Часть 14 (1/1)

Дверь оказалась не заперта и отъехала в сторону даже раньше, чем Гален успел положить ладонь на панель сканера. На пороге, чуть покачиваясь, стоял Лист, обнимающий изрядно пьяную Теллван.—?А вот и наш преподобный Эрсо! —?захмелевшим голосом провозгласил Геддеон. —?Немного опоздал на вечеринку.—?За ним водился такой грех и раньше,?— прохладно заметил Орсон, помогая своим гостям выйти в коридор. —?На стоянке уже ждет такси.—?Ув-верен, что нам не с-следует ос-статься?Несмотря на заплетающийся язык, Геддеон внезапно впился в лицо Галена совершенно трезвым взглядом, и тот вздрогнул, будто от удара. Орсон спокойно произнес:—?Директор всего лишь зашел обсудить ряд производственных вопросов, не так ли?Гален был вынужден согласно кивнуть, пропустив мимо себя основательно нагруженных коллег. Теллван что-то невнятно пробормотала, а Гед пытался определиться с направлением, явно не совсем понимая, где именно находится. Орсон мягко подтолкнул их в нужную сторону.—?По какому поводу веселье? —?немного грубо поинтересовался Гален.Под его встревоженным взглядом сладкая парочка удалилась, слаженно покачиваясь. Кренник пожал плечами, небрежно передвинув сигарету из одного угла рта в другой.—?Некоторым людям вовсе не нужен повод. А что насчет тебя, Гален Эрсо?—?Ты знаешь меня даже лучше, чем я сам,?— неловко сказал Гален. —?Вот и скажи мне.Орсон молча развернулся и исчез в комнате, передвигая что-то и позвякивая посудой. Дверь закрывать не стал, и Гален счел это приглашением. Буднично включился в уборку, ликвидируя беспорядок, в то время как Кренник, закатав рукава бледно-голубой рубашки, мыл посуду.—?Твои гости еле ноги передвигают, а ты не пьян,?— заметил Эрсо.—?Нет настроения. Завтра совещание с главами отделов и технопроцессуалка, о которой тебе знать не обязательно. Но ты ведь здесь вовсе не затем, чтобы узнать о моем досуге.Гален остановился рядом, завороженно наблюдая, как ловко Орсон расставляет на специальной стойке чистые бокалы. Спина ровная, мышцы напряжены, будто ждет внезапного удара.—?Джин снова уехала.—?О, так это просто скука и одиночество? —?Тонкие губы Кренника изогнулись в ядовитой улыбке. Острой, колючей, но слишком хорошо знакомой. Это даже принесло облегчение.—?Можно и так сказать,?— не стал отпираться Гален. —?Зато ты не изменяешь себе, оставаясь звездой ночных загулов.—?Я вообще не люблю перемены и тем более измены.Это прозвучало резко и двусмысленно, но не смутило Галена, и он приблизился, встав за спиной Орсона почти вплотную, так, что до него едва не долетали брызги воды, а он мог видеть, как торопливо бьется жилка на шее друга. Спросил тихо, почти на ухо:—?Почему ты перестал приходить?—?Дежурства сняли, потому что бюро расследований сочло подобную меру нецелесообразной. С момента покушения прошло больше месяца, и…—?Моя безопасность?— работа внутренних служб проекта, не так ли?Орсон кивнул. От влаги его отросшие серебристо-седые волосы красиво завивались на затылке и за ушами.—?Раньше тебя не заботило мнение других.—?Я?— не твоя нянька, Эрсо.—?А кто?—?Твой инструмент. —?Орсон выключил воду и, взяв полотенце, принялся тщательно вытирать руки, будто пытаясь скрыть за этим занятием свои настоящие мысли и чувства. Механическое действие.Схватив бывшего друга за плечо, Гален грубо развернул его к себе, с удивившей его самого яростью спросив:—?Вот как?!—?Инструмент, Эрсо, не обязан развлекать своего владельца. Только быть точным и послушным. Разве не так ты думал, работая под моим началом на Иду? Ты обесценил наше общее прошлое и все то, что я для тебя сделал и продолжал делать, несмотря на то, что в ответ получал лишь презрение и ненависть, расчеловечил меня, лишив в своих глазах любых достоинств… Так чего же ты ждешь от меня теперь, когда наши роли поменялись и в качестве твоего инструмента оказался я?Гален отшатнулся, едва не налетев на узкую столешницу.—?Понимания,?— медленно выговорил он, опуская взгляд, фиксируя его на руках Орсона. Его пальцах, запястьях со следами шрамов, на выступающих венах… Раньше Орсон всегда носил перчатки, скрывая свои натруженные руки, стыдясь своего происхождения, отличия от потомственных военных, аристократической элиты корусанти. Теперь он скрывал от Галена куда больше.—?Нет. —?Кренник взял с полки две чашки, наполнил их кипятком и опустил в каждую нечто, напоминающее бутон цветка. —?Тебе не понимание нужно, Эрсо. Тебе нужно утешение. Мысль, что твой мир погиб не напрасно. Ты упорно ищешь нечто ценное, убедившее бы тебя в том, что жертва действительного того стоила. Но что в итоге? Тебя лишили вдохновения и возможности творить, засадили за бумажную работу. Ты как художник, которому отрубили руки.Гален поморщился от неприятного сравнения, но был вынужден признать: Орсон прав.—?Ты не любишь власть, не наслаждаешься ею. Должность тяготит тебя, директор, и нет никого, кто мог бы спасти тебя от этого груза.По крошечной кухне поплыл теплый и легкий цветочный аромат. Гален вдохнул его, отпуская внутри себя нечто, что ощущалось им как колючий ком из гнева, обиды и досады. Потому что Орсон Кренник, будучи младше самого Галена, куда лучше понимал, как устроен этот мир, и смирился с ним, приняв жестокость и все неприглядные стороны бытия как должное. Он и был этим миром?— по крайней мере, в глазах Галена Эрсо.—?Чудесный аромат,?— произнес он, наблюдая, как в прозрачной чашке распускается прекрасный цветок, окрашивая воду в желтые и оранжевые тона.—?Это травы Грейнджа. Твоей родины, директор Эрсо. Не забыл еще вкус домашнего чая?—?Не думал, что доведется попробовать его вновь.Прикрыв глаза, Гален сделал первый глоток и ощутил мягкий янтарный вкус. Орсон смотрел на него через стол, и в голубых глазах его спокойная мудрость смешалась с чем-то острым, как осколки льда.—?Вкус исцеления.—?А что это для тебя, Орсон?—?Возможность новых открытий.—?Что у тебя с Риной Верде? —?Голос Галена показался ему самому фальшивой нотой, резким диссонансом, рванувшим напряженные нервы. —?Теперь она заняла мое место в твоей идеальной клетке, Орсон? Я стал не интересен тебе, когда потерял возможность раскрытия своего потенциала, и ты просто сменил жертву?—?А ты ревнив, директор,?— тихо произнес Кренник. —?Неужели скучаешь по возможности вновь оказаться в сфере моего влияния?—?Ты мастерски манипулируешь людьми. Это?— твой настоящий талант. Всегда добиваешься своих целей. Поэтому я спрашиваю еще раз, и не смей мне лгать, ублюдок. Чего ты хочешь от Рины Верде? Как ты ее используешь?Орсон Кренник медленно опустил чашку с недопитым чаем на стол. Глядя в лицо Галена потемневшим взглядом, дерзко усмехнулся:—?Ты не прав, Эрсо. Это не я использую Рину, а она?— меня. Я дарю ей возможность стать одной из лучших. Я делюсь с ней своим опытом, учу заводить правильные знакомства и эффективно использовать их… Она?— все то, чем я мог бы стать, но не стал. Мое наследие.—?Совершенство замысла архитектора чужих судеб. —?Гален тихо зааплодировал, понимающе улыбаясь. —?Твоя истинная ценность.—?Но теперь, когда ты это знаешь, я могу потерять все?Вопрос Орсона тихим шелестом упал между ними, и Гален поднялся, обойдя стол и остановившись позади Кренника. Склонился, шепнув:—?Если бы ты боялся этого, я бы поверил. Но нет, Орсон, ты не боишься, а значит, успел защитить свое сокровище. Кто это? Куат? Фондор? Рендили?—?Куат.Гален положил ладони на плечи друга, провел ими до самой шеи. Пальцы чуть сжались, но Орсон даже не дрогнул.—?Говоришь, дал ей все… А твоим телом она тоже воспользовалась? Ты позволил ей это?Орсон тяжело задышал. Гален чувствовал, как напрягаются под его ладонями мышцы шеи, как дергается кадык, когда Кренник сглатывает вязкую слюну. Она розовая, с кровавыми прожилками, проступает в уголках рта, увлажняет губы…—?Она не готова к этому. Цветку нужно время, чтобы раскрыться, и уж точно это произойдет не для меня.Гален ослабил нажим, внезапно спросив:—?Ты любишь эстетику, красоту и сложность форм. Что из этого подарил тебе Лексрул?—?Ничего. —?Орсон сипло дышал. С трудом подавив приступ кашля, он чувствовал пугающую слабость. Откинул голову на грудь Галена, и тот прижал ладонь к взмокшему лбу проектировщика, чуть поглаживая, словно в уродливой форме извинения. —?Моя родина?— индустриальный мир, полный жадности, насилия, порока и несправедливости. Иронично, не правда ли? Неважно, у каких родителей мы рождаемся, в каких семьях живем и были ли благополучны… Мы?— истинные дети миров, породивших нас.—?Орсон, я не могу тебе верить.—?Поэтому хочешь отнять у меня Рину так же, как я сделал это с Джин? —?Кренник коротко рассмеялся. —?Тебе не нужно опускаться до такой пошлой мести. Ты же себя потом не простишь.Гален отошел к окну, чувствуя во всем теле странную, неправильную легкость. Голова чуть закружилась, и ему пришлось опереться ладонью на стекло, переводя дыхание. Орсон встал рядом и сказал:—?Ты прав, Гален Эрсо. Я знаю, зачем ты пришел сегодня, и это не скука и не тоска. Тебе нужны доказательства моей верности, знание, что я не предам тебя. Не волнуйся, это невозможно: ведь я уже убил за тебя и ради тебя и сделаю это снова столько раз, сколько потребуется. Тебе нужно только сказать.—?Орсон… —?Гален с ужасом понимал, что с его разумом что-то происходит, потому что видел, как в глазах Кренника сверкают ледяные грани кристаллов. Прекрасные драгоценные камни. Он протянул руку, пытаясь… Что? Прикоснуться? Присвоить? Насладиться? В теле с готовностью вспыхнул жар постыдного возбуждения. —?Что было в чае?—?Только травы. —?Протянутой руки Галена коснулись другие?— теплые, сильные. Теряя опору под ногами, Эрсо видел, как его друг опускается перед ним на колено и подносит к губам его ладонь, словно в какой-то чудовищной клятве. —?Тебе нужны более весомые аргументы? Я сделаю все так, как ты захочешь, потому что это?— моя истина, Гален. А ты? Готов принять это? Как далеко ты готов зайти, проверяя мою лояльность?Гален коротко, мучительно застонал, ударяясь коленями о пол. Его трясло и ломало, но он не чувствовал себя преданным. Нет, то, что делал для него сейчас Орсон,?было тем, чего по-настоящему желал Гален Эрсо. Он хотел уйти от ответственности, и Орсон снова взял ее на себя.—?Что со мной? —?Голос царапал гортань, стеклянной крошкой сверкал на губах, и Гален моргнул, стремясь вернуть мыслям и ощущениям ясность. —?Что ты наделал, Орсон?!Над ним, безвольно лежащим на спине, склонился тот, кого Гален все еще считал самой важной частью своей жизни. В голубых глазах отражались всполохи, подобные сияющим мечам джедаев. Смертоносный кайбер-кристалл.—?Помогаю тебе расслабиться, Гален. У этих трав есть интересный, хоть и кратковременный эффект: они растормаживают сознание?— мягко, безвредно… Иногда?это необходимо.Улыбка из прошлого?— светлая, с лукавой хитринкой на изломе губ. Волосы Орсона больше не седые. Они светло-каштановые, с яркими огненными искрами, и Галену отчего-то больно. Он закрыл глаза, чтобы не видеть того, кого потерял. Интересно, а каким он сам выглядит сейчас в глазах Орсона?—?Для меня ты не изменился.—?Я говорю вслух?—?Наконец-то я слышу тебя, Гален. Настоящего тебя.—?Зрение обманывает меня,?— пожаловался Эрсо.—?Так бывает. Потеря привычного контроля, дезориентация и смешение сознания, должно быть, слишком мучительны для твоего рационального ума. —?Орсон издал короткий смешок. Безжалостная насмешка на грани горечи.—?Ты знал. Знал, что я приду. Планировал это и хладнокровно поджидал… —?Гален застонал, хватая ртом горячий, тягучий воздух. Его пальцы скользили по лицу Кренника, словно, не доверяя глазам, он пытался подтвердить реальность тактильными ощущениями.—?Ну конечно, знал. —?Гален почувствовал первое влажное прикосновение чужих губ к своим ищущим пальцам. Внутри все болезненно сжалось. —?Не думал только, что ты попробуешь угрожать мне благополучием Рины.—?Я? Угрожать тебе? —?Эрсо хрипло рассмеялся, открывая слезящиеся глаза. Все тело его горело, подчиняясь умелым действиям Орсона. —?Нет, только не думай, будто я способен освободиться от твоей власти. Разве может марионетка напасть на своего кукловода?—?Сейчас мы с тобой на равных, Гален. Смотри на меня. Что ты видишь?—?Тебя. Того, кем ты был.Орсон надменно улыбнулся, прежде чем склониться к самым губам Галена, чтобы прошептать в преддверии жестокого поцелуя:—?Ты устал, верно? Устал от груза ответственности, обязанностей, долга и необходимости соответствовать ожиданиям других. Будь собой, Гален Эрсо. Здесь, со мной, это возможно. Вернись ко мне. Будь моим, и я отплачу всем, что я есть. Я освобожу тебя.—?Орсон…Дыхание сбивалось, сбитый с толку мозг перестал критически оценивать ситуацию, эмоции захлестывали, путаясь с ощущениями тела. Непривычными, слишком откровенными, острыми, непозволительно яркими. Неправильно. Все это неправильно… Но почему Гален не хотел прекращать это безумие? Он мог видеть звук?— мелодию голоса Орсона, окрашенную в греховно алый, искушающий шелк. Гален мог слышать цвет?— безжалостный звон серебристо-синего взгляда друга. Он чувствовал прикосновения как ослепляющие вспышки…—?Ты?— мой дом. Моя единственная семья. Моя религия. Ты действительно считаешь, что я способен навредить тебе?—?Только думая, что приносишь благо.—?Мне нужно твое разрешение, Гален. Скажи мне. Скажи, чего ты хочешь.Гален, задыхаясь, прижал к себе юного Орсона, сбивчиво пробормотал:—?Тогда прости меня. Я не могу вернуться.—?Значит, мне нужно было умереть? —?В голубых глазах печаль. Она соленая на вкус и горькая, как отрава. —?Мне следовало шагнуть с обрыва, замерзнуть насмерть на рудниках, чтобы больше никогда не тревожить твой покой?Стальные крючья боли рванули горло, когда Гален закричал от ужаса, борясь с больным безумием на двоих. Их пальцы крепко переплелись, образуя неразрывную цепь из случайных и неслучайных встреч, слов, взглядов, прикосновений, и прошлое застыло, невысказанное, на губах, в отчаянном объятии. Веселая улыбка Орсона, его звонкий голос, невинные поцелуи в пустой аудитории, яркое сияние солнца, отразившееся в голубых глазах… Первый сексуальный опыт. Неловкость, смущение, нежность. Первое предательство. Ожесточение, боль, обида, ненависть.Болезнь по имени Орсон Кренник уже давно поразила Галена Эрсо, и теперь он мучительно сгорал в губительной лихорадке.***Гален медленно открыл глаза, тут же недовольно зажмурившись: слепящее солнце било в окно, занимавшее всю фронтальную стену комнаты. Чужой, незнакомой. Голова казалась тяжелой и какой-то больной, совсем не так, как с обычного похмелья. Эрсо потер ладонями лицо в надежде быстрее проснуться и задел при этом спящего рядом человека. Замер, понимая, что яркие, насыщенные сны, изводившие его ночью, были вовсе не снами: Кренник уж точно не походил на голограмму или видение. Теплый, живой, он зарылся носом в хрустящую наволочку, а седые пряди его волос прикрыли серые ресницы. На плечах бывшего адмирала уже темнели оставленные Галеном пятна синяков. Он даже помнил, какие из них были результатом его несдержанности в поцелуях. Крифф! Он вел себя, словно животное.Мысленно выругавшись и запретив себе думать о подробностях, оставшихся в памяти, до более подходящего момента, Гален осторожно откинул тонкое одеяло, планируя незаметно собраться и уйти, чтобы пережить свой позор в одиночестве. Одежда мятой и неопрятной кучей лежала у окна, где, как вспомнил со стыдом Гален, их с Орсоном и накрыл чудо-чай. Торопливо одеваясь, он то и дело поглядывал на кровать, но Кренник не двигался, что вселяло надежду на возможность избежать неприятных сцен. Гален почти с облегчением вздохнул, добравшись до двери, но нажать кнопку разблокировки створки не успел.—?Наши высокие отношения поднялись на новую ступень, Эрсо. Ты сбегаешь от меня, словно от случайной любовницы или шлюхи.Поникнув, Гален развернулся к кровати и едва ли не жалобно простонал:—?Ты мог бы притвориться, что спишь.—?С хера ли мне облегчать муки твоей совести?—?По дружбе? —?предположил Гален, разводя руками.—?Святая наивность! —?Орсон закурил, улыбаясь. —?Деньги не забудь оставить.—?Твою мать, Кренник! —?Гален передумал уходить, раз уж скандал и так набирал обороты. —?Я не ожидал от тебя такой подлости!—?Ночью тебе все нравилось. —?Орсон явно издевался. Хищник, настигший свою добычу и играющий с ней.—?Ты опоил меня какой-то дрянью.—?Ничего противозаконного. Чистая гомеопатия.Гален вдруг в пару шагов приблизился, сел на край кровати и, выдернув изо рта Кренника сигарету, крепко поцеловал его, словно собираясь стереть эту наглую, самодовольную усмешку.—?Такая оплата подойдет? —?хрипло спросил он, дрожа от ярости и какого-то странного, непривычного и вместе с тем постыдного возбуждения.Орсон облизнулся, внимательно глядя на Галена, будто заново открывая его для себя.—?Надеюсь, моя терапия пришлась тебе по вкусу, директор, и ты узнал о себе куда больше, чем был готов признать.—?Буду должен.Гален вернул Орсону все еще тлеющую сигарету, и тот молча принял ее, зажимая между губ. Теплое дыхание коснулось пальцев, вызвав внутри сладкую, темную дрожь, и Гален торопливо отдернул руку, нарвавшись на новую понимающую улыбку Кренника.—?Будь уверен, я не забуду,?— догнал Галена у двери предельно спокойный голос друга. —?Совещание ровно в пять.***Докладная N 5.01Ответ на запрос ?Поиск объекта?Были обследованы локации за номерами с первого по седьмой, указанные как предполагаемые места временного местонахождения объекта. Из них по-настоящему обитаемыми оказались только три, содержащие аналог приложенной ДНК. Опрос соседей и/или знакомых положительного результата не дал. Для более подробного ознакомления с протоколами допроса см. приложение 1.1.ДНК-ищейки, пущенные по следу от последнего визуально подтвержденного местопребывания объекта, потеряли его на сто восемнадцатом уровне (координаты и голофото с камер наблюдения по всему маршруту?— см. приложение 1.2).Предположение: объект двигался очень быстро?— след смазанный и нечеткий. Возможно, было использовано транспортное средство типа аэро- и/или мотоспидер.В соответствии с данными официального расследования, была тщательно осмотрена ячейка долгосрочного хранения, зарегистрированная на одно из имен объекта, при гражданском космопорте ?Таурин?.Результат: ДНК-ищейки совпадения материала с аналоговым не обнаружили.Предположения:—?объект специально экранировал свои телеметрические показатели для соблюдения секретности (вероятность?— 60%, исходя из имеющегося психопрофиля);—?объект поместил средства в ячейку не лично, а при помощи посредника (вероятность?— 20%);—?объект не имеет никакого отношения к хранилищу (вероятность?— 20%).Продолжаю поиск, однако вынужден уведомить, что шансы на положительный результат в случае, если объект успел покинуть столицу под одним из своих вымышленных имен,?— 15%. Проверка всех частных чартерных рейсов займет, предположительно, от двух суток.Отчет о поступивших для оплаты услуг средствах, а также их целевом использовании?— см. приложение 2.С уважением, Лирд М’Карс.***Конец года вылился в сплошную головную боль для всех без исключения. Гален Эрсо участвовал в конференциях и саммитах, посвященных проблемам энергетики, а его научные статьи на эту тему цитировались в учебных заведениях и без конца муссировались в различных голонет-шоу. Лист, Теллван, Коруш и многие другие главы отделов торопились подбить годовые отчеты, что было сопряжено с финальной проверкой документов. Все ходили озабоченные и мрачные, даже студенты: в конце пятого года своего обучения в НРАИ они сдавали очередную курсовую и отчаянно нервничали. В этом году в комиссию войдут представители известных корпораций, присматривающих для себя перспективных сотрудников, и после защиты курсовой многим из интернов поступят предложения о работе. Для некоторых стипендиатов это была ни много ни мало?путевка в жизнь!Рина в сотый раз перепроверила свою презентацию выстраданного ?Эко-острова?, который она решила назвать Оазисом. Работа, над которой она трудилась так долго, была ей дорога, и девушка знала каждый квадратный сантиметр объемной модели наизусть. Единственным вопросом, на который она не могла ответить,?был выбор компаний, в которых ей хотелось бы получить место. Фар и Салим с предвкушением перечисляли громкие имена конструкторов и дизайнеров различных концернов, они были честолюбивы и готовы заключить контракты с известными фирмами, а Рина… Она хотела работать с профессором Кренником. Перспектива самостоятельного полета одновременно и страшила, и манила ее, но все чаще к этому упоительному чувству примешивалась горечь. Ведь после защиты курсовой останется всего один год до диплома, а потом… Увидятся ли они вновь?Чтобы разрядить обстановку и хоть немного расслабиться, Геддеон Лист предложил главам отделов отметить завершение первого года строительства в одном из престижных баров сектора. Все откликнулись с энтузиазмом, даже Шелл Царк, как известно, на дух не переносившая технолога, и только трое были вынуждены отказаться: Орсон и Мерида были обязаны присутствовать на защите курсовой своих интернов, а ведущий архитектор проекта Райз заявил, что слишком стар для подобных развлечений и предпочел бы провести тихий свободный вечер за книгой.Гален был внезапно разочарован: он скучал по тем вечерам, когда Лист и Орсон составляли ему компанию, и все чаще чувствовал себя одиноким. Ему не хотелось признаваться в этом, но памятное ?чаепитие? с Кренником тоже внесло немалый вклад в эту странную тоску. С того вечера они общались друг с другом подчеркнуто вежливо, никак не комментируя произошедшее. Гален рассчитывал, что в атмосфере всеобщего веселья, пусть даже вызванного алкоголем, им с Орсоном будет легче объясниться. Впрочем, он подозревал, что даже этого окажется недостаточно.Мерида еще раз проверила списки членов комиссии и защищающихся в этот день студентов.—?Думаю, и Фару, и Салиму поступят предложения от Рендили и Кореллианских Систем?— очень хороший выбор. Стилу хотели взять в Инком, им понравились ее результаты в мониторинге… Каруном заинтересовались СороСууб и те же КМСК.—?Ему стоит выбрать первое. —?Орсон задумчиво постукивал пальцами в перчатках по листу флимсипласта перед ним. —?Там он наиболее полно раскроет свой потенциал.Мерида опустила взгляд на список.—?Рина Верде. С ней хотят заключить контракт КМСК и Рендили.—?Нет.—?Орсон, это отличное начало.—?Нет, Мера.—?Подумай, если девочка не получит предложение на заключение контракта, это просто убьет ее веру в себя!—?Она получит его, но позже.—?Звезды милосердные, не будь таким эгоистом! Отпусти ее. —?Мера с укоризной покачала головой. —?Вы еще целый год будете работать вместе, и…—?Дело не в этом. —?Кренник поднял взгляд, вдруг светло улыбнувшись. —?Иногда для более впечатляющего взлета нужен трамплин подлиннее. Рина получит такое предложение, от которого даже ты не отказалась бы.—?О? —?понимающе протянула Мерида. —?Так ты уже договорился?—?Куат с Куата предложит контракт моей студентке лично, и это будет тот самый золотой билет и для нее, и для института.—?А он сам знает об этом? —?со смешком спросила Мерида, и Орсон безмятежно ответил:—?Пока нет, но непременно узнает и не сможет отказаться. В конце концов, бриллианты на дороге не валяются.—?Представителей Куат Драйв Ярдс не будет на защите. Ты же знаешь: после войны у верфей натянутые отношения с Новой Республикой.—?Так будет не всегда.Рина защитилась блестяще. Она не сбилась ни разу, говорила четко и уверенно, заражая комиссию своим энтузиазмом и верой в ее начинания. Ее эскизы высоко оценили даже профессионалы, задавая девушке вопросы не с целью проверить знания, а с неподдельным интересом. Некоторые концепты настолько заинтересовали спонсоров, что представитель КМСК без лишних предисловий поинтересовался, во сколько Рина оценит свой Оазис в кредах. Польщенная и смущенная девушка едва не потерялась под таким натиском, но Мерида и Орсон пришли ей на помощь, указав на несвоевременность подобных сделок.—?Мисс Верде юридически является интерном НРАИ,?— твердила Мера,?— так что она не может распоряжаться своими работами, пока не защитит диплом.—?В таком случае, мы подождем еще год,?— с ласковой улыбкой акулы пошла на уступки Делла Сендаш,?— но мы готовы предложить мисс Верде место в нашем дизайнерском бюро уже сейчас.—?Она подумает,?— отрезал Кренник, оттесняя алчную даму от своей студентки.Взяв ошарашенную девушку за руку, Орсон вывел ее из аудитории и усадил в кресло в своем кабинете.—?Рина, я понимаю, что у тебя голова идет кругом от всех этих предложений, многие из которых очень заманчивы,?— осторожно подбирая слова, начал он,?— но если ты немного подождешь, я уверен: перед тобой откроются куда более широкие перспективы…Рина подняла на куратора задумчивый взгляд. Она и впрямь была растеряна, но за два года работы под началом профессора привыкла доверять ему и внимательно слушать, когда он говорил таким тоном. Очень серьезным.—?Вы считаете, что мне следует отказаться от заключения контрактов? —?тихо спросила она, и Орсон кивнул, чувствуя тянущую боль за грудиной.—?Понимаю, это кажется безумием, ведь у тебя есть все шансы начать карьеру прямо сейчас, но… Рина, когда я был на твоем месте, я работал с серьезными агентствами и корпорациями и знаю, как мало ценятся такие вот новички. Им дают самую тяжелую работу под предлогом проверки качества своего приобретения. Ты будешь трудиться на не самых выгодных условиях просто для того, чтобы доказать своим хозяевам, купившим тебя на этой ярмарке, что стоишь потраченных на тебя денег. У меня ушли на это годы. Не повторяй моих ошибок.—?Что же мне делать, профессор? —?еще тише спросила Рина. Ее глаза, казалось, стали еще больше на бледном, узком лице.—?Просто подожди еще один год,?— со всем убеждением, на какое он был способен, произнес Орсон. —?Еще один год, и ты получишь свободу творить на своих условиях. Ты мне веришь?—?Верю! Я подожду. —?Рина вскочила с кресла и, внезапно порывисто обняв куратора, выскочила за дверь.Может, это и было невежливо, даже фривольно, но Рина Верде бежала по коридору абсолютно счастливая. Надо подождать год? Легко, ведь это целый год под руководством Орсона Кренника, ее самого лучшего учителя и союзника! За эти месяцы она, возможно, даже наберется смелости и назовет его по имени, как второго отца.***Орсон устало сел в кресло, только что оставленное Риной, и проверил комлинк, предусмотрительно выставленный в бесшумный режим. Тут же подобрался, внутренне похолодев: на экране высветился целый список пропущенных звонков. Сначала от Геддеона, потом от Теллван, а потом и вовсе звонили все по очереди. Как раз тогда, когда Кренник думал о том, что могло произойти такого ужасного на пьяной вечеринке, что он резко всем понадобился, комлинк разразился раздраженной трелью.—?Ну, слава всем галактическим богам! —?слегка заплетающимся языком выговорил Геддеон. —?Какого криффа ты был недоступен так долго?! Твой приятель-ученый набрался под завязку и выносит мозг всем нам своей занудной теорией о разумных камнях. Ради всего святого, забери его, пожалуйста, а то Коруш уже грозится вырубить его простым способом. А кто знает, не слетит ли калибровка после удара по мозгам?—?Для пьяного ты слишком много болтаешь,?— прошипел Орсон, направляясь к стоянке каров. —?Где вы находитесь?Геддеон продиктовал адрес, и Кренник ввел его в терминал беспилотного такси. До нужного бара было около получаса лету, но то были самые долгие полчаса за сегодняшний день. Когда Орсон вышел из такси, его встретила Теллван, передавая с рук на руки захмелевшего директора. Эрсо что-то невнятно бормотал, уютно устроив голову на плече друга, а Кренник вдруг краем глаза заметил невероятную картину: в самой тени у стены бара, кокетливо накручивая на палец кончик лекку, Шелл Царк томно улыбалась склонившемуся над ней Геддеону, так же откровенно флиртующему.—?Не надо вопросов! —?проследив за его взглядом, фыркнула Теллван. —?Ты проспал все самое интересное над своими чертежами.—?Это серьезно?—?Надеюсь, займет его хотя бы на пару месяцев, а то сил уже нет сдерживать тотальный недотрах ваших сотрудников.Орсон послал Заре воздушный поцелуй и погрузил пьяного Галена в такси. Некоторое время они ехали молча, и блики скользили по расслабленному лицу Эрсо причудливыми полосами, когда он сказал неожиданно хриплым, низким голосом:—?Мне сейчас так странно, Орсон… Как будто внутри меня пульсирует звезда. Как спинор, понимаешь? Словно я, как и эта величина, постоянно пересекаю некие грани, переходя от одной системы координат к другой.—?Так типично для тебя?— пытаться объяснить свое состояние в терминах квантовой физики… У меня найдется определение проще: ты пьян, Гален.Добрая, немного грустная улыбка на миг осветила лицо Орсона, как вспышка, и тут же погасла. Ощущая мучительную тоску по этой улыбке, Гален прошептал:—?Всю свою жизнь я посвятил изучению камней, а надо было изучать тебя… Каждую секунду.—?Просто помолчи, Эрсо, пока не сказал что-то, за что потом будет стыдно.—?А что мне делать с тем, что я сейчас чувствую?Гален смотрел в лицо друга растерянным, чуть расфокусированным взглядом, и Орсон терпеливо сказал:—?Скоро это пройдет. Твое восприятие изменено, и…—?Можно мне поцеловать тебя?Орсон моргнул, не уверенный, что понял правильно. Гален воспользовался этой заминкой, чтобы ласково коснуться своими губами изломанной линии губ Кренника. Орсон судорожно вздохнул: Гален чувствовал это, как острую боль?— фатальную, роковую, смертельную…—?Прекрати. Просто перестань, Гален.Орсон говорил едва слышно, но ученому казалось, что у него звенит в ушах от несостоявшегося крика. Так тихо, что даже больно. Между ними все было именно так: хаотично, непоследовательно и всегда?— слишком ярко.—?Орсон…Гален еще раз осторожно коснулся прохладных губ своего личного наваждения и с сожалением отстранился. В состоянии сладкой полудремы он тихонько впитывал тепло, исходившее от тела Орсона там, где соприкасались их руки и плечи, слышал голос Кренника, когда тот уговаривал его пройтись немного до квартиры, а потом ощутил хрустящую белоснежность простыней и знакомый запах собственного дома.Проснулся Эрсо от звука голосов: резкий, высокий и отрывистый принадлежал Джин, а мягкий, приглушенный баритон?— Орсону. В голове все еще шумело, немного подташнивало, и Гален поднялся с кровати, пошатнувшись. Похоже, он и впрямь перебрал со спиртным.—?Отец! —?Джин сердито насупилась, увидев его, щурящегося от яркого света. —?Какого хрена этот человек делает в нашем доме? СНОВА?!—?Я уже ухожу, нет причин для беспокойства. —?Кренник отступил к двери, напоследок оглянувшись. —?Не сочти за труд и посмотри список книг, который я составил для тебя. Для будущего техника они принесут больше пользы, чем мусор, выданный тебе вузовской библиотекой. Директор Эрсо. —?Взгляд Орсона задержался на помятом лице ученого. —?Вам не нужно спрашивать разрешения.Дверь со свистом захлопнулась, оставив Галена наедине с разъяренной дочерью и собственным недоумением. Разрешение?..Он почти нашел разгадку этого ребуса, но тут Джин выплеснула на него свое негодование, и Гален позабыл обо всем, испытывая слишком сильное облегчение от того, что дочь все еще с ним, считает его своей семьей и по-своему заботится о нем, пытаясь уберечь от новых ошибок и разочарований.