14.1 Самый Страшный Страх (1/1)

***Январь 1222 года Эпохи Древ Валинор, Предместье ТирионаСпохватившийся слишком поздно Нолофинвэ замолкает. Наступает напряженная тишина.Индис, прижавшись к стене, с содроганием закрывает руками рот, борясь с беззвучным криком. Она страшится развязки очередной ссоры своих мальчиков, которая вновь может закончиться кровопролитием.Финдэкано переглядывается с напряженным, как тетива лука, Майтимо. Тот, судорожно сглотнув, лишь кивает в ответ. Они оба каждую секунду готовы кинуться разнимать своих отцов. Точнее, оттаскивать потерявшего над собой в очередной раз контроль Феанаро от нелюбимого брата, который на этот раз переходит черту.Смертельно побледневший Инголдо, стоящий между братьями, готовыми наброситься друг на друга, расставив руки, забывает дышать. Его сестры и невестки замирают неподвижными статуями и, объятые ужасом, смотрят на разгоряченного Сына Мириэль.Феанаро, пытаясь удержать огненный вихрь неистовой ярости, сметающий все на своем пути, сжимает кулаки так сильно, что острые ногти впиваются в ладони. Выступает кровь, но нолдо чувствует лишь пульсирующую, сводящую с ума боль в висках.Минута кажется целой вечностью.Неожиданно достойную некрополя тишину разбивают приближающиеся шаги. Это ничего не подозревающий Финвэ возвращается из винного погреба с развеселившимся Атаринкэ и жизнерадостным Тьельперинкваро. Из-за приоткрытой двери, ведущей в коридор, доносятся их радостные голоса.Все выжидающе смотрят на Феанаро, известного своей непредсказуемостью. Белков его потемневших от гнева глаз почти не видно. Присутствующие в зале ощущают первобытный страх, окутавший их, словно паук своих жертв, липкой паутиной.Нолофинвэ, чье замершее от ужаса сердце почти не бьется, очень медленно отступает назад. Феанаро зло усмехается. Его прожигающий насквозь взгляд, которым он буравит сводного брата, не предвещает ничего хорошего.Атмосфера так накаляется, что вошедший с бутылкой выдержанного коньяка в руках Куруфинвэ Средний, замолкает на полуслове, а у его сына сползает с лица широкая улыбка.—?Что тут происходит?!На вопрос Нолэмэ, застывшего на пороге и ошеломленного столь резкой переменой, произошедшей за краткое время его отсутствия, никто не осмеливается отвечать.Финвэ, хорошо понимая, что надо действовать с особой осторожностью, раз его Курво пребывает в иступленном гневе, стремительно направляется к сыновьям. Шагая, он судорожно пытается сообразить, что именно произошло за то краткое время, что он находился в погребе. Ведь когда он с Атаринкэ и Тьельпэ покидал родных, они все были веселы и безмятежны.—?Что тут происходит?! —?восклицает встревоженный экс-губернатор, остановившись между Курво и Ноло, напротив Арьо.Сын Мириэль, готовый уже наброситься на брата, дабы придушить мерзавца, с большим трудом, но все же сдерживается. В присутствие отца он не смеет давать волю своей всепоглощающей ярости.—?Аракано,?— обращается Нолэмэ, поочередно глядя на старших сыновей, взаимоотношения которых оставляют желать лучшего. —?Феанаро…—?Да, пожалуйста! —?взрывается доведенный до белого каления Дух Огня, в мгновенье ока достав из кармана брюк упаковку с таблетками морфина и со всей силой швырнув ее в ненавистного полубрата. —?Можешь подавиться ими!Выплеснув ярость, Феанаро, резко развернувшись на каблуках, буквально вылетает из залы на балкон. Почти не осознавая, что делает, он быстро перелезает через резную чугунную ограду и давно проверенным способом спускается вниз. Не разбирая дороги, нолдо поспешно удаляется прочь от старинного особняка. То, что на улице царит мороз, разгоряченный Феанаро попросту не замечает, несмотря на то, что он довольно легко одет.—?Курво!.. —?неистово кричит вдогонку любимому сыну Финвэ, выбегая за ним на балкон. —?Курво!..Голос не на шутку встревоженного экс-губернатора тонет в ночной мгле. Покачав головой и тяжело вздохнув, он возвращается к родным.—?Вы меня когда-нибудь своими склоками в могилу сведете! —?безжизненным голосом произносит безмерно уставший от ссор и взаимной вражды в семье Нолэмэ, с укором посмотрев на своего преемника на посту губернатора. —?Сколько можно?..Аракано Старший, успевший поднять брошенную в него упаковку с весьма действенным наркотическим средством, молча протягивает её отцу. Его пронзительный взор острей самого острого клинка и холодней самого Хэлькараксэ. Побледневший лик подобен беломраморной маске. Сын Индис абсолютно уверен в собственной правоте и готов ради своей праведной цели на все. На все, лишь бы спасти старшего брата от самоубийственной привычки, которая уже однажды чуть было не привела к весьма печальной развязке.Финвэ хватает одного вскользь брошенного взгляда на упаковку, чтобы все понять. Взяв ее с ладони сына, он с силой сжимает коробку в руке. Его глаза тотчас темнеют от бессильного гнева, а от благостного расположения духа не остается и следа.***Уже почти полночь, но в кабинете экс-губернатора горит свет.—?Отец, ради всего святого, пока ты еще имеешь власть над Феанаро, поговори с ним,?— требовательно произносит Аракано Старший, строго глядя на родителя. —?Так больше не может продолжаться!Мрачный как грозовая туча, Финвэ, кивнув своему преемнику, переводит тяжелый взгляд на стоявшего возле камина, в котором пылали поленья, известного нейрохирурга. Он отлично понимает, что сын безусловно прав, но чувствует?— что-то неладное творится с его старшим братом. Ведь у Феанаро всегда была настолько сильная воля, что даже будучи частично парализованным и лишенный всякой надежды на исцеление, он, в конце концов, смог побороть свой страшный недуг. И если теперь его Курво принимает морфин, это значит?— его боли стали такими, что даже он не в силах переносить их, не прибегая к помощи наркотических средств.—?Инголдо…Арафинвэ вздрагивает. Он очень боялся этого момента.—?Я связан,?— любуясь танцующим пламенем, бросает златоволосый нолдо. —?Врачебная тайна.Нолэмэ вновь смотрит на среднего сына.—?Феанаро симулирует!.. —?яростно восклицает Аракано Старший, сжав подлокотники кресла. —?Арьо же бессовестно покрывает его!—?Ты сомневаешься в моей компетентности? —?бросив весьма колкий взгляд на старшего брата, тут же парирует Арафинвэ.Нолофинвэ набирает побольше воздуха, чтобы вновь разразиться пылкой и весьма гневливой тирадой про красноречивого наркомана, который может кого угодно убедить за считанные минуты, но его останавливает резкий жест отца.Аракано Старший встает и, покачав головой, произносит:—?Если ты не желаешь действовать и спасти от пагубной привычки моего брата, то я возьму дело в свои руки!..—?У Феанаро действительно очень сильные боли,?— перебивает Инголдо, тщательно взвешивая каждое слово, чтобы невольно не выдать тайну, и понимая, что своими словами причиняет боль оцепеневшему отцу,?— такие… что без препаратов на основе опия ему уже не обойтись.Так начинается напряженный спор братьев, который больше походит на словесный поединок. И чем настойчивее Нолофинвэ доказывает, что его старший брат?— всего лишь жалкий наркоман, который искусно обманывает медицинского работника и родственника, тем больше он убеждается в своей правоте. Арафинвэ же, зная о смертельном диагнозе гордого Феанаро, под напором старшего брата уходит в глухую оборону.Когда же их непримиримый спор начинает в который раз идти по замкнутому кругу, Финвэ, все это время неподвижно сидевший за письменном столом, не выдерживает:—?Довольно!Аракано Старший, в который раз доказывающий свою абсолютную правоту и попусту не желающий услышать подобранных с большим трудом аргументов брата, замолкает.—?Поскольку я еще жив, я являюсь главой нашей многочисленной семьи. Посему сколько бы вы, мальчики, не спорили, последнее слово остается за мной,?— тихим голосом произносит смертельно уставший Финвэ, поглощенный тревогой за любимого сына.Ведь либо он попал в наркотическую пучину, и самовольно губит себя, получая мимолетное удовольствие, либо……Тут Нолэмэ вздрагивает и мотает головой, отгоняя от себя ужасающие его мысли.—?Отец… —?хором произносят братья, внезапно осознав, что вели себя неподобающе.—?Я поговорю с Феанаро, как только он достаточно остынет,?— обращается Финвэ к среднему сыну, который был буквально ослеплен своей праведной целью спасти брата от иглы и колес.Аракано Старший кивает, а Инголдо так тяжело вздыхает, что у Нолэмэ сжимается сердце от недоброго предчувствия.?Пусть уж лучше будет не прав Арьо…??— мелькает мысль у Финвэ, когда он жестом отпускает сыновей. —??Пусть уж лучше наркомания…?***Невыносимая боль… Он резко останавливается и, схватившись за раскалывающуюся голову, вдруг слышит внезапный громкий треск. Деревянный настил, припорошенный снегом, громко треща, проваливается под ним, и он летит во тьму…С большим трудом Феанаро поднимает отяжелевшие веки, которые будто налились свинцом. Все расплывается. Несколько долгих минут уходит на то, чтобы сфокусировать взгляд. Еще несколько минут нужны ему, чтобы прийти в себя и понять, где он оказался.Его бешено бьющееся сердце готово выскочить из груди, когда старший Финвион осознает свое местонахождение. Тотчас пот крупными каплями выступает у него на лбу, украшенном, словно венцом, запекшейся кровью.Гримаса безмерного ужаса искажает прекрасное лицо Куруфинвэ Старшего. Его уста сами раскрываются, но из них вырывается лишь немой крик…***Атаринкэ сегодня ночью не спится. Он знает, что дядя Аракано с дядей Инголдо уже целый час находятся в кабинете у дедушки Финвэ. Также ему ведомо то, чего сейчас так яростно требует суровый Нолофинвэ от своего отца… И ему очень жаль бедного Арафинвэ, ибо последний также, как и сам Атаринкэ, вынужден хранить чужую сокровенную тайну.Бездумно бродит по лабиринтам коридоров старинного особняка любимый сын Феанаро. Он то хочет кинуться в ночь и попытаться найти отца, который в порыве ярости выскочил на жестокий мороз в одних брюках и рубашке, то направиться к мудрому дедушке и попытаться переломить напор дяди Аракано. Однако ноги сами приводят юношу на кухню.—?Курво?Атаринкэ вздрагивает. Невидящим взглядом он принимается осматривать светлое помещение, дабы найти источник оклика.—?И тебе не спится? —?спрашивает он, заметив огненно-рыжую шевелюру брата, сидящего в дальнем конце стола.—?Какой теперь сон, после…Недоговорив, Майтимо тяжело вздыхает, а потом жестом приглашает брата за стол, на котором стоят ваза с фруктами, тарелки с различными сладостями и пара графинов с вишневым соком и безалкогольным глинтвейном.Атаринкэ, молча приняв приглашение материнского любимца, берет ломтик горького шоколада и сразу же направляет его в рот. Любимое лакомство в считанные мгновенья успокаивает его и дарит подобие покоя.—?Атто еще не вернулся?Майтимо, странно взглянув на брата, так похожего на их отца, лишь качает головой.Атаринкэ невольно переводит взгляд на окно, через которое открывается красочный вид приусадебного сада. Сейчас прозрачное стекло украшено причудливыми узорами серебристой измороси.—?Атто… —?с тревогой, произносит пятый Феанарион, сердце которого будто пронзает острие клинка.Ведь так необходимый отцу морфин, верно, сейчас запрятан в сейфе у дедушки в кабинете.—?…Атаринкэ вздрагивает от весьма неожиданных слов старшего брата и смотрит на него.—?Откуда ты знаешь? —?порывисто спрашивает он, и лишь по внезапно окаменевшему лику Нельо, вдруг осознает, что все же попался в ловушку.—?Значит, это правда? А я… —?рыжеволосый первенец Феанаро осекается и быстро расстегивает ворот рубашки.Куруфинвэ Средний молчит, прекрасно понимая, что добьется обратного результата, если станет утверждать, что брат все неправильно понял.—?А я, дурак, еще убеждал аммэ, что ей все кажется и тревожиться не о чем… Значит, она все верно подметила, а я…Любимец Феанаро продолжает молча смотреть на кажущегося крайне взволнованным старшего брата. Юноша судорожно соображает, как сделать так, чтобы тайна, известная уже далеко не троим, не стала достоянием общественности и не достигла ушей дедушки Финвэ.—?Ты удивлен? Как ты близок к нашему отцу, так я к матушке…Аммэ… Атаринкэ кивает. Конечно, она, если не знает, то подозревает. Ведь если пронзит клинком одну половинку двуединого сердца, то и вторая будет страдать.—?Я чист перед отцом. Ты и матушка сами догадались. Полагаю, у тебя есть вопросы… —?поспешно произносит Куруфинвэ Средний, взяв еще одну плитку горького шоколада и тут же отправив ее в рот. Тревога за отца отнимает много сил.—?Атто… он…У Майтимо едва достает сил спросить о том, что так сильно тревожило его все эти последние несколько месяцев, лишив сна и покоя.—?…Сколько?..Клинком прямо в сердце. Страшнее вопроса сейчас просто не существует. Боль такая, что кровавая пелена затмевает взор. И буквально задыхаешься от отчаянного крика.В одно лишь краткое мгновенье кровь отступает от лица Атаринкэ, а сам он застывает неподвижной статуей. В его остеклевших глазах зияет пустота.—?В свое время бабушка Тэриндэ продержалась целый год… —?голосом, от которого волосы встают дыбом, обречено отвечает пятый Феанарион.Майтимо плотно сжимает губы, да так сильно, что они, превратившись в узкую полосу, белеют. Рыжеволосого нолдо пробивает дрожь. Ему хочется встать и задать трепку брату, дабы тот признался, что это все злая шутка и у отца обыкновенная мигрень…—?Теперь для нашего отца день, который он может прожить, подобен целому веку… —?с невыносимой болью глухо произносит Атаринкэ. —?Теперь он как никто другой знает, что суета, а что действительно представляет огромную ценность…Внезапно ощутив, как в глазах больно защипало, Майтимо зажмуривается. Его лицо стремительно мрачнеет. Пронзающий могильным холодом вездесущий страх охватывает нолдо.Когда-то давно его маленького тогда еще мальчика, добрый отец взял с собой в город. В центре было множество интересных мест, а еще больше замысловатых вещей на прилавках уличных торговцев, и он, увлекшись, отстал от атто…Проходив целый день по улочкам и переулкам в поисках родителя, Феанарион сильно истомился. Майтимо как сейчас помнил, как он поздно вечером, выйдя, наконец, на одну из площадей, уселся прямо на брусчатку и горько-горько заплакал.И вот сейчас… Это чувство одиночества и страха, лишающее разума, вновь посещает его, давно ставшего взрослым нолдо, мужа любимой супруги и отца двоих прекрасных дочек.Тогда, в минуту сильного отчаяния, к нему на помощь пришел отец, чье встревоженное лицо ему не забыть и на смертном одре. Сладкими поцелуями и крепкими объятиями атто прогнал страх и отчаяние. И также постарался сделать так, чтобы его первенец забыл об этом печальном происшествии.Теперь же… Сын Мириэль не появится светлым воителем из ночной мглы и не прогонит злых чудовищ, окруживших беззащитного конопатого мальчугана…—?Отец силен Духом как никто другой… —?как можно тверже произносит Майтимо, пристально глядя на оцепеневшего брата. —?Он справится! Он не может не справиться…—?Порой даже сильному нужна поддержка, порой даже непобедимый проигрывает,?— повторяет слова отца Куруфинвэ Средний, отчетливо понимая, что все надежды на исцеление отца тщетны, и что остаются лишь считанные года. ***