1. Осколки древних легенд (1/1)
В Камлорне стоял дивный вечер месяца Второго Зерна; был слышен тихий плеск воды в Орлиной гавани, и ругань доносилась из дома, в который, по слухам, ходил спрашивать совета о Крипте Сердец сам Вечный Чемпион.Можно было бы вновь собрать Посох Хаоса из метлы, маминой подвязки и хрустального шара учителя Таузина, и бегать по подвальным коридорам от легионов Джагара Тарна из трех нянек и крысоватой кузины Азалины. Но сегодня у двенадцатилетней Дельфины, из какой-то там ветви рода Мотьер и крови каких-то там дальних Диренни, новый подвиг и новое приключение: король Лизандус не хочет упокоиться и дать всему Хай Року спокойно поспать по ночам, но она, прославленный Агент Императора, распутает это ответственное дело!Больше ста пятидесяти лет назад предки Дельфины, вежливо улыбаясь, стояли подле трона короля в Даггерфолле и пытались сгладить отношения леди Медоры и королевы Минисеры. Теперь же их праправнучка отчаянно вопила, на бегу размахивая вертелом для жарки кабана?— ведь как найти Мантеллу, если из-за плеча тебе не завывает замогильно грустный и разъяренный призрак?Где-то далеко сзади, на пределе сил перебирая толстыми ногами в гольфах и усиленно пыхтя, гувернер Ведейн пытался догнать малолетнее бедствие, грозившее его высоким патронам большими проблемами в красочном будущем.В прошлом году белокурое чудо в самый разгар Праздника Цветов вдруг выпрыгнуло из кареты на полном ходу и моментально затерялось в камлорнской толпе. Спустя долгих два дня, наполненных слезами нянек, бутыльками успокоительного для леди Эннемонд и проклятиями всей городской стражи, чумазую плачущую девочку нашли в одном из городских закоулков. Оказалось, что Дельфине очень хотелось поиграть в принцессу Талару, но потом маленькая госпожа решила повторить подвиги Бездушного и поискать культистов, чтобы они принесли ее в жертву Молаг Балу. Такие даже нашлись: они говорили на странном языке, сидели в полуподвальных трущобах и нюхали ?какой-то странный порошок?, но на просьбу о священной жертве заржали и выставили девочку на улицу. Вот поэтому она и расплакалась, ведь право слово, леди Дельфине никто никогда не должен ни в чем отказывать, это же правило!К своим девяти годам маленькая леди успела прочитать уж слишком много книг, и если сначала госпожа Эннемонд радовалась рвению дочери, то с годами все больше проклинала себя за подаренный некогда ?Аргонианский доклад?; для дворянки голубых кровей Дельфина начинала уж слишком много читать дурных по жанру книг не про домоводство и кулинарию, да все больше уходила из жизни куда-то туда, в бесконечные книжные владения Хермеуса Моры.Тем временем бегать и убегать по коридорам Дельфина могла целую вечность: все закоулки и углы она успела выучить на отлично. Как говорила мама, маленькая леди Мотьер не может возиться с уличной чернью. Леди Мотьер должна быть ласкова, опрятна, покорна и тиха; леди Мотьер не тратит свою жизнь на праздные путешествия, лишь дважды в год выезжая в резиденцию в Гленпоинте; леди Мотьер покинет этот дом и войдет в другой лишь тогда, когда обретет богатого родовитого мужа. А чтобы кожа была белой и красивой, выходить из поместья под солнце нужно только раз в неделю?— и то, в Храм Девяти, чтобы вознести молитвы и выпросить прощение у богов.Дельфине вера всегда казалась несколько странной, и дело было даже не в священнике, которому ты как бы тайно исповедуешься, а потом мама хлещет тебя ивовым прутом в два раза усерднее. Да, великие герои шли в бой с молитвой на устах и портретом Императора в сердце. Но почему отец, храбрый и праведный воин ордена Клинков, отец, так широко улыбавшийся, научивший Дельфину хватать деревянный меч и ловко стрелять из игрушечного лука, которому Дельфина показала свой самый первый огненный шар?— почему он не возвращался четвертый год из своей поездки на Алинор, как бы она не молила богов?Дельфина задала этот вопрос маме как-то раз, но та на вопрос не ответила. Лишь побледнела, сказала никогда такое не повторять и за сомнения в вере отходила пару раз розгами. Мама любила, когда все затыкали рты и поступали только так, как хочет она, и на любое возражение хваталась за сердце и громко причитала о том, какую же неблагодарную, ленивую, некрасивую дочь она растит.Резко как-то расхотелось бегать, и Дельфина незаметно юркнула в закуток, затем нырнула за гобелен, вбежала по потайной лестнице и оказалась в своем тайном убежище, которое так никто из маминых слуг и не нашел, среди пыльных страниц книг и старой разваленной мебели.Замок Дельфина успела уже выучить наизусть, прямо как геральдику дворянских домов Гленумбры. Но эта башня была настоящей находкой?— именно сюда на годовщину смерти отца и перетащили все его записи и книги, пусть и Дельфина мало что понимала, особенно в теории магии и как-бы-шифрованных записках какому-то там Эсберну. Из стрельчатого окна были видны мачты кораблей в небольшом речном порту, и ах, как бы Дельфина хотела вязнуть в пепле пустошей Морровинда, ехать на войну с теми же эльфами в изящном доспехе, биться с драуграми в нордских руинах, вдыхать запах ауридонских вишен… оказаться хоть как-то в Алиноре. Найти отца, и чтобы он приехал домой, и чтобы мама снова была бы счастливая и веселая, и чтобы отец водил бы Дельфину за руку по городу.Чтобы открыто заниматься с учителями фехтования и стрельбы, а не лазать тайком на мужскую половину; чтобы вызывать атронахов и зачаровывать кинжалы, а не спать за вышивкой под унылые лекции о значении магии восстановления; чтобы выбирать науку себе по душе и не бояться в очередной раз попасться?— хотя, впрочем, так Дельфина и научилась прятаться. Чтобы не надо было носить приталенные платья и привечать мальчиков с дурным характером, но с большими деньгами.Со стороны взрослых странным было предполагать, что их разговоры про ?обедневший род? и ?бесприданницу? никому не слышны. Дельфина прекрасно знала, что ей придется выйти замуж, и понимала, что не просто так няньки пытаются запихнуть ее в шелка и посадить за вышивание. Мама всегда хмурилась, когда пыталась разглядеть в дочери хоть что-то изящное или красивое.В башенке всегда лежал осколок старого грязного зеркала, сквозь слой пыли в нем с трудом можно было что-нибудь разглядеть. Впрочем, и без того было понятно, что в нем отразится.Угловатая, коренастая, с грязно-русыми волосами, торчащими ушами и болотного цвета глазами двенадцатилетняя девочка с бесшабашным нравом и Кинарет в голове. Надежды леди Эннемонд не оправдались, и нежный цветок дельфиниума оказался похож на облезлую скайримскую сосенку, неприхотливую, ободранную и кривую. Таковы были правда жизни и горькая ирония судьбы: лучшая среди своего возраста в Камлорне в драках, истории, науках и магии, юная леди Дельфина была совершенно бесполезна в том единственном, что могло в будущем спасти ее семью?— в горькой женской доле.Хотела бы Дельфина родиться мальчиком?— ведь тогда бы еще одна захудалая ветвь рода Мотьер пополнила бы своим отпрыском список защитников драконорожденного Императора, и еще один статный воин встал бы под ало-черный имперский стяг.Вдруг сквозь налет патины Дельфине на миг показалось, что что-то двинулось сзади. Неужто поймали? Пичужка в окно залетела?Дельфина обернулась… и замерла на миг.Говорят, такое нечасто, но можно было до сих пор увидеть в отдаленных уголках Хай Рока, особенно тех, в которых магия бьет ключом. Любой Прорыв Дракона всегда несет в себе хаос, и его проявления могут затянуться на долгие года, так писал отец; Деформация Запада расколола само явление пространства и времени на куски, и какие-то осколки проявляли себя даже два века спустя.В ареоле магического сияния фантомная женщина?— да, кажется, это была женщина?— смотрела на Дельфину исподлобья сквозь брызги бурой грязи на лице, в которых не сразу узнавалась кровь. Грубые доспехи были измяты и кое-где пробиты, рука висела плетью.Рот женщины изогнулся в издевательской усмешке.—?Да… лучше бы, может, и замуж вышла. Всяко лучше, чем Талмор, драконы и пьяные норды вечером в фредас,?— и она невесело рассмеялась.Дельфина не помнила, как сорвалась с лестницы, как бежала, сама не зная куда, по коридорам поместья. Помнилось только, что все это объявили бреднями, что побили розгами да отобрали весь ?Танец в огне?. Женщина больше так и не появилась, сколько бы Дельфина ни сидела потом у того самого зеркала.И это происшествие, возможно, стало бы детской сказкой, услужливо стерлось бы из памяти со временем, но почему-то, в момент, когда очередной очень умный дворянский отпрыск бросил через плечо хлесткое ?мужебаба!?, на момент и подумалось?— лучше уж дракона живого увидеть, чем все это терпеть.Ведь женщины не входят в легенды матерями и женами?— женщины входят в них воинами, тактиками и магами, и отцовский меч вдруг блеснул ярким светом среди стопок книг и сломанных стульев в маленькой башне со стрельчатым окном.