Урок 12: мужчина (1/1)

Эта ночь на Дрожащих островах выдалась тёплой и спокойной. Стрекотали в высокой траве неугомонные сверчки, тихо стучали о каменистые дороги Нью Шеота подошвы сапог аурил и мазкен, неустанно охраняющих царство. И даже обесшкуренные гончие жрали разорванного на части путника без жадного рыка и довольного чавканья.Гундлар широко зевнул, умудрившись громко хрустнуть челюстью. Несмотря на поздний час, его светлые волосы опускались на плечи ровными расчёсанными прядями, а белый с голубым кафтан был чист и выглажен. Не менее опрятно выглядела и Широкоглазая, смущённо прикрывавшая рот ладонью при каждом робком зевке. Сонные ученики даже не вздрогнули, когда дверь Консерватории Алкионы, распахнувшись, ударилась о косяк, и спустя один огромный прыжок перед ними предстала облачённая в мантию Чёрной руки Хвостатая.— Здрасти, дорогие маньяки! По глазам вижу, что вы бодры и энергичны, хотя, это не точно. Так или иначе, сегодняшний урок мы проведём ночью. Потому что тот, кого мы будем рисовать, любил ночь. Любил чёрные мантии, пафос и пить по три литра ледяного молока в день. Точнее, в ночь. Иначе как объяснить его постоянную хрипоту, я не знаю. Но неважно. Этот человек... Он продемонстрировал, что Тёмное братство не такое отвратительное, как попадание в горячую кучу, оставленную медведем или стая синхронно блюющих граммитов или дрист...— Мы поняли, милорд, — торопливо перебила Широкоглазая, — этот человек показал, что Тёмное братство не так ужасно, как вы думали. Хвостатая замолчала. Стоя напротив мольберта и своих учеников, она скрестила руки на груди, провожая взглядом нёсшую пост аурил. Судя по прикрытым глазам и сосредоточенному выражению, Хвостатая погрузилась в длительное раздумье. Длительное раздумье закончилось через три секунды.— Люсечка, — на красных глазах проступили крупные слёзы, — добрейшее создание, которое когда-либо рождалось в этом жестоком мире. Он был мне как старший брат... По крайней мере, затрещины давал так же щедро, — и сегодня вы будете рисовать его.Не найдя носового платка, Хвостатая сорвала большой мягкий лист алоказии, усеянный едва различимыми полупрозрачными ворсинками, и с шумом высморкалась, после чего взвыла от жгучей боли: в растущую на Дрожащих островах алоказию сморкаться не рекомендовалось, даже с горя.— Милорд, — голос Широкоглазой звучал неувереннее, чем раньше, Гундлар же решил, что молчание — золото, а ещё здоровье, жизнь и все конечности на своих местах. Отвернувшись от учителя и Широкоглазой, он рассматривал двух несущих дежурство аурил столь внимательно, будто собирался с них рисовать портрет некоего Люсечки, добрейшей души человека, — милорд, но разве мы сможем изобразить Вашего брата, не зная, как он выглядит?Хвостатая закончила расцарапывать в кровь физиономию и замерла, недовольная то ли потому, что жжение стало лишь сильнее, то ли потому, что ученица задала столь глупый вопрос.— Может, его ещё привести сюда? И волшебный огонёчек вам призвать, чтобы не темно рисовать было? Ты художник или кто? Хвостатая махнула рукой. Проявляя невиданную заботу об учениках, она всё же прочитала Свет Свечи и заняла единственный стул в Консерватории, давно расшатанный от постоянного на нём качания и жалобно скрипящий при каждом движении.— Хватит болтовни: берите угли в руки и слушайте сюда. Вы рисуете мужчину. Человека, а это означает, что шерсти у него нет, хвоста тоже нет, но есть уши и волосы. Уши не треугольные. И не квадратные. Я не видела существ с квадратными ушами, но фантазия-то у вас богатая. Фигура... Хвостатая с треском ударила себя по лбу, настолько сильно, что упала в сад Консерватории вместе со стулом.— Я забыла, что вы типы фигур не проходили. Но если нарисуете его похожим на швабру — убью, и если нарисуете похожим на бочку из кладовки — тоже убью. А чтобы выжить, я бы рекомендовала вам нарисовать мантию и не заморачиваться с фигурой, ногами, туловищем и руками. Руки просто заведите ему за спину, типа там он прячет какой-нибудь весёлый сюрприз.Хвостатая встала и потёрла спину, ушибленную об успевшую остыть землю сада Консерватории. Подняв стул, резво села на него и вновь принялась качаться, размахивая при этом хвостом.— Выражение лицу придайте злое, будто я опять утопила списки жертв в лаве. Так суровее получится...Хвостатая встала, настолько аккуратно, что чудом не развалившийся стул вновь упал. Пара стремительных шагов — и она за спинами учеников. Маленькими после многочисленной практики угольками те сосредоточенно выводили в тусклом зеленоватом свете волшебного огонька ровные и не очень линии, складывающиеся в...— Не, ну Люсечка не настолько злобный. Хотя, когда я сожгла знамя Тёмного братства, а чтобы он не заметил, повесила на стену розовый ковёр с цветочками... Но не будем об этом. Закрасьте лицо по самые глаза, типа он в маске, и нарисуйте капюшон. В конце концов, скрытность для ассасина — прежде всего, как для вас — опыт, дорогие мои маньяки. Ведь вы прошли долгий путь от рисования моего первого мёртвого брата до второго мёртвого брата, и теперь...Хвостатая сделала глубокий вдох. — Теперь вы готовы к тому, ради чего я и начала вас учить. Вы готовы изобразить самое красивое, что здесь только есть — истинное чудо Дрожащих Островов, удивительное, очаровательное, милое, изумительное, восхитительное, прекрасное, неповторимое, великолепное, потрясающее, бесподобное и невероятное. Чудо, которое невозможно забыть с первого взгляда и на всю жизнь. Чудо необычайной скромности и поражающей воображение яркости. Чудо Хвостатое. Так что готовьтесь, дорогие мои маньяки... Готовьтесь.