Часть 7 (1/1)

Рина возвращалась в аудиторию, идя по опустевшим коридорам института и ощущая смутное чувство вины. Она вновь задержалась, несмотря на то, что только вчера пообещала миссис Бержд вернуться пораньше. Однако работа под началом профессора полностью захватила ее, и Рина не смогла отказаться от нового невероятного опыта. Девушка коротко улыбнулась, вспоминая, как увлекательно было разбирать виртуальный макет Адмиралтейства на составляющие, чтобы обнаружить нестандартный подход архитектора. Не просто здание?— чудесная шкатулка с двойным дном, в котором оказались совмещены сразу два сложных стиля!—?Особый заказ включал в себя сокрытие многих помещений для нужд разведки,?— пояснил Орсон, вызывая на голографическую приемную панель еще один эскиз.Рина зачарованно сравнивала два здания, встраивающиеся одно в другое, словно трехмерный паззл.—?И никто не догадался?! —?Пальцами в силовой перчатке она дотронулась сначала до одной башни, затем?— до ее внешне копии, обладавшей совершенно иным набором внутренних помещений.Орсон остановился позади интерна и, взяв ладонь Рины в свою, одним движением совместил виртуальные планы, открыв ее взгляду истинный вид Адмиралтейства. Пальцы без защитных перчаток неприятно кололи токи энергий, но Кренник не обратил внимания на это неудобство. Гораздо важнее для него были восхищенный взгляд студентки и восторженное:—?Но как это возможно?!—?Благодаря одному минералу, которым были отделаны внутренние интерьеры комнат, используемых ИСБ. Илирий глушит большинство сигналов, и здание просто невозможно отсканировать обычными методами. Это создало определенные проблемы со связью, устранять которые пришлось тоже мне. Это был весьма интересный опыт.Все еще думая над тем, как важно учитывать в своей работе любые мелочи, даже материал отделки, Рина вошла в аудиторию, где днем проводился семинар. Ее сумка лежала на прежнем месте?— между двумя стеллажами. Обычно Рина не оставляла ее из опасения, что кто-то сможет забрать принадлежащие ей вещи или перепрятать их, чтобы она помучилась в поисках. Еще на первом курсе это было любимой забавой сокурсников, как выяснилось потом?— самой безобидной. Но сегодня ей не хотелось тащить свой мешок, набитый книгами из библиотеки, в кабинет куратора, и она решилась спрятать его в аудитории.Как только рука девушки коснулась сумки, из ее недр вдруг послышался странный стрекочущий звук, а в следующее мгновение Рина вскрикнула от страха и боли: что-то проворное, едва различимое в полумраке зала, выскочило из сумки, обвилось жгучей лентой вокруг запястья и… укусило! Взвизгнув, девушка сильно тряхнула рукой, срывая с себя существо, и, натыкаясь на столы и стулья, в панике бросилась прочь из аудитории, слыша позади грозное стрекотание и шипение. Сначала руку сильно жгло, словно Рина опустила ее в кипяток, но потом пальцы начали неметь, и пока она бежала по коридору в сторону фойе, онемение распространилось на всю кисть и дошло до самого локтя.?Мне не успеть!??— отчетливо поняла Рина, когда ноги внезапно стали ватными, а в глазах задвоилось.Чтобы добраться до медицинского центра, требовалось пройти не меньше двухсот метров прямо по коридору, свернуть в фойе и на лифте подняться на пятнадцатый этаж, а оттуда еще не менее пяти минут быстрым шагом. Дыхание Рины участилось, она попробовала шагнуть, но вместо этого просто упала на пол. Борясь с безумной паникой, она пыталась вспомнить,?есть ли еще хоть кто-то на этом этаже.?Профессор! Его кабинет совсем рядом! Вряд ли он успел уйти…?Рина со стоном поднялась на колени и, подволакивая окончательно потерявшую чувствительность правую руку, поползла вперед. Вот и дверь, откуда она еще недавно выходила, не подозревая о ждущей западне. Хоть бы не ушел! Девушка хотела забарабанить в пневматическую створку, но вышло какое-то тихое поскребывание.—?Пожалуйста,?— захныкала она, из последних сил царапая проклятую дверь. —?Ну, пожалуйста…Резкий звук отъехавшей створки и удивленный возглас профессора стали для измученной, заплаканной Рины сладкой музыкой. Кренник подхватил ее на руки, отнес на диван и резким, суровым голосом спросил:—?Что случилось?Сквозь слезы и жалкие всхлипы, преодолевая ужас и боль, заплетающимся языком Рина выдавила:—?Я только коснулась… А оно как выскочит… И рука…—?Как оно выглядело?Орсон не стал тратить время на возню с пуговками на манжете рукава, а просто одним движением разорвал тонкую ткань ее форменной рубашки до самого плеча, обнажив уродливые рубцы ожогов, набирающую интенсивность опухоль и крайне неприятную рану на запястье.—?Я не знаю,?— трясущимися губами прошептала Рина. Девочка выглядела очень плохо: лицо бледное, в испарине, глаза помутнели, а голова то и дело бессильно клонилась набок. —?Было темно.Темно было и сейчас, несмотря на яркий свет, льющийся с потолка кабинета. Дыхание стало застревать, сердце колотилось как сумасшедшее, и только спокойный, уверенный голос Кренника все еще удерживал сознание Рины.—?Оно издавало какие-то звуки? Шелест, стрекот, свист?—?Да,?— еле слышно прошептала девушка.Она не знала, чем занимается сейчас куратор: глаза закрывались, а горло сдавило так, что она беспомощно захрипела, не в силах сделать новый вдох. Из страшного далека донесся приглушенный голос:—?Сейчас, маленькая. Потерпи.Резкий укол в шею заставил Рину открыть глаза и встретить внимательный взгляд синих глаз профессора, а в следующую секунду она смогла сделать самостоятельный вдох, проталкивая воздух в легкие. Отек, сдавивший гортань в смертельной хватке, начал уменьшаться, и девушка тоненько заплакала от облегчения.Орсон, тем временем, зарядил инъекционный пистолет еще одной ампулой из аптечки и спросил:—?Уколов, крови боишься?Рина кивнула. Тогда профессор предложил:—?Вниз не смотри, вон на стене картина висит. Что скажешь?—?Она гадкая. Ай!—?Я и сам так думаю,?— признался Кренник, меняя ампулу на другую. —?Еще немного… А какое направление в живописи тебе нравится?—?Пейзажи. —?Рину колотила дрожь: после очередного укола онемение стало отпускать, зато появилась ужасная, жгучая боль.—?Морские? —?Орсон потянулся за пинцетом в стерильной упаковке. —?У тебя глаза такие светлые… Наверное, голубые, да? Бывала когда-нибудь на Скарифе?..—?Нет. А что вы…—?Жало осталось в ране, в кровь продолжает поступать токсин, и если не удалить его немедленно, яд перебьет действие тех препаратов, что я вколол тебе, и до блока мы не успеем. Ты веришь мне, Рина Верде?—?Верю, профессор.—?Вот и славно. Будет больно и неприятно, так что смотри в окно, хорошо? —?Когда Рина заторможенно кивнула, отворачиваясь, Орсон продолжил, надевая тонкие хирургические перчатки:?— Знаешь, у нас на Джеонозисе была исследовательская база. До сих пор ненавижу эту планету! Там на каждом шагу можно было встретить какую-нибудь ядовитую тварь. Вот выходишь за ворота базы, а они уже там. Смотрят, ждут…Рина заплакала. Несмотря на обезболивающее, она прекрасно чувствовала, как пинцет погружается в рану, захватывает торчащий из нее ядовитый шип…—?Ты плачь, это нормально. У нас и здоровые мужики рыдали и звали маму. Но знаешь, что было хуже всего? Не укусы, не яд или раны… Чаще всего этого дерьма людей убивала банальная аллергия. Вот как у тебя, например.Рина все же посмотрела на Кренника. Профессор стоял на коленях и что-то искал в аптечке. Рядом на чистом бинте лежал измазанный кровью шип величиной с мизинец. Тошнота подкатила к горлу, и девушка судорожно сглотнула. Орсон взглянул на нее, ободряюще улыбнулся:—?Ну, почти все. Ты просто молодец, Кнопочка. Сейчас зайдем к медикам, тебе наложат бакта-пластыри. Даже шрамов не останется.—?А вас кусали ядовитые гады?Голос с трудом слушался ее, и Рина не знала, зачем именно спросила. Наверное, просто чтобы он поговорил с ней еще немного. Своим уверенным, спокойным голосом взрослого, который точно знает, что больше ничего страшного не случится.Орсон помолчал, накладывая повязку на вскрытую ранку, затем поднял на ученицу синий взгляд и легко кивнул:—?О, и не раз!Что-то в его голосе подсказало Рине, что профессор имел в виду не только хищных насекомых. Осторожно подняв ее на ноги, он сказал:—?Теперь мы немного пройдемся, и я расскажу тебе пару забавных историй, но только пусть они останутся нашим секретом, ладно?Его легкий тон, веселье, звучавшее в голосе, и беззаботная улыбка усыпили бдительность девушки. Паника улеглась, и хоть ей все еще было трудно двигаться, с помощью Кренника Рина смогла проделать трудный путь до самого медицинского центра. Он сдержал обещание, по дороге развлекая ее байками из своей жизни, над которыми они даже посмеялись вместе. Рина впервые услышала, как смеется профессор. Такой теплый, искренний звук! Он рождал внутри щекотное желание улыбнуться в ответ.Поручив девушку дроидам, Орсон поговорил о чем-то с дежурным медиком, после чего вернулся к ней и сказал:—?Сейчас отдыхай, а я вернусь в аудиторию и изловлю насекомое.—?Профессор! Не надо, не ходите, вдруг она и вас тоже…—?Не беспокойся об этом, Рина. —?Кренник мягко, но непреклонно уложил студентку на кушетку и кивнул дроиду, который стоял со сканером наготове. —?Я примерно представляю, что именно напало на тебя и как с этим бороться. Для взрослого человека эта гадина не особенно опасна, и к тому же в моем организме так много яда, что еще одна доза просто останется незамеченной.Он весело подмигнул ей и ушел, а Рина вдруг почувствовала странную беззащитность и?— возможно, впервые с тех пор, как погибли ее родители,?— беспокойство и страх за другого человека. Дроид быстро и аккуратно обработал ее раны и ожоги, в кровь по тонким трубкам поступал комплекс антигистаминных препаратов, от которых страшно клонило в сон. Однако Рина не могла позволить себе уснуть прежде, чем узнает, что с куратором все в порядке. Она лежала и ждала, потом плакала и снова ждала… Каждый раз, когда к ней подходил дежурный врач, она спрашивала,?вернулся ли Орсон Кренник, но тот лишь отрицательно качал головой и советовал ей расслабиться. В конце концов, Рина уснула беспокойным сном, в котором на нее то и дело выпрыгивало из темноты что-то злобное и ядовитое.Ее разбудили голоса и настойчивый писк аппаратуры. Еще до того, как открыть глаза, Рина поняла: профессор вернулся, с ним все в порядке.—?Как ты, Кнопочка? —?спросил он, присаживаясь на край кушетки и внимательно глядя на нее своими удивительно голубыми глазами.Рина ответила, поразившись тому, как сипло и незнакомо прозвучал ее голос:—?Мне лучше, спасибо.—?Рука болит?—?Немного.Она пошевелила рукой, только сейчас разглядев, что же с ней стало. Слезы вновь повисли на ресницах, и Кренник, заметивший это, сказал ровным голосом:—?Отек спадет, и подвижность вернется, так как нервы не задеты. Тот, кто подбросил тебе насекомое, хотел лишь напугать тебя. Скорелла?— тварь неприятная, ее укус вызывает временный паралич конечности, вот и все. То, что на яд скореллы вспыхнет реактивная аллергическая реакция, не мог предположить никто.Кренник устало прикрыл глаза, думая о чем-то своем, а потом вновь посмотрел на Рину.—?Ты просто мастер по притягиванию неприятностей! Я со всем разберусь, и чтобы через два дня была в строю. Мне очень нужен такой ассистент, как ты.—?Слушаюсь, капитан,?— шутливо вскинула здоровую ладонь ко лбу Рина, и Кренник, рассмеявшись, ласково пригладил ее светлые пряди.—?Между нами?— вице-адмирал. Отдыхай.Когда дверь в палату закрылась, Орсон избавился от улыбки, зло прищурившись, словно заглядывая в прицел бластера.—?Узнали что-то? —?спросил он у дежурного, и тот кивнул.—?На сумке девушки были только одни следы ДНК, помимо ее собственных и скореллы.—?Не могли бы вы распечатать результаты анализа? Надо избавиться от этой твари,?— процедил Орсон, взяв в руки колбу с раздавленным насекомым.—?Да просто выбросьте в утилизатор,?— бесхитростно предложил дежурный, явно имея в виду скореллу.Орсон медленно склонил голову набок, обдумывая свои действия.—?Конечно. Именно так я и поступлю.***—?Ситуация куда сложнее, чем может показаться…Мерида Весс устало вздохнула, избегая смотреть в лицо Орсона. Вместо этого она сверлила ненавидящим взглядом папку с данными генетической и дактилоскопической экспертизы по следам, обнаруженным на сумке Рины Верде. Сюда же входили медицинские записи, касающиеся состояния здоровья пострадавшей студентки, анализы и заключение экспертов с подробными голофото ядовитой твари и причиненного ею ущерба. Мера сухо сглотнула, торопливо перевернув страницу.—?Думаю, что располагаю достаточным количеством времени, чтобы выслушать ваше мнение, госпожа ректор.В голосе Кренника слышалась угрюмая настойчивость. Мерида повторно вздохнула, раскрывая портсигар, и бросила недовольно:—?Тебе-то что за дело, Орсон? Ты ей не отец, не опекун… Кстати, родственники мисс Верде отказались от претензий, ссылаясь на то, что девочка пострадала не так уж сильно.—?Рина?— моя студентка, я отвечаю за нее, так что если официальные опекуны не подадут в суд, это сделаю я.Незажженная сигарета выпала изо рта Мериды. Она в ужасе воззрилась на Кренника, убеждаясь: он действительно собирается сделать то, что сказал. Придав своему голосу фальшивую мягкость, ректор сказала тоном полицейского, отговаривающего самоубийцу от последнего прыжка:—?Орсон, ты же понимаешь, чем такое обвинение обернется для нас обоих? Ты серьезно думаешь, что я настаиваю на замалчивании фактов по этому делу без уважительной причины?—?Тогда объясни все и немедленно.О, эти командные нотки, прозвучавшие в безупречном корусантском акценте! Кренник поднял со стола оброненную Мерой сигарету, прикурил и вернул ее женщине. Она нервно затянулась, собираясь с мыслями. Наконец, решилась:—?Девушка, чьи отпечатки оказались на сумке Верде,?— Ида Слент, дочь влиятельного политика, входящего в состав попечительского совета института. Впрочем, остальные четверо из развеселой компании ?неприкасаемых? также имеют близкое родство с курирующими НРАИ чиновниками. До сих пор они пакостили в меру, придерживаясь границ. Жертв своих террористических атак выбирали всегда с умом?— социально беззащитных, тех, за кого никто не заступился бы. И все это время я вынужденно терпела этот беспредел. Согласись, никто не станет заводить уголовное дело из-за пары клочьев выдранных волос, жестоких шуток на грани фола и прочего мелкого хулиганства. Жертвы неизменно забирали свои жалобы, боясь мести и преследования, а мне связываться с попечительским советом не с руки.—?Будь уверена, Мера, я отзывать заявление не собираюсь! Рина осталась жива лишь по счастливой случайности. Если бы она не сообразила вовремя обратиться ко мне или я бы ушел, как собирался, у тебя был бы труп девочки, репортеры под дверями и скандал на весь Корусант. И дело даже не в личности студентки… На ее месте мог оказаться кто угодно!Мерида удрученно кивнула.—?Сам по себе инцидент со скореллой мог лечь мертвым грузом в копилку таких же, но…Взгляд ректора вновь обратился к подробному отчету медицинской службы, и Орсон с нажимом произнес:—?Ариана Верде могла умереть, и если НРАИ готов проигнорировать этот факт в угоду шайки детишек местной элиты, я найду способ придать этому случаю более широкую огласку.—?Не будь мудаком, Орсон! Ты потащишь за собой и меня, а я ни в коем случае не намерена терять свое положение! Здесь надо действовать иначе… Тоньше и деликатнее. Если на своей предыдущей работе ты привык запугивать людей, это вовсе не значит, что такой способ решать проблемы сработает, как надо, и на гражданке.Мера задумчиво докурила сигарету и, затушив окурок в пепельнице, вдруг хитро протянула:—?А знаешь, подавай свое заявление. Пора хорошенько встряхнуть наше сонное болотце, но таким образом, чтобы мутная жижа не вышла за границы и не стала достоянием общественности. И вот что, Кренник: как представитель пострадавшей стороны ты обязан будешь присутствовать на маленьком родительском собрании, да сделай морду пострашнее. Пусть убедятся, что ты готов довести дело до уголовной ответственности хотя бы для одной из этих нахалок в назидание остальным.В дверь постучали, и Орсон вопросительно вскинул брови, взглянув на Мериду.—?Ждешь кого-то?Мера только отрицательно качнула головой, нажимая на кнопку. Разблокированные створки скользнули в стороны, и на пороге, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, остановилась Ида Слент собственной персоной.—?Д-добрый вечер, госпожа ректор. —?Белокурое создание несколько испуганно покосилось на Кренника и все же решилось продолжить:?— Могу я поговорить с вами… Наедине?—?Зайдите уже, мисс Слент! —?несколько раздраженно прикрикнула Мерида, уже предчувствуя поток слез и просьб, перемежаемый практически не завуалированными угрозами с главной козырной картой?— политическим авторитетом родителей.Ида подчеркнуто скромно устроилась на краешке кресла для посетителей, с трудом скрывая досаду:?ректор проигнорировала ее просьбу о приватном разговоре, что было довольно плохим знаком. Ида не пересекалась в учебном процессе с присутствующим профессором, но отчего-то не сомневалась: именно он представлял сторону пострадавшей Рины, а чудовищные обвинения, которые посыпались на ее голову,?— его рук дело.—?Итак, мисс Слент, чем мы обязаны вашему неприлично позднему визиту? —?Мера демонстративно взглянула на хронометр, после чего перевела взгляд на студентку.Ида сухо сглотнула, словно собираясь с мыслями. Наконец, тихо сказала:—?Я пришла сюда затем, чтобы просить вас… и вас тоже,?— быстрый взгляд в сторону жестоко усмехнувшегося мужчины,?— отозвать обвинение. Я ведь совсем не хотела, чтобы так получилось! Это была всего лишь шутка! —?На голубые глаза девушки навернулись крупные слезы, нос покраснел, а нижняя губа мелко задрожала. —?Это даже не я придумала, а Дарла! А теперь все они от меня отказались, и накажут только меня!Душераздирающе всхлипнув, Ида умоляюще сложила руки на груди, попеременно глядя то на ректора, то на профессора.—?Пожалуйста! Ну пожалуйста… Я готова принести извинения, только не доводите дело до суда! Отец меня и без того накажет…—?Отставить сопли. —?Брезгливо поморщившись, Орсон бросил студентке на колени пачку одноразовых салфеток, и она ухватилась за них, комкая в руках и размазывая по лицу макияж. —?Если вас не наказывать, вы забываете о границах.—?Мисс Слент,?— предупреждающе нахмурившись в сторону Кренника, мягко произнесла Мера,?— вы должны понимать, что совершен вопиющий проступок, который мог стоить другой девочке жизни. Мы обязаны отреагировать соответствующим образом.—?Понимааюю,?— невнятно проныла в скомканный шар салфеток Ида. —?Мне очень жаааль…—?Прекрасно, что вы осознаете всю глубину своего крайне неблаговидного поступка и его последствия, однако слезами горю не помочь. А вот если вы подробно, под запись, расскажете, как готовилась эта акция, и сообщите имена участников и их цели, сторона обвинения, возможно, согласится не привлекать общественное внимание к этому случаю.Заплаканными, покрасневшими глазами Ида взглянула на участливое, но строгое лицо Мериды. В лице девушки отразился нескрываемый ужас.—?Я не могу! —?воскликнула она. —?Если я сделаю это, то сама окажусь на месте Верде!—?Другими словами, тебе проще представить себя на тюремных нарах, чем в опале у своих подружек? —?безжалостно хмыкнул Орсон.Ида вздрогнула, сжавшись, но тут же вспомнила о проверенной методике и огрызнулась:—?Мой отец?— важный человек в попечительском совете. Он может просто выгнать вас…—?Думаю, все довольно относительно. По твоим же словам, девочка, ты здесь не больше, чем шестерка на побегушках. И что, согласишься ответить за глупость, даже не тобой предложенную, по всей строгости закона, а они будут хихикать над тем, как здорово все сложилось?Ида шмыгнула носом, ничего не ответив. Мерида печально вздохнула и сказала:—?Я, конечно, могу предложить несколько выходов из этой непростой и, откровенно говоря, мерзкой ситуации, Ида, но только от добровольного сотрудничества?— твоего и твоей семьи?— будет зависеть успех. И для начала… —?Мера подвинула к девушке небольшой голопроектор,?— ты должна будешь честно признаться во всем. В том числе упомянуть тех, кто по-настоящему ответственен за эту дикую, опасную выходку. Только тогда я смогу доказать всем заинтересованным лицам, что твой поступок был непреднамеренным причинением вреда. Ясно?Мисс Слент поняла. Попросив разрешения, она подошла к зеркалу и с помощью влажных салфеток привела себя в порядок. Вернувшись, Ида кивнула в ответ на вопрос Орсона, готова ли она, и профессор активировал режим записи.***—?Это возмутительно! —?фыркнул Истор Слент, одним движением руки сметая со стола голограмму, на которой его заплаканная дочь, заикаясь и время от времени давясь рыданиями, исповедовалась в совершенном ею деянии. —?Я подам встречный иск! Вы явно заставили мою девочку плакать и каяться в том, чего она не совершала!—?К сожалению, префект Слент, все сказанное вашей дочерью?— правда,?— терпеливо возразила Мерида. —?Мне, как ректору института, не нужно пытать и мучить студентов только для того, чтобы они признались в своих хулиганских выходках. Конкретно к этому случаю прилагаются необходимые материалы и документы, с которыми вы все… —?мрачный взгляд Меры обвел присутствующих в ее кабинете родителей подростков,?— имеете возможность ознакомиться. Да, советую не пропускать ту часть отчета, где в красках изображен ущерб, причиненный ни в чем не повинной девочке вашими чадами.—?Разрешите уточнить,?— желчно произнесла мать Дарлы Хейс, главной зачинщицы в банде малолетних террористок,?— ни отпечатков, ни иных физических следов, указывающих на то, что мой ребенок участвовал в этом безобразии, нет? Тогда какого криффа я должна выслушивать весь этот бред, голословно обвиняющий мою семью?!—?На основании слов сокурсницы, которая, между прочим, может сводить собственные счеты,?— поддакнул Тирал Эллв, сложив костлявые руки на узкой груди и сверля ректора непримиримым взглядом.—?Неужели вы думаете, что мы бы собрали вас здесь, не имея соответствующей доказательной базы? —?обманчиво мягко спросил Орсон, стоявший за креслом Мериды, словно ее телохранитель. —?Слова Иды Слент были проверены. Каждый описанный ею случай является подлинным и имеет своих свидетелей, а также те самые физические улики, на которых настаивает госпожа Хейс. Если вы не хотите мириться с тем фактом, что ваши милые домашние девочки вовсе не такие пушистые, то в скором времени вам придется иметь дело с куда более серьезными следователями, чем наш небольшой детективный клуб.Родители встревоженно переглянулись. Они не раз и не два имели дело с ректором НРАИ и знали рычаги, на которые можно надавить, чтобы замять любую неприятную историю, но с этим человеком встретились впервые, и его отчаянная решимость весьма и весьма впечатляла.—?Что вы предлагаете? —?спросила Кривва Демейн, нервно теребя в руках платок.—?У нас есть решение, и оно более или менее справедливое. Всем участницам ряда происшествий, а именно Дарле Хейс, Иде Слент, Наори Эллв, Тори Демейн и Урсуле Лейн, будет занесена в психопрофиль пометка об этом инциденте до самого конца их обучения в институте.Поднялся возмущенный крик, который Мерида вполне ожидала услышать. Не сбившись и даже повысив голос, она продолжила:—?Если за эти два года девушки не будут замечены ни в одном правонарушении, отметка исчезнет в тот же день, когда они получат свои дипломы, а данная обличительная запись?будет уничтожена в вашем присутствии. Если же это не послужит им уроком, отметка в профиле останется, что гарантированно испортит им карьеру. В интересах ваших детей советую поговорить с ними и проследить, чтобы были сделаны правильные выводы. Любые попытки навредить Иде, Рине или кому-то еще будут приравнены к нарушению правил. Шантаж, подкуп и иное давление, в том числе психологическое, также будут считаться разрывом договоренности, а наш институт будет тщательно следить за исполнением сторонами своих обязательств.Когда возмущенные, но все же согласившиеся с предложенным вариантом родители покинули кабинет ректора, Мерида длинно выдохнула, непристойно, по-солдатски, выругавшись.—?Надеюсь, мне больше не придется подставляться из-за тебя или твоей девчонки, Кренник! Я уже жалею, что приняла тебя на работу! Думаю, некоторые из членов попечительского комитета?— тоже.Орсон только усмехнулся, наливая себе и Мериде бренди. Он радовался тому, что они выиграли эту битву, а еще?она позволила ему отвлечься от мыслей, которые неотступно следовали за ним, когда он оказывался в своей одинокой квартирке после долгого трудного дня. О Галене. О том, что сказала ему Мера. О невозможности вернуть прошлое.