, если бы вдруг золотистый прямоугольник света, падавший из проема позади, не закрылся очертаниями высокой плечистой фигуры. Но теперь стало не просто темно?— стало холодно и очевидно неуютно. Веяло чем-то недобрым от этого полностью заключенного в вороненый доспех незнакомца, против света казавшегося угольно-черным от ног и до лица.Тэльво почувствовал, как сквозь привычную легкомысленность пробивается исподволь прохладный страх. Моринготто! Явился, тайком подслушав их с атто спор. Тэльво наспех нащупал железный ржавый прут, сжал в руке, отступил, оглядываясь: наверное, со стороны его движения казались судорожными метаниями пойманной в мышеловку мыши. Тем более, что незнакомец явно не собирался дожидаться, пока Тэльво соберется для атаки.—?Кто ты? Назови себя!Ответа не было. Был шумный выдох через забрало высокого шлема, тяжелый, и гулкий хохот, совершенно напугавший юного эльда. А потом Враг приблизился, скрыв все пути к отступлению, перехватил за пояс, подхватывая некрупного стройного Тэльво легко; ?С Морьо такой номер ему бы не прошел?,?— подумал младший, завозившись, но тут рёбра пережало так, что и вздохнуть было нельзя?— не то что пискнуть. Враг немилосердно встряхнул его, перебираясь через завалы барахла, надо думать, ругая неаккуратных эльдар на чем свет стоит, и направился быстро прочь. Тэльво ждал, что Моринготто вот-вот обернется черным несущим смерть вихрем и утащит его куда-нибудь к себе, в Сирые земли, в черную крепость или в глухие топи, но тот, очевидно, решил, что шкурка младшего феаноринга не стоит такой выделки, и решил совершить нечто страшное прямо здесь, в ближней пещере, точнее, в высоком зале, что был ее преддверием. Усевшись на вытесанный недавно низкий каменный столик и устроившись поосновательней, он перехватил Тэльво второй рукой и устроил лежа поперек своих коленей; они были не закованы в латы, а лишь прикрыты шершавой кольчугой, которая врезалась в кожу (это стало ясно, как только враг эльфов задрал на нем тунику и прочую одежду).—?Что вы собира-а…Конец фразы потонул в неожиданно громком даже для самого Тэльво вскрике, когда Моринготто хлестнул его латной рукавицей по мягкому месту. Во-первых, это было так обжигающе больно, что на глаза навернулись слезы, во-вторых, враг даже на волос сдвинуться ему не давал, крепко держа второй рукой за пояс. Зато он даже соизволил ему ответить, но голос его из шлема прозвучал так неразборчиво и глухо, что понять его не представлялось возможным. Что-то вроде ?Эй? и ?Круцио?, хотя второго слова Тэльво совершенно не знал, но оно ему уже не понравилось.—?Что? —?машинально переспросил он Моринготто. —?Я н-не п-понял.Черный враг мира попробовал повторить свои слова еще раз, и еще, не прерывая, конечно, наказания, но младший феаноринг только непонимающе мотал головой. Рассердившись на непонятливого эльда, он вдруг снял шлем и произнес совершенно отчетливо:—?Экзекуцию. Экзекуцию, ионно.Тэльво, услышав, как глухой металлический голос обрел родные нотки, обернулся.—?А-атто?Тот, кто его держал, помотал головой, пытаясь без помощи рук смахнуть налипшие на лицо иссиня-черные пряди, и, поймав на себе ошарашенный взгляд сына, ответил ему тем же насмешливо-наглым:—?Что, мой птенчик?—?Я не птенчик! —?Тэльво огрызнулся так, словно неоконченный сеанс воспитания ничему его не научил, и прикусил губу, обиженно уставившись на серую каменную пыль под ногами, и продолжил стойко терпеть. На его счастье, последующие удары были слабее, и больше вгоняли в краску, чем приносили боль. Досчитав до двух дюжин, Феанаро вновь натянул на младшего сына штаны и тунику, и хотел уже последним шлепком отправить его назад, но тот не пожелал и встал напротив, рассматривая серебристую вязь, украшавшую отцовские латы. Феанаро, вмиг отринув недавнюю мрачную строгость, тоже подался вперед и притянул его к себе.—?Птенчик. Маленький, хорошенький. Тепленький.Тэльво подумал было вскинуться на ?маленький?, но не решился. В конце концов, когда еще последнему из семерых братьев перепадет внимания от отца,?— тем более, что тот был вспыльчив, но отходчив, и гладил его по спине всё ласковее.