25.1 Из Огня да в Полымя (1/1)

***1223 год Эпохи ДревЧерез десять лет после событий ?Аварии?Ночь с 13 на 14Устье СирионаОбнаружить и проникнуть в пределы никем не охраняемого лагеря, освещавшегося несколькими большими ярко горевшими кострами, оказалось легче легкого. Духовые ружья отлично справляются с полуночниками, поддерживающими жаркое пламя на протяжении пары часов, а обсидиановые кинжалы довершают дело. Мирно и так крепко спящие на мягких хвойных настилах пассажиры лайнера так никогда и не проснутся, захлебнувшись собственной кровью. И поделом им, презренным осквернителям девственных лесов и полноводных рек.Переходя от одного лежака к другому, Эол вместе с напарником привычными движениями, действуя на автомате, перерезает горло за горлом. Спящие квенди, если вдруг им не посчастливится пробудиться и открыть глаза, успевают лишь издать тихий предсмертный хрип. Эолу глубоко безразлично, кто лежит перед ним: глубокий старик доживающий свой век, прекрасная девушка, улыбающаяся во сне, миловидный ребенок или статный мужчина в самом рассвете сил. В глазах родича самого Элу Тингола, правителя славного Дориата, все они его лютые враги, недостойные бесценного дара жизни. Даже светловолосых синдар, его сородичей, не обходит окровавленный клинок. Ибо они пособники вероломных Татьяр, презренные предатели, продавшие душу за машины и прочие блага цивилизации. Его верные соратники, что парами рассредоточились по его приказанию, едва они вступили в этот небольшой лагерь, без всякого сожаления делают то же самое. Все, кроме одного…Укрывшись под сенью непроглядной ночи, ведь внезапно набежавшие тучи начинают срывать холодные звезды, Гимли идет вдоль пологого берега, обходя лагерь с другой стороны от их основного отряда. Его зоркий взгляд замечает несколько холмиков под могучим дубом. Возле одного из них сгорбившись стоит в скорбном молчании подросток лет двенадцати. Сжав рукоять обсидианого кинжала, висящего у пояса, синда направляется к нему, но тут мальчишка, будто почувствовав надвигающуюся опасность, резко оборачивается, вглядывается и, разглядев силуэт статного незнакомца, тут же срывается с места. Через несколько мгновений под деревьями раздается взволнованный мужской голос:—?Мори, что случилось?В полумраке привычный к таким условиям Гимли прекрасно видит, как мальчик отчаянным жестом показывает в сторону реки, в его сторону.—?Кто здесь?!—?Чу! —?вместо ответа кричит Гимли, хорошо понимающий квенью и крайне раздосадованный тем, что их так легко раскрыли. Видно, у мальчишки просто звериное чутье, если он смог "унюхать" его так быстро.—?Мори, предупреди Аранвэ,?— чувствуя неладное, говорит Накилон, быстро достав из кармана брюк складной нож, который сегодня не раз и не два заменял ему привычный скальпель,?— предупреди его, что у нас гости…Мальчик, крепко вцепившись в руку доброго доктора, что поддерживал и утешал его все это время, не спешит выполнять указание. За прошедший и казавшийся невероятно долгим день он и так потерял слишком много родных.—?Ну, хорошо,?— кивает Накилон, пронзительным взглядом буравя силуэт незнакомца, остановившегося возле одной из могил. —?Идем вместе.Проводив долгим взглядом мужчину и мальчика, Гимли кивает своим мрачным мыслям и решает не преследовать их. И без него сегодня прольётся много горячей крови на сочную траву. И если этому Мори суждено сегодня умереть, то не его острый клинок оборвет ему жизнь.Услышав своего верного разведчика, Эол смачно сплевывает и, издав пронзительный наполненный яростью боевой клич, тут же стремительно ведет свой отряд в бой. Даже если их раскрыли, все равно внезапность нападения дает ему и его верным соратникам огромное преимущество, и он намерен им воспользоваться. Орудуя обсидиановым клинком, словно естественным продолжением руки, и применяя смертоносные приемы боя, он с легкостью лишает жизни своих соперников, только что проснувшихся и еще не успевших понять, что происходит.Окутывающую словно саваном замерший лес тишину тотчас нарушают неистовые крики, предсмертные хрипы, пронзительные звуки ломающихся костей и свернутых шей…—?Смерть Фаэнору! —?неистово вопит Эол, несколько раз ударив клинком в живот несчастную девушку, которую крепко держит за длинные волосы. —?Смерть народу Таты!—?Смерть губителям наших лесов! —?вторят своему предводителю разгоряченные битвой синдар-отшельники, без раздумий и сожалений проливая жаркую кровь своих ненавистных врагов.Куда чудом пережившим авиакатастрофу беззащитным квенди против вооружённых злодеев, что напали, застав их врасплох, под покровом ночи?Сын Мириэль, увидев, что творится, и тут же вытащив прямо из костра яростно полыхавшую и трещавшую толстую ветку, стремительно кидается на подмогу другим пассажирам, вынужденным принять неравный бой.—?Эру милосердный! —?восклицает помрачневший Аранвэ, вскакивая вслед за своим порывистым другом. —?Не одно, так другое!—?Смерть! —?продолжает неистово вопить Эол, перед потемневшим взором которого вновь предстает казавшийся безобидным мальчик, который некогда разделил его жизнь на ?до? и ?после?. —?Смерть!Огненным смертоносным вихрем разгоряченный Феанаро вступает в обещающую стать кровавой схватку. Его взгляд пронзает насквозь и лишает воли, а движения так стремительны, что, кажется, ему подвластно само время. Размахивая увесистой горящей веткой, как булавой, он без раздумья крушит своих светловолосых врагов. Но не только неудержимый гнев и жгучая ярость придают ему сейчас силы, а также страстное желание во что бы то ни стало выжить и все же попасть на отцовский юбилей. Если понадобится, Феанаро готов вырвать из груди свое бешено бьющееся сердце и им осветить себе путь, лишь бы вновь увидеть любимого отца, по которому так сильно тоскует. Ради почтенного Финвэ, чья жизнь и без того была горькой и тяжелой, его гордый первенец, стоящий на пороге холодной могилы, ныне вступает в бой.Не проходит и минуты, как среди высоких деревьев дремучего леса раздаются пронзительные вопли и разносится отвратительный запах горелой кожи и сожжённых волос. Ненасытному пламени все равно, что пожирать: сухие ветки иль живую плоть.Аранвэ и еще несколько рослых мужчин, последовав примеру огнеподобного Феанаро и взяв в руки горящие поленья, дают довольно жестокий отпор напавшим на них и явно не ожидавшим такого поворота событий синдар. Кто из них мог предположить, что у чудом выживших в страшной авиакатастрофе квенди найдутся силы и для боя?Стоя плечом к плечу, Феанаро и Аранвэ с небывалой лёгкостью обезоруживают одного из нападавших и случайно поджигают ему одеяния цвета листвы. Светловолосый юноша в мгновение ока превращается, благодаря легко воспламенившейся одежде, в живой факел. Спотыкаясь и истошно крича, он несется к быстротечному Сириону.-…—?Успокойся, Мори!.. —?прижав подростка к себе, восклицает Накилон, в ужасе смотря на несчастного юношу, практически полностью объятого пламенем.Не успев добежать до спасительных вод полноводной реки, синда падает замертво. С его обгоревшего тела яростное пламя тут же перекидывается на сухой настил опавшей листвы, а с него на близлежащие деревья.—?Чу! Чу! —?предупреждающе кричит Гимли, решивший не участвовать в кровопролитии.Аранвэ быстро поднимает окровавленный кинжал, который только что выбил из рук светловолосого юноши. Теперь нолдо опасен вдвойне. Одной рукой размахивая горящей поленницей, другой он наносит точные колющие удары.—?Смерть осквернителям… —?внезапно Эол осекается, не поверив своим глазам. Что за диво?!.Всего в нескольких десятках метров от родича самого Элу Тингола огнеподобный потомок Таты, обезумевший от гнева и сжигающей его великой ярости, отправляет очередного светловолосого юношу к праотцам. Схватившись с ним, он незаметно для себя отходит на большое расстояние от основной группы выживших пассажиров, что обороняются, выстроившись правильным полукругом. Оцепеневший Эол чувствует, как сердце в его груди заходится в бешеном ритме. Неужели все так совпало, что…***