Глава 4. (1/1)

Через пару дней кузнец приступил к работе, всё также с обмотанной, но менее опухшей головой. Сегодня он вышел к завтраку и как назло, подошел именно ко мне, без единого слова протянул узелок с мукой. После нашего ?душевного? разговора в больнице, я старалась не сталкиваться с ним, не разговаривать и даже не смотреть на заносчивого наглеца. А так как, руководство вменило в обязанность готовить ему пищу, приходилось мириться с положением дел. И смиренно выжидать когда он поправится и покинет стены лазарета. При каждом посещении медпалатки, молча оставляла тарелку с вареным рисом на столе и забирала уже пустую плошку.Мартсон встал напротив костра и с высоты своего могучего роста буравил меня недобрым взглядом, да так, что стало невыносимо жарко. Я сдерживалась, чтобы не поднять на него глаза. Испытывая опаску и лёгкую неприязнь. Кинув корж в тарелку, нервно вскрикнула:—?Следующий!Отойдя к рядом стоящей деревянной лавке, по-хозяйски уселся ровно посередине, широко расставив ноги. Расположившиеся на ней люди, встали, подальше уходя от мерзостного типа, беспокоясь за крохи своей еды. Пока жевал лепёшку держал меня под наблюдением. От бирючьего вида ссыльного, мурашки то и дело бегали по коже, не давая мне расслабиться и погрузиться в работу.?Что он хочет? Забрать мою еду??Небольшой завтрак, вкушал он настолько долго, что нервозность моя только нарастала.?Чего он выжидает? Там есть нечего! Засунул целиком пышку в рот и иди работай!?Настала очередь выпекать мою порцию. Желудок сводило от недоедания, словно стягивало петлёй колючей проволоки. В колонии я в полной мере прочувствовала жизнь впроголодь, агонию ненасытности, когда за крошку хлеба, за зёрнышко риса могли свернуть шею, когда уходили на второй план моральные качества и человечность. Особенно у ожесточённых, озлобленных на судьбу, изнурённых трудом преступников. Оказалось, что запасы продовольствия привезённые нашими кораблями испортились, были сожраны крысами, а остатки намокли в трюмах, от того и сгнили. Спасли лишь муку и рис. Пайки выдавались ссыльным по воскресеньям на ближайшую неделю. Согласно правилам, каждый поселенец рассыпал выданное довольствие по узелкам и употреблял согласно графику приёма пищи. И никак иначе, за употребление всего пайка не дождавшись конца недели, следовал штраф?— избиение плетью и голодная смерть.Настороженно скосилась на мужчину, пытаясь прочитать намерения и убежать, если вдруг сделает поползновения отнять паёк. Поймав мой взгляд, хищно оскалился. Руки задрожали как у беспросыпного пьяницы, положив в плошку маленький оладушек, ожидая его реакции и отбирания, приготовилась к худшему. Однако он с места не сдвинулся, встретившись с его глазами, быстро отвела свои и поспешила покинуть обеденную зону. Шла не оглядываясь, стараясь не показать наступивший страх.—?Испугалась? —?Раздался мужской голос.Прислонившись спиной к высоченному баобабу стоял молодой человек. Чуть выше среднего роста, со светлыми волосами, доходящими до плеч; игривыми глазами цвета осеннего листопада; в слегка желтоватой, а когда-то видимо белой рубашке и тёмных штанах.—?Простите? —?не поняла я вопроса.—?Он глаз с тебя не сводил,?— улыбчиво произнёс парень, подходя ко мне ближе.—?Вам то что? —?огрызнулась я, всматриваясь в Баррета, понимая, почему половина женщин общины благоговели и томно вздыхали при встрече с ним.—?Да, так… —?дёрнул плечами,?— я тебе вроде бы жизнью обязан. Могу заступиться.—?Не стоит. Сама справлюсь. —?Торопливо проговорила я, не привыкшая к мужской протекции.—?Тогда, хоть позволь загладить перед тобой свою вину.—?Какую? —?удивлённо уставилась на чрезвычайно обаятельного поселенца.—?Я случайно тебя ударил на берегу. Помнишь? Прости, не специально. Ты попалась под руку, когда хотела нам помешать.—?Так и быть, я тебя прощаю.—?Я рад! —?собеседник расплылся в широкой улыбке. —?Давай знакомиться? Томас Баррет. —?Протянул мне в приветствии руку.—?Ребекка Стюарт,?— вежливо пожала его тёплую ладонь.—?Я знаю, как тебя зовут. Ты знаменитость с первого дня пребывания.—?Даже так? И чем я отличилась?—?Во-первых незаурядной внешностью, а во-вторых, чудачествами. После твоих выходок тебя знает каждый в лагере.?Чудачествами? Новость повергла в шок, я не задумывалась какое впечатление произвожу на общество, так же работала как все ссыльные, так же выживала, так же выполняла приказы военных?.—?Не замечала пристального внимания к себе. Видимо это плохо…—?Не переживай! Тебя считают немного того. —?Он повертел ладонью возле виска, чем вызвал у меня недоумение.—?Того?—?Чокнутой. —?Пояснил заключённый.—?Ааа. И почему же меня таковой считают?—?Пошли слухи, что ты из психушки. Когда тебя поймали на краже, твердила, что из будущего. Тебя же в больнице обстригли под мальчика?—?Ты чего ко мне подошёл? —?прошипела в негодовании. —?Узнать сумасшедшая ли?—?Нет, просто познакомиться.—?Познакомился? Иди работай!—?Приходи сегодня вечером к третьей палатке. У нас небольшой праздник, мы с Элизабет несколько дней назад поженились.—?Разве это возможно?—?Губернатор нам позволил. Подходи, познакомлю тебя со своей супругой.—?Хорошо. Надеюсь вы не засаду устроили и не расправитесь со мной?—?Не говори глупостей! —?на ходу прицыкнул мужчина, торопясь встать в шеренгу заключённых и отправиться на рубку леса.Стемнело как всегда неожиданно и очень быстро. Ужин поселенцы готовили сами себе, либо разбивались по группам, выбирая разведённый костёр. Взяв вечернюю часть крупы, направилась на место встречи.?Что же, хорошее знакомство всегда в прибыль. Будет ли оно полезное, покажет время, раз позвали нелепо отказываться?.Троица друзей уже коротала время за костром и беседовала. Подойдя к ним, протянула рис завёрнутый в серую мешковину. Девушка, развернув узелок, бросила его в кастрюлю вместе со своей крупой.—?Присаживайся на брёвнышко,?— показал рукой Томас, я последовала его приглашению и присела,?— моя жена Элизабет, а это друг Джеймс.—?Мы знакомы. —?Отозвался Фримен, ёрзая на бревне рядом, явно от голода.Белокурая женщина, оказалась той ссыльной, которую порицали плёткой за ослушание губернаторского распоряжения и любовь к колонисту, а Томас?— её супруг, из-за которого и случилось наказание.Девушка отличалась худобой и патлатостью. Загорелое лицо выглядело усталым, но глаза светились от счастья. Однако, при всей её улыбчивости и добродушной простоте, внутри чувствовалась лукавая сущность, я привыкла доверять интуиции и лисьи повадки меня напрягали. Как и Джеймс Фримен, в котором присутствовало что-то отталкивающее, скользкое, несмотря на довольно приятную внешность. Томас Баррет не вписывался в их компанию. Представительный, явно аристократического происхождения, с ясным взглядом, правильной речью, в мужчине ощущалась внутренняя сила и воспитанность, как будто человек не на своём месте. Впрочем как и я, словно бельмо на глазу.—?Томас, как получилось, что вас поженили и ты сейчас живой? —?нескромно задала интересующий меня вопрос.Ребята на мгновение растерялись. Баррет улыбнулся, а Элизабет прыснула на меня рысьими зеницами, переводя цепкий взгляд то на Джеймса Фримена, то обратно на меня. По её замешательству, я догадалась, что это секрет и правду не узнаю.—?Спасибо моей супруге,?— ласково сказал мужчина, и поцеловал Куин в висок,?— она убедила губернатора и он пошёл нам на уступки. Единственный минус, мы теперь в колонии до конца жизни. В Лондон сообщили о нашей гибели и дела уничтожили. Так что я и Лизи два новых человека.Я не стала расспрашивать о подробностях, сверлящее, женское выражение глаз, не давало мне разрешения.Джеймс старательно перевёл тему беседы на погоду, на политику и на бытовые проблемы. За разговорами часы пролетали быстро. Немного сдружившись, забыли натянутость возникшую в первые минуты общения. Элизабет напевала песни, которые мы с удовольствием слушали.—?Ребекка, теперь твоя очередь спеть,?— в задоре отозвалась она.—?Ой, нет! Не просите, я не умею. —??Да и песен вашего столетия не знаю?.—?Давай! Не стесняйся! —?стали меня подстёгивать уже и парни.?Видимо они не отстанут, может хард-рок загорланить… Нет к этому народ ещё не готов?.—??Я простой человек с простой мечтойСлишком далеко от простых времён.Я заплатил за путь, который сам выбралПо крайней мере это мой выбор…??— напевала я куплеты Элтона Джона. —??…Потому что я простой человек, с простой мечтой, которую я никогда не увижу сбывшейся?.Компания зааплодировала, кто-то из поселенцев даже вышел из казарм послушать и тоже хлопал в ладоши. Я немного засмущалась, приподнялась и поклонилась.В этот момент и заметила кузнеца сидевшего на пеньке за одной из палаток и смотрящего прямо на меня. Нам расположившимся за костром, его было не разглядеть, тогда когда он нас прекрасно видел и слышал всё о чём говорили. Поддавшись нахлынувшему волнению, сердце сжалось и дыхание спёрло.—?Ребята, я рада была с вами познакомиться. —?Поспешила скрыться из вида. —?Но сейчас вынуждена оставить вас. Безумно хочется спать.—?Тебя проводить до казармы? —?спросил Фримен.—?О нет, не стоит. Что может со мной случится? Тут, тем более, идти недалеко. И солдаты кругом. —?Прекрасно понимая, что Джеймса не заботит моя безопасность, а больше интересует женское тело.К тому же, совсем рядом показался Эдвард, окликнув меня. Побрела в его сторону.Он скрестив пальцы наших рук, повёл к скалам, его излюбленному месту. Выйдя за пределы лагеря, пошли по небольшой тропке окружённой с двух сторон деревьями карри, свернули на галечный берег пройдя ближе к массивным камням.—?Ребекка, сегодня я хочу полноценного секса, мне надоели твои отговорки и увиливания. Я дал тебе достаточно времени освоиться в колонии, был с тобой обходителен, не заставляй меня применять силу. Ты моя женщина и я вправе делать с тобой всё, что захочу. Ты же не хочешь переходить из рук в руки?—?Нет, Эдвард. Я сделаю, что попросишь.Этот час должен был рано или поздно наступить. Я с вразумительными наставлениями объясняла Кэтти про майора, а когда сама попала в типичную ситуацию, почувствовала себя настолько паршиво, неуверенность пробралась в каждую частицу души, хотя неопытной себя бы не назвала.Первый раз случился в колледже с парнем-ботаником, как его нарекли однокурсники, но внешне он был невероятно мил и ухаживал за мной красиво и романтично. Я сдалась, поскольку влюбилась. Наши сказочные отношения длились два года и утихли в одночасье, он просто прислал на телефон смс, что больше не придёт. А я и не переживала, даже слезинки не уронила, погрузилась в дела насущные. Второй оказался сыном китайского партнёра. И когда мы встречались либо у нас в стране, либо у него, то снимали номер в отеле и не вылазили из него днями.?Эх, чудесное было время?.Подошли в укромное место. Пехотинец прижал меня спиной к скале. Поставил рядом ружьё. Стал целовать, впиваясь то в губы, то спускаясь ниже по шее к груди.—?Ребекка, хочу тебя… уммм… нет сил терпеть. —?Бормотал в районе ключиц и покрывал влажными касаниями губ. Задрал юбку, рукой поглаживая по бёдрам. Но не вызывал во мне ни возбуждения, ни зова плоти, даже ненависти и отвращения не вызывал. Полное равнодушие и спокойствие, хотелось прикрыть глаза, погрузиться в чёрную дымку, выключить сознание и очнуться, когда закончит свои искренние ласки. Именно искренние, он пытался разбудить во мне затухший вулкан, пламя страсти, нежно трогая тело, аккуратно сжимая груди, стараясь не причинить боли, а доставить наслаждение.Молодой, обаятельный, хороший парень, но не мой, абсолютно не мой. Слишком юный, слишком пылкий, ?лет шестнадцать-восемнадцать??— подумала я, посматривая на его светлую макушку, на его дрожащие пальцы поглаживающий еле заметный сосок на груди, на покрытое красноватыми пятнами личико. Скорее всего, ещё девственник, не познавший глубины женского тела, и я должна, просто обязана сейчас осуществить его мечту, но как же трудно, чёрт возьми, как же ломает пойти на уступки, признать факт своей беспомощности и подчиниться несправедливым колониальным законам. Прикрыла веки, уж лучше он, чем кто-то другой. Нет выхода, нет спасения, безнадёжность, замкнутый круг. Расслабиться и отрешиться…Вдруг, за его спиной, в кустах раздался шорох. Он настороженно обернулся, нахмурив русые брови.—?Эдвард, там кто-то есть. —?Испуганно прошептала я.—?Я тоже слышал,?— тяжело дыша, ответил солдат. —?Останься здесь, я посмотрю.Взяв оружие в руки, медленно направился к деревьям. Я вжалась в камни. Опасаясь за наши жизни. В мыслях прогоняя, что за зверь мог притаиться в укрытии и ждать свою жертву. Неожиданно кусты в очередной раз зашевелились и из них вышла высокая, мужская фигура. Эдвард, приготовил к выстрелу кремневое ружьё.—?Эй! Рядовой Уиллис не стреляй! Я случайно здесь. Не хотел вам мешать! —?послышался до ужаса знакомый голос.—?Иди отсюда кузнец! —?разгорячено закричал на него пехотинец.—?Ухожу, уже ухожу! —?бросил Мартсон, испепеляя меня бешеным взглядом. Возможно мне показалось, но желваки на его скулах ходили ходуном, а кисти рук собрались в кулаки. От мощного, злобного вида мужчины веяло лютостью и угрозой. Я ещё больше втянулась в каменную стену, стараясь стать невидимой под хищным разглядыванием почерневших глаз.Рядовой подошёл ко мне. Отставив огнестрел, притянул к себе.—?Эдвард, пожалуйста, не сегодня, я очень испугалась. Прошу тебя. —?Произнесла я, провожая взором уходящий тёмный силуэт. Ужаснулась когда его увидела, опешила и оробела. Видимо подсматривал за мной, следил и… И что он делал за кустами? … Неужели то самое? … Содрогнулась от отвращения. Не хочу! Не хочу больше быть здесь! Устала, вымоталась от неправильного отношения к женщинам, от нехватки еды, от физического, нелегкого труда, от сквернословия каторжников, от бескультурья и безнравственности контингента.—?Ребекка! Ты опять за своё! Надо мной уже парни смеются! Я могу просто обменять тебя на другую! И проблема решена, но я хочу именно тебя! Ты беленькая, чистенькая! —?зачерпнул пятерней мои волосы, прогоняя сквозь пальцы, погладил по щеке, спускаясь к полуобнажённому бюсту.Всё же появление Мартсона, привело меня в чувства, как ушат холодной воды отрезвило, я поняла, что через себя переступить не могу, по крайней мере сейчас.—?Эдвард, у меня живот болит. —?Вспомнив про девичьи ухищрения, протянула голосом обиженного дитя. —?Наверное, женские дни начинаются, я прошу тебя, через дня три-четыре всё случится, обещаю. Ты же ждал столько времени, что каких-то три дня? Давай как раньше, я поглажу ручкой? Ну ты же хороший, благородный, ты же офицер.—?Хорошо,?— выдохнул Уиллис разочарованно опуская голову,?— но я в последний раз уступаю тебе. Через три дня, будет всё по-моему!Снял штаны, оголил мои груди, стал целовать и поглаживать, я ласкала его достоинство ладонью, доводя до концовки. Юноша удовлетворённо вскрикнул, испачкав мне платье.Проводил меня до казармы. Упав на койку, забылась сном.На завтрак, как всегда лепёшки. Мартсон, подошёл ко мне, протягивая завёрнутую в ткань муку.?Как же ты мне надоел!?—?Повеселилась на славу, грязная шлюшка? —?бесцеремонно, громогласно прикрикнул кузнец, ядовито смотря мне в глаза, пугая и будоража своим поведением и злобностью.—?Ты не охренел ли? —?взбунтовалась я от распущенности его слов.—?Ах ты… —?потянулся ко мне рукой растопырив ладонь, стараясь схватить за горло,?— я научу тебя правильно разговаривать с мужчинами!Долбанула раскаленной сковородкой по направленной ко мне кисти. Он заорал от боли. Лепёшка, соскользнув с посудины, упала на землю.—?Я тебя сейчас уничтожу! —?психопат, делая широкий шаг, обходя костёр, направился в мою сторону.Вскочив на ноги, что было мочи, подняв юбки побежала в сторону солдат. Спрятавшись за спиной своего Эдварда. Следом подошёл кузнец.—?Тебе чего Мартсон? —?сильным, уверенным голосом поинтересовался офицер, смотря на мужчину сверху вниз, хотя кузнец на голову возвышался над парнем, тем самым показывая своё величие и надменность, над такими как мы, ссыльными.—?Твоя девка уронила мою еду! —?не сдавая позиции, со взглядом разгневанного быка, прогорланил Мартсон.—?И что теперь? Подними и съешь. —?Также спокойно ответил Уиллис.—?Пусть сама жрёт с земли! А мне сготовит из своего провианта!На моё счастье, мимо по прилегающей к палаткам дорожке, проходил губернатор с майором Россом.—?Что здесь происходит? —?полюбопытствовал Артур Филлип.Солдат молниеносно и чётко выполнил воинское приветствие, выпрямляясь и поднимая ружьё спереди себя к плечу дулом вверх, придерживая ладонью.—?Ребекка Стюарт, случайно, уронила лепёшку Мартсона, сэр, за это он погнался за ней. Сэр! —?отчеканил молодой офицер, высоко подняв подбородок и смотря прямо вдаль, не поворачивая головы.—?В смысле погнался? Ты хотел причинить физический вред женщине? —?развернувшись к кузнецу, спросил Артур Филлип.—?Нет, губернатор,?— стал изворачиваться здоровяк,?— я вежливо попросил её приготовить другую из своей муки.Я поникла. Выдать его не могла, меня бы объявили поклепщицей.—?Ребекка, это правда? —?обратился ко мне губернатор.—?Не совсем. Мы просто не поняли друг друга, сэр. —?Выходя из-за спины Эдварда, тихо вымолвила я.—?Ваши разногласия до добра не доведут! И если пойдёт так дальше, оба окажитесь в петле. Вам всё понятно? —?мы лишь кивнули в ответ, как два провинившихся ребёнка. —?А сейчас рядовой Уиллис проводите Ребекку Стюарт к костру, пусть она приготовит лепёшку кузнецу из своих запасов. Проконтролируйте. А потом сопроводите ко мне.—?Слушаюсь, сэр!Вернувшись назад, оладушка на земле не оказалось, видимо тот кто его стащил и съел не такой брезгливый.?Сегодня я останусь голодная!?Кузнец присел на корточки напротив меня, сжигая злостным леденящим до костей взглядом. Эдвард стоял недалеко, охраняя. На глазах навернулись слёзы. Лепёшка была готова и вывалена ему в посудину.—?Что ты разревелась? —?беря плошку из моих рук спросил Мартсон. —?Глазом не успеешь моргнуть, как будет обед.—?Почему ты достаёшь меня? Что тебе нужно? Хочешь отбирать мою еду? Чтобы я умерла?—?Ты шлюха! Сможешь себе заработать!Я разрыдалась, не сдержав эмоции.—?С чего ты это взял? Какое твоё дело?—?Вы все здесь шалавы! А вчера я видел тебя с этим солдатиком! —?показал подбородком на пехотинца не отрывая от меня глаз.—?И что? Разве у меня есть выбор?Мои всхлипы услышал Уиллис, поспешил к нам.—?Что здесь происходит?—?Твоя баба осталась голодной! —?встав на ноги, уходя, проронил кузнец.